Чёрное и белое

В истекании кровью есть красота: По крайней мере, ты что-то чувствуешь. Хотел бы я знать, на что это похоже — Иметь волю к жизни. Three Days Grace — I Am Machine

      Джейд с превеликим удовольствием выпрыгнула бы на ходу, игнорируя возможность быть замеченной и посылая к чёрту риск превратиться в лепёшку под колесами едущего следом грузовика, только вот Дуайт оказался куда ответственнее, чем можно было предположить. Он сидел напротив неё в фургоне, заваленном мебелью из Александрии, и держал наготове автомат, собираясь при малейшем движении со стороны Джейд воспользоваться им по назначению. Ритм, который она на нервяке отбивала ногой, кажется начинал подбешивать мужчину.       Всю дорогу она пыталась успокоить себя, погружаясь в свои мысли и безуспешно применяя техники рефрейминга*. Выходило что-то вроде:       «Ну и что, что облажалась? Подумаешь. Ерунда какая, тебя взяли фактически в плен. Зато с новыми людьми познакомишься, мир посмотришь. Там столько чудесных убийц и преданных Нигану головорезов, ух! Прямо дух захватывает в предвкушении встречи с ними».       Одним словом, получалось паршиво. Скорее всего по той причине, что оптимизм никак не хотел сочиться из Джейд, а вот визгливого сарказма было полно. Она не знала, что с ней будут делать по приезду, поэтому готовилась к самому худшему, хотя и не могла чётко сформулировать, что кроется за этим «худшим».       По итогу ничего из того, к чему Джейд готовилась, к ней так и не применили. Под дулом автомата её вытолкали из кузова фургона и, так же невозмутимо как прежде схватив за капюшон, потащили к одному из зданий, даже не дав осмотреться.       Два с половиной дня. Предположительно, ровно столько провела Джейд в тесной камере, окружённой толстенными бетонными стенами. Здесь было сыро, холодно и чудовищно тесно, а ещё эта атмосфера пагубно действовала на психику.       В какие-то моменты Джейд казалось, что она вот-вот задохнётся. В какие-то думалось, что в этих недружелюбных четырёх стенах она проведёт остаток жизни. Сейчас же ей казалось, что она сходит с ума. Это было не совсем тоже самое, что и клаустрофобия, но от неизвестности и тянущихся минут, кажущихся вечностью, чудилось, что стены пульсируют в агонии, надвигаясь прямо на неё. Этот подвал, камера — или чем, ради всего святого, на самом деле было место её заточения?! — отлично подходили для пыток. Даже делать ничего не нужно было.       Металлическая дверь неприятно заскрипела, вынуждая Джейд поморщиться. В проёме показался Дуайт, который периодически приносил ей воду и еду, но сейчас его руки были как-то угнетающе пусты.       — Поднимайся, — потребовал он. — Ниган нашёл для тебя время.       Это должно было её обрадовать? Если да, то не вышло.       Джейд пришлось повиноваться, поскольку выбора у неё было мало, да и перспективы остаться в камере не казались радужными. Тело приятно загудело, когда она поднялась на ноги, и это было действительно чарующим ощущением.       — Сними кофту.       — Что? — Джейд показалось, что она ослышалась, а неприятное предчувствие оцарапало изнутри грудную клетку. — Зачем?       Спрашивать об этом было как-то глупо, но ей хотелось услышать нечто конкретное. Дуайт как-то воровато выглянул в коридор, после чего, напряжённо проведя рукой по запечатлённому на лице ожогу, всё же ответил:       — Она будет мешать. Поверь.       Это ни капли не прояснило ситуацию. Джейд, недовольно засопев, все же приняла решение прислушаться к совету Дуайта. Он не казался ей зверем и жутким головорезом, хотя и преданно подчинялся Нигану. Как следует изучить его времени не было, но впечатление мужчина производил не самое плохое.       Потянув молнию, она неохотно стянула с себя толстовку, и оставшись в майке, вопросительно покосилась в сторону Дуайта, но тот равнодушно изучал противоположную стену.       — Что происходит? — попыталась Джейд добиться ответа, но вопрос повис в воздухе, явно намекая, что никакой конкретики ей не получить.       Дуайт сохранял уверенное молчание, пока они петляли по коридорам базы Спасителей, и только замерев у одной из дверей, он обернулся к ней и фактически себе под нос пробурчал:       — Бесплатный совет: чем тише ты себя ведешь, тем больше вероятность, что ты останешься в живых.       Совет был так себе, учитывая, что Джейд была абсолютно не против смерти. Она открыла рот, собираясь прокомментировать это, но мужчина уже толкнул массивную дверь и за локоть втянул её внутрь.       Шок. Это стало первым ощущением, когда толпа людей уставилась прямо на неё. Кто-то ограничился беглым взглядом, кто-то даже специально вытянул шею, чтобы лучше её рассмотреть. Джейд впала в ступор, поскольку ожидала встречи с Ниганом, но никак не знакомства с сотней людей. Дуайт вывел её в центр быстро образовавшегося круга и, отпустив локоть, отошёл в сторону.       Что задумал Ниган? Очередную показательную казнь с ней в главной роли? Или… что? Какая идея, способная придти в его голову, могла требовать такой массовости?       Краем глаза Джейд уловила, как люди справа от неё начали падать, как подкошенные.       Подождите, что?       Наблюдая за этим с удивлённо вытаращенными глазами она поняла, что все люди, собравшиеся здесь, опустились на колени, смиренно опустив головы. На лице отобразилось глубинное непонимание, брови сомкнулись на переносице.       Отрезвил только резкий громкий звук, заставивший Джейд подпрыгнуть. Она подняла глаза, пытаясь понять, что издало такой неприятный грохот, и наткнулась взглядом на Нигана. Воздух вышел из лёгких с шипением, а сердце гулко ударилось о грудную клетку с неимоверной силой. Джейд сглотнула, пытаясь взять собственный страх под контроль.       Ниган ещё раз ударил Люсиль о металлические перила, и от этого отвратительного звука Джейд передёрнуло. Кто-то сбоку — кажется, это был Дуайт — прочистил горло, как бы намекая, что ей тоже следует встать на колени. Может быть, Джейд бы сделала это, если бы тело не парализовало.       — Дуайт! — рявкнул на него Ниган, но после его интонация смягчилась. — Не стоит. У нашей гостьи проблемы с хорошими манерами и чуть-чуть с головой, она не станет вставать на колени только потому, что так нужно. К счастью мы здесь, чтобы это поправить.       — Я преклоню колени, если кто-нибудь объяснит мне перед кем.       Джейд понравилось, как это звучало. В самом деле понравилось. Не смотря на бушующую внутри панику, голос вышел ровным и каким-то до тошноты безразличным.       — Видите? — Ниган обратился к толпе, слова раздражая своим театральными паузами. — Проблемы с манерами на лицо. Так уж выходит — приходится заниматься подобными глупостями… но я всегда рад научить человека тому, как следует себя вести. Воспитательные беседы — мой конёк, — он живо хохотнул. — Среди нас тоже есть люди, у которых проблемы с расстановкой приоритетов, да, Роб?       Джейд тяжело было воспринимать его речь, слишком уж много в ней было самолюбования. Но когда Ниган обратился к некому Робу, глаза энергично забегали из стороны в сторону, пытаясь выцепить в толпе такого же счастливчика, как и она сама. Интересно, а он в чём провинился? Тоже пытался врезать по голове Нигана его же битой? Или она первая в этом виде спорта?       — Я сделаю всё, чтобы загладить свою вину, — пробасил голос за спиной Джейд, и ей очень хотелось обернуться, чтобы взглянуть на этого человека, но здравый смысл был сильнее. Ниган был самым настоящим хищником. А к хищникам не следует поворачиваться спиной.       — Разумеется, ты сделаешь всё, олень! — импульсивно воскликнул Ниган. Он крутанул в руках Люсиль и скомандовал: — Вольно.       Люди поднялись с колен. По толпе проползли перешёптывания, которые сразу смолкли, стоило лидеру Спасителей вновь открыть рот:       — Я крайне огорчен вашим отношением ко мне, — чтобы подтвердить искренность своих слов Ниган приложил руку к груди и красноречиво взглянул на Джейд. — И не вижу смысла тратить своё время на двух остолопов, само существование которых оскорбляет мои заслуги.       Джейд не понимала, к чему он клонит, хотя отчаянно пыталась ловить каждое слово.       — Вот как мы поступим: только один из вас получит божественный шанс на искупление грехов. Только один. А за искупление и спасение нужно как следует побороться. Правила просты: тот, чья бездыханная туша не будет размазана по бетону, побеждает и получает билет в почти счастливую жизнь.       Идиотизменное воодушевление захлестнуло Джейд с головой.       Класс.       Гладиаторские бои, в которых ей не победить. Охуенно. Самое то, чтобы взбодриться после тесной камеры.       Пожалуй, самое гениальное, что могло прийти Нигану в голову, всё же туда наведалось. Что-что, а рычаги давления этот ублюдок находил знатно — смерти она не боялась и сама искала её, но смерти относительно быстрой, которая за пятнадцать-двадцать минут полностью бы оборвала все страдания. Избиения, возведённые Ниганом в ранг развлечения и наказания за дерзость, тоже гарантировали смерть, только в сотню раз медленнее.       Джейд ни на сотую долю секунды не сомневалась в своём проигрыше, и за этим скрывалось большее, чем дежурный пессимизм: она была щуплым психологом, а не тренированным бойцом. Никогда прежде она не думала, что ей придётся вот так сражаться за свою жизнь — свободное время прежней жизни приходилось проводить в шумных (пускай и подозрительных) компаниях и учебных классах, а не в тренировочных залах. И, по хорошему говоря, Джейд сама была шокирована тем фактом, что протянула так долго в этом сумасшедшем новом мире.       С трудом она научилась стрелять, и то периодически мазала до сих пор. А драться, да ещё и в рукопашную… Если бы ей дали нож, кусок арматуры или, на крайний случай, трубы — шансы, пускай и мизерные, всё же были. Но нанести ощутимый урон кулаками было для Джейд чем-то из ряда фантастики. И Ниган скорее всего догадывался об этом.       Здоровенный мужик, которого Ниган представил как Роб, двинулся к ней и ничего в его уверенных движениях не говорило о том, что он будет мягок. Джейд сделала шаг назад, выгадывая сотые доли секунды на обдумывание ситуации. Внутри всё клокотало, а толпа, окружающая их, слабо гудела, перешёптываясь.       Ничего умного в голову не шло, кроме, пожалуй, мысли, что следовало ударить первой. Психологически это было оправдано: проиграть битву было не столь обидно, когда первый удар за тобой и противник огребает раньше.       Роб размашистыми шагами стремительно сокращал между ними расстояние.       Пока Джейд сжимала пальцы в кулак и думала, как лучше ударить, противник сделал это первым. Щедро отвёл руку назад и впечатал свой огромный кулак в подбородок. Вот что значит слишком много думать.       Боль прошибла нижнюю челюсть, и Джейд отбросило то ли назад, то ли в бок. Пытаясь сохранить равновесие, она зашаталась и нечеловеческим усилием устояла на ногах — едва ли дело было в хорошей координации, но спасибо и ей. На прикосновение место удара отреагировало стреляющей болью, из-за чего и пришлось поспешно отдёрнуть пальцы.       Роб ухмылялся. Так жёстко и нахально, что не возникало никаких сомнений в том, что ради похвалы Нигана он забил бы до смерти даже собственную мамашу. Это тупое поклонение выбешивало Джейд. Тяжело дыша, она почти заехала кулаком по этому не обременённому интеллектом лицу, но наткнулась на блок. Врезавшись в чужую руку, дискомфорт пополз вверх от костяшек к локтю.       Второй удар Роб нанёс прямо из-под блока, не секунды не медля с контратакой. Джейд прекрасно видела момент замаха, но не успела на него среагировать: кулак вписался в нос и — боже! — до чего же больно это было. Кровь хлынула потоком, и когда она добралась до губ, от её солёно-горького привкуса Джейд едва не вырвало.       Из-за вспыхнувших перед глазами искр она пропустила следующий удар, пришедшийся в область диафрагмы. Что-то внутри хрустнуло, заставляя Джейд взвизгнуть скорее от ужаса, нежели от боли. Удар был весьма сильным, и мучительная волна чистого огня распространялась по грудной клетке.       Равновесия она в этот раз не удержала: тело по инерции понесло назад и оно спиной рухнуло на твёрдый бетонный пол. Это было болезненно, но не так, как предыдущие удары в нос и челюсть.       С трудом приподнявшись на локтях, Джейд попыталась отползти назад, но у Роба были другие планы. Он совсем неощутимо (по сравнению с прошлыми атаками) пнул её в бедро, через секунду оказался сидящим на ней и, грозно нависая, уже замахивался для следующего удара.       Кто-то в толпе ахнул, и удивительно, что слух Джейд так красочно выцепил это, поскольку все остальные звуки тонули в симфонии гудящей в ушах крови.       Роб исступленно молотил ее по лицу и даже руки, которыми Джейд пыталась защищать голову, не спасали. Часть доставалась им, но некоторые удары она всё равно пропускала. Скулы, подбородок, переносица и глаза — всё это должно быть было в шаге от того, чтобы превратиться в фарш. Лица она практически не чувствовала.       В таком состоянии Джейд осознала, что пытается плакать. Что слезы, смешиваясь с шурующей из разбитого носа кровью, заливают всё лицо. Или то, что когда-то им считалось.       — Ничего личного, — процедил Роб, будто извиняясь, но ни капли сожаления в этом не было.       Очередной удар получилось заблокировать, но это уже мало радовало. Господи, ну за что ей такое? И какого хера Ниган не накажет её сам? Почему ей приходится терпеть избиения от какого-то левого мужика, который настолько фанатичен и безумен, что охотно делает всё, что ему скажут?       Разумеется, это было обычными беззвучными причитаниями. Даже если бы Ниган избивал её, легче от этого Джейд не стало.       Но ярость и ненависть к таким безбожно тупым людям как Роб сделала своё дело, забурлила в венах, опаляя их изнутри. Руки взметнулись в стороны, пропуская очередной удар в челюсть, сомкнулись на затылке мужчины и резко потянули его голову на себя. Джейд точно знала, как правильно бить головой, но до сегодняшнего момента это ценное знание ни разу ей не пригодилось. Насколько можно было судить — вышло у неё неплохо: под натиском лобной кости с отвратительным звуком хрустнул нос Роба, и мужчина, завопив как кастрированный поросёнок, схватился рукой за лицо, прерывая цикл ударов. Тысяча мелких иголок пронзила череп Джейд, но вопреки всему боль эта была приятной.       Пользуясь замешательством противника, она нанесла следующий удар: со всей имеющейся яростью впечатала колено ему в пах, хотя для этого и пришлось изворачиваться, отползая назад. Роб рухнул как мешок с дерьмом, прижимая руки с окровавленными костяшками к причинному месту, стоило Джейд только двинуть его в плечо, желая свалить с себя.       Это был шанс если не победить, то как следует отыграться за боль в теле и разбитое лицо.       Превозмогая себя, она поднялась. Вначале став на четвереньки и переборов слабость, Джейд распрямилась и, пошатнувшись, ожидала, что снова рухнет на пол, но этого не произошло.       Совсем не по-женски сплёвывая на пол кровавую слюну, она собиралась послать к чёрту ещё одно морально-этическое правило прошлого, а именно «лежачего не бьют». Её ведь били. Хотя нет, «били» в этом случае не совсем подходящее слово. Её пиздили. Так почему же она должна героически удержаться от этого?       — Ничего личного, — вернула Джейд фразочку и щедро, не жалея сил, пнула Роба в живот.       Это принесло ей столько ликования и чувства собственного превосходства, что подобные пинки охотно повторились. Джейд впечатывала ботинки в тело мужчины так отчаянно, что со стороны это было похоже на работу отбойного молотка. Досталось всему: грудной клетке, животу, несколько раз даже удалось отправить подошву прямиком в лицо этой мрази. Джейд могла лишь догадываться, какого сейчас Робу, но даже у неё уже болели ноги от таких многочисленных ударов.       Если бы Рик был здесь, он определённо бы догадался, что это истерика и оттащил её в сторону, бормоча какие-то до абсурда глупые истины. Но Рика здесь не было.       Под звуки сердца, стучащие гулкой пульсацией в ушах, Джейд пнула Роба ещё раз. В ней было ещё полно злости, но чертовски мало кислорода. Втягивая носом воздух, она застонала от приступа боли, поясом охватившего грудную клетку. Похоже, с частью рёбер можно было смело распрощаться, но Джейд чувствовала себя потрясно вопреки этому.       Интересно, Ниган ожидал, что она вырвется в лидеры? Посещали его голову такие предположения?       Она вскинула голову, ища его взглядом и мечтая безрассудно выкрикнуть что-то вроде «выкуси, сучара», но на мостике мужчины не оказалось, как и на близлежащей лестнице.       Негодование захлестнуло Джейд с головой.       Ушёл.       Даже не стал смотреть.       Мысль эта окрасилась всеми оттенками боли, когда резко распрямившаяся нога Роба ударила её в живот. Воздух выбило их лёгких, а мир задрожал, пропитываясь тёмными пятнами.       Джейд согнулась, заходясь кашлем и прижимая руку к животу, но это не помогло справиться с выходом тела из строя. Кислород обжигал гортань, а зрение никак не могло сфокусироваться.       Пальцы Роба сомкнулись на её лодыжке и решительно потянули ногу на себя. Джейд полетела вниз и это неконтролируемое падение закончилось очень болезненным ударом затылка о бетон. Не смотря на то, что пол был ровным, у неё было стойкое ощущение, что череп раскололи надвое острым камнем.       Пока она считала звёзды и искры, кружащиеся перед глазами в причудливом танце, мужчина поднялся на ноги. Прижимая ладонь к рассечённой брови, он уже не выглядел столь грозным, но всё ещё больно бил. Точно копируя её недавние удары, Роб засветил ботинком куда-то вниз живота. Джейд зашипела сквозь плотно стиснутые зубы, и слёзы брызнули из её глаз.       Скорее инстинктивно она попыталась защититься от следующего удара, закрывая руками грудную клетку и живот, но нога мужчины всё равно болезненно врезалась в правое подреберье. Ужасный хруст и обжигающая боль не дали вдохнуть, порождая лишь хриплые стоны. Джейд сложилась пополам и снова закашлялась, харкая кровью.       Её тошнило так сильно, что она всерьёз думала, что все внутренности выйдут наружу через рот.       Безликая толпа плыла и двоилась перед глазами. Джейд думала, что вот-вот отключится, но очередной пинок привёл её в чувство, прошибая сильнейшим и крайне болезненным импульсом. Кровь забулькала где-то в горле, вынуждая Джейд давиться кашлем, сопряжённым с рвотными позывами.       Взгляд бесцельно забегал из стороны в сторону, когда уцепился за непонятный предмет, валяющийся на полу неподалёку. Непонятным его делало в первую очередь затуманенное зрение и сравнительно небольшой размер. Пропуская удар в живот, Джейд сощурилась, пытаясь понять, что же это такое.       Голова соображала слабо, поэтому какое-то время мозгу потребовалось, чтобы узнать в таинственном предмете обычный перочинный нож.       Нож!       Джейд мало волновало, откуда он здесь и как давно валяется на полу, но в одном она была точно уверена: только Ниган мог бросить его сюда. Остальные не посмели бы и пальцем пошевелить без его ведома.       Больше она не думала, отдавая тело во власть инстинктов. Нужно было всего лишь добраться до ножа. Заполучив его, она победит.       Наплевав на боль во всём теле, Джейд поползла вперёд, опираясь на локти и с трудом отталкиваясь коленями. Добраться до ножа оказалось сложнее, чем она предполагала: каждый сантиметр пола превратился в километры раскалённой земли.       Она была почти рядом с ножом. Почти. Чуть больше метра лежало между её телом и спасительным оружием.       Джейд протянула руку вперёд, надеясь, что сможет дотянуться до него, но окружающий мир эффектно померк перед глазами, словно кто-то выключил свет. Тяжёлый ботинок Роба опустился на голень и частично колено, прижимая к земле с такой нечеловеческой силой, что боль, порождаемую этим, сложно было сравнить с чем-то ещё. Джейд неестественно выгнулась в спине и закричала, не в силах сдержать этот удар достойно.       Звук, вылетающий из горла, получился хриплым и булькающим, но таким до тошноты надрывным, что кто-то в толпе напряжённо взвизгнул, тут же закрывая рот руками, очевидно боясь показаться через чур сочувствующим.       Боль растекалась от колена по всей левой ноге и пульсацией отдавала куда-то в область таза.       Джейд плакала. То ли из-за боли, то ли из-за унижения… то ли из-за всего вместе, резко навалившегося разом. Тяжело дыша, она уткнулась лбом в прохладную поверхность бетона, а запах пыли совсем некстати защекотал ноздри. Холод не был лекарством, но стал отличным средством, помогающим пересилить себя.       Нож, к которому она так старательно ползла, оказался у противника.       Роб, скалясь своими разбитыми губами, вертел его в руках.       — Вставай, — процедил он с каким-то странным сопением. Видимо, нос ему Джейд всё-таки сломала. — Мне не особо вставляет бить ножом лежачую дамочку.       Джейд засмеялась, рыдая уже почти в голос. Со стороны это, должно быть, выглядело так, будто ей приходит пиздец, но… и Роб и правда был забавным. Ебанутым, но забавным. То есть только сейчас его стало смущать, что он бьёт лежачую «дамочку»? Ах, да, раньше ведь у него не было ножа. Бить ножом лежачего — это уже просто охуеть как «не комильфо», да и не совсем не по этикету, а вот ногами — самое то, прямо что доктор прописал!       — Какого хера ты ржёшь?! Весело тебе, да?! О, думаю дальше будет ещё веселее, — он подошёл ближе. — Поднимай. Свою. Жопу. Живо.       Мысленно Джейд показала ему средний палец, потом качнула головой, демонстрируя, что не собирается выполнять его требования. Пусть катится в ад. Она больше не пошевелится. Даже когда смерть придёт за ней, она встретит её в этой позе, сжавшись в клубок на полу.       Толпа гудела и запоздало в этом Джейд распознала ликование. Большинство людей довольны шоу. Довольны Робом, который, бесспорно, хорош в драке.       «Все вы. Идите нахуй. Ёбаные лицемерные мрази, в аду для вас есть отдельный котёл. Два отдельных котла».       В мысленный поток оскорблений вклинился очередной удар по животу и Джейд, скуля как раненая собака, начала царапать ногтями пол, пытаясь справиться с болью, что нашла прибежище в её теле.       — Поднимайся! — рявкнул Роб, уже выходя из себя.       Джейд фыркнула и на удивление нашла в себе силы ответить, игнорируя кровь, булькающую в горле:       — Свой член ты так же убеждаешь, когда он не встаёт?       Смешок, прокатившийся по толпе, даже придал ей сил, но этого было недостаточно, чтобы подняться.       Рассвирепевший Роб наклонился и, схватив Джейд за челюсть, потянул её вверх, вынуждая встать. Опираться на левую ногу, что пострадала от ботинка мужчины, было практически невозможно. Жгучая, снедающая боль прошибала колено и отдавала куда-то вниз живота.       Джейд хотелось, чтобы это уже наконец закончилось, но, вопреки этому желанию, тело отпрыгнуло в сторону, стоило Робу замахнуться ножом. Агонический импульс прошиб каждую клетку, каждый орган и каждую ткань в теле. Повреждения организма были настолько серьёзными, что даже минимальное движение отзывалось приступом боли. Тёмные пятна перед глазами уже не просто мешали, а закрашивали в чёрный почти всё окружение.       Роб загоготал и толпа чрезвычайно живо отреагировала на это: кто-то засвистел, кто-то зааплодировал. Кто-то совсем тихо всхлипнул.       Польщённый подобным вниманием, мужчина широко улыбнулся и, победоносно разводя руки в стороны, с важным видом красовался перед толпой. Он вертелся, со всех сторон купаясь в признании и восхищении.       Джейд хотела смерти так сильно, как должно быть ещё ни разу не хотела прежде. До этого момента всё было детским лепетом, абсурдно истеричным и демонстративным. Сейчас она хотела сдохнуть по-взрослому. Сдохнуть и забрать с собой как минимум одного из людей Нигана. Хоть на йоту уменьшить его огромную армию тупых головорезов.       До сих пор идущую из носа кровь Джейд попыталась утереть рукой, но кажется лишь сильнее размазала её по лицу. Мышцы вяло ныли в преддверии последнего с её стороны рывка, а болевая чувствительность несколько спала, давая шанс для успешного выполнения манёвра.       Роб всё ещё стоял к ней спиной, наслаждаясь вниманием толпы. Джейд бросилась вперёд и в этом было столько отчаяния, сколько она прежде никогда не испытывала. Боль в ноге переползла на позвоночник, когда Джейд подпрыгнула и, врезаясь в спину мужчины грудой клеткой, зажала его шею между плечевой и локтевой костью. Такой захват стал неожиданностью для Роба и он дёрнулся, пытаясь сбросить её с себя.       — Сука! — прохрипел он.       Джейд с удовольствием сломала бы ему шею, если бы у неё хватило для этого сил. Но сил не было, поэтому оставалось только старое доброе удушение.       Сгибая руку в локте она явственно ощутила, насколько трудно мужчине сделать вдох и до какой степени торжественно для неё звучат его хрипы.       Радость была недолгой.       Джейд почувствовала, как кожа на бедре лопается и сначала не поняла, что произошло. Через несколько секунд после этого пришла буравящая, дергающая боль, и левую ногу прошибла судорога.       Она открыла рот, собираясь закричать, но ни одного определённого звука так и не вырвалось. Где-то внутри собственной головы она верещала, лезла на стены, вопила на чистом ультразвуке и стонала как раненая касатка, но в реальности из её рта вырвалось только тихое шипение, с которым воздух вышел из лёгких и больше не зашёл обратно.       Рука, зажимающая шею Роба, ослабла и Джейд буквально сползла на пол, удар о который больше не казался болезненным. Хрипящая, измученная болью и с двоящимся зрением, она разглядела нож в своём бедре и сочащуюся из-под него кровь, что стремительно пропитывала тёмную ткань джинсов.       Джейд зыбко задрожала, давясь собственной несостоятельностью. Идиотка. Даже напав со спины, она не смогла задушить кого-то. Роб двинулся к ней, и этот факт не вызвал ничего, кроме смиренного ожесточения.       Давно было пора сдохнуть. Наконец-то это случится.       — Достаточно.       Устало-недовольный голос вклинился в буйство бормотания толпы, и Джейд с трепетным ужасом узнала голос Нигана.       Он был здесь всё время.       Разумеется, мать вашу.       Он не за что не пропустил бы шоу, которое сам и учинил.       Просто спустился, чтобы посмотреть из первого ряда как её избивают.       И прямо сейчас этот кусок дерьма забирал у неё из-под носа желанную гибель.       — Роб, мне кажется, ты был слишком груб, — шутливо обратился он к противнику Джейд. — Милостивый боже, ну и отделал ты её! Мог бы и поддаться женщине, маленький ты эгоист!       В поле зрения Джейд оказалось лицо Нигана, который, явно издеваясь, наклонился к ней:       — Вот болван, правда? Никакой морали в человеке…       Она не отреагировала. Не издала ни звука, распластавшись по полу и прижимая к пульсирующей ране ладонь. Стоило, наверное, вытащить нож, но у Джейд не хватило мужества. Лицо Нигана расплывалось перед глазами, а кровь, стоящая в горле, мешала дышать. При каждом выдохе пряди волос, упавшие на лицо, нелепо подбрасывало вверх.       — Объясняю, — громогласно и резко начал Ниган, возвращаясь к фразе Джейд, которая, очевидно, показалась ему слишком оскорбительной, — на колени здесь встают передо мной. Я, видишь ли, как боженька для этих людей и таким образом они выказывают своё почтение. А те, кто этого не делают… кара божья настигает их и — поверь на слово — этим отступникам не очень сладко живётся.       Джейд хотела выдать что-то наподобие «Как хорошо, мать твою, что я атеист», но поняла, что это бессмысленная трата сил. Ниган делал то, что любил больше всего — красовался перед толпой и запугивал её своими речами, и вступать с ним в словесные перепалки было самым бесполезным занятием на свете.       Мужчину, кажется, подбешивало полное отсутствие участия с её стороны:       — Да-а-а… — с трагизмом протянул он, — вижу, Роб хорошо настучал тебе по тыкве, совсем не соображаешь. Так уж и быть, давай покажу.       Джейд не совсем поняла, что он собирается делать, но ощутила тянущее пульсирующее напряжение в затылке, постепенно распространившееся на всю голову. Для удара это было слишком слабо, но… видимо, её действительно крепко отметелили, что очевидные вещи доходили так медленно.       Волосы. Ниган схватил её за волосы.       Всё тело болело так сильно, что боль от намотанных на кулак волос воспринималась как лёгкое напряжение кожи.       Ниган потянул Джейд вверх и ей пришлось повиноваться, поскольку противиться такому напору было невозможно.       Он поставил ее на колени.       Конечно же.       Тело Джейд держалось в вертикальном положении только благодаря руке Нигана, надёжно запутанной в волосах: на ногу, дважды пострадавшую за последние полчаса, опираться было невозможно. От движения, пускай и вынужденного, нож словно зашевелился в ране, скрипя поверхностью сухожилий, а в колено вонзилась сотня мелких игл.       Ниган потрепал её из стороны в сторону, грубо и теперь действительно больно оттягивая волосы назад и вынуждая жертвенно запрокинуть голову.       — Смотри, — попросил он вежливым тоном, будто разговаривая с недоразвитым ребёнком. — Эта поза говорит о том, что ты уважаешь меня.       Джейд, обессиленно смотря на него снизу вверх, сглотнула липкую слюну и… сломалась. Ей не нужно было ничего, кроме смерти. Она мечтала встретиться с ней уже почти полгода, хотя казалось, что искала этого знакомства всю жизнь.       — Прошу… — прохрипела она, наплевав на гордость и всё к ней прилагающееся. Шевелить языком оказалось чем-то по-настоящему сложным, а булькающий звук сопровождал каждое сказанное слово. — Добей. Пожалуйста.       Лицо Нигана поменялось, словно кто-то резко сдёрнул с него театральную маску. Джейд не смогла уловить, что именно очертилось в новом выражении его глаз — удивление или ярость, поскольку голова соображала туго, да и мутное зрение не способствовало повышенной внимательности.       — Пожалуйста, — повторила она одними губами, чувствуя, как глаза унизительно обжигает слезами.       Просто пусть он прикончит её. Прямо сейчас.       Чёрт, в таком случае Джейд даже станет считать его своим кумиром.       Пальцы Нигана в волосах разжались слишком резко, Джейд не была готова к такому: левую ногу прошила боль, и нож, всё еще находящийся в ране, ужасающе запульсировал. Опираться на эту конечность было невозможно, поэтому как только лидер Спасителей отпустил Джейд, она рухнула на пол, обессиленно прикладываясь горящей щекой о прохладный бетон.       Тёмные точки заплясали перед глазами, а возмущение, смешанное в равных пропорциях с обидой, захлестнуло её с головой.       Он потерял интерес.       Он не станет её добивать.       Мразь.       С губ сорвался тихий всхлип, полный бушующей внутри ярости и отчаяния. Джейд перекатилась на спину и, с трудом дыша от боли, уставилась в потолок стеклянным взглядом.       «Нужно просто чуть-чуть потерпеть» — мысленно подбодрила она себя. — «Смерть придёт сама. Она всегда приходит».       — Запомните! — обратился к толпе Ниган, и Джейд едва слышала его голос сквозь высокочастотный пронзительный писк в ушах. — Ваши принципы ничто, если вы не способны их отстоять.       Следующие фразы всё-таки утонули в этом писке, чему Джейд была несказанно рада. Боль становилась терпимее, меркла с каждой секундой, а восприятие реальности уходило в неведомые дали. В грудной клетке что-то протестующе трепыхалось, пока мысли становились легче, невесомее.       Звон в ушах плавно и незаметно перетёк в голос мертвой сестры, которая фоном напевала свою любимую и совершенно идиотскую песню.       Мурашки побежали по всему телу Джейд и ей очень сильно захотелось плакать, но помешали смыкающиеся тяжелые веки. Мелодичный и до смертельной дрожи ужасающий голос сестры становился всё ближе, и это недвусмысленно намекало, что вместо желанного забвения Джейд получит от смерти билет в персональный ад. Когда темнота маслом растеклась перед глазами, голос раздался совсем близко, звеня и вибрируя в правом ухе. Джейд так и не удалось понять, что он сказал — настолько сильным был ужас.       А потом тьма, будто ожившая и совершенно разумная, схватила её за лодыжку и утянула в свои владения.