Между нами

      Запах свежескошенной травы забивал нос, но был таким одуряющим, что Саша не мог перестать глубоко, всей грудью вдыхать его. И ведь не было в анамнезе ни деревни, ни дедули с пирожками, а было хорошо. В ушах гудело после газонокосилки, но волк довольно щурился. Саша стянул мокрую майку, швырнул на колоду для рубки дров и удовлетворенно оглядел облагороженный участок перед домом. Обожаемый вожак снова нырнул в депрессивный этап любви к своему Тоше, так что хозяйские дела лежали на Сашиных плечах.       Ромкино появление должно было остаться незамеченным, ибо обоняние и слух притупились, а зрение не помогло бы — к калитке Саша стоял спиной. Но стоило Роме взяться за штакетник — и как подбросило что. Саша резко развернулся и расплылся в широкой улыбке:       — Привет!       — Привет, — пролепетал Ромка и слегка покраснел. — Я хотел сказать, что завтра поеду в Архангельск. Мне нужно кое-что купить к учебе.       И как-то помрачнело все. И трава неприятно запахла, слишком уж резко, и кузнечики застрекотали чересчур громко. Дерьмо, короче. Ведь только вернулся из Москвы, только немножечко Саню отпустило. Целых две недели адекватным человеком себя чувствовал, без дурных желаний утащить Рому куда-нибудь подальше, поглубже в лес, чтобы только его, только Санин, чтобы не смотрел никто, не говорил, не дышал рядом. И вот пожалуйста, в Архангельск. Охуенно, блядь!       Саня поправил сползшую, покосившуюся улыбку и делано жизнерадостно кивнул:       — Ладно. Я понимаю. Очень буду ждать.       Вроде даже достоверно вышло. Но Рома нахмурился и зыркнул недовольно.       — Я подумал, что, может быть, вдруг тебе тоже что-то нужно в Архангельске, — пояснил он.       И денек-то какой погожий выпал! Солнце ярко светит, ветерок теплый дует, и даже Костина рука в окне с опущенным вниз большим пальцем не бесит!       Саша шагнул вперед, совсем вплотную к задравшему голову Роме, привычным движением ухватил его за запястья и проурчал:       — Очень нужно. Дома куча дел. Можно поехать с тобой, Ромаш?       Тот закивал, не отрывая взгляда от Сашиных губ.       — Тогда я пойду закажу билет? — Саша склонился ниже.       Рома вдруг покраснел, закусил губу и отвел взгляд.       — Я уже заказал, — прошептал он.       Саша быстро его чмокнул.       — Спасибо. Ты такой предусмотрительный.       Кто бы мог подумать, что раздолбанная пыльная дорога может быть такой приятной! На ней можно приобнимать подскакивающего на ухабах Рому, поглаживать его по затылку, незаметно чмокать под видом шепота. Офигенная дорога!       Сгущающиеся тучи Саня отметил еще на подъезде. Мельком, мимоходом. Потому что думал вообще не о том. Но погоде было как-то пофиг на его солнечное настроение и тыгыдымящих внутри розовых единорогов. Дождь ливанул резко и от души. Саша подхватил взвизгнувшего Ромку и потащил в сторону любимой кофейни, которая как раз была неподалеку. И все ради того, чтобы уткнуться в запертую дверь. Технические причины, ебать их через колено!       Дождь хлестал, и узенький козырек от него совсем не спасал. Ромашка доверчиво глядел огромными глазами, и Саша решился:       — Я живу здесь недалеко. Давай зайдем? Высушим вещи и согреемся.       — Давай. Конечно, — закивал насквозь мокрый Рома.       Вещей его размера у Сани, ясное дело, не водилось. Пришлось Ромке облачаться в Санину пижамную кофту, которая была ему безбожно велика. Сползала с плеча и даже с закатанными рукавами то и дело закрывала руку до кончиков пальцев. Ромка теребил ее, а Саня пытался концентрироваться на этом движении. Потому что за спиной у Ромы была спальня, и так легко оказалось просчитать, как бы подхватить его и сделать десять шагов вперед — считали с Димасом по пьяни. А потом завалить Рому на кровать, на мягкий плед и… Да, доказать, что он, Саня, ровно такой же, как все. Ведь должно хватать прикосновений. Простого присутствия Ромы рядом. Того, что больше не злится, не ненавидит. А Саня не может не представлять, как вылизал бы его. Всего. Целиком.       Но в голове каждый раз звучал издевательский комментарий Серого о прошлых Роминых отношениях:       — Этот ебанат все время его облапать пытался. Ну где Ромашка — и где облапывания! Конечно, сразу нах пошел.       И Саня держал себя в руках. Потому что даже в отрыве от Роминого бывшего, которому Саня оторвал бы лапы и вставил в какое-нибудь труднодоступное место, Ромашка действительно был слишком… невинным. Помечтать о нем можно было, а вот реально схватить, зажать…       Саня вздохнул и выдавил улыбку, пытаясь не коситься на Ромины ножки. Идеальные, охуенные ножки…       — Закажем что-нибудь? Чего бы ты хо…       Он перевел взгляд на Ромкино лицо и подавился воздухом. Тот смотрел с поволокой, совершенно не скрывая желания. Того самого, которое Саня прятал за маской радушного хозяина. Глупый маленький Ромашик-барашек. Разве ж можно так? Саня сдержал тягучий рык и шагнул вперед. Нарочно не касался руками, нарочно между телами оставил сантиметры. Они только магнитили сильней.       — Опасно так смотреть на меня, маленький.       — Как хочу, так и смотрю, — внезапно дерзко ответил Рома.       Саша прищурился.       — И как же ты хочешь? — нарочно двусмысленно, провокационно спросил он.       — Надеюсь, — голос у Ромы вдруг сел, пришлось откашляться, — надеюсь, что так же, как и ты.       Да. Десять шагов. Саня специально считал, чтобы не сорваться, чтобы не рыкнуть довольно, чтобы не переборщить и не спугнуть. И только навалившись на Рому, тормознул. Осознал. Хотел перекатиться, отодвинуться, но поймал Ромин уверенный взгляд. Без каких бы то ни было сомнений.       И все-таки…       — Вот сейчас самое время.       — Для чего? — заторможенно поинтересовался Рома.       — Сказать мне, что я озабоченный засранец и чтобы свалил уже на хрен.       Рома облизнул губы и хрипловато проговорил:       — Я озабоченный засранец, не мог бы ты не сваливать никуда?       Тут же засмущался и уткнулся Саше в грудь.       Так ведь не бывает, да? Саша ведь не спасал тонущих котят и щенков из горящих домов не вытаскивал. Но вот он, Рома, под ним, до крайности смущенный собственным признанием, стиснувший Санину майку в кулачках. И нет больше терпения. И самоконтроля тоже нет. Саня урчал, вылизывая Ромку. Всего. Всхлипывающего и стонущего. Пока Ромка не потянул его наверх и не прижал к губам. Саша надавил на его подбородок и толкнулся языком. Резче и жестче, чем следовало бы с наивным Ромашкой. Но тот вцепился в Сашины плечи, застонал и кончил. Саша прикусил его за подбородок, стянул свои шорты и в пару движений кончил следом.       — Где же ты был все это время? — прошептал он, крепко-крепко прижимая Рому к себе.       — Тебя ждал, — тут же отозвался тот.       И казалось бы, не может уже быть ничего, чтобы сделать эту неимоверную, почти слишком огромную любовь еще больше, но Ромка вдруг тихо проговорил:       — Саша, а я рад, что дождь пошел.       Тут же покраснел и уткнулся Сане в грудь.       А, ну да. Ничего не может. Как же.