Звездопад

— Мы спустимся на Ракату-Прайм, — глухим, не терпящим возражения тоном произнес Арми, — и похороним их. Он даже не взглянул на Бена — вместо этого присел на корточки рядом с телом отца и еще раз осмотрел его, жадно впитывая подробности. В голове все не укладывалось, что это последний раз, когда он его видит; что Брендол Хакс больше не предстанет перед ним живым. Он почти не изменился — остался почти таким же, каким Арми его помнил. В горле стоял ком, и Арми судорожно сглотнул. Слезы холодили щеки, но утереть их не было возможности из-за летного шлема. Он моргнул и зажмурился: подступали новые, и ресницы опять намокли. Нет. Отец не любил, когда он плакал. «Мужчины не ревут как девчонки», — говорил он. Значит, Арми будет держаться. Почтит его память хотя бы так. И докажет, что вырос достойным своего отца. — Мы и так время потратили, — послышался голос Бена. — Оставь их зде… — Нет, — Арми повысил голос и обернулся через плечо. — Мы похороним их. Бен поигрывал световым мечом, но это Арми нисколько не испугало — хотя должно было. Вместо этого он ощутил, что в душе поднимается злость. Как Бен мог настолько наплевательски к этому относиться? Как мог настолько не уважать человека, который дал Арми жизнь и вырастил бы его, если бы не эти ублюдки из Новой Республики? — Как знаешь. — Бен пожал плечами и взвесил меч в руке, словно прикидывал, включить его или нет. Разнести тут все или сдержаться. Арми стиснул зубы и вновь повернулся к отцу. Его рука дрогнула над карманами, прежде чем он дотронулся до них и полез внутрь. Он хотел найти что-то, что останется как память. Возможно, позволит ему запоздало узнать отца, понять его. Получить подтверждение, что тот собирался вернуться за сыном, но Новая Республика… Арми сжал руку в кулак и вновь зажмурился, переживая долгие секунды заполнившего разум отчаяния. Шифровальные цилиндры уже лежали в кармане летного комбинезона, но он надеялся найти что-то еще. Раскрыв глаза, он зашарил по карманам. Пусто, не считая голодиска. Но хоть что-то. Арми спрятал к себе в карман и его. Провел кончиками пальцев по лицу отца, жалея, что из-за комбинезона не может коснуться по-настоящему. Впрочем, он отдавал себе отчет, что от этого стало бы только хуже. Кожа у отца наверняка была сухой и холодной, застывшей. Мертвой. — Поможешь? — спросил он, все так же не глядя на Бена. — Ладно. Арми ждал, что он подойдет, но вместо этого тела медленно начали подниматься в воздух. Нет, он все-таки никак не мог привыкнуть к тому, что Бен использовал Силу. И ему казалось правильным донести их без помощи всяких мистических штук, но он промолчал. Под телом матери что-то блеснуло, и взгляд Арми метнулся к… датападу. Видимо, тому самому, в который она смотрела, когда все случилось. Он поднял и устройство, спрятал его и пошел рядом с телом отца, летящим к дыре, которую они проделали в обшивке. Пришлось притормозить, чтобы тела прошли сквозь нее без помех. Тело колыхнулось, и голова стукнулась об неровный край. — Бен, — процедил Арми. — Что? Случайно получилось. — Еще раз «случайно получится»… Договаривать Арми не стал. Вместо этого он последовал дальше, пристально следя, чтобы Бен больше не выказывал неуважения к его отцу. На душе было отвратительно пусто. Словно в этот момент он лишился не только семьи, а вообще всего. Цели. Удачи. Мечты. Надежды. Друга. Если Бен настолько неприязненно относился к имперцам, это отношение вполне могло перенестись и на него. Он ведь был из семьи имперских офицеров. И что теперь мешало Бену ссадить его на одной из планет и распрощаться с ним? Да, вообще-то, ничего. Ну и крифф с ним. Арми отлично умел выживать, значит, сможет и в этот раз. Кроме того, теперь у него есть чем заняться. Месть станет отличной целью. Они прошли через внешний отсек. Бен шел позади Арми, и по связи было слышно, как он время от времени раздраженно вздыхал. Вышли через вырезанный проем, пробрались до «Сокола» по стыковочному рукаву, и Арми хлопнул по панели, чтобы открыть шлюз. Как только они оказались в «Соколе», тела рухнули на пол. — Ты… — выдохнул Арми, с трудом сдерживая себя, и снял летный шлем. — Вообще-то можно и поаккуратнее! — Им уже, — сначала голос Бена звучал глухо, но потом стал громче, — все равно. Арми медленно развернулся. Перед глазами темнело от злости: его отец не заслуживал такого отношения. Даже мертвый. Особенно мертвый. Бен держал шлем под мышкой и смотрел на Арми, задрав подбородок. Словно провоцировал. — Мне не все равно, — выплюнул Арми. — Это моя семья! — А жаль, — бросил Бен. Это стало последней каплей. Нервы Арми и так были на пределе, а злость и отчаяние перехлестывали через край. Он больше не мог сдерживаться, не мог терпеть… не мог вернуть родителей к жизни. Но зато мог научить Бена уважительнее относиться к тем, кого он любил. Арми подскочил к нему и занес руку. Бен ничего не успел сделать — кулак врезался в скулу, метко и сильно. — А ты, похоже, такой же, как они, — презрительно бросил он. От этих слов сознание заволокла красная пелена. Арми зарычал и ударил вновь — но в этот раз его руку перехватили и вывернули: болезненно и жестко. А затем кулак врезался ему под ребра, и он едва удержался от того, чтобы согнуться пополам. Вместо этого он свободной рукой хлестнул Бена по щеке — и после этого потерял тщательно лелеемый самоконтроль. От ярости он не чувствовал боли. Они сцепились, отвешивая друг другу тумаки, пытаясь ударить как можно сильнее; рухнули на пол, и Арми вцепился пальцами Бену в лицо, словно пытался вырвать кусок кожи. Они покатились, нанося удары, куда могли дотянуться, и Арми с трудом понимал, что вообще делает. В ушах стучала кровь, а в мыслях пульсировала единственная четкая — заставить ответить за все. Он толком и не понял, как Бену удалось прижать его к полу и зафиксировать, чтобы он и дернуться не мог. Сейчас он был способен только тяжело дышать и вкладывать во взгляд злость и что-то похожее на ненависть. А Бен смотрел на него… странно. Было что-то в его глазах: тяжелое, мрачное, пугающее… удивленное. И нечитаемое, непонятное, непривычное — и в то же время несчастное. Арми дернулся, пытаясь вывернуться, и процедил: — Отпусти. — Успокоишься — отпущу, — глухо ответил Бен и еще крепче прижал его к полу. Ему действительно нужно было успокоиться, внезапно осознал Арми. Он и раньше позволял себе поддаваться эмоциям, но сейчас это превысило все допустимые пределы. Он сорвался. Отпустил себя тогда, когда не стоило так делать. Отец остался бы недоволен им. Эта мысль охладила полыхающий разум. Арми задышал реже и глубже, пытаясь заставить кровь перестать стучать в ушах, а ярость — утихомириться. Он прикрыл глаза и постарался расслабить напряженные до предела мышцы. Кулаки, которые он до этого сжимал до боли в пальцах, разжались. — Я успокоился, — ровно произнес он. Спустя секунду Бен выпустил его. Арми приоткрыл глаза: Бен смотрел на него все тем же почти болезненным взглядом, а потом резко поднялся и отвернулся. Его плечо дернулось и тут же замерло и напряглось. Арми сел и осторожно ощупал горящее лицо. Да, Бен знатно ему накостылял. Не использовать бакту — останутся синяки, шишки и ссадины. Теперь, когда его сознание перестало мутиться от бешенства, он почувствовал боль во всем теле. Вставать пришлось осторожно. Вспыхнула огнем боль в стопе — похоже, Арми вывернул ее, когда они рухнули на пол. Он провел рукой по лицу и зажмурился на мгновение, после чего молча направился в свою каюту, чтобы снять летный комбинезон и наложить бакту везде, куда сможет дотянуться. Арми достал упаковку с ней и прошел в освежитель. Заглянул в зеркало и едва не присвистнул: заплывший глаз, рассеченная скула, надувающаяся шишка на лбу. Оттянул с плеча кофту: на нем остался след пятерни. Бен тоже выглядел не очень, но, похоже, победителем все-таки стал он, а не Арми. Он вздохнул и вернулся в каюту, чтобы достать и пластыри. Возиться с повреждениями пришлось долго. Арми так сосредоточился на этом занятии, что не заметил, как Бен вошел в каюту и замер у двери в освежитель. — Извини, — негромко произнес он, и Арми, вздрогнув, резко повернулся к нему. — И за то, что сейчас напугал, тоже извини. Я был не прав. Арми вздохнул и заклеил пластырь на щеке, ничего не ответив. Вновь повернулся к зеркалу, стянул кофту и стал наносить бакту на плечо. — Помочь? — громко сглотнув, спросил Бен. Арми снова промолчал. Он старался не обращать на Бена внимания, но тот шагнул ближе и задал очередной вопрос: — Ты теперь будешь меня игнорировать? — Не знаю, — признался Арми после недолгого молчания. Тишина повисла между ними. Арми чувствовал на себе внимательный взгляд Бена, и раздражение накатывало волнами. Неужели он думал, что все будет так просто? Что достаточно извиниться за то, что оскорбил честь дорогого ему человека? За то, что терпеть не мог его близких? — Как закончишь — жду в пилотной кабине, — наконец со вздохом произнес Бен. — Спустимся на Ракату-Прайм, как ты и хотел. Оставшись в одиночестве, Арми крепко зажмурился и ударил кулаком рядом с зеркалом. Сбитые костяшки тут же засаднили, и он открыл глаза. Принялся равнодушно наносить бакту на тыльную сторону ладони, пытаясь понять, что делать дальше. Наверное, лучшим выходом будет сойти на первой попавшейся населенной планете. Теперь им с Беном явно не по пути. Их мировоззрения оказались слишком разными, и рано или поздно это приведет к катастрофе. Уже привело, по правде говоря. Арми понимал, что это решение — самое верное из всех, какие он только мог придумать, и все же расставаться с Беном ему иррационально не хотелось. Несмотря на то, что произошло тогда, на шаттле, и сейчас, на «Соколе», Бен Соло все еще вызывал у него симпатию. И хоть их совместные полеты длились мало времени, Арми еще никогда не встречал человека, который так тепло относился бы к нему и который не вызывал бы ощущения опасности. Рядом с Беном он оставался защищенным. Но это все, конечно, уже в прошлом. Арми ощутил глухую тоску, заполняющую сознание до краев. Крепко стиснул зубы, сжал ладонь в кулак со всей силы и замер так на пару секунд. А потом решительно натянул кофту и направился в пилотную кабину. Бен уже сидел в кресле, отсутствующе пялясь в обзорный экран. Когда Арми вошел, он повернулся и посмотрел каким-то почти побитым взглядом. Он вел себя так, будто искренне раскаивался, но Арми отчего-то не спешил ему верить. Его столько раз пытались обмануть, что покупаться на несчастные глаза вот так просто он не собирался. Арми сел в кресло и молча начал запускать программу посадки. Пальцы Бена бегали по консоли синхронно с его собственными, и эта минута единения сделала тоску еще глубже. «Сокол» зашел в атмосферу. Они парили над планетой, выискивая, где приземлиться, и им приходилось быть внимательными. Наконец они обнаружили подходящий клочок суши, покрытый тропической растительностью не так густо, как все остальное пространство. Посадив «Сокол», Арми тут же поднялся и вышел из пилотной кабины, оставив Бена в одиночестве. Присел рядом с телом отца, еще раз внимательно посмотрел на него, и ком опять подкатил к горлу. Он потер сухие глаза и попытался поднять тело. Отец и при жизни был грузным и тяжелым; таким же остался после смерти, и у Арми просто не хватило сил на такую задачу. — Я помогу, — сказал появившийся в проходе Бен. Арми мрачно пронаблюдал, как он Силой поднимает тела в воздух, и пошел рядом с левитирующим к выходу отцом. На этот раз Бен не пытался выказать неуважение — в полете больше не было небрежности. Он перемещал его семью — его мертвую семью — осторожно и аккуратно, внимательно следя за возможными препятствиями. Они спустились по трапу — Арми и мертвецы впереди, Бен позади. Не так далеко слышалось биение волн о берег, пахло свежестью и солью. Попади Арми сюда в другой ситуации, он наслаждался бы и видом, и запахами, и ощущением влаги на коже, но сейчас все это не имело никакого значения. Ему подумалось, что отец хотел бы закончить свою жизнь у океана, подальше от ситхами проклятого песка и засушливого климата Джакку. Похоронить его и мать рядом с водой, которой им часто не хватало, показалось ему правильным решением. — Пойдем к берегу, — произнес он. Они направлялись в нужную сторону, пока наконец не вышли на прибрежный песок. Ветер задул сильнее, и брызги оросили лицо Арми. Он равнодушно утер влагу с лица и осмотрелся, часто моргая из-за порывов. — Мы можем занести их в океан, — неуверенно предложил Бен. — Есть такая традиция. Арми вместо ответа начал разуваться и закатывать штаны. Он услышал, как тела родителей мягко опустились на песок, и перевел взгляд на Бена — тот повторял его действия. Значит, собирался помогать. Только вот не в тот момент, когда его помощь действительно была нужна. Оставив ботинки на песке, Арми подошел к родителям. Сложил их руки на груди, последний раз провел по лицам пальцами — кожа была сухой, холодной и неприятной на ощупь. Он прикрыл глаза, глубоко вдохнул и выдохнул, едва не чихнув: запах разложения неуловимо начать витать над его близкими. Тела вновь начали подниматься в воздух. Арми встал между ними. Ему казалось правильным довести родителей до их последнего пристанища за руку, но он почему-то не решался вновь дотронуться до них. Поэтому он просто пошел вместе с ними. Холодная вода лизнула обнаженные ступни, стоило ему подойти близко к линии прибоя. Затем накрыла до щиколоток, забурлила вокруг лодыжек, коснулась коленей. Он шел дальше — и собирался идти до последнего. — Не заходи далеко! — позвал Бен откуда-то сзади. Арми обернулся — тот замер, едва войдя в воду и вытянув руку. — Смоет! Арми покачал головой и пошел дальше, провожая своих близких в последний путь. Волна накатила, когда он был практически по пояс в воде, едва не сбила его с ног и обдала брызгами лицо. Соль защипала глаза, и он зажмурился, вытер лицо, и шагнул снова. Теперь идти стало тяжело: океан замедлял движения, выталкивал обратно на берег, словно Арми был здесь чужим и незваным. Он и был чужим и незваным, но собирался выполнить поставленную задачу. Вода подобралась к животу. Следующая волна едва не накрыла его с головой, и внутри поселился неосознанный страх. Он не умел плавать, плохо разбирался в океанах. Он мог потонуть. Его могло унести в глубину. Плевать. Тела родителей уже лежали на воде. Он шел дальше вместе с ними, отмечая, что они как-то даже мирно покачиваются на волнах. Спокойно, словно решили немного передохнуть. Словно оставались живы, просто заснули под мерный шум прибоя. Арми тряхнул головой, зажмурился на секунду, и в тот же миг вода накрыла его. Волна толкнула в грудь, и он потерял равновесие — его сбило с ног, понесло вместе с откатом прибоя в глубину. Он не смог даже крикнуть — стоило открыть рот, как в легкие попала вода. Он автоматически попытался за что-то зацепиться, но не получилось — за воду особо не схватишься. Паника накатила вместе с очередной волной. Он попытался поплыть, но умений не хватало. Легкие жгло от недостатка кислорода. Арми почувствовал, как что-то вцепилось в его предплечье, и панически попытался выдернуть руку. Хватка сжалась сильнее, а затем его потащило — но не вглубь, а обратно к берегу. Он наконец смог поднять голову из воды — и увидел затылок Бена, решительно тянувшего его на прибрежный песок. — Идиот! — выругался тот, подхватив Арми подмышки. Поволок подальше от воды и продолжил: — Я же говорил, не заходи далеко! А если бы я не успел? Арми закашлялся, выплевывая воду. Встал на четвереньки, продолжая кашлять, и зашелся в болезненном приступе тошноты: его рвало соленой водой, которой он успел наглотаться. Ветер неожиданно стал казаться холодным, мокрая одежда — неприятно липнуть к коже. Арми трясло: от запоздало пришедшего страха, холода, враз появившейся слабости. Он с трудом сел, собрался было вытереть лицо рукой, но вовремя заметил, что к ней пристал песок. Бен сидел напротив, внимательно глядя на него злыми, перепуганными глазами. — Пойдем сохнуть, — наконец сказал он, поднялся и протянул Арми руку. Тот принял ее без задней мысли. Ему помогли встать, подхватили за пояс — будто Бен боялся, что он или упадет, или и вовсе исчезнет. Когда они уже подходили к линии тропической растительности, Арми обернулся в последний раз. Родителей уже даже не виднелось — бесконечный океан полностью поглотил их. Бен остановился, не выпуская его, и повел рукой. К ним подлетели ботинки, которые они оставили на песке. — Обувайся, — глухо проговорил Бен и все-таки отпустил. — А то ноги поранишь. Арми, не долго думая, плюхнулся на землю и принялся натягивать ботинки. Получалось с трудом из-за все еще мокрых ног, и он не сумел стряхнуть весь песок с них, и теперь обувь натирала. Он поднялся, поморщился от легкой, неприятной боли, и уже самостоятельно пошел в сторону «Сокола», едва заметно прихрамывая. Бен шагал рядом, словно конвоир, весь напряженный — будто готовился поймать его в случае чего. Когда они поднялись по трапу, Арми первым делом разулся. Бен куда-то исчез, но почти тут же вернулся — с кипой полотенец и сухой одеждой. Своей, как понял Арми: его собственный второй комплект, тот, что он носил на Джакку, и близко не походил на вещи в руках Бена. Он протянул руку, чтобы взять полотенце, но Бен сам шагнул к нему и накинул одно на голову. Аккуратно взъерошил им волосы, вытирая, и замер, когда Арми сам перехватил полотенце и начал сушиться. — Переоденься, — сказал Бен, когда Арми опустил влажное полотенце на плечи. — И позови, когда закончишь. Арми кивнул, и Бен, напоследок оглянувшись, ушел из общей каюты куда-то вглубь «Сокола». Встряхнувшись, Арми принялся снимать липнувшую одежду. Избавившись от нее, он вытерся насухо, стряхнул приставший песок — и, подумав, подхватил оставшееся сухое полотенце и вещи, после чего направился в свою каюту, чтобы отмыться от подсохшей и неприятно стянувшей кожу соли в освежителе. Стоя под почти обжигающей водой, он пытался привести все еще панически метавшиеся мысли в порядок. Что на него нашло? Зачем он пошел на такой риск, и почему у него толком и мысли не возникло об опасности? Слишком сконцентрировался на родителях и трагедии, осознал Арми. В тот момент для него ничто не имело значения, кроме как достойно похоронить их. Даже собственная жизнь, которой он всегда дорожил. Он мог бы погибнуть, дошло до него, и от этой мысли его едва не начало снова трясти. Он уперся ладонью в стенку, склонил голову, ощущая, как стекает по волосам вода, и глубоко задышал. Спокойно. Все хорошо. Он жив. Бен не дал ему умереть. Бен, несмотря на их ссору, несмотря на неприязнь к имперцам, от которых Арми вел род, спас его. Арми выключил воду и вышел из кабинки, на автомате вытерся насухо и принялся натягивать на себя одежду Бена, погруженный в собственные мысли. Возможно, все оказалось не так плохо, как ему думалось. Возможно, они сумеют вернуть былой контакт, и если Бен будет держать язык за зубами, а он сам — не акцентировать внимание на своем происхождении… Он не сможет. Арми гордился своим отцом, хотел быть похожим на него — особенно теперь, когда просто обязан был воздать дань уважения после гибели. И делать вид, что он — из ниоткуда, что он никто, человек со стертым прошлым, стало бы просто вопиющим святотатством по отношению к его родителям. Штаны спадали, и Арми пришлось затянуть пояс потуже. Рубаха оказалась слишком свободной — Бен был шире него, крупнее и мощнее. Наверняка он теперь выглядел нелепо, но внешний вид сейчас волновал его меньше всего. Он вышел в общую каюту: Бен уже находился там и беспокойно мерил ее шагами. Увидев Арми, он замер, словно наткнулся на стену и втянул носом воздух. Странное поведение, но сейчас важным было не это. — Давай-ка проясним раз и навсегда, — решительно произнес Арми, намереваясь расставить все точки и по итогам принять решение. — Я — сын имперца. Я всегда был им и навсегда останусь. Я не собираюсь делать вид, что мои родители не имеют ничего общего со мной. Я горжусь ими и не собираюсь их забывать. И если тебя это не устраивает — я сойду на ближайшей населенной планете. Бен удивленно округлил глаза и моргнул после этих слов. Арми скрестил руки на груди, ожидая ответа. Его судьба решится сейчас, и он готовился принять любой вариант развития событий. В конце концов, он всегда умел выживать. Сможет и теперь, если все обернется не слишком хорошо. — Я… — наконец сказал Бен и тут же замолк. — Я вовсе не… Он беспомощно развел руками, словно от шока никак не мог подобрать слова. Арми выжидающе молчал, только задрал подбородок выше. — Мне плевать, кто твои родители, — наконец нашел слова Бен. Арми прищурился, пытаясь понять, как к этому относиться. — Да хоть эвоки или сарлакки. Ты — это ты, и ты не виноват… — Арми нахмурился, и Бен снова замолк. Но как только Арми открыл рот, поспешно продолжил: — Ты отличный партнер и второй пилот, и ты мне нравишься. Я хочу, чтобы ты остался. Ну ладно, он хотя бы учился на своих ошибках. Арми собрался было сказать об этом, но вместо слов из горла вырвался смех. Вероятно, это была остаточная реакция на шок, что-то почти истерическое, но смеялся он с облегчением. Бен смотрел на него недоуменно, с таким странным видом, что от этого стало еще смешнее. В какой-то момент Бен присоединился к нему, и они с трудом смогли успокоиться. Щеки слегка болели, и Арми потер их большими пальцами, и от этого Бен снова захохотал, да так заразительно, что и на Арми напал повторный приступ смеха. Отсмеявшись, он утер выступившие слезы, фыркнул, сдерживая очередной позыв, и сел в кресло за столом для дежарика. Бен устроился напротив, облокотился на столешницу, подперев щеки ладонями, и неожиданно серьезно произнес: — Теперь-то простишь? — Да, — ответил Арми. — Извинения приняты. Бен тут же расслабленно откинулся в кресле, и на его лице явно было написано облегчение. Арми одернул рубаху, неожиданно для себя не зная, куда деть руки. Подумать только, а он решил, что у них все разрушилось раз и навсегда. Но оказалось, что все не так плохо. Родителей это, конечно, не вернет, но хоть в чем-то ему повезло. — Тогда летим дальше? — спросил Бен. — Давай сначала уничтожим шаттл, — предложил Арми. — Если он продолжит посылать сигнал о помощи… Он не договорил, внутренне содрогнувшись. Он представлял, как сигнал так и будет идти сквозь время и пространство, и те, кто на него откликнется, как и он, увидят, что уже поздно и ничем не помочь, и на душе становилось тяжело и пусто. — С удовольствием, — произнес Бен и поднялся, исчезая в пилотной кабине. Арми пошел следом за ним. Устроился в своем кресле, поднял трап и начал запускать двигатели. Они с Беном опять действовали синхронно, и у них даже не было необходимости переговариваться. Арми привык к «Соколу» и его управлению. Арми привык к Бену. Необычно для него, но эта мысль почему-то принесла ему удовлетворение. Словно он наконец нашел то место в жизни, которое не стало бы довлеть над ним и заставлять желать лучшей участи. «Сокол» поднялся в небо, вышел за слои атмосферы и оказался в космосе. Они вновь запеленговали сигнал тревоги и двинулись на него, приближаясь к пустому мертвому шаттлу. — Ты или я? — спросил Бен. — Что? — Стрелять кто будет? — Я, — подумав, ответил Арми. Это — его задача и его долг, ведь его родители погибли на этом шаттле. — Иди в стрелковую кабину, — сказал Бен. — И не забудь про комлинк, я тебе все расскажу. Арми поднялся, попутно припоминая, куда идти, и спустился к огневой позиции. Устроился в кресле и взялся за манипуляторы. Одно неловкое движение — и кабину закрутило волчком. Он поспешно отпустил управление и сосредоточенно посмотрел на приборы. Очень чувствительные, судя по всему. Комлинк висел около экрана наведения. Арми нацепил его на голову и позвал: — Бен? — Я тут, — раздался в ушах голос Бена. — Осторожнее с манипуляторами. — Это я уже понял. Он снова взялся за манипуляторы, в этот раз — аккуратнее. Турель чуть повернулась, и он бережно дожал ее, наводя на шаттл. Экран наведения заморгал, найдя цель, и Арми положил большой палец на кнопку огня. — Нашел, как стрелять? — Ага, — ответил он. — Ну так давай? Арми помедлил, прежде чем сделать выстрел, но потом все-таки надавил. Турель выплюнула лазерный заряд, и он понесся к шаттлу. Вспышка и взрыв на миг ослепили Арми, и он моргнул, чувствуя, как к горлу опять подступает комок. Вот и все. Последние следы его семьи уничтожены. — Метко, — похвалил Бен через комлинк. — Возвращайся? — Хорошо, — неверным голосом ответил Арми и выпустил манипуляторы. На мгновение зарылся лицом в ладони, но потом убрал их и решительно тряхнул головой. Прошлое должно остаться позади, а он — жить настоящим. Он пройдет свой путь; отомстит, когда придет время, а пока займется тем, что важно в данный момент. А по дороге, возможно, представится случай заставить Новую Республику ответить за все. Бен, возможно, с ним не согласится. Но говорить об этом не обязательно. Это его личное дело, и Бена оно никак не касается. А значит, и знать тому о нем нет необходимости. Арми вылез из кабины, вернулся к Бену и опустился в кресло пилота, мысленно перенастраиваясь. — Следующая точка назначения — Илум? — уточнил он. — Именно, — осторожно улыбнулся Бен. — Давай добудем уже эти кристаллы, а потом выясним, кому и зачем они понадобились. Арми вздернул бровь: — Заказчик же хотел оставаться анонимным? — Мало ли, что он хотел, — отмахнулся Бен беспечно, но тут же посерьезнел: — Я чувствую, что это дельце связано с Силой и, похоже, не с самой приятной ее стороной. Поэтому прежде чем помогать неизвестно кому, я хочу узнать, не рою ли этим могилу себе, тебе и всей галактике. — Все так серьезно? — Думаю, более чем, — признался Бен. — Лучше перестраховаться. И в контрабанде, и в делах Силы тот явно был опытнее него, и Арми решил не возражать. Поступят, как он говорит, а дальше… А дальше, видимо, посмотрят по ситуации. Он кивнул сам себе и принялся вводить координаты в навикомпьютер. Через несколько минут «Сокол» ушел в гиперпрыжок, оставив после себя рассеянные обломки шаттла.