Одаренные: У каждого свой путь

— Давай быстрее! — Эмма нервно стучала каблуками в добрый десяток сантиметров. Ну чего она его торопит? Они ведь успеют. И вообще, никто не смеет указывать ему что делать! Он Избранный! — Уже! — если тот парк развлечений себя не оправдает!.. Трое свободных от отношений подростков смотрели на суетные сборы этой парочки. Честно говоря, Эмма и Анто вместе больше походили на пытающихся казаться крутыми идиотов, ежели на действительно стоящую парочку. Анита с сочувствием покосилась на своего одноклассника. Если он наблюдал эту сцену каждое их свидание... Кто кому ещё нервы трепал? Сам Мик обращал на этих двоих не больше внимания, чем на пыль в грязном подвале. Его очень беспокоило их занятие. Ладно сейчас, пока ещё лето, но что им делать, когда начнётся учебный год? Прогуливать занятия? Анто это, может, и подойдет, а вот Мику... Родители его загрызут. Да и Ники с Анитой их предки не пощадят. Отказаться в этом участвовать? А их разве отпустят? — А куда делся Анто? — да и Джон общается с ними все реже. Сперва он их избегал, чтобы тайком пробраться в лабораторию профессора, но его поймали. Как ни странно, старик не рассердился на Джона, а предложил последнего помочь ему. И теперь Джон, тот самый обжора Джон, не вылезает с базы даже для обеда! — Свидание, — хором протянули Анита и Мик. Где-то вдалеке им вторило тихое эхо от Ники. Тот, будучи изначально втянутым во все это против своей воли, все больше походил на призрака или невидимку. Звучит иронично, если учесть, что настоящего невидимку, запертого в камере, нельзя было не заметить при любом желании – настолько громким он был. Правда, Ники и в школе так себя вёл, так что многим это не казалось удивительным. — А, ну ладно. Меня профессор просил помочь кое с чем, так что пока! — и так каждый раз. Интересно, его родители знают, где сутки напролёт пропадает их сын? Джон тяжело потопал к профессору, поднимая клубы пыли. По дороге он порвал одну из многочисленных паутин и испачкал штаны в ржавчине. Да, чистоплотностью эти учёные явно не отличались. Как-то Ники видел записи старичка, и по его словам, такого сборища клякс и пятен от кофе на одной бумажке он никогда ещё не встречал. Анита дернула его за помятый рукав, посмотрев ему прямо в глаза. Да, он охладел к ней, но это не отменяет того факта, что она очень красивая. И сейчас её прекрасные серые глаза смотрели на него! Не в силах выдержать этого, Мик отвёл взгляд и начал смущённо крутить кончик чёлки. — Слушай, я давно хотела это сказать... — Анита недовольно закусила губу. Сказать что? Больная фантазия, прекрати подкидывать идеи! Мик чувствовал, что его уши потихоньку заливались краской и не придумал выхода получше, чем начать крутить их в разные стороны. — Да? — ну пожалуйста, пожалуйста... — Тебе не кажется, что это место больше напоминает свинарник? Повсюду грязь, пыль, паутина! Разве это не угнетает? — выпалила она, будто боясь передумать. Тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли, набрала в лёгкие воздуха и продолжила уже спокойнее. — Почему бы нам не устроить уборку? Здесь станет хоть немного чище и уютнее! Как думаешь? Она смотрела на него с такой надеждой... В горле застрял огромный ком. Ну как отказать таким глазам? В голову невольно закралась мысль: а на Ники этот взгляд тоже действует? Говоря о последнем... Он обнаружился в соседнем коридоре – царапал ржавчину сидя на корточках. — Старая. Тяжело избавиться, — мимолётом ответил он на их невысказанное недоумение и вопросительно наклонил голову. Наверное. Мик редко его понимал, вероятно, из-за огромных очков и непослушной чёлки, закрывающих все лицо. Анита со вздохом отбросила прядь волос за спину: — Та девочка поможет нам? — а ведь они так и не узнали её имени! Как-то нехорошо вышло... — Кэйлани. Наверняка, — и снова нельзя понять, о чем он думает. Это было её имя? Звучит необычно. По крайней мере, для Мика. Невидимка снова шумел в своей камере, извергая проклятия и угрозы. То ли смуглая, то ли очень загорелая девочка только молча закатывала глаза при особо забористом ругательстве. Увидев Ники, она оживилась; заметив Аниту с ним – поникла. — Привет! Тебя ведь зовут Кэйлани, да? Не хочешь помочь нам с уборкой? А то там так грязно, что втроём нам не справится, — главное говорить честно и с искренней улыбкой. Поверит или нет? Она окинула их подозрительным взглядом, скосила глаза в сторону Ники, устало посмотрела на проклинающую весь свет пустоту в камере и повернулась к ним с лицом скептика: — Чур на мне паутина! *** — Ату её, ату! — Кэйлани метлой гнала непослушную горстку песка к совку в руках Аниты. Чем-то это было похоже на футбольный матч. Только мяч в игре не увиливает так, как эта рассыпчатая кучка. Они потратили на уборку несколько часов, но это того стоило. Маленькая смуглянка и впрямь здорово управилась с паутиной! Мик изрядно надышался пыли, пока протирал многочисленные полки и взбирался на стремянку к лампочкам, которые не трогали, наверное, годами. Оттирая упрямую грязь, ещё более упрямая Анита изрядно испачкала и одежду, и волосы, и милое личико, но выглядела даже более довольной, чем после долгожданной покупки в любимом бутике. Мик даже не подозревал, что у неё может быть такое выражение лица. Но больше всего его удивил Ники. Тот казался даже более счастливым, чем его сестра, хотя его свитер порыжел от ржавчины, а неровно подстриженные пряди походили на воронье гнездо ещё больше. Теперь их родство казалось очевидным, хоть они и были разными как небо и земля. А теперь они вместе пытались избавиться от удивительно верткой кучки песка. Она живая, что ли? В конце концов, она забилась куда-то под пол да там и осталась. — Ух-ух, славно прибрались! — Кэйлани вытерла пот со лба. Анита важно кивнула. Мик мечтательно прикрыл глаза. — Теперь чайку бы... Вздохнули они в унисон. Звень! На только что отмытый стол опустился поднос с белым пузатым чайничком, тарелочкой со свежим ароматным печеньем и четырьмя прозрачными чашками. Ники поправил крышечку источника умопомрачительного запаха чудного напитка и вежливо повернулся к ним: — Чаю? Мик в жизни не пил чая вкуснее! А печенье-то какое! Просто таяло во рту! Где это Ники его достал? Чаепитие проходило легко и приятно. Анита и Кэйлани по-дружески жаловались друг другу на невидимку, плохих одноклассников и многое другое, что не дано понять мальчишкам. — А потом он полез ко мне со своими слюнявыми губами! Брр! — Фу! Какая гадость! И что ты сделала? — К счастью, я не растерялась и со всего маху влепила ему пощёчину! Он офигел и больше не лез. — Ого! Знаешь, ещё можно было отдавить ему ногу или... Да, мальчишкам такие разговоры не понять. И болтали они дальше как закадычные подружки. Ники облегченно вздохнул, но незаметно для всех. Мик слушал молча, потому что с набитым ртом не болтают. Но вот любопытство пересилило приличное воспитание и он прошамкал: — А хах фы офнарушила швою шилу? Кэй, как её успела прозвать Анита, отложила в сторону очередную печенюшку и задумалась: — Да всю свою жизнь, пожалуй, знала. Как научилась плавать, так все свободное время начала проводить под водой. К сожалению, его в приюте не так много. — Так ты жила в детском приюте? — Угум. Там была злая няня и противная прыщавая стукачка. Ух, как они меня в своё время доставали! — Бедняжка ты наша... — Анита погладила прихлёбывавшую чай Кэйлани по голове. Та замерла с округлёнными глазами, а потом глотнула ещё горячей жидкости. Ласка была ей приятна. *** — Пустите! Пустите меня! Я знаю свои права! — Дэвид постучал кулаками по решетке. Его ударило током. Опять. Он с шипением согнулся пополам от боли. И его все ещё не было видно. Скрипнула старая железная дверь. Неужто ту девчонку возвращают в камеру? Нужна ему эта мелкая! Она его вообще игнорирует! А нет, к решётке подошёл тот скрюченный проф со своим жирным помощничком. Ну хоть без того бешеного мачо с ирокезом. Когда Дэвид узнал, что этот бугай младше него, то пару часов стоял с отвисшей челюстью. Но самым удивительным было не это... Сам бы он никогда не признался в этом самому себе, но больше его испугал не малолетний качок, а тот странный малый занудного вида. Было в нем что-то... — Как дела? — посмотрел в камеру толстяк. Вообще-то он сидит в другом конце! Тяжело быть невидимкой. Вдруг в нем словно повернули переключатель, и он не смог сдержаться. — Хреново. Вы хоть представляете, каково это — когда тебя никто не видит?! Я между прочим был самым нормальным парнем! У меня была девушка! Друзья! Родные! А потом меня не стало! Пуф! И нету Дэвида! Его несло все дальше и дальше. Он кричал, захлебываясь слюной и не замечая странных выражений на лицах его невольных слушателей. Ему надо было выговориться. Старик снял очки и начал протирать их полами заляпанного лабораторного халата: — Знаешь, юноша, а ведь мы можем тебе помочь. Безумная надежда зажглась в невидимых глазах. Он схватился руками за замызганный рукав и лихорадочно взмолился: — Правда? Вы можете сделать меня видимым? Пожалуйста! Я сделаю все, что захотите, только спасите меня! И только теперь он заметил пугающий блеск глаз этих двоих. Только теперь он подумал, что, быть может, совершил непоправимую ошибку. Но было уже поздно. Он ощутил покалывание, легкое как укус комара. Дэвид успел заметить иглу пустого шприца, а потом все поплыло перед глазами... послышался грохот падающего тела. Профессор и Джон нащупали нечто тяжёлое и потащили это к лаборатории. Все прошло без сучка, без задоринки. Прямо по плану. *** Весёлая бодрящая музыка. Маскоты и клоуны на каждом углу. Сахарная вата, попкорн и прочие соблазны повсюду. Аж противно! Анто тяжело плёлся за Эммой. Сам он никогда не понимал, что такого приятного в том, чтобы медленно крутится на пластиковой лошадке или стрелять из ненастоящего ружья в фальшивые цели. Вот побить кого-нибудь – это другое дело! Аж кулаки зачесались. Зато Эмма чувствовала себя здесь как рыба в воде. Она приносила ему ещё пакеты с покупками, и он тупо стоял, увешанный игрушками и модными штучками. — Хэй, подслащённая парочка, минутки не найдётся? — раздалось откуда-то сверху. Подняв глаза, они увидели на крыше местного дома с привидениями, прямо на гигантском черепе, человеческую фигуру. Мужик в треугольных чёрных очках поправлял ковбойскую шляпу на голове и нетерпеливо топал дешёвыми кожаными сапогами. Из-под шляпы у него торчали две длинные непонятные штуки. Что это вообще за хмырь? — Это ты нам, что ли? — Эмма упёрла руки в бока. Вот молодец! Сразу взяла быка за рога! — А вы видите здесь других таких же дибилов? — он труп. Этот недомертвяк достал откуда-то тонюсенький разукрашенный релольвер. Из музея спер? Эта старинная штука начала тикать. Разве они должны издавать такие звуки? — Не обижайтесь. Личного тут совсем немного. Пока! — будущий труп навёл револьвер прямо на них и спустил курок. Сверк! Что-то мелькнуло сбоку, и в них полетело что-то очень быстрое и светящееся. Бам! Оно ещё и взорвалось! Разрывная, или как её там, волна отбросила их на пару метров. Если бы Анто был внимательнее, то он бы увидел, что прохожие не заметили ни странного человека на крыше, ни их разговора, ни взрыва. Но Анто и внимательность — вещи далёкие. Бам! Бам! Бабах! Он побежал с подпаленным ирокезом, тщетно пытаясь уклониться от снарядов, а Эмма, зажав уши руками, цокала вслед за ним. Псих с лерольверо... ролельверо... с ружьем захохотал. — Тили-тили-колбаса, наш жених зажарился! — и выстрелил в очередной раз. Анто решил, что целится этот ненормальный именно в него. И в кои-то веки был недалёк от правды. Блеск слева... Бах! Справа... Бух! Из чудо-пистолета продолжали вылетать искры. А их цель продолжала петлять, тяжело отдуваясь и напрягая мышцы. Бежала цель прямо (ну, не прямо, а змейкой) к смеющемуся сумасшедшему. — Ты! Ты же сверхчеловек, да?! — заорала Эмма, перекрытая своим визгливым криком взрывы. — Почему ты это делаешь?! Ковбой остановился, опустил своё ружьё и медленно повернул к ней голову. Чёрные очки недобро блеснули. Странные штуки под его шляпой колыхнулись. — Сверхчеловек? — тихо переспросил он и ухмыльнулся, обнажая нечеловечески острые клыки. — Я и сверхчеловек? С чего бы это мне быть одним из этих недоделок? Всё в парке замерло. Даже прохожие ушли куда подальше. И тут... — Попался! — Анто все-таки взобрался на череп дома с привидениями и бросился на ковбоя. Шлеп! А ещё тяжело ударился головой. Псих с пистолетом же преспокойненько приземлился на железную балку американских горок. Где-то в ста метрах от дома с привидениями. Этот ненормальный снова щелкнул своим лелольревом и сделал новый залп. Бам! Бах! Бадам-с! Бабах! Щепки, опилки, вата из игрушек и прочая мелочь летела во все стороны. На плитке дорожек образовались дымящиеся выбоины. От чёрных пятен на прилавках и стенах тянуло гарью и порохом. А Анто все еще бежал. Эмма тихонько прокралась к горкам, прикрывшая голову какой-то оторванной доской. Спрятавшись среди стальных столбов, она отряхивала голову от опилок и пыли и совсем не обращала внимания на своего парня, отчаянно лавирующего между взрывами. А зря. Он ведь её тоже не заметил. Анто подскочил к стальной перекладине, над которой и находилась балка с тем странным ковбоем. Он сжал опорные столбы в своих мощных кулаках и услышал долгожданное шипение. От самого основания до рельсов наверху балки начали ржаветь и осыпаться. Разрушительная рыжина тянулась все дальше и дальше, охватывая весь аттракцион. Американские горки с грохотом рухнули. Послышался женский визг. Повернувшись на голос, Анто увидел лежащую ничком Эмму рядом с пугающе острой грудой ржавого металлолома. Он торопливо подошёл к ней, не понимая, что такое. Она подняла голову и увидела его. Её зрачки расширились. Она медленно встала, на негнущихся ногах подошла к нему... Шлеп! И влепила ему пощёчину. — Да ты ещё больший псих чем этот ковбой! — она круто развернулась на каблуках и пошла к выходу. С учётом того, что ноги по-прежнему её не слушались, нужный эффект не был произведён. Анто так и стоял, держась ладонью за ноющую щеку. Она его ударила? Ударила?! Сидевший на кабинке чертового колеса мужик в шляпе и пончо расхохотался, ударяя каблуками своих дешевых кожаных сапог по дверце. — Ой, не могу! Ну вы и дурни! Вы хоть понимаете, во что ввязались? — он неторопливо встал, взмахнув странными штуками из под шляпы и помахал им своим удивительным верольвером, — Ай, ладно, не мое это дело. Меня зовут Стрелком! Запомните это! Увидимся! И скрылся с глаз. *** Когда Эмма вернулась со свидания, их удивлению не было предела. Её вид, растрёпанный, с опилками в шевелюре, разодранным платьем и поплывшим макияжем поверг их в шок. А каким незабываемым зрелищем стал вернувшийся Анто с дымящимся ирокезом, подпаленными джинсами и зверским оскалом! На них там что, террористы напали, что ли? — Ты! — он схватил за шиворот профессора. Мик даже испугался, что его брат оторвёт бедному старику голову. Ники потрогал горловину своего свитера, видимо, вспоминая издевательства над ним Анто в школе. Анита испуганно закусила губу и сглотнула. — Что это был за хмырь?! — В-в с-смы-смысле? — было похоже, что профессор Смит вот-вот упадёт в обморок от ужаса. — На нас напал какой-то чмошник, который объявил себя Стрелком и не сверхчелом! И при этом он стрелял из своего револьрева какой-то странной взрывающейся хренью! — Револьвера... — не удержавшись, тихо поправил его Мик. Анто в ответ уставился на него с такой нескрываемой яростью, что он поспешил скрыться от взгляда старшего брата за подоспевшим Джоном. — Ну?! Я жду! — П-подождите, п-пожалуйста, м-минутку... О-он, верно, из Ан-номалий... — То есть? — Эмма подошла к болтающему ногами в воздухе старику и положила ладонь на накачанный локоть своего бойфренда. Тот подкосился на неё и нехотя отпустил учёного. Хотя вернее будет сказать — швырнул. Смит закашлялся и отряхнул свой многострадальный халат. — Как я уже упоминал, многие Аномалии мощнее обычных сверхлюдей и их труднее обнаружить. В связи с этим некоторые из них начали считать себя выше сверхлюдей. Видимо, упомянутый Вами Стрелок относится именно к таким. Есть вероятность, что они объединились в крайне опасную организацию и собираются уничтожить сверхлюдей. Именно из-за этого мне и моим коллегам и нужна помощь таких как Вы. Мик начал теребить правый рукав. Правда, левый рукав тоже почему-то начал дёргаться. Скосив глаза в ту сторону, он обнаружил, что в него вцепилась пальцами Анита. Следы зубов на её губах наливались кровью. Она нервно провела по ранкам языком и произнесла: — Вы же сами сказали, что их много и они сильнее. Так как же нам с ними справиться имея всего одного сверхчеловека? И тут профессор... усмехнулся? — Почему же одного сверхчеловека? У нас же есть...