Children

      Шелдон снова обнаружил себя лежащим в кровати несколько дней, только на этот раз это была его собственная. Он не ходил на работу с того случая, как пытался поговорить с Эми, и ему на это было наплевать. Леонард иногда навещал его и приносил ему еду, которую тот почти не ел. Он также отпрашивал Шелдона с работы. Его старый друг был зол на него, это было видно, но после того, как он вернулся от Эми и рассказал ему, как она отреагировала и какое решение приняла, Леонард не стал его добивать, а вместо этого постарался позаботиться о нем. Он даже не виделся с Пенни и остальной компанией. Леонард предупредил его, что может это и к лучшему, так как Пенни пообещала врезать ему между ног. Но он подумал о том, что не возражал бы. Казалось, ничего уже не имело значения. Он потерял Эми, потерял своего ребенка, и теперь был с головой погружен в самобичевание, обвиняя себя во всем. Он перестал отвечать на сообщения и звонки. Наверно, потому что он выбросил свой телефон в окно, после крупной ссоры с Бабуленькой. Это был первый раз, когда они поссорились. Она сказала ему, что он должен взять себя в руки и доказать Эми, что он ее любит. Но Бабуленька не видела своими глазами, как Эми буквально вышвырнула его. Шелдон никогда не видел ее такой. Та Эми, которая радовалась каждому легкому проявлению его чувств, оттолкнула его. Чувствовала ли она себя также как он, когда он противился физического контакта? В любом случае, ситуация была безнадежной, и, что ранило его больше всего, это то, что она была права. Каждое предложение, каждое ее слово было правдой. Эми, которая всегда любила его таким, какой он есть, которая обожала его вместе с его страхами и фобиями… Он никогда ей не говорил, как благодарен за то, что она его приняла. А сейчас все ушло. Сейчас Эми увидела, какой он на самом деле. Трус. Человек, не имеющий чести и не способный принять на себя ответственность.       Он прекратил свои обычные процедуры, уже прошло два или три дня с тех пор, как он последний раз принимал душ.       Шелдон фактически хотел умереть, но у него не хватило бы смелости сделать и это. Поэтому он просто лежал на кровати и надеялся, что заболеет от собственной грязи либо умрет от голода.       Мир казался лишенным смысла. Но однажды, через четыре дня после того, как он выбросил свой телефон, Леонард снова навестил его, но на этот раз без еды. Шелдон был немного удивлен. «Видимо, Леонард пришел поговорить. Он не сможет сказать ничего, что мне было бы небезразлично. Мне безразлично абсолютно все. Абсолютно» — подумал он. — Одевайся, мы выходим, — приказал Леонард.       Надо же, не будет никакого эмоционального разговора. Куда он хочет его отвести? Зачем? — Я никуда не пойду, — спокойно ответил Шелдон. — Пойдешь, Шелдон, даже если мне придется самому тебя одевать. Ты должен это прекратить. Уже неделя прошла. Хватит уже! — Куда ты собираешься меня отвести? — спросил он. — К Эми. — Я не хочу к ней идти. Она меня ненавидит, и у нее есть на это все основания. — Конечно, есть. Но ты все равно должен с ней еще раз поговорить. Пенни сказала мне, что есть шанс, что она передумает. — Леонард, не начинай. Та же чепуха, о которой говорила Бабуленька. Я там был, и, поверь мне, я никогда раньше ее такой не видел. Она, наконец, поняла, кто я такой. Инфантильный, эгоистичный трус. Не думаю, что она когда-нибудь изменит свое мнение. — Шелдон, ты расстроен. Мы все расстроены. Ты бросил ее тогда, когда она больше всего в тебе нуждалась. Но я уверен, что ты ей все еще нужен, поэтому ты должен доказать ей, что она может на тебя положиться. — Я в этом сомневаюсь. — Я сказал тебе одеваться. — Леонард, оставь меня в покое. Для меня уже нет никакой надежды. Не пытайся даже притворяться, что есть. — Шелдон. Либо ты хотя бы звонишь Эми прямо сейчас, либо я тебя одеваю и веду к психиатру. — Я позвоню ей. Если ты одолжишь мне свой телефон.

***

— Привет, Леонард! Что нового? — голос Эми звучал радостно на том конце провода. — Здравствуй, Эми. Это не Леонард. Это я. Ты как? — спросил он. — Зачем ты мне звонишь? — изменение в ее голосе невозможно было не заметить. — Я просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо, — сказал он. — Что ж, я уверена, ты знаешь, что так и есть, ты живешь рядом с Пенни и Леонардом. — Ты права. Когда ты… Когда будет операция? — Во вторник. А что? — Я хочу быть рядом с тобой в это время, — тихо сказал он. — А я этого не хочу. Отлично поговорили. Пока. Пожалуйста, не звони мне больше, — Эми повесила трубку.

***

      Эми была в супермаркете, когда Шелдон позвонил. Она сначала хотела сказать ему правду, что утром она уже отменила свою запись, но она наконец-то почувствовала облегчение и практически наслаждалась субботним днем, так что решила не говорить. Во-первых, Шелдон действительно заслуживает немного страданий, а, во-вторых, она все еще боялась его реакции. Она не была уверена, ожидать ли ей еще одного закидона, если она скажет ему, что решила оставить ребенка. Он выглядел расстроенным и задетым, когда узнал об аборте, но она все еще предполагала, что он хотел того же. Но главной причиной было то, что она не хотела разрушать, наконец, воцарившийся в ней мир, поэтому она решила, что будет поддерживать эту маленькую ложь какое-то время. В конечном счете, она обязана будет все ему рассказать. Также она боялась сказать Пенни о том, что поменяла свое решение, так как думала, что для нее это будет болезненно, поскольку она открылась Эми, рассказав свою историю. В общем, она решила никому пока не говорить.       Бернадетт написала ей, что в воскресенье хочет провести девичник за поздним завтраком. Она быстро согласилась и провела остаток вечера в полном спокойствии. Она играла на арфе, смотрела телевизор и читала журналы, а после приняла ванну.       Иногда ей представлялось ее будущее, что заставляло ее немного беспокоиться. Она размышляла о том, стоит ли ей искать более просторную квартиру и сможет ли она сохранить свой статус на работе. Думала она и о Шелдоне. Теперь, когда она уже не была в отчаянии, не зная, что делать, ее гнев практически исчез, но она все еще была расстроена. Она никогда бы не могла предположить, что для них все так закончится. Она ожидала, что от перемен будет бегать тот Шелдон, который был до их расставания, а не теперешний. Все, что произошло в декабре, убедило ее в том, что он был для нее единственным мужчиной, и что он настолько ее любит, что готов меняться ради этого. Что ж, теперь доказано, что это не так.       Воскресный девичник, в целом, удался, и, так как она все-таки решила оставить ребенка, проводить время с Бернадетт было гораздо проще. Не очень приятно, правда, было то, что та часто спрашивала про разрыв с Шелдоном, но Пенни всегда помогала сменить тему разговора. Пенни предложила Бернадетт проводить ее до машины, так что она уехала первой. После этого Пенни обратилась к Эми. — Эми, как ты? Я очень волнуюсь. Ты практически не звонила мне последние пару дней. — Я в порядке, не беспокойся. Я просто была занята на работе, — ответила она. — Я слышала, тебе Шелдон звонил, и все прошло не очень хорошо, — начала Пенни. — Ну, это было и не очень плохо. Я просто сказала ему оставить меня в покое. — Мне жаль, Эмс. Хочешь, чтобы я была с тобой во вторник? — спросила Пенни. — Нет! То есть, я бы хотела сделать это одна. Ты уже очень мне помогла, — Эми не знала, как сказать ей. Она не была готова рассказать Пенни. Она знала, что после того, как сделает это, она должна будет рассказать и Шелдону тоже, а к этому она была точно не готова. После вторника, может быть. — Ты уверена? — обеспокоенно спросила Пенни. — Да, — ответила она.

***

      Вторник настал раньше, чем она думала. Она не пошла на работу, так как уже сказала всем, что будет занята из-за некоторых семейных обстоятельств и скорее всего, она также не сможет прийти до конца недели, поэтому она решила провести анализ недавнего электроэнцефалографического исследования дома. Пенни днем написала ей, все ли прошло нормально. Она не знала, что ей делать, поэтому ответила, что все хорошо, и она дома. Хотя оба утверждения были правдой, она все равно чувствовала себя виноватой, что соврала, поэтому она решила погрузиться в работу.       Она любила статистику, особенно когда ей удавалось найти что-нибудь интересное. Тот день не был удачным. «Что ж, это снова не те данные, которые принесут мне Нобелевскую премию» — подумала она. Она почти не заметила, как пролетело время, и была удивлена, что уже стемнело. Она решила встать и немного размяться. Уже приготовившись сесть обратно и надеяться на результаты получше, она услышала стук в дверь.

Тук-тук-тук, «Эми!» Тук-тук-тук, «Эми!» Тук-тук-тук, «Эми!»

      Конечно, это был опять Шелдон. — Пожалуйста, Эми! Пенни сказала мне, что ты уже дома. Открой дверь! Эми вздохнула. Она открыла дверь и отступила, чтобы закрыть ее позади Шелдона. — Эми, я должен был прийти. Я слышал разговор Пенни и Леонарда о тебе. Пенни сказала, что беспокоится о том, что тебе сейчас одиноко, а ты отказываешься от помощи. И о том, что ты ни разу не связалась с ней за весь день и едва написала ей в ответ на ее сообщение. — Ну, я не знала, что еще написать. А сейчас тебе лучше уйти, ведь ты уже убедился, что не о чем волноваться, я жива. — Эми, сегодняшний день, должно быть, дался тебе нелегко. Тебе не следует оставаться одной. Пожалуйста, разреши мне побыть с тобой. Я позабочусь о тебе, — умолял Шелдон. — Или, если уж ты меня так ненавидишь и не можешь вынести моего присутствия, позволь Пенни помочь тебе. — Я не ненавижу тебя, — Эми не знала, как на все это реагировать. Она не ожидала увидеть Шелдона сегодня. Она решила, что позвонит ему в пятницу, после консультации с адвокатом, для того чтобы договориться о встречи на нейтральной территории, где они смогут обсудить опекунство над ребенком, как взрослые люди. Но в данный момент ситуация была не об этом. Ее очень тронуло, что Шелдон так о ней заботился, но она знала, что больше не должна позволять этому чувству брать верх над ней. — Тебе бы следовало. Я был инфантилен и… Эми, я знаю, что уже слишком поздно, но я правда прошу прощения. — Шелдон, пожалуйста, перестань… — попросила она. Она не знала, что ей делать, и готова была заплакать. — Эми, я хочу тебе сказать. Я должен тебе сказать. Я хотел этого ребенка. Я испугался, но потом решил, что хочу его оставить. Но я уважаю твое решение. Правда. Ты была абсолютно права. Я просто… чувствую себя так, будто я все потерял. Я понимаю, что никогда не заслуживал лучшего… Но, пожалуйста, не выгоняй меня снова. Хотя бы позволь мне что-нибудь для тебя сделать. Например, я могу сделать тебе чай. Или приготовить ужин. Или дать тебе лекарство. Все, что понадобится. — Шелдон…– у Эми в глазах были слезы. Шелдон не заслуживал ее прощения, но, возможно, он заслуживал знать правду. — Шелдон, я должна тебе кое-что сказать… Снова.