Звездопад

Как выяснилось на практике, от Такоданы до Илума еще не проложили единого пути. Оповестив об этом, навикомпьютер предложил серию гиперпрыжков, и первая остановка в ней Арми совсем не обрадовала. — Серьезно? — недоверчиво спросил он. Навикомпьютер, словно издеваясь, моргнул и вновь подсветил буквы ауребеша. — Опять Джакку? — Не хочешь повидать родину? — ухмыльнулся Бен, и Арми не глядя ткнул его кулаком в плечо, достаточно болезненно, чтобы тот потерял охоту и дальше шутить. — Да ладно, ты же понял, что я не со зла! — Еще бы тысячелетие там не появлялся, — буркнул он. — Другого маршрута нет? Бен задал координаты заново, и навикомпьютер высветил варианты. — Потеряем несколько дней, — с сожалением сказал он. — Нам не обязательно останавливаться. Сразу уйдем во второй гиперпрыжок. Припасов достаточно, да и до Джеды недалеко. Если что, пополним там. Бен был прав, но Арми все равно иррационально не хотелось появляться у Джакку даже близко и на минуту. Да что там, он и голопроекцию планеты видеть не желал, не то что наблюдать ее в иллюминаторе. Однако терять время ради его спокойствия было бессмысленно и, наверное, тупо. В конце концов, вдвоем с Беном они умудрялись справляться и с проблемами похуже — значит, преодолеют и эту, пусть она и была всего лишь заморочками Арми. Возможно, ему действительно будет спокойно рядом с тем, кто в будущем может стать его другом — и уже не раз защищал несмотря на то, что об этом его никто и не просил. — Ладно, — с сомнением произнес Арми, хотя, как ни странно, после этого сеанса самоубеждения ему действительно стало спокойнее. — Давай по короткому маршруту. Но у Джакку задерживаться не будем. — Без вопросов, — хмыкнул Бен. — И не переживай. Я же рядом. Он словно уловил мысли Арми — а может, они после недолгого сотрудничества стали думать схоже. В любом случае, это было удобно и, пожалуй, приятно. Знать, что напарник разделяет твою точку зрения, — ценно, Арми был уверен в этом. Бен забил маршрут и погладил рычаг гипердвигателя. Арми невольно проследил за этим движением, но почему-то тут же отвел взгляд. Было в нем что-то… нет, не неправильное, а, наверное, до странного личное. — Вперед? — спросил Бен. — Вперед, — согласился Арми. «Сокол» ушел в гиперпрыжок. Как и каждый раз до этого, Арми слегка вжало в кресло, но теперь он привык к этим ощущением и почти наслаждался ими. У них был час пути до Джакку. Точнее, не до Джакку, поправил себя Арми, до промежуточного пункта по дороге к Илуму. Так думать было проще — меньше вспоминались бесконечные пески и унылое, никчемное выживание. Арми и раньше знал, что его жизнь в Нииме была невероятно скучной, но сейчас он осознавал это в полной мере. За эти пару дней с ним случилось больше событий, чем за практически всю его жизнь до этого. Что у него было до Бена? Ежедневный сбор деталей, попытки — в основном, бесполезные, — продать их подороже Ункару Платту, еда, сон. Изредка — драки с другими мусорщиками, еще реже — общение с гостями планеты, прибывавшими совсем уж нечасто. Главное событие — заработать на пару-тройку пайков больше, чем обычно. Даже не жизнь — существование, которое ни в какое сравнение не шло с контрабандистскими приключениями. Арми отлично понимал, сколько приобрел после встречи с Беном, и теперь боялся все это потерять. И твердо знал, что не допустит такого исхода. — Пойдем, — сказал Бен, поднимаясь с кресла. — Царапину обработаем. Арми уже успел забыть о ней. Еще бы — слишком многое отвлекало, и голова была занята совсем другим. А вот Бен помнил — и беспокоился о нем. Чужая забота до сих пор была непривычной и казалась странной. Арми машинально потер щеку и пожал плечами: — Само заживет. — Ничего не знаю, — отрезал Бен. — Не собираюсь смотреть, как ты будешь загибаться от заражения. Он стоял в дверях рубки, скрестив руки на груди с решительным видом, и, похоже, не собирался двигаться с места, пока Арми не последует за ним. Тот вздохнул — но в глубине души ему было приятно. — Ладно, — ответил он. — Пойдем. Бен улыбнулся уголком рта, и даже такая улыбка, едва тронувшая губы, казалась солнечной. Не беспощадной, как солнце Джакку — теплой и греющей. И заразной — Арми почувствовал, что и сам с трудом удерживается, чтобы не заулыбаться. Бен целенаправленно вел его в свою каюту. Арми раньше видел ее краем глаза, и теперь ему было интересно рассмотреть ее в деталях. Поэтому, зайдя внутрь, он сперва замер, внимательно изучая все, что в ней находилось. Порядка в каюте не наблюдалось, что не удивляло — так было на всем «Соколе». Взгляд задержался на разворошенной постели, на захламленном безделушками столе, на открытом шкафу, из которого торчала одежда. — У тебя уборочные дроиды вообще не водятся? — не выдержал Арми. — Был один, — беспечно ответил Бен, — недавно раскалибровался и стал делать все с точностью до наоборот. Руки не доходят им заняться. Арми пообещал себе посмотреть, что можно сделать с дроидом, и попытался понять, куда получится сесть. На единственном стуле валялось что-то напоминающее не то плащ, не то пончо, а пробовать примоститься на чужую постель было, наверное, неприлично. — Чего замер? — спросил Бен с ухмылкой. — Давай на кровать. На кровать так на кровать. Спорить Арми уж точно не собирался, да и ни к чему это было. Он опустился на постель, наблюдая, как Бен роется в столе, выискивая аптечку. Найдя ее, тот достал флакон с бактой и плюхнулся рядом с Арми. — Врезать мне не собираешься? — деловито уточнил он, протянув руку к его лицу и так и замерев. — С чего бы? — с подозрением спросил Арми. — Ну, в прошлый раз я получил только за то, что пытался тебя разбудить, — пояснил Бен. — Не врежу, — поморщился Арми. — Накладывай уже. Прежде чем начать обрабатывать царапину, Бен провел пальцем по его щеке. Наверное, проверял, как оно заживает — но при этом у Арми сложилось впечатление, что Бен касался его даже не бережно — с замиранием сердца. Наверняка показалось, особенно если учесть его собственные эмоции от ощущения шершавого пальца, почти нежно гладящего кожу. Он не мог толком в них разобраться, но они, пожалуй, скорее нравились ему, чем нет. Бакта была холодной и влажной. Бен осторожно наносил ее, и Арми старался не шевелиться, пока он этим занимался. Он вспомнил, как сам почти так же обрабатывал щеку Бена — и теперь понял, почему тот все время пытался потрогать ушибленное место. Бакта чувствовалась на лице чужеродно, и ее хотелось стереть как можно скорее. Лечение не всегда бывает приятным, но от него никуда не деться. Поэтому Арми терпел, сцепив руки в замок, чтобы предупредить собственные попытки избавиться от субстанции на щеке. — Готово, — произнес Бен, закрывая флакон. — Спасибо, — тепло ответил Арми. Дернул уголком губ, проверяя, не стягивает ли бакта кожу, разжал пальцы и поднялся. — Ты куда? — В рубку. Хочу совершить следующий гиперпрыжок, как только выйдем из этого. — Я с тобой, — сказал Бен. До прибытия на Джакку оставалось около получаса. Сев в кресло, Арми пробежался пальцами по кнопкам, не нажимая их — нужно было как-то себя отвлечь от утомительного ожидания. Провести внеочередную диагностику, например, чтобы точно знать, что им не придется высаживаться на планете. Да, пожалуй, так он и поступит. — Ты нервничаешь, — заметил Бен, когда Арми запускал проверку систем. Тот пожал плечами, внимательно глядя в экран. Да, он нервничал. Было у него какое-то нехорошее предчувствие, которому он, впрочем, не верил, но все равно испытывал волнение. Арми знал, что во всем виноваты воспоминания и выходящие из них ожидания плохого, сами по себе совершенно нелогичные для заданных условий. Умом он понимал, что ничто и никто не заставляют его высаживаться на Джакку и оставаться там до конца собственной жизни, но побороть опасения не мог. Все будет в порядке. Надо было только убедить в этом самого себя. Пока что все системы, которые бортовой компьютер успел проверить, работали исправно. Это должно было успокоить, но Арми ничего такого не почувствовал. Он по-прежнему оставался в напряжении, и исчезнет оно наверняка только когда они войдут в гиперпрыжок до Джеды. «Проблем не обнаружено», — высветилась надпись на экране. Уже хорошо — значит, их может остановить только что-то совсем уж непредсказуемое. Навикомпьютер сообщал, что до выхода из гиперпрыжка оставалось десять минут. Арми откинулся в кресле и нервно потер шею. Криффово беспокойство усиливалось с каждой секундой, и он не знал, что делать, чтобы избавиться от него. Скорее бы уже с этим закончить. — Успокойся, — негромко произнес Бен и протянул ладонь, устраивая ее на плече Арми и ободряюще сжимая его. — Подумай сам, что может случиться? — Что угодно, — буркнул Арми. Предсказать все варианты развития событий было невозможно, и наверняка какая-нибудь неожиданность могла помешать их планам. — Все будет в порядке, — попытался убедить его Бен. Обычно после таких слов все заканчивалось плохо, но все же Арми хотел бы поверить Бену. Однако тревога не унималась. «Выход из гиперпрыжка через две минуты». Арми замер, занеся руку над рычагом гиперпривода. Секунды текли медленно, тянулись резиной, и он крепко стиснул зубы, глядя в обзорный экран. Еще чуть-чуть, и можно будет успокоиться. Или понять, что волнение было не напрасным. Последнему он вряд ли обрадуется. Звезды, растянутые в полосы, встали на место. Арми еще не успел увидеть в обзорном экране Джакку, но уже положил руку на рычаг гиперпривода. И с удивлением почувствовал чужую ладонь поверх своей. Бен. — Давай вместе? — спросил тот. Арми кивнул и толкнул рычаг, чувствуя тепло руки Бена. Тот сжал пальцы чуть крепче, помогая, и «Сокол» вновь вошел в гиперпространство. — Ну вот, а ты боялся, — сказал Бен. — Я же говорил, что все будет хорошо. Облегчение, которое чувствовал Арми, сложно было передать словами. Он вздохнул и только тогда понял, что все его мышцы до этого момента были напряжены в ожидании худшего. Теперь он мог расслабиться и забыть о Джакку и прошлом, к которому не хотел возвращаться. Он по-прежнему напарник Бена, все еще направляется на Илум и уж точно не останется на заполненной надоедливым песком планете. Арми радостно улыбнулся и наконец-то снял руку с рычага. Посмотрел на Бена — тот выглядел донельзя довольным. А затем он ощутил первую волну усталости. Видимо, сказывалось эмоциональное перенапряжение — сегодня он испытал слишком много переживаний и тревог. Отдохнуть и восстановиться — таков был план на ближайшее время. И раз до Джеды оставалось три часа пути, он проведет их именно так. — Я вздремну, — предупредил он Бена. — Буди, если понадоблюсь. — Не вопрос. Отдыхай. Добравшись до каюты, Арми разделся и быстро ополоснулся в освежителе, прежде чем устроиться на кровати. Сон пришел не сразу — он, конечно, морально вымотался, но не настолько, чтобы тут же вырубиться. Он старался не думать, но мысли все равно лезли в голову. Перед глазами проносились события этого дня, и ярче всего почему-то виделся Бен, крушащий деревья световым мечом. Арми уже решил про себя, что подобное не станет помехой в их взаимоотношениях, но не мог перестать прокручивать увиденное в голове. И странно — несмотря на то, что все в нем кричало об опасности, это зрелище теперь казалось ему — удивительно — красивым. Было что-то притягательное в той яростной небрежности, с которой Бен орудовал мечом. Наверное, во всем была виновата усталость. Или его сознание пыталось найти как можно больше хорошего во всем, что сегодня произошло, и вспышка Бена не была исключением. Думая об этом, Арми не заметил, как погрузился в сон. Пробуждение, как ему спросонья показалось, произошло минут через пять после этого. Он догадывался, что это — всего лишь иллюзия, и поднялся с кровати, сонно потерев глаза. Десять минут в освежителе — и он был почти бодр. Высушив волосы и одевшись, он вышел в общую каюту, где Бен спокойно пил что-то из чашки. Увидев Арми, он улыбнулся и спросил: — Каф? — Давай, — согласился тот, опускаясь в кресло. Бен исчез в кухонном отсеке, и Арми неожиданно осознал: о нем заботятся. Раньше ему приходилось полагаться только на себя, но дружба — или что-то близкое к ней — давала свои привилегии. — Спасибо, — тепло произнес он, принимая из рук Бена кружку. Не удержавшись, вдохнул аромат кафа и блаженно зажмурился. Этот напиток, определенно, нравился ему больше всего из попробованного. — Скоро будем у Ракаты Прайм, — мимоходом сообщил Бен, и Арми, только сделавший глоток, едва не подавился. Он не планировал спать так долго. — Почему не разбудил на Джеде? — спросил Арми, стараясь скрыть свое разочарование. Даже если бы они не стали садиться там, он хотел посмотреть на нее — хотя бы через обзорный экран. А вместо этого просто все проспал. — Ты слишком сладко спал. — Бен пожал плечами. — Не хотел тебе мешать. Арми сдержал вздох и спрятал лицо за чашкой. Сделал очередной глоток, чувствуя, как сонливость уходит окончательно. — На Ракате-Прайм что-то интересное есть? — Вряд ли, — ответил Бен. — Планета необитаема. Крифф. — Сразу уйдем в гипер до Илума, — продолжил Бен. — До него добираться часов восемь, так что чем быстрее, тем лучше. Арми дернул уголком губ и допил остатки кафа. Эти восемь часов ему предстояло провести с разочарованием и… нет, не обидой — скорее, чем-то похожим на досаду. Даже не на Бена — на самого себя. Знал бы — вообще бы не ложился. — Ты чего? — спросил Бен. Арми вздернул брови в ответ на это, и он пояснил: — Я чувствую, что ты расстроен. — Просто не выспался, — соврал Арми. Признаваться в том, что на самом деле все из-за того, что Бен дал ему поспать подольше, не хотелось. Тот наверняка пытался как лучше и просто не догадался о его планах. Бен посмотрел на него оценивающим взглядом и безапелляционно заявил: — Врешь. — Нет. — Да. Я чувствую это в Силе. Криффова Сила. Нет, от нее, конечно, была польза, и довольно большая, но знать, что путешествуешь с живым детектором лжи и не имеешь возможности утаить от него что-то, было не слишком радостно. — Не важно, — с нажимом произнес Арми. — Я тебя, что ли, расстроил? — с недоумением спросил Бен. Арми понимал, что врать бесполезно — тот сразу это почувствует и наверняка обидится. Но правду говорить все равно не хотелось. — Понятно, — мрачно сказал Бен после недолгого молчания. — Что я не так сделал? — Давай замнем? — попросил Арми. — Все в порядке. — Не в порядке. Знаешь, как-то несправедливо — не давать мне возможность исправиться в будущем. Бен, безусловно, был прав. Только вот легче от этого не становилось. — Я хотел посмотреть на Джеду, — сухо признался Арми. Он внимательно смотрел на Бена: тот закусил губу, будто не знал, что сказать, и хмурился. — Я думал, выспаться ты хотел больше, — наконец расстроенно произнес он. — Извини. В следующий раз… — Я же сказал, все в порядке, — перебил Арми. — Точно? — Абсолютно. — Как знаешь, — с сомнением проговорил Бен, внимательно глядя на него. Помолчал немного и продолжил, как ни в чем не бывало: — Пойдем в рубку? Пора уже наконец махнуть до Илума. Арми кивнул, поставил чашку на стол для дежарика и следом за Беном прошел в пилотную кабину. Опустившись в кресло, он бросил взгляд на экран навикомпьютера: счет до выхода из гиперпространства шел на секунды. — Задержимся на пару минут? — спросил Арми. — Ты и на Ракату-Прайм хочешь посмотреть? — Почему бы и нет? — Хорошо, — чуть улыбнулся Бен. — Но я тебя предупреждал, что там нет ничего интересного. Арми пожал плечами и уставился в обзорный экран — гиперпрыжок окончился, и «Сокол» застыл недалеко от голубой планеты с двумя лунами. Судя по виду из космоса, она была практически сплошь покрыта океанами — неудивительно, что ее так и не заселили, если не учитывать отдаленность от ядра. Выглядела она внушительно и, пожалуй, красиво. Он собирался предложить Бену попробовать спуститься — хотя бы в атмосферу, — но прежде, чем он успел что-либо сказать, его взгляд упал на экран бортового компьютера, на котором мигал запрос связи. — Посмотри, — бросил он, кивая на монитор. Бен, опустив взгляд, нахмурился. Его пальцы забегали по кнопкам, открывая канал. Они оба уставились на экран: по нему шла закольцованная просьба о помощи. — Что за… — пробормотал Бен, снова нажимая на кнопки. Внутри Арми все похолодело — похоже, кто-то был в опасности и они… собирались помочь? Да, собирались — Бен выводил координаты запроса. Если навикомпьютер не сбоил, то отправитель был неподалеку, в десяти минутах неспешного полета. Они переглянулись — и поняли друг друга без слов. Арми взялся за штурвал, твердо решив, что доберутся они за пять стандартных минут. Лучше на всякий случай поторопиться, чем потом обнаружить, что они не успели. — Что будем делать? — спросил Арми. — Посмотрим по ситуации, — ответил Бен. Они отходили дальше от Ракаты-Прайм, к выходу из системы. Спустя несколько минут на границе видимости показалась темная точка, и они взяли курс на нее. Чем быстрее они приближались, тем больше становилось понятно, что эта точка — шаттл типа «Лямбда», практически такой же, в каком Арми жил на Джакку. Рядом никого не было видно — значит, проблема была внутри. — Спросим, что там у них? — Пытаюсь установить соединение, — произнес Бен. Они замерли вблизи от шаттла. Арми напряженно смотрел на экран и слушал помехи на канале — «Лямбда» не отвечал, только продолжал слать запрос о помощи. Это настораживало. Да нет, это, пожалуй, даже пугало. — У тебя есть… — начал Арми, и Бен тут же закончил за него: — Летные комбинезоны? Есть. Они, не сговариваясь, подвели «Сокол» практически впритирку к неподвижному шаттлу. Арми вновь попытался подключиться к его каналу, но помехи, перемежающиеся закольцованным сообщением, не прекращались. — «Лямбда», на связи «Тысячелетний Сокол», — наконец не выдержал он. Оставалось только надеяться, что их слышат, просто не могут ответить. — Запрашиваем разрешение на стыковку. — Мы присоединим рукав к вашему шлюзу, — добавил Бен. — Откройте нам. Никакой реакции: те же помехи, то же сообщение. Они переглянулись и поднялись с кресел. Бен махнул рукой, призывая Арми следовать за ним, и в одном из отсеков «Сокола» действительно обнаружились летные комбинезоны. Они торопливо оделись в них. Арми костюм был широковат, но это уже не казалось важным. Ситуация с отсутствием связи по-прежнему выглядела странной и пугающей. — Держи, — сказал Бен, протягивая Арми летный шлем. — На всякий случай. — Думаешь, они разгерметизированы? — Подстраховаться не помешает. Арми был с этим полностью согласен. — Бластер взял? — спросил Бен. — Тоже на всякий случай? — прищурился Арми. — Конечно. — Я сейчас. — Арми уже развернулся, чтобы отправиться за оружием в свою каюту — там он его и оставил, — но Бен остановил его, положив руку на плечо. А потом достал из той же ниши точно такой же бластер, какой был у Арми. — У меня запас, — пояснил он. — На случай непредвиденных обстоятельств. Держи его под рукой. Арми забрал бластер и, держа шлем под мышкой, прицепил его к поясу летного комбинезона. — Погнали, — произнес Бен. Они добрались до шлюза «Сокола», и Бен завозился с манипуляторами, подгоняя стыковочный рукав к шлюзу «Лямбды». Арми внимательно следил за этим через монитор, надеясь, что они успели и пассажиры шаттла все еще живы. Отсутствие связи говорило обратное, но он решил не думать об этом, пока не убедится окончательно. Наконец Бен закончил со стыковкой. Арми хлопнул ладонью по датчику, открывающему шлюз.Он медленно отворился, пропуская их в рукав. — Шлем, — напомнил Бен, надевая свой. Арми сделал то же самое, и они вышли из «Сокола», быстро двигаясь в сторону «Лямбды». Створки «Сокола» с шипением сомкнулись, и Арми неожиданно почувствовал себя очень неуютно. Он не знал, что ждать от шаттла, что происходит там внутри, какие опасности им там грозят, и эта неизвестность морозом бежала по коже, холодя спину и шею. Он положил ладонь на бластер — так стало чуть-чуть спокойнее. Шлюз «Лямбды» все еще был наглухо задраен. Они замерли у переговорной панели, и Арми торопливо нажал на кнопку связи. Ответом им была тишина. — Может, они заперты в одном из отсеков, — задумчиво проговорил Бен в шлемный комлинк. — Вполне, — согласился Арми. — Тогда… — начал Бен, но замолк и решительно достал световой меч. Плазменное лезвие осветило полутьму. Арми уже открыл рот, чтобы спросить, что Бен собирается делать, но тут же получил ответ — тот вонзил меч в корпус «Лямбды» и начал уверенно прорезать его. Арми отступил назад, чтобы дать ему больше пространства для маневров, и, подумав, достал бластер с пояса и снял с предохранителя. Мало ли, что их там ждет. Точнее, не что, а кто. Сделав овальный вырез, Бен с силой пнул его ногой — и он выпал из корпуса внутрь, давая им возможность войти. Меч он не деактивировал, а поднял, насколько Арми мог судить, в защитную позицию. Сделав знак оставаться за его спиной, Бен шагнул внутрь, настороженный и напряженный. Арми чувствовал себя так же. «Лямбда» пустовала — по крайней мере, тот отсек, в который они пробрались. Стараясь не терять бдительность, Арми проверил показания окружающей среды. — Шаттл разгерметизирован, — констатировал он. — Внутренняя атмосфера непригодна для жизни. Наш «всякий случай» произошел? — И я даже знаю, почему, — мрачно произнес Бен. Арми проследил за его взглядом — обшивка «Лямбды» была пробита снаружи. Кто-то на них напал — и оставил погибать, просто нарушив герметизацию? — Странно все это, — пробормотал Арми. Он внимательно оглядел отсек, пытаясь понять, что еще было повреждено. А Бен целенаправленно пошел к изрешеченной части обшивки и остановился, задумчиво рассматривая следы выстрелов. Арми встал к нему спиной, готовясь открыть огонь при любом движении со стороны, хотя и понимал, что это было бессмысленно. Маловероятно, что здесь кто-то был. Кто-то живой. Тем не менее, ему до сих пор хотелось надеяться, что кто-то из пассажиров все еще ждет помощи. — Следы старые, — наконец произнес Бен. — Насколько? — Очень. Не меньше десятка лет. Надежды после этих слов не осталось. Арми глубоко вдохнул и выдохнул. Нет. Если сигнал о помощи все еще идет, здесь есть выжившие. Иначе запрос просто некому послать, так? — Осмотрим весь корабль? — предложил он. — Согласен. Они двинулись дальше. Перегородки были плотно закрыты — а значит, в другой части шаттла вполне могли сохраниться работающие системы жизнеобеспечения. Но если они их откроют, кислород быстро уйдет. Они замерли в нерешительности. Переглянулись, но у Арми не было ни единой мысли о том, как выйти из этой ситуации. У Бена, похоже, тоже. Но он все-таки придумал, что делать. Арми наблюдал, как Бен пытался установить соединение по связи между отсеками. Переговорная панель шипела, но он упрямо нажимал кнопки. Арми понимал: ему важно было сделать хоть что-то, чтобы уменьшить риск. Он сам поступил бы так же. Не выдержав, Бен ударил кулаком по перегородке — раз, другой третий. Створки глухо отражали звук, делая его почти неслышным. — Эй! — крикнул он. — Вы меня слышите? Отойдите от перегородки и наденьте дыхательные аппараты! Мы войдем! Либо звукоизоляция была совершенной, либо в соседнем отсеке никого не было. Арми сжал зубы, надеясь, что верным был первый вариант. Бен вскрывал перегородку так же, как и шлюз — световым мечом. Вновь выбив вырезанный кусок, он шагнул в темноту — в этой части шаттла освещение не работало, — подняв меч, чтобы хоть что-то увидеть. Арми зашел следом, щурясь и пытаясь рассмотреть, что там было. — Поздно, — глухо сказал Бен и повел мечом, указывая на то, что увидел. Арми всмотрелся — и закусил губу, чтобы не издать ни звука. Пассажиры были мертвы — посиневшие, окоченевшие, иссушенные трупы застыли на своих местах. Ему не хотелось подходить ближе, и он догадывался, что было причиной смерти — но все же стоило узнать точно. — Посвети, — попросил он Бена. Тот глухо выдохнул и подошел ближе со световым мечом в руках. Арми шагнул следом и склонился над первым. «Всего восемь», — машинально отметил он. Время смерти установить у него бы точно не получилось — в разгерметизированном шаттле они могли сохраняться в одном и том же состоянии бесконечно долго. Но, по крайней мере, следов насильственной смерти на первом осмотренном не было. Значит, задохнулся и замерз. Отвратительная и ужасная гибель. Арми и самого начал пробирать холод — летный костюм, конечно, поддерживал температуру, но то ли он уже не справлялся, то ли у него мороз шел по коже от одной только мысли о том, что летевшим на «Лямбде» пришлось пережить. Он передернул плечами и склонился над вторым трупом. — Крифф, — сказал Бен со странным отвращением. — Это имперцы. Арми обернулся на него, глядя с непониманием. — И что? — И то, — огрызнулся Бен. — Туда им и дорога. — Никто не заслуживает такой смерти, — произнес Арми, стараясь скрыть осуждение. — И какая разница, кто они? — Большая, — отрезал Бен. — Пойдем. Арми не ответил. Вместо этого он вновь перешел ко второму погибшему. По его рыжим — прямо как у самого Арми — волосам шла изморозь седины. И лицо было слишком знакомым. Нет. Нет, нет, нет, этого не может быть. — Отец? — голос не слушался, и это слово вырвалось тихим шепотом. Он коснулся пальцами застывшего лица и склонился ближе, внимательно вглядываясь. Нет, он не ошибся. Это действительно был его отец. Рядом с ним сидела и мать, которую он помнил хуже. Но увиденные теперь черты снова всплывали в сознании, и он стиснул зубы, не давая ни единому звуку вырваться из себя. Он ждал их, он успел начать ненавидеть их за то, что они не вернулись, а они… они умерли — и, возможно, по дороге за ним. Арми вновь взглянул на отца, чувствуя глухую боль где-то у сердца. Он, как и остальные, был одет в имперскую военную форму, не совсем идеально сидящую по фигуре. Мертвые, пустые голубые глаза смотрели в пространство. От осознания того, что отец теперь никогда не увидит его — уже взрослого, слишком похожего на него, — стало еще больнее. Он думал, что плохое случится у Джакку, но оно нагнало его возле Ракаты-Прайм. Арми сжал кулаки и выпрямился. Слез не было — глаза были сухими и в них словно насыпало песка. Он зажмурился на пару секунд, и только потом открыл глаза. — Твой отец — имперский офицер? — недоверчиво спросил Бен. — Как… — голос сорвался, и Арми откашлялся, прежде чем продолжить. — Как видишь. — Крифф, — искренне произнес Бен. — Вот же дерьмо банты. Арми стиснул зубы еще крепче и вздернул подбородок, глядя на него с вызовом. — Ты моего отца дерьмом банты назвал? — уточнил он холодно. — Нет, — растерянно произнес Бен. — Я не… — Не смей оскорблять его память, — с угрозой предупредил Арми. Бен поднял вверх раскрытую ладонь, сдаваясь, и махнул световым мечом, на мгновение освещая почти весь отсек. — Что будешь делать дальше? Не «будем» — «будешь», Арми отметил это почти машинально. Странно, как эта находка мгновенно разверзла пропасть между ними. Сейчас ему было на это плевать. Все, что он хотел — узнать, кто виноват в смерти его родителей. И отомстить им. Заставить страдать. Чтобы они своими мучениями заплатили за это убийство. Арми знал строение шаттлов типа «Лямбда» досконально. Здесь, в пассажирском отсеке, находилась вторая контрольная панель. Если она все еще работает — и если велась запись полета, — он сможет узнать, кто убил его родителей. В конце концов, освещение могло отключиться из-за запуска режима экономии энергии. Если сигнал о помощи все еще шел — значит, системы шаттла были относительно в порядке. Арми всегда жил надеждой, но впервые ждал мести и мечтал о ней. Света от меча было все еще недостаточно, но для его целей хватало. Он вызвал в памяти свою «Лямбду», огляделся и безошибочно шагнул в сторону контрольной панели. Он прищурился, всматриваясь в нее, и с трудом отыскал нужную кнопку — скорее по памяти, чем глазами. Нажал ее — и тут же услышал тихий гул. Освещение медленно разгоралось с нуля процентов до приемлемого для зрения. Теперь было гораздо удобнее. Арми задумчиво пробежал пальцами по кнопкам и тумблерам и на секунду пожалел, что у Бена не было астромеха или протокольного дроида — так получить доступ к записям вышло бы в разы быстрее. Но увы, придется повозиться. Арми запустил голопроектор и попытался вывести на него последние данные с камер, но система затребовала код доступа. — Крифф, — тихо выругался он. Подбирать его можно было до бесконечности. — Попробуй шифровальный цилиндр, — посоветовал Бен. Арми обернулся — тот стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал за его действиями с нечитаемым выражением лица. Арми дернул уголком губ и отступил от панели, чтобы вновь очутиться рядом с мертвым отцом. При свете смотреть на него было еще больнее. В темноте внимание не сосредотачивалось на тусклом блеске невидящих глаз, синюшном оттенке кожи и застывших мышцах. Арми осторожно коснулся пальцами век отца и прикрыл их. Шифровальные цилиндры крепились в карманах у плеч — два с одной стороны, третий — с другой. Арми подцепил шляпки и вытащил их, перекладывая на одну ладонь. Сжал на секунду в кулаке, думая о том, что в них, возможно, хранилось куда больше информации об отце, чем в его сознании. Он смутно помнил тот период, когда они все вместе жили на Джакку. Разрозненные детали урывками, которые не мог — и не хотел до этого — собрать воедино. Вспоминать детство казалось ему бессмысленным — он как мог старался забыть о людях, которые, как он считал, предали его, когда оставили на Джакку и не вернулись. Теперь же Арми желал знать и помнить как можно больше. Он пообещал себе, что позже выудит из цилиндров все, что только сможет. Пока же надо было разобраться с теми, из-за кого его родители не смогли вернуться и забрать его. Он вновь подступил к контрольной панели и вставил цилиндры в выемки. «Доступ разрешен». Рядом замерцала голопроекция, собираясь из микроскопических частичек в целую картину. Практически такую же, что они увидели сами — только в записи было чуть посветлее из-за все еще работающего на минимальной мощности освещения. Арми запустил перемотку, отправляясь в прошлое шаттла. Ждать пришлось достаточно: похоже, системы работали в штатном режиме долгое время, пока не перешли на режим экономии. Арми следил за мерцанием голограммы, пока она не задвигалась на перемотке. Он прищурился, отмотав еще немного — и наконец запустил ее в нормальной скорости заново. Он скорее почувствовал, чем увидел, что Бен встал за его спиной, присоединяясь к просмотру. Арми надеялся, что тот будет молчать и не ляпнет ничего про его отца — иначе он не выдержит. Он догадывался, что общее отношение Бена к имперцам перенесется и на одного офицера в частности — и слушать гадости не собирался. Самому Арми плевать было что на политику, что на давнюю грызню между остатками Империи и Новой Республикой. И те, и другие не интересовались жизнью на Джакку и ее условиями — и Арми привык платить той же монетой. Его это все не касалось. Поэтому видеть неприязнь Бена к Империи было немного странно. Впрочем, это не было важно. Не сейчас, когда Арми оказался близко к тому, чтобы знать, кто виновен в смерти его родителей. Он сосредоточился на голограмме, наблюдая. Отец стоял у иллюминатора, заложив руки за спину, глядя в космическое пространство за транспаристилом. Мать листала что-то на датападе со скучающим видом, еще двое — в похожей форме, офицеры на несколько рангов ниже, как он предполагал, — переговаривались между собой. Четверо штурмовиков в ослепительно-белой броне расположились недалеко от отца и матери, охраняя. Один из офицеров внезапно замолк и поднес руку к уху. После кивнул, поднялся со своего места и шагнул к отцу, замирая на почтительном расстоянии. — Разрешите доложить, сэр, — произнес он. Отец развернулся. Арми постарался уловить выражение его лица, но голограмма была не слишком большой, так что разглядеть в подробностях не получилось. Впрочем, что-то угадывалось. Отец смотрел так, будто прекрасно знал себе цену. — Выход из гиперпространства произошел успешно, — начал офицер. — В данный момент мы находимся у Ракаты-Прайм. Следующий гиперпрыжок приведет к оставшимся силам Империи. Расчетное время — двенадцать часов. — Замечательно, — голос у отца был ледяной. — Начать гиперпрыжок. — С этим проблема, сэр, — офицер замялся. — Пилоты сообщают, что в гипердвигателе неполадки. Идет проверка, но они предполагают, что во всем виновата чрезмерная эксплуатация. Серия гиперпрыжков, проведенная во время ухода от преследования… — Сколько времени потребуется на ремонт? — перебил его отец. — Зависит от результатов проверки. Минимальное расчетное время — два стандартных часа. Отец прищурился, глядя на офицера, и собирался было уже что-то сказать, как неожиданно голограмма дернулась — видимо, в тот момент тряхнуло шаттл. Арми стиснул зубы и сжал кулаки, понимая, что сейчас и увидит начало конца. — Какого криффа… — проговорил отец, едва устояв на ногах, и бросился к контрольной панели. Голограмма снова дернулась. Он быстро набрал код и рявкнул, едва установилась связь: — Что происходит? — Истребители Новой Республики, сэр, — ответил сосредоточенный, приглушенный голос пилота. — Вышли из гиперпространства и сразу начали атаку. — Сколько их? — Десяток, сэр. Прикажете вести огонь? Арми видел, как обычно бледное лицо отца едва не побагровело. — Ты идиот? Уходим! — Есть, сэр. Офицер, в отличие от отца, побледнел так, что казался почти белым на контрасте с темной формой. Голограмма дернулась еще несколько раз, а отец спешил к матери. Та крепко вцепилась в датапад и смотрела на мужа со смесью страха и злости. — Успеем, — коротко сказал ей отец. — Ты говорил, что все будет нормально! — вспылила она. — Лучше бы мы оставались в той дыре, если ты не можешь обеспечить мне безопасное путешествие! — Успокойся, — с нажимом проговорил он. Отец сел рядом с ней, пристегнулся к креплениям и положил руку на ее плечо, сжимая — словно настаивал, чтобы она не устраивала скандалов в такой момент. Губы матери сжались в тонкую ниточку, но она замолчала. — Сэр, — проговорил офицер спустя некоторое время тряски, крепко держась за поручень, — передаю доклад: повреждены нижние двигатели. Лицо отца стало нечитаемым. — Гипердвигатель все еще в нерабочем состоянии, — продолжил офицер, сглотнув. — Атака истребителей усилилась. Дефлекторный щит поврежден. — Попадания в корпус? — Несколько. — Дай свой комлинк. Офицер трясущимися руками вытащил из уха устройство и отпустил поручень, осторожно шагая к отцу. Шаттл снова тряхнуло, и он не удержался на ногах — рухнул рядом с ним. Отец забрал из его руки комлинк и надел его, тут же активируя. — Совершайте маневры, кретины! — рявкнул он. — Вы хотите, чтобы мы все тут погибли? — спустя пару секунд молчания он процедил сквозь зубы: — Делайте что хотите, но мы должны уйти! Отсек осветила вспышка. — Крифф… — пробормотал отец. Еще несколько вспышек — лазеры, пробив обшивку, гасли, но не сразу. Арми почувствовал, что ему становится трудно дышать. Системы жизнеобеспечения должны были устранить проблему, подавая кислород в большем количестве — хотя бы некоторое время. Шаттл трясло, не переставая. — Брендол, — теперь мать говорила тише. — Мне трудно дышать. — Что с системами жизнеобеспечения? — спросил тот в комлинк. Послушав, он медленно поднял руку и отключил его. — Брендол? — позвала мать с тревогой. — Повреждены, — ответил отец. — Мы обречены. И наступила тишина, нарушаемая только звуком попаданий выстрелов по шаттлу. Они молчали, чтобы прожить чуть подольше — чтобы сохранить больше воздуха. Арми понял, что дальше смотреть не сможет. Он нащупал кнопку отключения голопроектора, вдавил ее и только после этого осознал, что по его щекам текут слезы. Голограмма погасла. «Истребители Новой Республики», — повторил он про себя и сглотнул ком в горле. Бороться против политического режима, наверное, было глупо. Но он был готов попытаться.