Призраки Пустоты: Голос из Небытия

      — Слышишь, чувак, а ты уверен, что эта тварь где-то здесь? — устало поинтересовался Зус спустя час ходьбы по темной части леса. — В смысле, может она давно сбежала куда подальше. Лично я бы так и сделал, учитывая то, что последние три месяца мы охотимся на ее сестер. Или они братья?       Диппер машинально потер руку, на которой светилась метка, и ответил:       — Уверен. Я это чувствую.       Зус лишь обреченно вздохнул, и поправил ремень на плече, на котором болтался арбалет. Лет семь назад парню Зусу безумно нравились эти приключения и походы за тайнами со своими мелкими, и, по сути, единственными друзьями. Однако с тех пор он успел отрастить бороду, жениться и стать хозяином целой Хижины Чудес, так что рабочая и семейная жизнь изрядно поубавили в нем страсть к приключениям. К тому же, Гончие Пустоты выглядели так жутко, что мужчина предпочитал лишний раз о них не вспоминать, не то, что искать, чтобы поздороваться.       — Да и потом, гномы сказали, что видели эту тварь где-то в этой части леса, — добавил Диппер, пытаясь пробиться через особо густой кустарник. — Логично, учитывая, что она самая темная.       — Вообще-то это был только Шмебьюлок, — заметил Зус, глядя на тщетные попытки друга. — И он сказал… ну, «Шмебьюлок».       — Да, но он сказал это утвердительно.       Зус с трудом удержался от того, чтобы вздохнуть. Диппер, меж тем, окончательно увяз в колючих кустах, и когда понял, что не может вырваться, нервно хихикнул.       — Слушай, Зус, ты не мог помочь?       — И зачем ты туда вообще полез? — буркнул Рамирез, схватил парня за шкирку, и сильным рывком выдернул его из кустов. — Это ж терновый куст!       Пайнс страдальческим взглядом посмотрел на терновник, который теперь был густо усеян клочками его безнадежно изодранной одежды, и почесал затылок.       — Да-а-а, не подумал. Ну, зато теперь мы знаем, что Гончая там прятаться не может.       — Конечно. Она ведь не кролик. А только для кролика терновый куст — дом родной, — философски произнес здоровяк. — Мне бабулита всегда так говорила.       — Ну не знаю, как по мне, вы двое прекрасно подходите под это определение, — послышался насмешливый девичий голос позади них.       Диппер лишь вздохнул, мысленно прибавляя еще одну галочку к своему, казалось, бесконечному списку ситуаций, когда он выглядел перед Венди как идиот, и обернулся. Кордрой шла к ним энергичным, пружинистым шагом, и пробивавшиеся через густые кроны деревьев солнечные лучи бликами отражались на ее длинных, огненно-рыжих волосах и лезвии топора, который болтался у нее за поясом. В какой-нибудь момент поспокойней, когда они не охотились на потустороннее чудовище из Пустоты, он бы, несомненно, нашел это зрелище прекраснейшей вещью во всей Вселенной, однако в ту минуту он лишь нахмурился, и спросил:       — Как ты нас нашла?       — И почему ты не на работе? — добавил Зус.       — Ответ на первый вопрос: Шмебьюлок подсказал, — ответила Венди, подходя к ним ближе. — Ответ на второй: то же самое я могу спросить у тебя.       — Эй, это был не ответ! А вопрос на вопрос. А так делать не вежливо.       — Ты прекрасно понял, о чем я, — Венди закатила глаза. — Сам-то вместо того, чтобы Хижиной Чудес управлять, сбежал и ничего не делаешь.       — Этому меня научил мистер Пайнс, — с серьезным видом кивнул Зус. — Он всегда так делал. Образцовый был начальник.       — Ну не знаю, по мне Мейбл была образцовей. По крайней мере, пока не превратилась в копию мистера Пайнса.       Диппер помассировал пальцами виски, и резко произнес:       — Так. Венди, неужели твой отец ну вообще ничего тебе не говорит про то, что ты сбегаешь с работы? В смысле, вообще?       — Неа. Он уже привык, — пожала плечами Венди. — Хотя не думаю, что это продлится долго. Сам понимаешь, зима закончилась. А почему ты спрашиваешь?       — Просто не хотел бы получить от него по голове с тобой за компанию, когда ему окончательно надоест, что ты сбегаешь от работы в лес, — фыркнул Диппер. — Надеюсь, ты с собой соларит прихватила?       — А как же! — Венди достала из кармана кусочек желтого, солнечного минерала, выточенный в форме примитивного каменного лезвия, к которому она приделала деревянную рукоять. — После того, как ты вернулся, я с ним едва ли не сплю.       — Поэтому в тебе столько агрессии, — наставительно произнес Зус. — Надо спать с плюшевым мишкой, а не ножом.       — С плюшевым мишкой? — фыркнула Кордрой. — Мне двадцать два года, Зус! Какой мишка? Только не говори мне, что ты по себе меня меряешь.       — Конечно нет, — пухлое лицо молодого человека расплылось в мечтательной улыбке. — У меня для этого есть жена.       — Избавь нас от подробностей, пожалуйста!       — Балаган, — про себя фыркнул Диппер, и, тем не менее, не сумел сдержать улыбки.       После того злополучного звонка Мейбл, казалось, удача решила повернуться к нему пятой точкой. А может, это была судьба, кто знает. Эйфория от победы над Гончими Пустоты, разоблачения Гидеона и того, что ему удалось отыскать первый из трех источников питания, быстро сошла на нет, когда он понял, что снова застрял. Инопланетная чудо-батарейка, конечно, сумела оживить древнее сооружение, но недостаточно, чтобы Диппер получил доступ к хранящимся в архиве данным, не говоря уж об остальных его секретах. Хуже всего, он понятия не имел, где искать оставшиеся два источника питания руин, а помощи ждать было не откуда. Последним видением, которое он видел, было предупреждение Сэйна, что Темный попытается использовать одну из уцелевших Гончих Пустоты для того, чтобы вырастить из нее нового Вожака, и призвать на Землю еще одну стаю. Не желая новой схватки с таким чудовищем, и не в состоянии сделать что бы то ни было еще, Диппер посвятил свое время попыткам добиться от архива хоть каких-то ответов, и охоте на уцелевших Гончих Пустоты. И только такие редкие моменты дурачества его лучших друзей немного развеивали дурное настроение.       — Кстати, Диппер, — произнесла Венди, отвлекая его от мрачных мыслей. — Тебе больше никаких сигналов из космоса не поступало? Может, какие-нибудь очередные Таинственные Создания Непередаваемой Мудрости изволили объяснить тебе, что происходит?       — Наш мир пытаются сожрать твари из Пустоты, что еще тебе нужно? — хмыкнул Пайнс. — Нет, больше ничего. Я ведь уже говорил, что видений у меня практически нет, а если они приходят, то настолько размытые, что я ничего не понимаю, и еще меньше запоминаю из них. Как будто…       — Как будто что?       Как будто что-то или кто-то мешает мне, не дает Сэйну дотянуться до меня.       — Ничего, — Диппер встряхнул головой. — Пойдем дальше, эта тварь должна быть неподалеку.       — Ну, ладно. Только терновый куст я бы все равно предложила обойти, а не лезть через него.       — Что бы я делал без твоей мудрости, — хмыкнул Пайнс.       Не было вестей и от Билла. После схватки с Гончими Пустоты и активации архива он будто забыл про существование Диппера, и больше никак не проявлял себя. Не то, чтобы Пайнс сильно скучал по нему и его плоским, а порой и пошлым, шуточкам, но в сложившейся ситуации он был готов принять любую помощь. А безумный треугольник в шляпе и галстуке-бабочке явно знал о происходящем больше, чем говорил. Или же Дипперу хотелось в это верить, а вернувшийся с того света Шифр был всего лишь плодом его воображения, порожденным расшатанным пятилетним пребыванием в Пустоте рассудком. Как бы то ни было, ни Билл, ни Сэйн не выходили на связь, а Мейбл после того звонка не брала трубку, и Пайнсу все чаще начинало казаться, что он угодил в мир, где ему совсем не рады.       Лес вокруг них становился все гуще и мрачнее, а метка на руке Диппера разгоралась все ярче. В какой-то момент они наткнулись на трухлявые обломки доски-указателя направления к Хижине Чудес, сломанной чьим-то сильным ударом, и Венди поежилась. В памяти девушки тут же всплыла та темная, холодная зимняя ночь, когда она убегала по веткам деревьев и снежным сугробам от Гончих Пустоты, пытаясь добраться до Хижины, чтобы доставить Дипперу драгоценный минерал. Кордрой украдкой покосилась на Пайнса, и увидела, что он рассматривает эти обломки со странной задумчивостью.       — Любопытно, — произнес он, наконец. — Это следы когтей, причем я даже знаю чьих. Видите, дерево возле бороздок вроде как отмерло? Или сгнило. Это явно сделала Гончая.       — Может ей, просто не нравятся деревянные таблички? — предположил Зус, и укоризненно покачал головой. — Никакого уважения к искусству.       — Или она поняла, что именно благодаря этим табличкам я сумела найти Хижину Чудес, и притащить вам этот камень, которым мы поубивали почти всех ее родственников, — пожала плечами Венди. — Вот и выместила на бедной деревяшке злость. Ну, как вариант.       — А может быть, Гончая тупо метила свою территорию, как и положено любому уважающему себя… Из кого бы там ее не вылепили, — послышался прямо над ухом Диппера до боли знакомый голос. — Но, конечно же, такое объяснение слишком просто для вас, умников, не так ли?       — Какого?! — Диппер вздрогнул от неожиданности, резко обернулся, и пронзил висевший над ним треугольник злым взглядом. — Ты не мог бы больше так не делать?!       — Как не делать? — удивленно спросил Зус.       — Я не тебе.       Венди и Зус озадаченно переглянулись, и Кордрой осторожно спросила:       — Диппер, все в порядке?       Пайнс, собиравшийся уже было разразиться гневной тирадой, запнулся, и покосился на друзей. Венди смотрела на него обеспокоенно, явно опасаясь, что Диппер наконец изволил свихнуться окончательно, а Зус, привыкший за эти месяцы к повышенному уровню странностей своего друга, сохранял преисполненное, как ему казалось, достоинства молчание. Откровенно веселился, впрочем как и всегда, только Билл, но ни Кордрой, ни здоровяк не могли его увидеть, а потому Дипперу оставалось лишь сжать кулаки, и коротко бросить:       — В порядке. Идем.       — О-о-о, Сосенка обиделся! — протянул Билл. — Какая прелесть!       Диппер не ответил, лишь сжал кулаки с такой силой, что ногти впились в кожу, и быстро, не оглядываясь, зашагал глубже в лес, да так, что Венди и Зус едва поспевали за ним.       — Дип, ты точно уверен, что все в порядке? — поинтересовалась Венди.       — Ничего страшного, сестренка, он просто общается с мертвецами! С мертвыми треугольниками, если быть точнее, но да кого в наше время этим удивишь? — откликнулся вместо него Билл, но Кордрой, само собой, его не услышала.       — Заткнись. И сгинь. Пожалуйста, — негромко, чтобы его не услышали друзья, процедил Диппер, не замедляя шаг.       — Что? Чего ты так опасаешься? Что Рыжая решит, будто ты чокнутый? Свежие новости: она и без того так думает. Более того, она это знает.       Диппер не ответил, и Шифр картинно отвернулся.       — Молчишь? Ну и вредина! На самом деле, не будь ты таким занудой, я бы предупредил тебя, что Гончая, которую ты ищешь, крадется за вами, и вот-вот пустит твоих друзей на мясную вырезку.       — Что?! — Диппер застыл, как вкопанный, резко обернулся, и успел увидеть багровый огонек в темноте, совсем рядом со своими друзьями. — Берегись!       Гончая прыгнула бесшумно, в полном молчании, будто тень с пылающими глазами. Острые как бритва когти блеснули в полумраке леса, и если бы не предупреждение Диппера, они бы снесли голову Венди прежде, чем та успела бы произнести слово «чувак». Однако девушка, услышав предупреждение Диппера, не раздумывая отпрыгнула в сторону, и когти вместо того, чтобы распороть ей шею, лишь загребли воздух. С протестующим визгом Гончая приземлилась на все четыре лапы, будто огромная кошка, и оскалилась.       — Вот уж нет, твари! — фыркнула Кордрой, доставая из-за пояса соларитовый кинжал. — Вы уже угробили одну из моих любимых рубашек, вторую ты не получишь.       Гончая злобно оскалилась в ответ, и пригнулась, готовясь к еще одному прыжку. Любое живое существо свежий воздух и сытная пища лишь укрепили бы, однако для порождения Пустоты по крайней мере одно из этих двух было губительно. Тварь была тощей как палка, ребра еще сильнее проступали через тонкую, серую шкуру, а кровь капала с обломков переломанных костей еще в нескольких новых местах. Но обломки кристаллов Пустоты в ее теле так же клубились мраком, а единственный уцелевший глаз пылал от ярости. Вся правая сторона ее морды представляла собой один большой, незаживший ожог, а правый глаз ослеп, и Венди зло прошипела:       — Я тебя помню, тварь! Ты одна из тех, кто гнал меня через весь лес! Похоже, теперь мы с тобой поменялись ролями?       Гончая издала вой, полный ярости, и прыгнула на Венди, но Кордрой кувырком ушла в сторону, успев полоснуть тварь кинжалом по брюху, пока та была в воздухе. Следом за этим послышался сухой щелк тетивы, и арбалетный болт с соларитовым наконечником вонзился в бок чудовища. Гончая повалилась на задние лапы, и жалобно завыла, а Зус тыльной стороной ладони смахнул выступившие на лбу капли пота.       — Что ж, надеюсь, эта тварь и вправду была последней… Погодите-ка. Такого быть не должно, ведь так?       Вместо того чтобы вспыхнуть и сгореть, как ее сестры до нее, Гончая, дрожа от боли и ярости, потянулась, схватила зубами древко, и выдернула стрелу из своего бока. Кровь, покрывшая наконечник, тут же воспламенилась, однако сама тварь осталась стоять на ногах. Более того, она наградила друзей злобным взглядом, и пригнулась, готовясь к еще одному прыжку.       — Так не честно! — воскликнула Венди.       Гончая прыгнула, оскалив зубы и выставив вперед когти, однако долететь до Кордрой и Зуса не успела. Тяжелое металлическое копье с соларитовым острием пролетело в воздухе, словно выпущенный из баллисты снаряд, и вонзилось чудовищу между ребер, отбросив его в сторону. Диппер опустил руку, и украдкой перевел дух.       — А я и не знал, что ты так можешь, — заметил Зус после короткой паузы.       — Я тоже, — усмехнулся Пайнс, но усмешка его тут же сменилась гримасой боли. Он схватился за правую кисть, на которой горел причудливый знак, и поморщился, но, увидев беспокойство на лицах друзей, поспешил им улыбнуться. — Все отлично, не считая того, что эта тварь не хочет подыхать.       Гончая лежала в паре метров от них, под развесистой елью, и жалобно сучила лапами, то и дело, скуля, однако умирать по-прежнему не собиралась. Диппер нетвердой походной направился к ней, чувствуя, как с каждым сделанным в направлении твари шагом боль и жжение в руке становится все сильнее, но из чистого упрямства продолжал идти. Подойдя вплотную, он ухватился обеими руками за металлическое древко копья, и надавил на него, вгоняя соларит глубже в ее тело. Гончая взвыла, словно грешник на сковородке, а кристаллы в ее теле помутнели, но ни малейшего намека на воспламенение по прежнему не было.       — Почему ты никак не сдохнешь?! — воскликнул Диппер, охваченный внезапной паникой.       Гончая в ответ издала насмешливый булькающий звук, который он уже слышал от Вожака до этого, и с трудом, еле выговаривая слова, ответила:       — ТЫ… ОПОЗДАЛ… ОН… ЗДЕСССССЬ…       — Кто здесь?! — спросил Диппер, и надавил сильнее, заставив Гончую завопить от боли. — Кто здесь, поганая ты тварь?! Отвечай!       — ТЕМНЫЙ… ПРИШЕЛ… ЗА ТОБОЙ…       — Да ну? Долго же он, — фыркнул Диппер. — Сперва меня стращали им твои хозяева и Гидеон. Теперь пытаешься ты. А ваш Темный все равно умудрился опоздать на три месяца после тех угроз. Честно говоря, я не впечатлен.       — НЕУЖЕЛИ?       Гончая вдруг подняла голову, и посмотрела на Диппера единственным уцелевшим глазом. Одного взгляда на нее хватило, чтобы понять, что говорит через чудовище кто-то другой. Кристаллы в ее теле озарились целой сетью красноватых молний, глаз вспыхнул с утроенной силой, а все тело будто засветилось багровым изнутри. По крайней мере, когда она открывала пасть, чтобы говорить, из нее лилось ровное, зловещее свечение.       — СКОЛЬКО БРАВАДЫ! ПОСМОТРИМ, НАДОЛГО ЛИ ТЕБЕ ЕЕ ХВАТИТ, СОПЛЯК, КОГДА Я ЛИЧНО ДО ТЕБЯ ДОБЕРУСЬ.       — Где-то я это уже слышал, — фыркнул Диппер. — Вы, ребята, начинаете повторяться.       — О, ПРАВДА? ТЫ ЕЩЕ НЕ ЗНАЕШЬ ГЛАВНОГО. НЕ ДУМАЙ, ЧТО…       Диппер не дал ему закончить. Он провернул копье в ране Гончей, и всем весом навалился на древко, вгоняя оружие глубже в тело твари. Гончая Пустоты протестующе взвизгнула, и энергия, наполнившая ее тело, исчезла также внезапно, как и появилась. Кристаллы, до того бушевавшие красноватыми разрядами, потускнели, зловещее багровое свечение сменилось огненными отблесками, и еще через мгновение Гончая вспыхнула как сухие дрова, заставив Пайнса отпрянуть прочь от тут же хлынувшего от нее жара. Не прошло и минуты, как от нее осталась лишь кучка пепла, посреди которой торчало древко воткнутого в землю металлического копья.