Кажется, больница стала их новым домом. Совсем не уютным, совсем не приветливым. Но таким большим, пустым и холодным. И если раньше это ощущалось сильно, то сейчас всего лишь одно солнышко смогло растопить многие слои льда, что покрыли здесь каждый предмет, стены и пол. И снова держаться за едва тёплую руку, которая сжимает в ответ, кажется чём-то действительно сказочным, нереальным и таким возрождающим светлые чувства.
В который раз мне стыдно присутствовать в палате, когда я вижу их взгляд друг на друга, эту любовь, которая предназначена только им двоим. Я здесь лишняя, но уйти не могу. Я слишком долго скучала и ждала этого момента, что снова смогу видеть эту улыбку, этот смех, хоть и беззвучный.
- Ты уже кушал? А то я принесла тебе парочку блюд. Все равно в столовой здесь ужасно готовят. Пусть хоть эта еда тебя порадует. - Хана достаёт из своей сумки несколько контейнеров и ставит на маленькую тумбочку около кровати. А в глазах невыраженная забота стоит. - Тебе не холодно? Может ещё один плед принести?
- Ты думаешь этих пяти ему не хватает? - Я не могу сдержать смех. И Тэхен тоже улыбается, отрицательно качает головой на вопрос Ханы и тянется к контейнеру, показывая, как он хочет есть.
О его отсутствии речи мы не говорим при нем.
Хана помогает ему кушать, так как руки с трудом слушаются своего хозяина. Тэхен сначала недовольно щурится, хочет запретить ей это делать, но под напором блондинки сдаётся. И вот ложка за ложкой сьедает весь суп. Я ее сама ругаю за такую супер опеку. Но как запретить любящего человека делать что-то для своего единственного смысла жизни?
Она в каждое своё действие вкладывает всю свою любовь. Не жалеет ни капли.
А у меня снова сердце сжимается и хочет остановиться. Я бы хотела сейчас хоть что-то сделать, но куда ему моя забота, если есть Хана, которая отдаёт ему всю себя? И он так светится рядом с ней, улыбается снова прямоугольной улыбкой, только иногда можно словить его разочарованный взгляд, когда он пытается хоть что-то сказать.
Врачи обещают, что скоро он поправится. А когда это скоро случится? Неизвестно. Врачи обещают, что он начнёт ходить, что ему не понадобится коляска, которая стоит в тёмном углу палаты. Врачи обещают, что скоро мы не сможем его заткнуть. Врачи обещают... Не всегда вот только эти обещания становятся реальностью. И до сих пор не стали.
Хана расчесывает его отросшие чёрные волосы рукой, говорит, что темный цвет ему идёт, но все же обещает, что поможет их покрасить снова в рыжий, который так любит Тэхен. Он ей благодарно кивает и снова тянется к ее руке. Просит снова помассировать голову.
В эти моменты я снова смотрю фильм. Сейчас меня здесь быть не должно. Этот кадр только их. И хоть Хана не отпускает меня, я вижу, как они не могут насладиться присутствием друг друга, как им не хватает этого.
Но я уверена, что они успеют побыть наедине. У них все впереди. И пусть сейчас им очень трудно, потом станет легче.
В палату влетает взъерошенный Чонгук и едва не сбивает меня. Я смотрю на него недовольно, ворчу, что он вообще не смотрит по сторонам, но улыбаюсь. Он такой сонный, уставший, видно, что не выспался после работы, но все равно пришёл, как и обещал. Тэхен тоже ругает его взглядом, что тот не должен приходить, если и так времени свободного нет. Но это бесполезно. Чонгук всегда приходит, засыпает под конец разговора, но приходит, как бы он не уставал перед этим.
Он по-настоящему хороший и преданный друг.
Чонгук садится на стул, поставив его перед этим рядом с кроватью, и начинает расспрашивать о самочувствии. Тэхен активно кивает, говоря так, что все отлично, улыбается и пожимает ему руку в приветствии.
Он такой же ещё слабый, худой и бледный. Ещё не до конца прошли синяки и шрамы на лице, но он делает вид, что чувствует себя хорошо. Его понять можно. Он не хочет выглядеть в наших глазах слабым, он не хочет сдаваться и сам себя в этом убеждает. И мы сейчас все должны помочь ему в этой борьбе с болезнями. Со слишком жёсткой судьбой.
Погода сегодня очень странная. Вроде светит солнце, вроде потеплело, но так тихо и пусто на улицах большого города. На небе ни одного облака. Ветра почти нет. Кажется, это затишье. Нет, бури не будет, прогноз погоды обещает ещё несколько тёплых дней. Но в души засели нехорошие мысли. Так всегда, когда вроде все налаживается, что-то портит такие моменты.
И вот сейчас рыжие вечерние лучи заходящего солнца освещают палату, падают прямо на постель Тэхена, который наслаждается последним теплом в этом году. Дальше - холодная зима.
Хана опять болтает без умолку, заполняет наступившую тишину. Теперь у неё снова есть силы жить. Она снова выглядит по-настоящему счастливой. Ее лицо теперь постоянно озаряет прежняя родная улыбка.
Поэтому я сейчас больше всего боюсь снова что-то упустить, снова лишиться этих любимых улыбок.
Я ненадолго выхожу из палаты и набираю номер Юнги. Он долго не берет трубку, но все же отвечает.
- Солнце, ты где сейчас? Все нормально? - Почему-то голос дрожит, думаю, он это точно заметил.
- Я домой еду. Ужасно устал. Что-то случилось? - Он явно хочет спать, потому что голос хрипит, но все же очень радостный. Настроение очевидно хорошее у него.
- Нет, все отлично. Вот сейчас в больнице с Тэхеном сижу. Не хочешь прогуляться? Погода сегодня хорошая.
-Я спать хочу. Давай домой быстрее. Кто ещё побудет моей тёплой подушкой?
- Хорошо. Через час буду дома.
Я сбрасываю и сразу иду в палату попрощаться с друзьями. Я крепко обнимаю Тэхена и Хану и обещаю зайти ещё завтра. Тэхен перед моим уходом машет рукой и пытается что-то сказать, но перед тем, как закрыть за собой дверь, я слышу слабое непонятное "Вён", очень похожее на моё имя, и зависаю. Даже Хана резко замолкает, услышав родной голос.
- Тэ? Это ты сейчас произнёс? - Резко нарушает тишину подруга. Тэхен зажимает рот руками и удивлённо хлопает глазами. Словно он сам не верит в происходящее. Я сразу подлетаю к кровати и улыбаюсь.
- Попробуй ещё раз. - Говорит Чонгук. Но Тэ продолжает молчать и смотрит на всех здесь присутствующих. На его лице самая настоящая радость. Он делает ещё попытки, но в этот раз не выходит.
- Так, для первого раза это нормально. Зато уже начинает получаться! - Хана виснет у него на шее, вот-вот задушит, и смеётся. - Ничего, через месяц ты уже сможешь спокойно болтать, я уверена!
Ухожу я всё-таки только через полчаса. Тэхен пытался ещё что-то сказать, но в этот раз были лишь неразборчивые звуки или мычание. Но я уже чувствую себя счастливой. У него начинает получаться. И у него получится.
Я в последний раз оглядываюсь на больницу и уже набираю такси, как меня прерывает Чонгук, который запыхался и явно бежал.
- Ты забыла? Пока маньяк не найден, ты под моим присмотром. Я сам с Юнги об этом договаривался. - На самом деле я была искренне удивлена, что Шуга сам разрешил ему взять на себя ответственность за мою жизнь, когда он будет занят. Но рада, что он ему доверяет.
- Я помню. Просто хотела побыть наедине со своими мыслями. - Я смотрю на темнеющее розовое небо и стараюсь не замечать его тёплого обеспокоенное взгляда.
- Тебя что-то беспокоит? - Голос очень заботливый.
- Нет. Немного, точнее.
- Говори. - Он смотрит выжидающе. Я поворачиваюсь наконец-то к нему и снова будто пропускаю очередной вздох. Слишком много его взгляд для меня одной, слишком много эмоций в этих глазах напротив.
- Уже скоро все станет нам известно. И мне страшно узнать, кто этот человек. А ещё я боюсь снова допустить ошибку, как с Тэхеном. Я боюсь, что ещё кто-то из близких может пострадать.
- Когда мы узнаем, кто этот человек, я лично убью его. И поверь, теперь ничего ни с кем не случится. Ты сама говорила, что теперь за нами всеми присматривают. Не накручивай себя, окей?
- Окей.
***
Дома я оказываюсь уже под ночь. Просто темнеет быстро.
Юнги давно спит в обнимку с подушкой. А говорил, что для него я единственная подушка.
Я быстро иду в душ, даже не помыв голову и уже в пижаме возвращаюсь в спальню. На часах только девять. Кажется, будто уже давно за полночь.
Я быстро забираюсь под тёплое одеяло и обнимаю Юнги.
- Ну наконец-то. Я даже уснуть не мог. - Прерывает тишину охрипший голос.
- Я думала, ты спишь. Я разбудила?
- Нет. Я просто ощущаю тебя даже сквозь сон.
- Что за пафос? Куда ты дел Юнги? - Я смеясь и заглядываю в его глаза.
- Ну ладно. Ты меня разбудила. У тебя руки такие тёплые, а я замёрз. И вообще, в моей душе сейчас из-за твоих слов умер романтик. - Он целует меня нежно и прижимает крепче.
- Ну прости. - Я отвечаю на его поцелуй и не могу насладиться до конца этими сладкими и сухими после сна губами. Он не отпускает меня, переворачивает на спину, вжимает в кровать.
В комнате ничего не видно. Но мне достаточно неярких уличных огней, чтобы заметить блестящие чёрные глаза напротив. Он дышит рвано, обнимает меня словно в последний раз и снова целует до боли. В моей душе словно что-то ломается. И мне снова очень страшно.
Я тоже хватаюсь за него, хотя сильнее уже нельзя. Я вижу то, что не видит он. И я точно знаю, что вот-вот что-то случится. Не знаю, связано ли это с нами двумя. Но будет больно.
Поэтому я лишь сильнее кусаю его горячие губы и тяну за волосы, даже не замечаю его сдвинутые из-за боли брови.
***
Утро наступает также быстро, как и ночь перед этим. Меня будит запах кофе и выпечки из кухни и шум телевизора. Я потягиваюсь на кровати и медленно пытаюсь встать.
- Чем сладким пахнет? - Я вхожу в гостиную, где развалился на диване Юнги и медленно щёлкает каналы. - Ты что-то приготовил? - Я искренне удивляюсь.
Он хитро улыбается и манит к себе.
- Ну почти... Я заказал из ресторана кексы твои любимые. И они ещё горячие. И сладкие. Как я.
Услышав последнее, я начинаю смеяться.
- Ну тогда, горячий и сладкий, иди корми свою любовь. - Но он снова щурится и качает головой.
- Только за такой же горячий и сладкий утренний поцелуй.
- Ну и наглость. Я и так не выспалась из-за тебя. Так был не только поцелуй. Да за такое я целую гору кексов заслужила.
- Я их сам съем.
- Ладно. - Я приземляюсь на диване рядом с ним и начинаю тянуться. - Эй, что за дела? - Он отворачивается от меня. - Сам же поцелуй просил.
- На колени. - Он кивает на свои ноги.
- Это очень странно и пошло звучало. - Но все же я забираюсь к нему на колени и медленно наклоняюсь к его лицу. Он улыбается и первым целует, сильно оттягивая нижнюю губу.
- Теперь мы можем идти есть. - Он подхватывает меня на руки и несёт в кухню. Вот только сажает прямо на стол и становится между ног. И снова целует. Только теперь по-настоящему пошло. Он обхватывает талию, притягивает к себе и имитирует толчок во время секса. Заметив мой взгляд, он улыбается сквозь поцелуй. - Ну я же не сказал, что конкретно я собираюсь есть. А ты повкуснее кексов будешь.
- Извращенец. - Но сама же тянусь к нему за поцелуем. - Почему мы постоянно так завтракаем? Хочешь нашей голодной смерти? - Он снова улыбается. И в этот раз отстраняется.
- Сама же недовольна этим. - Говорит он, когда замечает мой разочарованный взгляд. - Или всё-таки продолжим?
Он снова целует и забирается руками под длинную майку, вызывая стаю мурашек. Руки у него холодные и острые, словно лезвие. Он будто режет кожу, а не гладит. И эти ощущения я в который раз сохраняю в своей голове.
Всё-таки мой урчащий желудок прерывает нас через десять минут. Он это слышит и отстраняется.
Завтракаем мы уже перед телевизором. Юнги продолжает листать каналы, а я любуюсь его профилем. Это куда интереснее каких-то дурацкий программ.
Он резко останавливается на канале новостей.
- Стоп. - Еле слышно шепчет он и уже тянется к телефону.
-
Сегодня ночью разбился самолёт известного криминального авторитета Кореи, Сон Чихена. В данный момент идёт разбирательство причины случившегося. Пока точно не установлено, было ли это покушением на его жизнь или же случайностью. - Это все, что я слышу из телевизора, пока Юнги его вовсе не выключает.
- Алло. Намджун, ты слышал про Чихена? - Я не слышу ответа, но по озабоченному лицу Юнги понимаю, что случилось что-то серьёзное. - Хорошо. Я тоже так думаю. Я скоро буду. - Только когда он сбрасывается, я решаюсь спросить.
- Что случилось?
- Этот Чихен очень опасный человек. Его смерть - это знак, что кто-то снова вышел на тропу войны. Здесь только один вариант. И я уверен в нем на сто процентов. Это точно не случайность. Это дело рук Минхо. Он не просто так разыграл свою смерть. Я сейчас поэтому отъеду ненадолго. Сиди дома и никуда не уходи. Если что-то случится, сразу звони мне. Договорились?
Я испуганно киваю. Юнги начинает быстро одеваться, бегая из комнаты в комнату.
- Я пошёл. Не забывай, что я тебе сказал. Сиди и не уходи. - Я опять тупо киваю.
Только за ним закрывается дверь, как я падаю на диван. Плохо. Очень плохо. Если снова объявился Минхо, то надо ждать беды. Он больной на голову. Он точно не успокоится пока не убьёт всех. Это мразь, а не человек. И мне страшно за Юнги. Опять опасность идёт прямо следом за ним. И сейчас она подошла почти впритык. Самое ужасное, когда ты это понимаешь, но ничего не можешь сделать. Только ждать следующих действий и наблюдать за всем со стороны.
Мысли прикрывает звонок из спальни, где стоит телефон на зарядке. Я словно в тумане дохожу до комнаты и вижу номер Ханы. В душе ураган. Темный, почти чёрный, сносящий все на своём пути. Рука боится тянуться к телефону. Но я уверена. Время пришло.
Я с трудом жму на экран.
- Да? - Я слышу в ответ тишину. - Хана, не тяни, что случилось?
- У меня плохие новости... - Она снова замолкает. Это явно не связано с Тэхеном. Что ещё могло случиться? Почему мои друзья? - Чонгука сегодня задержала полиция. Его обвиняют в убийстве тридцати девушек. Его видели на камерах.
Кажется, я опять разбила телефон.
