Не упусти свой второй шанс, дурак!

      Боль и ненависть — вот что он сейчас испытывал. Ненависть к тому, что всё было не так, как он считал раньше, ненависть к самому себе за то, что он был настолько туп и не видел очевидного, зациклившись на одном. А боль… Боль сопровождала Гарри всегда, на протяжении всей жизни.       Началось всё ещё у Дурслей. Там его ненавидели, били, могли даже днями не кормить, заставляли работать как проклятого. Дадли вместе со своими дружками дополнительно превращал жизнь Гарри в ад. Постоянные нападки, унижения… И самое главное — никто не мог помочь ему.       Гарри умолял, кого мог, всех богов и Высшие силы, чтобы они принесли ему спокойствие и освобождение, и, вроде, это даже пришло. На одиннадцатый день рождения за ним пришёл Хагрид, сказав Гарри, что он волшебник, и забрал его, ребёнка, из этого ада в Хогвартс. В место, где он нашёл нескольких друзей, и где, как считал сам Гарри, он нашёл дом.       А потом всё понеслось: каждый год с ним, с Гарри, что-то происходило. Философский камень, Тайная комната, Снейп, дементоры и многое-многое другое. Предательство Рона, его лучшего друга, и смерть Седрика на четвёртом курсе, окаменение Гермионы на втором… С каждым разом внутри Гарри что-то ломалось.       Смерть Сириуса, последнего его близкого родственника, крестного, и правда о том, каким был отец в школе, полностью выбили из мальчика весь стержень, который и так уже был нетвёрдым. Грудную клетку сжимало такой болью, что ему казалось, что вот оно, ещё чуть-чуть, и всё будет кончено. Но ничего не происходило.       Шестой курс уничтожил в подростке всё, что только оставалось в нём, всю душу, оставив только тело. Вот как себя, наверное, чувствуют те, кто испытал на себе Поцелуй дементора. А всё из-за того, что Гермиона, девушка с непослушной копной волос, подруга, которая всегда была рядом, влюбилась в Рона.       И тут Гарри понял: он сам любил её. Какой же он был дурак! Он не видел ничего, он замкнулся в себе и не понимал, что своими действиями толкал Гермиону в руки лучшего друга. Чёрт возьми, он ревновал её, и к кому? К РОНУ УИЗЛИ!!! Мир сошёл с ума. Если бы не его одержимость Томом, он бы смог всё понять и исправить, а не выслушивать директора…       Дамблдор… Ещё одна боль Гарри. Колдун, которому он так доверял, растил подростка, как свинью на убой, ради смерти Волан-де-Морта. Все люди, которые окружали его, все были подсунуты этим стариком. И кто помог ему это понять, знаете? Снейп! Тот, кого он ненавидел все эти годы, которого он ненавидел за то, что он сдал Хозяину пророчество, из-за чего Том Реддл и убил его родителей. И если к отцу он уже ничего не испытывал, то от потери матери подросток испытывал огромную грусть и боль.       И как он мог этого не видеть? Не видеть, что Северус Снейп не такой мерзкий ублюдок, каким Гарри его считал, что он всегда защищал его от нападок. Пусть и незаметно, пусть и не всегда видно, но защищал. А нападки с его стороны всегда касались в основном только учёбы, что было правильно. Иногда ему даже стало казаться, что Снейп был его отцом, а не Джеймс.       Весь седьмой курс прошёл для Гарри как во сне. Реддл уже захватил Министерство, но не пытался его убить сразу. Он использовал всю мощь своей власти, чтобы замучить и заставить Гарри испытать боль, душевную и физическую. Непростительные заклятия, вроде Круциатуса, на уроках стали чем-то обыденным, нормальным, но это не останавливало парня. Он многому научился, многое узнал, а дневник директора помог Поттеру и его другу, Невиллу Лонгботтому, найти и уничтожить практически все крестражи. Невилл был единственным, кому гриффиндорец мог довериться в этом плане — как представитель чистокровного семейства, он был защищен магией своего Рода, что позволяло ему сопротивляться воздействию крестражей на разум. Реддл так и не узнал, что двумя Избранными (Гарри считал Невилла таким же, как и он) были уничтожены все его якоря. Все, кроме одного — самого Гарри. — Выходи, Гарри Поттер! Хватит прятаться за спинами других!       Голос Реддла прошёлся по всему замку, проникая в каждый уголок и в каждую душу. Несколько дней назад вся защита Хогвартса пала, и Тёмный Лорд решил показаться лично и возглавить атаку на школу. Многие погибли, многие были ранены, но никто не сдавался. Глупцы.       Сам же Гарри, в чёрной траурной мантии и одежде, стоял на одном колене в Большом Зале и молился. Да, он не был верующим. Жизнь заставила потерять всё, даже веру, но именно сейчас, когда он готовился к смерти, она вновь пришла к юному магу.       Он молился, чтобы мама, крёстный и друг его семьи, Ремус, дали ему сил на то, что он собирался сделать. Наследник семьи Блэков и ненавистного им Поттера — парень вышел к своему врагу, который стоял в школьном дворе в окружении поганых Пожирателей. Жалкие трусы, они первыми сбежали, когда Реддл потерял силу в первый раз, сбегут и теперь, когда они оба умрут окончательно. Гарри был готов умереть, и этот бой он собирался провести сам, не позволив выйти ни Рону, ни Невиллу, ни Гермионе. — Я не прячусь, Том Марволо Реддл. — Гарри, нет!!!       Голос Гермионы лился бы бальзамом на душу парня, если бы не отчаяние в её голосе. Гарри улыбнулся, даря эту улыбку только ей одной, и два давних противника начали свой последний бой.       Магия разлеталась во все стороны, едва не задевая присутствующих на этой дуэли. Том Реддл использовал такую тёмную магию, что Избранный едва не падал с ног, но продолжал стоять и держать удар. От этого зависела дальнейшая жизнь магов и магглов, и Гарри не мог сдаться. В конце-концов, что такое боль для того, кто уже мёртв? Мёртвые не могут испытывать её. — Жалкий мальчишка! Умри же наконец! АВАДА КЕДАВРА! — АВАДА КЕДАВРА!!!       Два зелёных луча смерти столкнулись посередине, пытаясь победить друг друга, заставляя Тёмного лорда, Пожирателей, учеников и преподавателей Хогвартса испытать удивление и страх. Никто не мог поверить, что знаменитый Мальчик-Который-Выжил использовал это запрещённое заклинание.       А сам Гарри уже знал, буквально чувствовал, что не выживет в этом бою, так зачем ограничивать себя в средствах? Чем он хуже того же Дамблдора, который готов был на всё, лишь бы подвести Гарри к этому дню?       Смертельный луч высасывал из парня все силы, буквально пытаясь заставить его признать поражение, но он не сдавался. Предвкушение вечного сна опьяняло его, манило, и этого хватило для того, чтобы одолеть мощь Тёмного Лорда. Зелёный свет ударил в Реддла, почти мгновенно убив, но Том успел выкинуть проклятие, которое уничтожает тело и душу, и попал им в своего врага. Гарри отлетел назад, падая на землю и покрываясь сетью глубоких ран. Очки слетели с его лица, разбившись о землю. — Гарри! ГАРРИ!       Множество голосов, зовущих его и приближающихся, и вот его окружили выжившие. Рон и Гермиона были рядом, даже пытались вылечить, но увы, не смогли. Становилось очень холодно, с каждым слабеющим ударом сердца, с каждой каплей крови, что вытекала из его тела. — Рон, — слабым голосом позвал Гарри, при каждом слове из его рта вырывались сгустки крови, а на груди пенились кровавые пузыри. — По… Позаботься… О…Гер… Мионе… Прошу… — Можешь положиться на меня, друг. Прости за всё плохое, что я сделал.       Перед глазами всё расплывалось без очков. Поттер перевёл взгляд в сторону и посмотрел на девушку. Он слабо улыбнулся, когда понял: теперь она знает, кем является в его жизни. Вслед за этим пришло долгожданное спокойствие. Вот она, смерть, которую он так давно ждал…

***

— Я так и думала, что здесь будет целая толпа маглов…       М-м-м-м? Что? С глаз будто резко сняли тёмную ткань. Вокзал, люди, он стоит с чемоданами и… Хедвиг? Что происходит, Великий Мерлин?       Гарри быстро осмотрел себя, не понимая, в чём же дело? Он ведь должен был быть мёртвым! Одежда на мальчике явно была с чужого плеча, а сам он был ниже, чем уже привык. Что происходит? И почему у него сейчас такое стойкое чувство дежавю? Словно это всё уже было раньше! — Так, какой у вас номер платформы? — поинтересовалась женщина, стоящая недалеко от него. Молли? — Девять и три четверти, — пропищала маленькая рыжеволосая девочка. Джинни? Да что же тут такое творится?       Догадка пришла внезапно. Ему одиннадцать лет, он впервые едет в Хогвартс… Он вернулся в прошлое!!! Но зачем? Неужели мечта и желание вернуться и сделать всё по-другому исполнилась? Он… Он…       Промчавшись мимо стайки рыжих магов (и как он раньше не подумал — как можно вот так стоять и выкрикивать такие слова?), Гарри проскочил на платформу девять и три четверти, где увидел поезд с надписью: Хогвартс-Экспресс.       Нет, второй раз он такого не допустит. Только бы найти её пораньше, до отправления поезда. Ну где же она?       Вот! Нашёл! Вон её макушка с копной непослушных каштановых волос и взгляд, который выдавал любопытство. Но подойти сейчас он стеснялся. При таком количестве народа это было нелегко. — Проснись, Гарри, — похлопал себя по щекам Поттер, чем вызвал удивление ближайших магов. — Проснись, иначе всё повторится.       Пытаясь сделать всё незаметно, мальчик шёл следом за девочкой. Да и сложно было его сейчас заметить, всё-таки огромное количество детей носится, попробуй увидеть слежку! Едва не потеряв её возле седьмого вагона (чёртовы Дурсли, кормили бы получше, он бы так не мешкал), Гарри догнал девочку, когда она уже собиралась залезть в вагон. Просто её тяжёлый чемодан явно мешал ей сделать всё быстро, а то, как она недовольно смотрела на свой багаж, было таким милым зрелищем, что Гарри не смог сдержать улыбки. — Привет. Тебе помочь? — спросил он, подойдя к девочке. — Да, спасибо. — Тогда давай вместе. Взяли!       Вдвоём (Дурсли, чтоб вас) они с трудом запихнули оба чемодана — и Гарри, и девочки, — внутрь. — Ух. Спасибо. Я, кстати, Гермиона. Гермиона Грейнджер. ≪Знаю≫, едва не сказал парнишка, но вовремя остановился и улыбнулся. — А я Гарри. Гарри Джеймс Поттер, — ответил он, мысленно скривившись от фамилии. ≪ Интересно, а гоблины могут сделать так, чтобы я сменил свою нынешнюю фамилию на фамилию мамы? Надо будет отправить Хедвиг и узнать у них.≫       Вокруг них повисла тишина. Те, кто услышал его слова, передавали это другим, а Гермиона уже хотела разразиться той тирадой, которая в прошлый раз выбила мальчика из колеи. Но сейчас он всё взял в свои руки. А точнее, он взял за руку девочку, поднял в воздух оба чемодана при помощи заклинания, которым когда-то Сириус поднимал и транспортировал Снейпа (сделал он это невербально, а главное, у него всё получилось!), и повёл Гермиону за собой. Смущённая девочка шла за ним в свободное купе. В конце концов, она никогда не остановится, пока не получит ответ на интересующие её вопросы. Уж очень она любопытная. — Ты правда Гарри Поттер? — накинулась она с вопросом, когда они остались одни в пустом купе вагона. — Конечно. Ты можешь прочитать обо мне в «Современной истории магии», в «Развитии и упадке Темных искусств» и в «Величайших событиях волшебного мира в двадцатом веке», — чувствуя себя как один напыщенный павлин, Гарри громко рассмеялся, не обращая внимания на удивлённый взгляд попутчицы. — Можешь не сомневаться, я всё о тебе знаю и эти книги уже читала. Причём… — Всё знаешь? А с кем я тогда живу? Какой мой любимый цвет? Какая у меня мечта?       Снова поняв, кого он пародирует, зеленоглазый ребёнок упал на пол в приступе громкого смеха и истерики. — Гарри? Ты в порядке? Что с тобой? — обеспокоенно спросила Гермиона, а парень продолжал валяться и биться в истерике, хрипло выговаривая: — Лок… Ха-ха-ха… Харт…кни…ги…ха-ха-ха…       Только спустя десять минут Гарри смог успокоиться и подняться с пола. Гермиона сидела и обиженно смотрела в книгу, считая его сумасшедшим. Хи-хи, какая она милая, когда обижается. — Фууух, наконец-то смог успокоиться, — отсмеялся он, обратив взгляд на девочку. Та всё ещё читала, по надписи на корешке книги он понял, что это был учебник по Истории Магии. Гарри никогда не мог нормально читать это — сразу казалось, что слова говорит Бинс, что автоматически вгоняло в сон.       Но его взгляд приковывала сама девочка. Гермиона, старательно пытаясь не глядеть на попутчика, вчитывалась в строчки. Как раз в этот момент дверь открылась, и в купе заглянула улыбающаяся женщина с ямочкой на подбородке. — Хотите чем-нибудь перекусить? — спросила женщина, но Гарри уже поднялся, едва, наверное, не снеся взрослую волшебницу. Понабрал мальчик не очень много, в основном только лимонад, тыквенные печенья и сдобные котелки — то, в чём было не слишком много сахара, быстро расплатился и прыгнул на место рядом с девочкой. — Угощайся! — радостно оповестил он. — Там много сахара, а мои родители стоматологи, поэтому… — Да не волнуйся ты, Миа. Тут не слишком много сахара, да и не люблю я, когда слишком сладко. А то слипнется. — Как ты меня назвал? — спросила девочка, явно удивлённая. — Тебе бы слух проверить, Миа, — хихикнул Гарри, протягивая попутчице тыквенное печенье. — На, а то обижусь на тебя, подруга. — По… Подруга…       Гермиона, как во сне, взяла угощение и ела его чисто на автомате, смотря куда-то в сторону. А когда она съела печенье, то по инерции попыталась продолжить, поднеся ко рту палец. — ПРОСНИСЬ, УТРО НАСТАЛО!!! — заорал Гарри, насколько было вообще возможно кричать его голосом. Девочка подпрыгнула на месте, а потом направила на него сердитый взгляд. — Гарри Поттер! Ты что творишь?! — Я, конечно, всё понимаю… Что ты, наверно, голодна… Но на каннибалку ты точно не смахиваешь, — залился тот смехом, смотря, как девочка недоумённо смотрит на свой палец, медленно понимая, что она себя чуть не укусила.       Спустя минут пять оба ребёнка уже увлечённо ели угощения и запивали всё лимонадом. Периодически Гарри просто подмывало сделать что-то эдакое: он то отбирал угощение, пока Гермиона к нему тянется, то лохматил её волосы, в ответ получая по плечу кулачком. Мальчишка и сам понимал, что ведёт себя, возможно, слегка неадекватно, но ничего сделать с собой не мог. Тем более…ему это нравилось!       Через два часа после того, как поезд начал движение, в купе заглянул круглолицый мальчик, который отчаянно искал свою жабу. Гермиона уже хотела пойти помогать, но Гарри опередил её. Взяв новенького за рукав, усадил напротив себя и всучил тому тыквенное печенье. А после, узнав, как зовут жабу, достал палочку и громко произнёс: — Акцио, Тревор!       Волна магии разлилась по телу ребёнка, когда он почувствовал, как жаба летит к нему. Все, кто был в купе, смотрели на это с удивлением. — Как ты это сделал? — опешила девочка. — Магия! — загадочным голосом произнёс Гарри, хихикая, а потом быстро перевел взгляд на новенького в купе. Он знал, кто это, но не удержался от вопроса: — Привет, мы не успели познакомиться. Как тебя зовут? — Я? Ой, я Невилл. Невилл Лонгботтом. — А я Гарри, Гарри Поттер. Это моя подруга, Гермиона Грейнджер.       Девочка ожидаемо смутилась, когда поняла, что мальчик, с которым она только что познакомилась, уже считает её своим другом. И не смогла не спросить. — Гарри, ты правда считаешь меня своим другом? — Конечно! Я уверен, что мы сможем отлично подружиться, а также я уверен, что ты очень умная, раз даже во время поездки читаешь школьный учебник, с которым, судя по состоянию, ты проделывала это уже не один раз. А как ты считаешь, Невилл, мы сможем все подружиться? — Ну… Да… Наверное, — смутился уже Невилл.       Мальчику, как и Гермионе, было непривычно, что к нему так хорошо относятся, особенно если учесть, что раньше друзей у него не было. И не знал Невилл, что в прошлом он был чуть ли не единственным, кто всегда верил словам Гарри, и они вдвоём были единственными, кто искал и уничтожал крестражи Тёмного лорда. — А я в этом полностью уверен, — произнёс Поттер, широко улыбаясь. — С…Спасибо вам…мальчики… — старательно сдерживая слёзы, проговорила девочка, на что Гарри обнял её за плечо, слегка взлохматив волосы. — Нечего плакать, Миа. Прорвёмся, отучимся. А знаете что? Давайте договоримся, что после учёбы останемся друзьями и поедем в путешествие! Что скажете? — Я не против. Бабушка говорит, что путешествия помогают расширить кругозор.       Гермиона, уже успокоившись, вытирала слёзы и улыбалась. — Значит, клянёмся? — протянул Гарри руку ладонью вниз. Сверху легла ладошка его новой подруги, а потом и ладонь нового друга. — Клянёмся!!! — в один голос произнесли все трое, даже не заметив, что над их головами распространился зелёный туман. Сама магия скрепила этот договор, который шёл не абы от чего, а от самого сердца. Очень уж искренними были эти клятвы. Также никто не заметил, как Гарри слегка отодвинулся от Гермионы и напрягся, будто готовясь к бегу, хотя за ним никто и не гнался. — Вот и хорошо. Теперь остался главный вопрос. — Какой? — спросил Невилл. — Как бы мне пережить все школьные годы, не задохнувшись от вот этого, — взлохматив волосы подруги, произнёс зеленоглазый.       Девушка секунду сидела, не понимая ничего, а потом смысл медленно проник в её голову. — Гарри Джеймс Поттер! Ты знаешь, что я сейчас с тобой сделаю? — Хм, не знаю… Надо немного подумать… Наверно… Ты меня поцелуешь, да?       Гарри так резко стартанул с сидения, одновременно уворачиваясь от рук подруги, что его можно было заподозрить в аппарировании. Выбежав в коридор, он по пути сбил с ног блондина с двумя телохранителями, а Гермиона едва не промчалась по их тушкам. Пробегая мимо одного из купе, Гарри отметил краем глаза одиноко сидящего рыжего парня. ≪Прости, Рон, но в этот раз я не отдам тебе Гермиону. Надеюсь, ты меня простишь, и мы сможем быть друзьями.≫       …Оба подростка продолжали бежать по коридору Хогвартс-Экспресса, который увозил их в новую жизнь, к новым приключениям. И хотя в конце пути (точнее поезда) он очень сильно получит от подруги, Гарри надеялся на то, что сегодня он хоть немного смог изменить и своё, и её будущее, которое рисовалось теперь в более радужных тонах, нежели раньше.