Comprehensive Insurance

Малкольм Мерлин еще раз придирчиво осмотрел детали, все же соединяя их вместе. С самодовольной улыбкой он водрузил собранную головоломку-звезду в центр стола. - Вы готовы, мистер Мерлин? – Оливер положил перед боссом папку с документами. – Вы уверены, что я не должен лететь с Вами? - Останься здесь и еще раз проверь все, что у нас есть на Дэмиена Дарка, - Мерлин поднялся из-за стола, поправляя пиджак. – Я вернусь из Пакистана через три дня, и к тому времени мы должны иметь на него хоть что-то, кроме подозрений. - И всё же… - Куин не мог объяснить, но идея незапланированного срочного визита в Пакистан, особенно сейчас, вызывала в нем беспокойство. - Я. Лечу. Один, - четко выговорил Малкольм. – А ваша с Теей задача обеспечивать до моего возвращения безопасность моей жены. - Как скажете, мистер Мерлин, - Оливер вздохнул, провожая удаляющегося по коридору босса встревоженным взглядом. Если бы он только знал, чем закончится эта командировка. Если бы он только знал… *** - Ну что, девочка, - Морган присел на край её рабочего стола, заставив Эмили оторваться от бумаг и взглянуть на него, - как на счет того, чтобы сегодня оторваться вместе с нами? - И правда, Прентисс, пошли! – Джей-Джей просительно сложила ладошки. – Будет весело! Губы Эмили сами собой сложились в улыбку. Малкольм улетел два дня назад и планировал вернуться не раньше завтрашнего вечера, возвращаться в пустой дом не было никакого желания, да и настроение было достаточно хорошим, чтобы согласиться на дружеские посиделки в баре. - Пиво, танцы и парни, которые в подметки нам не годятся? – она игриво изогнула бровь бровь, на что Джей-Джей отреагировала вздернутыми в победном жесте руками. Морган на это лишь страдальчески закатил глаза. - Джей-Джей, ты не могла бы сделать звук громче? Всеобщие сборы прервал голос Рида, заметивший экстренный выпуск новостей, транслируемый на работающем без звука телевизоре. - Как только что подтвердили официальные источники, частный самолет компании «Мерлин Глобал», на борту которого находился её глава, час назад рухнул в горах Пакистана. Голос диктора словно отдалялся, не давая Эмили вздохнуть. Это не могло быть правдой. - Весь находящийся на борту экипаж и сам, возвращавшийся после рабочего визита в Пакистан в Вашингтон, Президент и владелец крупнейшей частной военной компании Малкольм Мерлин погибли на месте. Мы приносим соболезнования… - Эмили… - голос Хотча с трудом пробился сквозь плотную вату шока. – Эмили. - Нет, - она взглянула на него удивленно, надеясь, что это всего лишь недоразумение. - Агент Прентисс, - голос вошедшей в отдел в сопровождении человека в дорогом костюме и людей в военной форме с нашивками "Мерлин Глобал» на рукавах Эрин Штраус произвел эффект разорвавшейся бомбы. Она внезапно поверила. Переводя взгляд с сочувствующего лица заместителя Директора ФБР на безэмоциональное, бледное лицо стоящего рядом с ней Оливера Куина, она внезапно и неотвратимо поверила в то, что Малкольма Мерлина больше нет. Чтобы не закричать, ей пришлось закрыть рот рукой, впиваясь в кожу ладони зубами. Воздух убивал, выжигая легкие на каждом вдохе. - Нет… - Давайте поднимемся в мой кабинет, - руки Хотча обхватили её за плечи, и только усилием воли Эмили не скинула их. Они покинули зал под ошарашенное молчание команды, и в голову Прентисс пришла глупая мысль, что абсолютно не так она предполагала раскрыть свой секрет. Подавить рвущийся наружу истерический хохот, она смогла только прокусив губу до крови. *** Рассвет. Её последний рассвет в этом доме. Эмили лежала на кровати в комнате Мерлина, смотря в окно пустым взглядом. Она не спала. Не плакала. Комкала покрывало, не имея сил закрыть глаза, хотя казалось, стоит только сделать это и кошмар последних дней закончится. Но она слишком хорошо знала обманчивость этого ощущения. Свобода. Когда-то желанная и недоступная, а теперь обрушившаяся на неё злосчастным самолетом, взорвавшимся в горах чужой страны. Это должно было произойти по-другому. Он не должен был умереть так: без шанса вырвать жизнь из рук смерти. Без последнего боя. Без очередной смертельно-опасной миссии, в которой он прикрыл бы отряд. Она не верила. Ожидала очередного трюка, политической игры, в которых Малкольм был так хорош. Но Оливер притащил на опознание именно её – транспортировал в Пакистан прямо из офиса. За это ей хотелось его ненавидеть. Если бы она не видела это обгоревшее тело, рассыпающееся прямо в руках экспертов, изуродованное до неузнаваемости. Если бы не видела кольцо, вплавившееся в обгоревшую плоть. Если бы она не держала в руках часы, с оплавившимся ремешком; те самые, что когда-то сама подарила ему и которые стали для Малкольма символом удачи – в бою и на переговорах. Если бы не видела отчетов ДНК-теста. Она бы еще надеялась. Рассвет. Первый рассвет ее свободы, но Эмили не чувствует себя счастливой. Она вообще ничего не чувствует. Только пустоту. Нет сил плакать. Нет сил заснуть. Нет сил даже собрать собственные вещи и навсегда покинуть его дом. Пустота. - Эмили! Ты до сих пор в постели? Голос её матери заставляет Прентисс зажмуриться и сжаться в комок. - В душ! Немедленно! Эмили хочется накрыться подушкой, чтобы не слышать этих команд, отдаваемых хорошо поставленным голосом, в котором нет ни капли сочувствия. То, что она не реагирует, мадам Посол не останавливает. - Вот ты где, - она открывает дверь без стука, врываясь в спальню вместе с шумом готовящегося к похоронам особняка. – Я думала, твоя спальня дальше по коридору. - Это так, мама, - Эмили садится, выпрямляя плечи, но не поворачивается, продолжая смотреть в окно. Смотреть на что-то еще больно. - Поторопись, - посол Прентисс передергивает плечами, кидая на кровать вешалку с одеждой. – Лимузин прибудет через час. Хотя бы сегодня ты должна выглядеть так, как подобает. На самом деле, Мерлин хотел бы, чтобы на его похоронах она была собой. Забавно, верно? Фиктивная «жена», когда-то купившая этот статус исполнением его главной мечты – мечты о мысли, была единственной, кто по-настоящему его знал. Той, кто по окончанию его жизни оказался ему ближе и коллег, и соратников, и врагов. Эмили с трудом перевела взгляд на платье – роскошное, дорогое, предполагающее тонкое кружевное белье, чулки и бриллиантовый комплект в довесок. - Я успею, - Прентисс кивнула головой, соглашаясь с собственными мыслями. – Подождешь меня в кабинете? Луиза подаст тебе чай. - Поторопись, - мадам посол поправила прическу и вышла, бросив через плечо: - И сделай что-то с выражением лица. В конце концов, ваш брак был лишь сделкой, хотя и довольно выгодной. Был ли? Прентисс не находит в себе сил ответить на этот вопрос. Поэтому просто делает то, что умеет лучше всего – бежит. Берет ключи от машины, кидает в багажник сумку с минимумом необходимых вещей, надевает солнцезащитные очки, чтобы сбежать от яркого солнечного света. Бежит, точно зная, что Оливер Куин уладит все вопросы, связанные с её отсутствием на похоронах. Она просто не находит в себе силы играть главную роль в этом абсурдном в своей помпезности театре. Она входит в офис ФБР спустя полтора часа. Чеканит шаг, старательно не думая о том, что здесь её могут не ждать, особенно сегодня. Она застает команду прикованными к телевизору, на котором идет прямая трансляция с похорон. Пышных. Помпезных. Искусственных. Губы сами собой складываются в горькую, сочащуюся сарказмом ухмылку. - Знай он, какие пышные похороны его ожидают, он бы уже давно умер. Они оборачиваются к ней с недоумением и опаской в глазах, но ей в кои-то веки все равно. У неё просто нет сил думать еще и об их мнении на свой счет. - Авраам Линкольн, - Рид улыбается несмело и чуть неуверенно. – Прими наши соболезнования. Эмили безучастно кивает, искривляя губы в скорбной улыбке. В этом жесте сквозит надлом – слишком мощный, но тщательно игнорируемый. Она просто не признается себе, что он вообще есть. Ей кажется, что так проще. Она просто не знает, что будет дальше. *** - Ты даже не представляешь, как долго я этого ждал. Хриплый, простуженный смех заглушает крик невыносимой боли.