Children

2024 Ник       Наконец наступает декабрь, а вместе с ним и ожидание рождественских каникул. Я обожаю рождество. Нас всегда навещает бабуленька, которая готовит потрясающую еду. А еще на рождество нет школы. Я уже не надеюсь, что мама с папой начнут ладить друг с другом, но хотя бы я смогу оставаться дома, играть и есть печенюшки.       Рождество было бы гораздо лучше, если бы выпадал снег, но здесь, в Лос Анжелесе, его практически никогда нет. Я видел снег только один раз, когда мы на выходные поехали в горы Биг-Беар. Мне было всего пять, и поездка мне понравилась, но моя калифорнийская мама и папа-техасец постоянно жаловались на холод.       Последнее время моя жизнь состоит из сплошного ожидания школьных каникул, которые в итоге оказываются полнейшим провалом.       Я часто мечтаю убежать отсюда навсегда. В мире так много всего интересного, и у меня ощущение, что мне достается самое худшее. Ну, ладно, допустим, я не голодаю или что-то вроде этого, и я не живу в трейлере, но может быть те, кто живут, гораздо счастливее меня. К тому же, я считаю, что дома на колесах — это круто. Один раз наша семья была в Луизиане (конечно же, на конференции), и я так хотел посмотреть парк, заполненный трейлерами, но родители мне не разрешили. Если бы я мог путешествовать один, я бы точно съездил и посетил это место, чтобы узнать, действительно ли эти трейлеры выглядят, так же, как и в фильмах, и правда ли, что люди, которые в них живут, счастливее меня.       Весь день в школе я провожу, мечтая о разных местах, которые можно было бы посетить. Мама, папа и их друзья, как всегда, дали мне кучу статей для чтения, но мне это уже неинтересно. Наука — это, конечно, круто, но ученые — совсем не крутые.       Дебби снова мучает меня при каждом удобном случае. Я стараюсь не обращать внимания. Мне все еще приходится посещать школьного психолога, и это все также скучно, но я всегда жду этого с нетерпением, потому что это хотя бы отличается от классных занятий.       Сегодняшнее величайшее открытие в глумлении надо мной это то, что Дебби узнала, что в школе моего отца обзывали Шелдон Купер — Вонючий Фуфел, а я, значит, Ник Купер — Психический Фуфел*. Это даже не оригинально, но они думают, что это очень смешно.       Так что я чувствую небольшое облегчение, выходя из класса и направляясь в кабинет психолога.       Она широко улыбается, когда я вхожу, но я почти уверен, что эта улыбка фальшивая. Думаю, она обязана всем так улыбаться. Выглядит так, что этим она делает мне только хуже.       Она спрашивает меня о школе, моих оценках (нелепый вопрос: у меня всегда пятерки по всем тестам и двойки по поведению и работе на уроке) и о том, как я справляюсь с моими мучителями. Я рассказываю ей про Психического Фуфела, думаю, что она порадуется, что я делюсь с ней абсолютно всем.       Лицо у нее очень серьезное, и видно, что она меня жалеет. — Это ничего, миссис Самюэлс, — говорю я. — Ник, ты должен научиться себя защищать. — Миссис Самюэлс, мне на них наплевать. Они всегда говорят мне, не обращать на них внимания, — отвечаю я. Я уже жалею, что рассказал ей слишком много. — Они? Ты имеешь в виду родителей? — Да. — Я думаю, они хотят для тебя лучшего. Я все еще считаю, что они тебя защищают, но не заботятся. Но ты сам можешь делать гораздо больше. Ты можешь избегать всего этого и завести друзей.       Я отрицательно качаю головой. — Мне не нужны друзья.       Она вздыхает. — Люди не заводят друзей, потому что они им нужны. Они делают это, чтобы быть счастливыми.       Я пожимаю плечами. — Видимо, ты не хочешь об этом говорить. — Не хочу. — А что насчет твоей семьи? Ты о них практически ничего не рассказал. — Вы встречались с моими родителями, миссис Самюэлс. Еще у меня есть младшая сестра. Она ходит в детский сад. — Мне кажется, что происходит что-то еще, — говорит она.       Обычно она охотнее позволяет мне менять тему разговора. Может быть, она уже потеряла со мной терпение. Это начинает раздражать. — Это не ваше дело, — шепчу я. — Ник… — начинает она, затем ждет, пока я не посмотрю ей в глаза. Она уже злится на меня, но старается это спрятать. — Я пытаюсь помочь. Но если ты действительно так считаешь, то тебе лучше вернуться в класс. — Хорошо, я пойду, — отвечаю я. Теперь я мальчик, который разозлил собственного психолога. Вот это достижение. — Надеюсь, в следующий раз ты будешь в лучшем настроении, — говорит миссис Самюэлс со своей обычной вымученной улыбкой, прежде чем закрыть дверь.       Ясно, что в класс я идти не хочу, но у меня нет выбора. Хотя бы все обошлось без звонка родителям. Не думаю, что мне повезет два раза за день, так что никакого пропуска уроков.       Остаток дня проходит очень скучно. Зевая, я выхожу на парковку. Но вместо мамы или папы я вижу машину тети Пенни и ее саму. Джастин сидит на переднем сиденье, а Дори и малышка Хлоя — на заднем. Я сажусь между девочками.       Я заволновался. Где мама с папой? Возможно ли, что с ними что-то случилось? Дори улыбнулась мне. — Привет, — говорит тетя Пенни. — Где мама и папа? — Они вместе работают над какой-то научной штуковиной. Эми попросила меня присмотреть за вами сегодня. Она собрала тебе сумку, так что ты будешь спать у нас. Вы оба можете спать в комнате Джастина. Завтра Леонард отвезет вас в школу. Эми еще сказала, что позвонит вам сегодня вечером. Хорошо? — Конечно, — значит, с мамой и папой все хорошо. А мне предстоит играть с Джастином и быть в доме тети Пенни. Не верится, что со мной, наконец, случилось что-то хорошее. 2024 Эми и Шелдон — Ну, показывай свою проблему в вычислениях, — сказал Шелдон, вытаскивая белую доску в гостиную. Сидя на диване, Эми смотрела на свою ладонь и крутила обручальное кольцо. Она глубоко вздохнула. — Нет никакой проблемы в вычислениях. Я просто хотела с тобой поговорить.       Шелдон удивился. На Эми это было совсем не похоже. — Так вот почему ты попросила Леонарда и Пенни посидеть сегодня с детьми? — Да, — ответила она. — Звучит слегка нерационально. О чем ты хотела поговорить? — О наших отношениях. «Ну, конечно», — подумал Шелдон. — Ладно, давай начнем, — сказал он, все еще стоя перед доской. — Может, присядешь? — Нет, не нужно. Надеюсь, мы быстро закончим. Я мог бы использовать это время, чтобы поработать над моей областью исследования, — ответил он. Последнее время Эми была какой-то неразумной и нелогичной. Он хотел избежать этого разговора, потому что ему он не сулил ничего кроме критики. В левой руке он все еще крепко сжимал маркер. — Пожалуйста, Шелдон, — ее голос слегка дрожал. — Эми, я ничего не говорю по поводу того, что ты меня обманом затащила на этот разговор, так что постарайся это ценить. — Хорошо. — Может, скажешь, наконец, какие аспекты наших отношений тебя не устраивают, и как именно, по твоему мнению, я должен себя вести? Если у тебя есть список, просто дай мне его, и я вечером пришлю свой ответ тебе на электронную почту. Дальнейшие детали можем обсудить позднее, если это будет нужно.       Он пытался говорить так, чтобы в его голосе не было и намека на какие-либо эмоции. Он знал, что Эми это легко расстроит, а ему именно сейчас и было нужно. Неужели она не понимает, как это для него унизительно? Неужели нельзя понять его потребность в контроле? Как она может так легко брать над ним верх, не выражая ни малейшего сочувствия? Как может она заставлять его участвовать в этом дурацком разговоре, словно ребенка? — Шелдон, ты уверен, что хочешь разговаривать со мной таким тоном? — спросила она, скрестив руки на груди. — Я считаю, что выразил свое мнение четко и ясно, — холодно ответил он, ему даже понравилось, как сильно он смог ее разозлить. С него хватит. Теперь у нее нет отговорки о том, что нельзя ссориться перед детьми. Если она хочет ссоры, она ее получит. — Хорошо, — отвечает она. Ее голос прозвучал раздраженно и, может, немного неуверенно. — Весь твой разговор будет состоять из слова «хорошо»? Потому что, если это так, то мое присутствие здесь излишне.       Эми покачала головой. — Ладно, давай я начну. Довожу до твоего сведения, что я не собираюсь строить предположения о том, как изменить наше поведение. Если не возражаешь, я использую твои слова: я хочу изменить парадигму наших отношений. — Так как мы уже женаты и имеем двоих детей, я не вижу возможностей взять на себя еще больше обязательств. — Я не говорю об обязательствах. Я, как раз, имела в виду диаметрально противоположное. «Так вот оно что. В какой-то степени, это было предсказуемо. Но с другой стороны, все равно неожиданно. Она смотрит на меня своими большими глазами так, словно с нетерпением ждет, что я отвечу. Неслыханно.»       Все эти мысли пронеслись в голове Шелдона перед тем, как он решил следовать своему первоначальному плану: притвориться, что ему все равно. — Ты только что не сразу поняла, о чем я говорю, а сейчас сама говоришь не напрямую. Если хочешь убедиться, что я понял твои намерения, говори прямо, — отвечает он.       "Посмеет ли она?"       Эми сглотнула. — Ладно, я хочу развод. Достаточно прямо для тебя?       Значит, она посмела. — Да, — на автомате отвечает он. — Хорошо.       Над ними повисла тишина. Он понятия не имел, как на это реагировать. Должен ли он возразить, постараться переубедить ее? Он знал ответ, как только спросил себя об этом. У него нет ни единого шанса заставить Эми передумать. Он также знал, что она была права. Их брак провалился. Теперь он задумался, почему Эми захотела развод именно сейчас. Черная полоса в их отношениях наступила уже давно, и, конечно, последнее время ситуация изменилась в худшую сторону, но может ли быть причиной то, что она встречается с другим мужчиной? Он был очень озабочен этим вопросом, но не хотел, чтобы Эми знала, что ему не все равно. — Ты сказала детям? — наконец спросил он. — Нет, конечно. Я хотела сначала поговорить с тобой. — Прекрасно. Есть предложения по жилищным условиям? — Тебе принадлежит часть дома, но я планирую остаться здесь, так что предлагаю найти агента по недвижимости, который устроит нас обоих, и попросить его оценить стоимость этой части. После этого я бы хотела ее выкупить. Следовательно, тебе нужно найти подходящую квартиру. «Квартиру. Свою собственную. Звучит странно. Если она хочет остаться в доме, значит, она хочет забрать детей. Я не буду больше жить и с ними тоже…» — Хорошо, я найду. Какие-нибудь мысли по опеке над детьми? — Да. Я хочу, чтобы они жили со мной. Я не против совместного опекунства, если ты согласишься, чтобы они жили здесь. Я хочу, чтобы у них был постоянный дом. Но ты можешь приезжать в любое время. Если ты найдешь квартиру, где они смогут спать по выходным, то можешь забирать их на половину каникул. — Справедливо, — ответил он. — Я знаю, я уже поговорила с адвокатом. Я отправлю тебе мое прошение о разводе сегодня вечером, и ты сможешь обсудить его со своим адвокатом, чтобы мы при необходимости внесли изменения и договорились обо всем, прежде чем его отправлять. Я хочу быстрый и мирный процесс.       Значит, она уже поговорила с адвокатом. Все по-настоящему. Она настроена серьёзно. С одной стороны, это рационально, но с другой — все это звучало, как безумие. Эми хочет развестись? Для Шелдона это было невероятно. — Что ж, резонно. Ты планируешь сама рассказать Нику и Дори? — спросил он. — Я бы предпочла, чтобы мы это сделали вместе. Думаю, скажем им завтра. Я их заберу. Надеюсь, дома мы будем где-то в пять. — Завтра меня устроит, — сказал он. Почему этот разговор так холоден? Это вообще нормально? Они обсудили все меньше, чем за десять минут. Почему Эми не проявляет свои эмоции? Ее это разве не расстраивает? Шелдон ненавидел, когда он не мог прочитать чувства людей по лицам, но в случае Эми у него, в основном, это получалось. Но не сейчас. — Хорошо. — Да, — кивнул он. Уже нечего было обсуждать о доме и детях. Неужели это конец их совместным четырнадцати годам? Просто вот так? Конечно, Шелдон любил, когда люди выражались четкими терминами и трезво обсуждали проблемы, но разве так люди разводится?       После еще одной долгой паузы, он откашлялся. — Что ж, тогда я поеду в университет, чтобы поработать. У меня полно дел, так что, наверно, я вернусь домой поздно, — сказал он, взяв доску и попытавшись оттащить ее в коридор. Она застряла на конце ковра. — Тебе помочь?       Шелдон выпрямился и посмотрел ей в глаза. — Думаю, ты уже сделала все, чтобы помочь мне.