« Дорогая Элион! Знаю, ты просила меня не писать тебе, когда ты в школе, но я не смог сдержаться. Скоро Рождество, и я очень надеюсь, что в этом году ты все-таки приедешь домой. Я даже купил самую настоящую живую ель! Было бы здорово, если бы мы вместе её украсили, как когда ты была маленькой, и мама еще была жива… Мы могли бы приготовить эгг-ног, ты же всё ещё его любишь, да? Я очень скучаю. Твой папа.»
Гермиона растерялась. Со всеми текущими проблемами, ей как-то не приходили в голову мысли о том, что у Элион была семья, которая могла о ней беспокоиться. Когда она проводила ревизию вещей девушки, то не находила ни фотографий, ни писем – кроме одной поздравительной открытки от отца – ничего, что могло бы хоть что-то рассказать о личной жизни Браун. А теперь это неожиданное приглашение от мистера Брауна! Грейнджер выдохнула. – Лети! – шикнула она на сову. – Ну же, чего ждешь? Сова нахохлилась, но с места не сдвинулась. Птице явно было велено ни в коем случае не улетать без ответа, так что все попытки Гермионы прогнать почтальона не увенчались успехом. Благо воскресным утром Большой зал был практически пуст, и мало кто видел её сражение с совой. Девушка устало уронила голову на руки. Посоветоваться ей было решительно не с кем: Сириус с мародерами отправился в Хогсмид, они собирались закупить провиант для завтрашней вечеринки. Сам он отмечать День рождения не очень хотел, но друзья настаивали, так что Блэк сдался на милость победителю. А больше никого девушка не могла спросить, ведь непосвященным в тайну показалось бы очень подозрительным, что она не в состоянии написать ответ собственному «отцу». Собравшись с духом, она достала из сумки пустой свиток пергамента и перо. Гермиона еще раз подумала о том, какой была Элион. Спокойной? Наверное. И уж точно она не была особенно разговорчивой или приветливой. В любом случае, друзей у нее и не было, не считая погибшую Мери. И судя по тону полученного письма, они с отцом не были особенно близки. В таком случае…«Дорогой отец, спасибо за письмо. К сожалению, я не думаю, что смогу приехать на Рождество: в этом году наш курс сдает С.О.В. и мне нужно серьезно готовиться. Надеюсь, у тебя все в порядке. Элион.»
Рука с письмом замерла на полпути к нахохлившейся сове. Гермиона хотела просто отказаться, но… Она никак не могла усмирить свое любопытство. Она жила жизнью Элион, в ее теле, в ее комнате, пользовалась ее вещами, читала ее книги, летала на ее метле, но все еще не имела ни малейшего понятия, каким человеком была Браун, не считая очевидных вещей вроде ее замкнутости и склонности к перфекционизму. Куда она ходила по ночам? От кого было то странное письмо? И что вообще за чертовщина тут творится? Так уж вышло, что Гермиона никогда не слышала народную мудрость: любопытство кошку сгубило. А потому она решительно смяла листок, достала новый и стремительно, пока не передумала, вывела на бумаге:«Дорогой отец, спасибо за письмо. Думаю, я смогу в этом году приехать домой. Увидимся на Рождество. Элион.»
Быстро привязала письмо к лапке совы и подпихнула птицу к краю стола. Сова же, недовольно ухнув, развернулась, больно клюнула Гермиону в палец и была такова. Девушка облизнула ранку и обиженно глянула в сторону удаляющейся птицы. Сердце так быстро колотилось в груди, будто бы Гермиона только что не простое письмо отправила, а как минимум снова пробралась в Отдел Тайн с друзьями. Только сейчас она задумалась, как вообще узнает мистера Брауна? Заберет ли он ее с платформы? А что если он поймет, что Гермиона не его дочь? – Но ведь мистер Браун скучает по дочери, так что я ничего плохого не делаю, правда же?.. Со стоном девушка опустила голову на скрещенные руки. В последнее время она слишком часто совершала необдуманные поступки. А ведь это ей было совершенно несвойственно! В их трио она всегда была самой разумной. Только вот теперь, когда друзей не было рядом, она чувствовала себя такой потерянной и одинокой, что, казалось, ввязывалась в любую авантюру, лишь бы не оставалось лишнего времени на самокопание. Хотя, конечно, было еще кое-что: неуемное любопытство. Гермиона не могла отказать себе в слабости разгадать очередную тайну. А тайну по имени «Элион Браун» она планировала разгадать до своего возвращения домой. А пока она решительно тряхнула волосами, будто бы отмахиваясь от всех тревожных мыслей разом, и направилась… в библиотеку. Нужно было доделать подарок.***
Мародеры же уже битый час торчали в Хогсмиде. Конечно, официально они все еще были наказаны, но когда это их останавливало? Они уже собственно купили все, что собирались, но напоследок решили все же заскочить в лавку приколов «Зонко». Разнообразить праздник никогда не помешает. Пока Петтигрю с Люпином разглядывали что-то на витрине, Джеймс доставал Сириуса. – Эй, Бродяга, как тебе этот колпак? По-моему, лучше не придумаешь! – Джеймс, очаровательно скалясь, напялил на голову Сириусу какой-то невообразимо уродливый пурпурный колпак, который гнусавым голоском пел поздравительные гимны. – Джейми, дружище, да твой вкус оставляет желать лучшего. Неудивительно, что Эванс тебя опять отшила, – рассмеялся Сириус в ответ. – Это удар ниже пояса! У самого-то с Браун все отлично, до гостиной провожаешь, небось уже зажал в каком-нибудь укромном уголке и … – подошедших Ремуса с Питером насмешила пантомима Поттера, который обхватил себя руками, явно изображая тесные объятья. – Сохатый, завязывай! У нас с ней не такие отношения! – Ого! А какие у вас тогда отношения? – Джеймс призывно изогнул бровь. – Мы просто друзья, ничего больше. – И когда это ты стал просто дружить с девушками? – невинно поинтересовался Люпин. – Наверное тогда же, когда начал им массаж ног делать, – серьезно кивнул Питер. – Да, не подскажешь, как мне так же подружиться с Эванс? – несмотря на шутливый тон Джеймса, было видно, что ему и правда любопытно. – Какие-нибудь советы от маэстро? – Для тебя найдется один, – Сириус слегка наклонил свою голову к голове друга и прошептал, – просто не будь оленем, Поттер. – Да пошел ты! – Джеймс раздосадовано отпихнул от себя хохочущего Блэка. – Все, ребята, с покупками разобрались, теперь обратно в замок, пока нас тут кто-нибудь не застукал. Друзья вышли из лавки и бодро зашагали в сторону Визжащей Хижины. По пути Петтигрю одернул Сириуса и отвел его чуть в сторону. – Бродяга, я посчитал то, что ты меня просил. Вышло 15 июня 1976 года 16 часов 59 минут. Может теперь объяснишь, зачем тебе это было нужно и что это вообще за дата? – Хвост выглядел немного нервным. – Спасибо, Хвост! Это… так, один проект. Не бери в голову. – Что за проект? Сириус, это все как-то очень подозрительно выглядит… Как будто время для использования какого-то артефакта. Или портала. Я не знаю. У тебя точно все в порядке? – Питер, если бы что-то было не так, я бы сказал. Все нормально, может позже расскажу. Но пока… оставим это между нами, заметано? – Петтигрю в сомнении прищурился, но кивнул. – Вот и отлично! А теперь давай поторопимся, я себе уже весь зад отморозил… Пока они пробирались по темному туннелю, Сириус задумался о том, как им с Гермионой проникнуть в министерство Магии чуть ли не в разгар рабочего дня. То, что в прошлый раз группа школьников без особых проблем пробралась в едва ли не самый охраняемый отдел министерства, Бродягу ничуть не успокаивало. Тогда детям явно помогли. А вот им с Гермионой помогать никто не станет… По крайней мере добровольно. Тем не менее Сириус и не думал отчаиваться. В молодости Блэк, пусть и недолго, но проработал в министерстве, а потому знал, что никто, кроме невыразимцев дверь в отдел открыть не может. Дело было не только в специальном заклятии, которого Сириус, увы, не знал, но и в палочке и даже одежде. На мантии была вышита специальная рунная цепочка, которая также являлась своеобразным пропуском. Личности же самих работников отдела были засекречены, и все они давали клятву о неразглашении, так что даже под пытками не могли бы раскрыть детали своей работы. Только Руквуд как-то смог обойти клятву. Впрочем, учитывая, кто был его хозяином, это было неудивительно. Только где же найти невыразимца? Сириус так задумался, что не заметил, как туннель стал сужаться, и ударился головой о притолоку. – Ай, черт! – Блэк раздраженно потирал ушибленный лоб. – Бродяга, ты о чем там задумался? Давай уже, дуй сюда! – Да иду я, иду… Поттер в ответ только закатил глаза. Вдвоем с Сириусом они с трудом поместились под мантией, то и дело пихая друг друга локтями. Питер же залез в карман к Джеймсу. Римус один особенно не скрывался: он заранее предупредил профессора Макгонагалл, что хочет кое-что проверить в Визжащей хижине. Хотя об аккуратности забывать все же не стоило. Лишние свидетели им были ни к чему.***
Гермиона устало откинулась на подушки. Было уже за полночь, а она только закончила колдовать над подарком для Сириуса. Вышло не совсем так как она хотела: по сути маленький деревянный брусок, который с легкостью умещался в ладони, был скорее диктофоном чем плеером. Как она ни старалась, на большее ее пока не хватало. Но она все равно не без гордости оглядела свое творение. «Плеер» был примерно три дюйма в длину, его лакированные бока, исчерченные рунами, загадочно блестели в неверном свете лампы. Гермиона долго подбирала нужную рунную цепочку, потом накладывала заклинания, которые были чем-то схожи с чарами для громовещателей. Осталось только записать на него музыку. Радио, то самое, что ловило маггловские частоты, она одолжила у мелкого пуффендуйца, взамен пообещав ему написать за него несколько эссе. Мальчишка с радостью согласился. И хотя обычно она была против списывания, в этот раз решила пойти на небольшую сделку с совестью. В сущности, какой вред будет от парочки списанных эссе, верно? Тем более она оставила ему список литературы, обязательной к прочтению. Чтобы закрепить материал, так сказать. – Так, кхм, Ролио! – Гермиона выписала палочкой замысловатую петельку в воздухе. – Эмм, раз-раз, проверка! Мерлин, надеюсь работает. Девушка два раза стукнула палочкой по деревяшке, завершая запись. Затем еще один раз. Почти сразу же она услышала свой собственный голос. Магия сработала как надо. Гермиона довольно кивнула и четким движением палочки удалила запись. Некоторое время она сидела в задумчивости, а потом, кинув быстрый взгляд на задернутый полог кровати, произнесла нужное заклинание и тихонько запела. – С Днем рождения тебя, Днем рождения тебя, с Днем рождения, дорогой Сириус, с Днем рождения тебя. Еще до того, как она допела, Гермиона решила, что от песни избавится. Она слишком смущалась, ей казалось, что голос ее плох, да и вообще это неуместно, и Сириус только посмеется. Гермиона успела только остановить запись, когда полог ее кровати был резко отведен в сторону. – Браун, ты спишь? – снаружи оказалась Дария в забавной пижаме с ведьмочками, парящими на метлах. – Нет еще. Я мешаю? – Что? А, нет, полог же звуконепроницаемый… Я тебя хотела спросить, ты идешь на вечеринку Блэка завтра? – Думаю да, а что? – Дария немного замялась и не сразу ответила. – И тебе будет… комфортно? Там ведь в основном будут гриффиндорцы. А ты сама знаешь, как они к нам относятся. – Даже не знаю, я как-то не подумала об этом… А почему ты спрашиваешь? – Просто меня тут позвали… Я не совсем ожидала и вот… – А кто позвал? – Гермиона заинтересованно подалась вперед. – Ммм, Люпин, мы сегодня вместе дежурили, вот и позвал. Но я, наверное, откажусь. – Уверена? Мы могли бы пойти вместе, – с сомнением протянула Грейнджер. Ей и самой вдруг эта идея перестала казаться такой привлекательной. – Я… подумаю. Ладно, спокойной ночи! Паркинсон резко задернула полог, а Гермиона в растерянности уставилась на то место, где еще секунду назад была девушка. Удивительно, но Гермиона же даже не замечала, что Ремусу Люпину, похоже, нравится Дария! Впрочем, она вообще мало чего кроме своих проблем замечала. А вокруг тем временем вовсю кипели подростковые страсти. Гермиона еще раз удивленно покачала головой и взяла в руки радиоприемник. Ей предстояло закончить подарок.***
Утром Гермиона с трудом открыла глаза. Она полночи подбирала музыку и зверски не выспалась. К сожалению, радио далеко не всегда выдавало нужные песни, зачастую перебивая эфир голосами радиоведущих, рекламой и попсовыми синглами. Иногда Гермиона не успевала вовремя начать или остановить запись, так что некоторые песни были немного обрезанными, что очень расстроило девушку. Но в целом сон был принесен в жертву не зря: Гермиона сумела записать порядка двадцати пяти песен, в число которых вошла даже Богемская Рапсодия, которую и сама Грейнджер очень любила. А так, помимо классического рока в лице ACDC, Aerosmith, Led Zeppelin и Black Sabbath, на запись попала пара песен Битлз, Maybe от Дженис Джоплин и Ватерлоо Аббы. Конечно, последняя песня была незапланированной, потому что под понятие «рок» не подходила совершенно, но Гермиона слишком хотела спать и уже не особо обращала внимание на то, что выдавал проигрыватель. Так что в Большом зале она появилась поздно, когда большинство студентов уже заканчивали с завтраком и торопились на занятия. Наскоро перекусив, она как раз собиралась встать из-за стола, как вдруг вчерашняя сова резко спикировала прямо в тарелку с недоеденной овсянкой. Гермиона брезгливо поморщилась и быстро отвязала письмо от лапки незадачливого почтальона. На этот раз сова ответа дожидаться не стала и улетела сразу. Письмо снова было от отца Элион.«Дорогая Элион! Я очень рад, что ты приедешь в этом году домой на Рождество! Я уже и не помню, когда мы отмечали этот праздник вместе. С тех пор как умерла мама, мы очень отдалились, и я виню в этом только себя. Я надеюсь, что ты дашь мне второй шанс, и мы снова сможем стать настоящей семьей. Я встречу тебя на платформе 24 декабря. Люблю тебя. Твой папа.»
Ну все, теперь пути назад не было. Гермиона глубоко вдохнула, призывая все свое спокойствие, и спрятала письмо в сумку. Про себя она уже решила, как будет действовать на платформе: Гермиона просто собиралась покинуть поезд в последних рядах, когда почти все уже покинут вокзал. Тогда будет гораздо проще найти «отца». Конечно, она не была уверена, о чем они будут разговаривать, ведь если ему придет в голову спросить что-то о ее друзьях или – еще хуже – о матери Элион, она может выдать себя. Но Грейнджер не впервые приходилось импровизировать, так что она была уверена, что справится. Тем более она читала в одной папиной книге о психологии подростков, что отцы часто и сами смущаются и не знают о чем говорить со своими почти взрослыми дочерьми. В крайнем случае она всегда может свалить все на подростковые гормоны. Если бы не Септимус, который вовсю развлекал ее историями из жизни своего дядюшки, к своему стыду, она бы точно уснула на истории магии. Оставалось только пережить сдвоенное зельеварение и все, можно будет немного вздремнуть в спальне, а потом взяться за домашнее задание… – Ну и как это называется? – рядом с ней плюхнулся чем-то недовольный Блэк. – Эмм, зельеварение? – отшутилась Гермиона. Она все еще немного смущалась в присутствии Сириуса, после того раза, когда он проводил ее до гостиной. – О, кто-то научился острить. Нет, я не об этом. Ты единственная меня еще не поздравила! Даже обидно знаешь ли. - Мерлин, Сириус, извини, пожалуйста! С Днем Рождения! – Гермиона покаянно опустила голову. – Ну ладно, прощаю. И где мой подарок? – он хитро улыбнулся и наклонил голову вбок, так что волосы упали прямо на лицо. – В комнате, перед ужином за ним сбегаю, хорошо? Ничего особенного, конечно, но я старалась… – Гермиона неосознанно подняла руку и поправила волосы Сириуса. Тут же сзади послышался какой-то шепоток. – На вечеринке тогда уж. Помнишь наше место? Так вот, следующий кабинет. Мы там кое-какие чары наложили, прибрались, в общем, теперь там… уютненько. Да и учителя в то крыло почти не захаживают. – Сириус, не знаю, стоит ли мне идти… Все-таки я сейчас слизеринка, – Гермиона выразительно покосилась на свой галстук. – Отказы не принимаются. Да и к тому же там будет еще несколько нормальных ребят с вашего факультета. Опытным путем проверено, что не все слизни такие уж сволочи. – Эй! – Гермиона ткнула Бродягу локтем в бок, на что тот показал ей язык. Сзади снова послышалось какое-то шебуршание. Нахмурившись, девушка резко повернула голову и наткнулась на неприязненный взгляд своей соседки по комнате, полненькой черноволосой девочки, чье имя она все время забывала. Джейн, кажется. Она не переставала пялиться на Гермиону, в то время как Кейт, еще одна соседка Грейнджер, что-то нашептывала своей подруге. – Ты куда там смотришь? – удивился Блэк. Но как только он повернул голову, Джейн тут же отвернулась. – Да нет, просто девочки как-то странно себя ведут. Мне показалось, что я слышала свое имя. – Не обращай внимание, эта Росс вообще чокнутая. Помню, она вечно за мной таскалась, как какой-то преследователь, записки какие-то слала. Как я от нее бегал… Ответить Гермиона не успела, потому что в класс вошел профессор Слизнорт, урок начался. Все занятие она спиной чувствовала, как кто-то сверлит взглядом ее спину. Хотя, может быть, это был просто Джеймс? Гермиона улыбнулась своим мыслям. Урок быстро подошел к концу. Пока Сириус болтал с друзьями, она быстро собрала свои вещи. Уже на выходе из кабинета ее нагнал голос Бродяги. – Сегодня в восемь! Не забудь! – Помню я, помню! Ай! – Росс больно толкнула Гермиону плечом. – Вот же… Мимо прошел Нотт, одаривший ее насмешливым взглядом. – Вы что все, сговорились тут что ли, – проворчала Гермиона, уже направляясь в свою комнату.***
– Я думаю, все просто шикарно. – Согласен с тобой, Сохатый. Такого мы еще не делали, – Сириус восхищенно оглядывал их общее творение. Мародеры стояли посреди довольно просторной комнаты, интерьер которой скрывался в легком полумраке. Римус хлопнул два раза в ладоши, и свечи, парящие под потолком, стали сиять в два раза ярче, освещая разноцветные подушки, разбросанные по полу и небольшие столики с закусками, которые для них любезно приготовили эльфы. С потолка свисали куски пестрых тканей: некоторые просто скрывали потолок, другие же спускались ниже к земле и в них можно было качаться как в гамаке. Весь зал сейчас был больше похож на одну огромную палатку какого-нибудь арабского шейха. Питер подошел к патефону, который скрывался за одной из занавесок, и включил музыку. – Ну что,выпьем за Бродягу? Лучшего друга и самую отчаянную сорви-голову, которую я только встречал! – торжественно возвестил Римус. – За Бродягу! – подхватили остальные. Парни звонко чокнулись своими бутылками со сливочным пивом. Постепенно зал стал наполняться людьми. Все заходили, восхищенно охали, кто-то поздравлял Сириуса, кто-то танцевал, кто-то играл в карты или качался в гамаке. Если бы не чары тишины, им бы точно было несдобровать. Конечно, попасть в комнату можно было только по магическому приглашению, но профессоров их слабенькие чары вряд ли бы остановили. Тут входная дверь снова открылась, пропуская внутрь Гермиону и Дарию. Последняя явно чувствовала себя некомфортно, особенно когда Римус стал ей приветливо махать. Она сразу нацепила на лицо маску безразличия и перевела взгляд на Блэка, который уже спешил к ним. – Дамы, добро пожаловать на нашу скромную вечеринку! – Не такую уж и скромную, Блэк. Вы сюда всех подряд что ли позвали? – спросила Паркинсон, немного удивленно разглядывая Нотта, который играл в плюй-камни с пуффендуйским старостой. – Вроде того. Видишь, даже тебя пригласили… – Не подходи ко мне! Бесишь! – мимо разъяренной фурией промчалась Лили, которую преследовал Джеймс. – Мерлин, вот он, истинный дух Гриффиндора, – насмешливо протянула Дария. – Вот твой подарок кстати. С Днем Рождения. – Спасибо. Надеюсь, не отравлено? – ответил Сириус, скептически разглядывая коробку шоколадных котелков. – Нет, только проклято. Наслаждайся, – с этими словами Паркинсон поспешила уйти, явно сбегая от Люпина, что направлялся в их сторону. – Ну, а ты что мне приготовила, мм? – Сириус вопросительно посмотрел на Грейнджер. – Держи. С Днем Рождения! Еще раз. – Скажи, я тебя чем-то обидел? – Что? Нет! Да это… Это что-то вроде маггловского плеера, ну или диктофона. Я сама зачаровала. – Дикто… что? – Диктофон! Такая штука, чтобы записывать разговоры, музыку, в таком духе. Я записала на него несколько песен, надеюсь, тебе понравится. Давай покажу как работает. Вот, смотри, если один раз стукнуть палочкой и использовать заклинание Ролио! Вот такой взмах палочкой , начнется запись, два раза – остановишь ее. Если провести по кругу, то сотрешь последнее, что записал. Так, что еще. А, точно, чтобы прослушать музыку, нужно просто стукнуть один раз палочкой, но уже без заклинания. Если захочешь переключить песню, просто скажи «дальше». Ну а чтобы выключить, нужно сказать «сон». Вот, попробуй! – глаза Гермионы горели предвкушением, когда она во второй раз протягивала Сириусу деревяшку. Тот уже с неподдельным интересом смотрел на мини-артефакт. Он быстро стукнул палочкой по бруску, и тут же заиграла песня Битлз. – Ого, круто! Действительно здорово, не перестаю удивляться твоим талантам, Гермиона. Спасибо большое! – радостно улыбающийся Сириус крепко обнял Грейнджер и поцеловал в щеку, так что та зарделась. – Да ничего особенного, можно было и лучше сделать, но я первый раз таким занимаюсь… А, чтобы сделать тише или громче, нужно просто сказать это вслух. – Очень даже особенный подарок! Лучший за сегодня, это я тебе точно говорю, – парень тепло улыбнулся, глядя Гермионе в глаза. – Так, а теперь танцевать!***
Вечер прошел просто чудесно. Они много танцевали, смеялись, пили сливочное пиво, потом Гермиона болтала с Септимусом и с Лили, которая все еще была за что-то зла на Поттера и костерила его на чем свет стоит, а затем выслушивала жалобы самого Джеймса, который сетовал на жестокость Лили. Остальные же мародеры просто устали его слушать, вот и бросили страдальца на сердобольную Грейнджер. Вечеринка завершилась далеко за полночь, и студенты тайком по одному-два человека разбредались по коридорам: никто не хотел нарваться на Филча. Гермиона уже клевала носом. День был длинным, да и вчерашняя бессонная ночь давала себя знать. – Сириус, я пойду! – А, хорошо. Тебя проводить? – Блэк отвлекся от уборки. – Не надо, спасибо, я Паркинсон сейчас найду, вместе пойдем. Она вроде недавно вышла. – Ладно тогда. Спасибо за подарок! – Спасибо за танцы, – улыбнулась Гермиона. – А, Гермиона, еще… Питер мне немного помог. Я теперь знаю точный день. 15 июня, почти в пять вечера. – Ох, ого… – девушка удивленно замерла. – Значит июнь… Еще больше полугода… Ясно, спасибо! – Ты в порядке? – Сириус выглядел обеспокоенным. – А, да, все хорошо, просто немного удивилась. Все-таки полгода – это довольно долго. – Мы справимся, не переживай. – Конечно! Спокойной ночи, Сириус. И еще раз с Днем Рождения. – Добрых снов, Гермиона. Девушка улыбнулась и вышла. Она стала озираться в поисках Паркинсон, которая должна была подождать ее снаружи, но девушки не было. Странно. Гермиона прошла дальше по коридору и уже хотела было пойти в сторону гостиной, как ее отвлек шум из соседнего коридора. На цыпочках она подошла к повороту и заглянула за угол. Там она увидела Паркинсон, которая… целовалась с Люпином. От удивления Гермиона ахнула, но быстро прикрыла рот ладонью. Вот это да! Грейнджер отскочила назад и быстро побежала в сторону гостиной. Паркинсон, ледяная королева, и Римус… Эта парочка просто не укладывалась в голове. И как она только не заметила? Миновав вечно недовольный портрет, Гермиона зашла в спальню. Она не успела ничего понять, как оказалась зажата в углу. В шею больно упирался кончик чужой волшебной палочки, а ее собственная перекочевала в руки к напавшим на нее Джейн и Кейт. – Какого драккла?! Вы с ума сошли? – прошипела Гермиона. – Нет, это ты с ума сошла! Шатаешься везде с Блэком… – с ненавистью выплюнула Росс. – А тебе-то что? Ты же его терпеть не можешь! – Гермиона судорожно соображала, что ей делать. – Неважно! Не подходи к нему больше! Наши родители уже договорились и на Рождество у нас с Блэком будет помолвка! Он мой, ты поняла! – Гермиона с непониманием взирала на явно неадекватную сокурсницу. – Ты уверена? Сомневаюсь, что Сириус согласится. – Не твоего ума дело! Еще раз возле него крутиться будешь, я тебе попорчу личико… С этими словами девушки отпустили Гермиону. Кейт бросила палочку Гермионы на пол и, как ни в чем не бывало, отправилась в свою кровать. – Я предупредила, – Росс напоследок одарила Грейнджер презрительным взглядом и тоже отправилась спать, не забыв задернуть полог кровати. Шокированная Гермиона какое-то время еще сидела на полу. Завтра им будет о чем поговорить с Блэком.