Два года спустя.
Мари легко спрыгнула на ровную деревянную площадку; кожаные ботинки смягчили приземление. Она удобнее перехватила зажатый под мышкой свёрток и с наслаждением подставила утреннему ветерку лицо. В такое время в поселении было по-особенному тихо и свежо. Перепрыгивая сразу через несколько ступенек, она сбежала вниз по лестнице. Неужели они пугали её когда-то? Свободная сорочка обвивала ноги, мешаясь и путаясь, и Мари, не сбавляя хода, свободной рукой задрала подол выше колена. Вся дорога до земли заняла не больше пяти минут. Незашнурованные ботинки легко соскользнули с ног, а сорочка нашла своё пристанище на невысоком кусте с торчащими во все стороны ветками. Мари, в один момент избавившись от одежды, с разбегу прыгнула в проточное озеро. В воздух взметнулась туча брызг — по чистейшей глади, примостившейся между корней, пошла рябь. Вот уже почти два года её утро начиналось совершенно одинаково. Мари откинула назад мокрые волосы, прочёсывая их пальцами, и, подплыв к оставленному на камнях свёртку, выудила из него длинный толстый стебелёк, сразу же зажимая его зубами. Расслабленно усевшись на корни, переплетающиеся под водой, прикрыла глаза, продолжая лениво жевать. Так спокойно… — Утречка! — нарушил тишину голос, зазвучавший откуда-то сверху. Мари лишь приоткрыла один глаз на громкий окрик. Набрав в рот воды и выполоскав взбитый в зеленоватую пену сок, она выбросила в сторону использованную палочку. — Ты сегодня припозднилась. — Она улыбнулась Нэй, застывшей у кромки озера. — Опять не спала ночью? Та лишь фыркнула, аккуратно спускаясь по корням в прохладную воду, и, погрузившись по плечи, устало растёрла ладонями сонное лицо. Наскоро ополоснувшись, Мари выбралась на камни, закутываясь в жёсткое полотенце. Нэй же, мучительно зевая, принялась втирать мыльный порошок в стоящие колом волосы. По всей видимости, опять уснула за работой, что происходило довольно часто с тех пор, как её официально признали лекаркой. — Перед вашим экзаменом все как с ума посходили. — Нэй с закрытыми глазами массировала голову. — Судя по количеству снадобий, которые с нас требуют, охотницам приготовили что-то ужасно смертельное. Сил больше нет! Мари негромко рассмеялась. Она уже почти была одета; только плотная куртка грязно-зелёного оттенка, под цвет штанов, всё ещё лежала на камнях. — Так ты беспокоишься за меня, или тебе просто надоело варить свою отраву? Нэй на ехидную подначку не ответила. Мари повернулась, но та даже не смотрела в её сторону. — Эй, ну ты чего? — М-может, — Нэй, уткнувшись взглядом в неподвижную водяную гладь, поджала губы, — может, не в этом году?.. — Да ладно тебе! — Мари ободряюще улыбнулась и привычно завязала ещё мокрые волосы в пучок на затылке. — Я уже готова, правда. Да и Леон говорит… Окончание фразы так и повисло в воздухе, не в силах противостоять воцарившейся тишине. Этот спор продолжался уже несколько месяцев, с тех самых пор, как Мари решила пройти проверку на звание охотницы, не откладывая экзамен ещё на год. — Слушай, Нэй, — она глубоко вздохнула, — всё будет хорошо. Тебе не стоит так беспокоиться, я ведь уже не… — Не человек? Мари покачала головой. Слова Нэй казались вымоченными в ядовитой настойке, а сама фея хмурилась. — Не такой уж и слабый человек. Тем более, — тон немного смягчился, — меня могут и не допустить к самому экзамену, если хотя бы двое из комиссии будут против. — Это из пяти-то? — Ну, — Мари, собирая разбросанные вещи, не подняла взгляда, — у тебя всё ещё есть шанс запугать Леона и построить глазки Виэрне. Разве нет?***
— Они вернулись! Радостные крики мгновенно вырвали Мари из состояния полудрёмы. Она встрепенулась и вскочила на ноги, спрыгивая с огромной коряги, перегораживающей дорогу в поселение. Уже несколько дней она неотрывно смотрела на тонкую, тёмную завесу Круга, ожидая возвращения задержавшегося в пути отряда охотниц. Зловещие очертания и мелькающие то и дело силуэты действовали подобно гипнозу. Стражницы, недвижимо стоящие по периметру, казалось, были абсолютно равнодушны к Мари, молча сидящей у границы. Она словно вела свой собственный пост, но, в отличие от них, добровольный. Охотницы, как обычно, шумно переговаривались между собой и с теми, кому довелось их встречать. Однако Мари подметила, что двигались они на сей раз не так резво, и, подойдя ближе, поняла почему: некоторые осторожно поддерживали под руки раненых. — Нойль! — Она кинулась вперёд, стремительно сокращая расстояние между ними. — Что-то случилось? — А! Ты как всегда тут как тут, да, Мари? — махнула ей невысокая, смуглая фея. — Мы к вам с победой — вот что! Мари с готовностью подлезла под руку ближайшей охотницы, что заметно начала крениться к земле. Фея, поддерживающая ту с другой стороны, с благодарностью приняла помощь. — Что, прямо не терпится всё разузнать? — Нойль и сама немного прихрамывала; её левая нога была плотно перевязана выше колена, но голос привычно сочился ехидством. — Это и есть хвалёное человеческое любопытство? Мари одарила фею укоризненным взглядом. — Это недооценённое человеческое беспокойство. Она действительно восхищалась этими храбрыми девушками, которые даже о самых ужасных приключениях говорили легко и весело. Мари неожиданно даже для самой себя была принята в «семью» Нойль ещё около года назад. Капитанша восьмого отряда охотниц была близкой подругой учительницы Лиф, а уж когда она узнала о том, что в группе подготовки завёлся человек… Мари, не привыкшая к подобному пристальному вниманию, поначалу не могла выдавить из себя ни слова на бесконечные расспросы Нойль, но стоило только ей освоиться, и от вопросов стали страдать уже сами охотницы. Связная — миниатюрная фея с необычайно быстрыми крыльями — улетела далеко вперёд, неся весть о возвращении отряда и необходимости поддержки со стороны целительниц, поэтому, когда гомонящая процессия достигла общих залов, там всё было готово. Мари крутилась по просторному помещению, пытаясь хоть чем-то помочь, а под шумок и вызнать все подробности рейда, но лечащие охотниц феи единодушно шипели и прогоняли постороннюю, пока за человека не вступилась Нойль. — Сядь уже в сторонке, Мари! Лучше не шутить с целительницами — ненароком мазнут тебя дрянью какой, и проспишь до старости! Феи дружно рассмеялись, распространяя шутку дальше. Мари же, пользуясь всеобщим весельем, проскользнула к Нойль, держась от целительниц на почтительном расстоянии. Та лишь хмыкнула, подметив это. — Опять пропускаешь тренировки? Скоро Лиф начнёт меня особенно недолюбливать. — Нойль деланно погрозила ей, но всё же двинулась в сторону, освобождая местечко на узкой лавке. — Это тебя-то? — Не подлизывайся. — Нойль махнула рукой на явное сомнение, проскользнувшее в голосе Мари, но улыбка никак не желала сходить с её лица. — Готова уже к экзамену? — Больше всех, — Мари нетерпеливо заёрзала на месте. — Так и что у вас стряслось?.. Нойль расхохоталась и вдруг обратилась к охотницам: — Эй, девочки! Кто первой хочет похвастать перед нашим хвостиком? Мари только сейчас заметила, что феи как-то незаметно стянулись ближе к капитанше и будто бы только и ждали этого вопроса. — Мы оборотня победили! — Настоящего! — Огроменного! — Страшно было — жуть! — со всех сторон наперебой восклицали они, и глаза у них горели искренним восторгом напополам с ужасом. Нойль только снисходительно качала головой, даже не пытаясь как-то утихомирить отряд. — Это всё Рисса его заметила, — отчётливо прозвучала чья-то фраза, и подруги тут же вытолкали вперёд смущённую фею с яркими завораживающе-изумрудными глазами. Тонкие тёмно-зелёные полосы на щеках Риссы, вытягиваясь к вискам, только усиливали эффект колдовского взгляда. Мари невольно залюбовалась стоящей перед ней феей, которую отчего-то совершенно не помнила. — Точно! Не зря мы её из пятого отряда отвоевали, — рассмеялась сидящая прямо у ног капитанши охотница. — А не ты ли недавно возмущалась, что новичка нам «спихнули»? — Да будет вам. — Нойль усмехнулась на замечание и, одним взглядом прервав начавшееся было обсуждение, обратилась к Риссе: — Расскажешь нам? Та неловко обхватила себя руками и опустила голову, кидая иногда быстрые взгляды из-под пушистых ресниц на капитаншу. Мари пришлось как следует напрячь слух, чтобы после возбуждённого гомона услышать тихий голос Риссы. — Я… — она сухо сглотнула и обернулась на кого-то, словно ища поддержки. — Мне послышался странный шум. На обратном пути. В зале воцарилась идеальная тишина, многие даже подались вперёд, стараясь не упустить ни единого слова. Видно, всем было интересно, как новенькая сумела первой заметить оборотня в Мёртвом лесу. — Я прислушалась, — Рисса ухватилась пальцами за заднюю сторону шеи как за спасательный круг, — но слышно было только разговор девочек… идущих впереди. — Она вновь на мгновение подняла взгляд на Нойль. — Они говорили о тёплой воде и цветах Атайи, что снимают усталость. Феи зашептались; кое-где послышались смешки. — Я заметила движение за плющом. Просто повезло, что смотрела именно туда. — Ага, — хохотнула приземистая, крепко сложенная фея, хлопнув Риссу по плечу. — А потом мне шепнула — я и выстрелила. Жаль только — вскользь задела. — Это был хороший выстрел, Наири, — кивнула Нойль. — У зверя не получилось напасть из засады — это уже дало нам преимущество. — Так вы первые ранили его? — Мари встрепенулась. — А что, если он не собирался нападать? На пару мгновений воцарилась гробовая тишина, а затем зал наполнился жаром обсуждения. Феи смеялись, что-то наперебой восклицали; некоторые — качали головой и кривили губы в усмешке, явно подшучивая между собой над наивным человеком. — Оборотень так далеко от своей родной земли никогда не появляется с благими намерениями, Мари, — Нойль склонилась к ней ближе, чтобы перекрыть шум. — Если, конечно, они вообще способны на какие-то иные действия, кроме как разорвать тебя на кусочки… Сдавай поскорее свой экзамен — и в следующий раз пойдём с нами. Покажем тебе, на что способен мир за Защитным Кругом.***
Огромный волк, занимающий половину подсобного помещения, беззвучно скалился, понуро положив голову на лапы. Хгору даже пришлось сдвинуть к стене массивный стол и поднять на него лавки, чтобы было где разместиться — комнатка особыми размерами не отличалась. — И куда только тебя опять занесло? — Хгор мрачно покачал головой, скрупулёзно вычищая из очередной раны налипшую шерсть и грязь. Варг лишь тяжело выдохнул и послушно пододвинул лапу, освобождая пространство для манёвров. В такой форме он не был способен поддерживать диалог. — Безрассудство, между прочим, со временем должно лечиться. Ты не знал? Но оборотни, видать, этому правилу неподвластны… Скажешь мне, не так? Варг обижено спрятал морду, искоса поглядывая на Хгора, который обрабатывал рваную рану на боку жгучей густой мазью. Все силы уходили только на то, чтобы лежать неподвижно, загоняя так глубоко, как только возможно, желание сомкнуть клыки на чужой руке, причиняющей резкую боль. Уши невольно прижались к голове, когда звякнул наконечник обломанной стрелы — Хгор задел его ногой, ставя на стол горшочек с мазью. Совсем недавно из тела Варга вытащили три таких наконечника — тонких, зазубренных — и воспоминания об этом были ещё слишком свежи. — Сам виноват. И нечего меня взглядом сверлить — нету у тебя в родне василисков. Даже пытаться не стоит. Когда с полчаса назад Хгор услышал, как кто-то настойчиво скребся в заднюю дверь, то сразу понял — с Варгом что-то случилось. Тот никогда не появлялся в звериной форме, если не был ранен. Шепнув пару слов помощнице, чтобы приглядела за гостями в таверне в его отсутствие, Хгор поспешил к другу. Как он и предполагал, сил у того хватило только на то, чтобы тяжело протиснуться в открытую настежь дверь и свалиться поперёк подсобки, вывалив язык набок. Поднявшись на ноги, Хгор ещё раз оглядел волка со всех сторон — следовало убедиться, что никаких необработанных ранений не осталось. В отличие от истинных двуликих, у которых к одной душе прилагалось одно тело, трансформируемое по желанию, низшие, фактически, имели два — независимых друг от друга, и поэтому последствия заражения или болезни сулили им очень неприятные сюрпризы при очередном превращении. — Вроде бы всё, — Хгор устало огладил лысую голову. — Ты только не… Но Варг, не дослушав напутствие до конца, уже довольно потягивался, разминая затёкшие человеческие конечности. Полное замещение для него было секундным делом. Он задорно ухмыльнулся и скрестил ноги, усаживаясь удобнее. Хгор, замерший на полуслове, нахмурился: — Подождал бы ещё. Плохо затянутся. — Ай, и так заживёт, — беспечно махнул рукой Варг. — Не впервой. Хгор на это заявление только головой покачал, собирая испорченные тряпки в аккуратный свёрток, и удручённо оглядел заляпанный кровью дощатый пол. — Спасибо… я это. — Варг смутился, проследив за взглядом, и тут же подскочил на ноги. — Я всё-всё уберу. Честно! — Свежо предание. — Хгор выдвинул один из многочисленных ящиков, доставая новые принадлежности. — Рассказывай давай… и помогать будешь. Пока он наливал в жестяное ведро воду из-под крана, что вёл к огромному баку за пределами таверны, Варг пытался, как мог аккуратно, смести в единую кучу клочья шерсти, обломанные ветки и листву, которые остались после зверя. Вручённая Хгором метёлка слушалась из рук вон плохо: то и дело влезала в не до конца ещё подсохшую кровь, пачкая в ней жёсткие прутья, да постоянно путалась под ногами. Хгор, повернувшийся в самый разгар сражения с мусором, молча выхватил у Варга метлу, меняя слишком сложный инструмент для неуклюжего оборотня на пустое ведро. Он успел совсем позабыть, насколько бедовым был этот мальчишка, когда-то отданный ему на воспитание Ринаром. — Да не тряси его, бестолковый, — закатил глаза Хгор на очередную попытку Варга подставить ведро под метлу. — Держи на месте, сколько раз повторять… И я всё ещё жду твоего рассказа, между прочим. — Нечего рассказывать, — насупился тот. — Неудачная встреча просто. Ловко сметая весь скопившийся мусор, Хгор внимательно следил, чтобы его ходячее бедствие само не вступило в лужи и не размазало повсюду кровь и грязь. — И где же ты встретился с фейским охотничьим отрядом? Позволь спросить… Варг вжал голову в плечи, кидая виноватый взгляд на слишком проницательного орка: — Гулять ходил. Тот привычно отставил метлу в угол и, отобрав у него полное ведро, ногой подцепил крышку люка в полу. С тихим шелестом весь собранный мусор исчез в недрах хода, ведущего к выгребной яме. Всё это время Варг молчал. Тяжело опустилось на пол ведро с водой, а из того же угла на свет явилась крепкая швабра. Окинув застывшего товарища выжидающим взглядом, Хгор подтолкнул его деревянной рукояткой к столу и взгромождённым на нём лавкам. Поколебавшись всего мгновение, тот покорно залез на указанное место, подгибая под себя ноги. Плеснула вода, влажно чавкнула тряпка, и стукнулась о порог швабра. Варг поморщился и заёрзал на месте. — К ним я ходил, к ним! — выпалил он, не в силах и дальше терпеть эту молчаливую пытку. Хгор громко хмыкнул, не отрываясь от дела. Ещё плеск воды, и швабра вновь заелозила по полу. — Я виноват, что ли? Посмотреть пошёл… Разведать, так сказать. — Варг скрестил руки на груди. — Это всё тётки бешеные эти. Как налетели! Еле лапы унёс. — Нечего было лезть вообще. — Так ведь!.. Хгор отставил в сторону швабру и с силой отжал тряпку. — «Так ведь?..» — Два года уже прошло, — Варг отвернулся. Хгор удивлённо поднял голову. Так вот что именно беспокоило того в последнее время. Он тяжело вздохнул, собирая влагу с досок — вода в ведре приобрела грязно-бордовый цвет. Сэлларен оказался куда наблюдательнее: уже несколько дней кряду сновал вокруг, выпытывая, где пропадал по вечерам их друг и почему ходил столь угрюмый и неразговорчивый. Но безуспешно. Казалось, они и думать забыли, что прошло уже два года с того самого письма Ринара — срок, отведённый на разработку хоть каких-нибудь внятных планов, истёк. Вот только они даже и не приблизились к решению загадки о том, как вытащить друга из поселения фей… и Варга это расстраивало куда сильнее, чем остальных. Сам же Хгор не сомневался — им нужно было просто выждать. Без внятной подсказки, которую Ринар просто не мог не оставить, активные действия приравнивались к самоубийству. Кроме того, этим они могли подставить не только себя, но и его. — Слушай, Варг… Дверь, ведущая прямиком на задний двор, отворилась уже второй раз за вечер, впуская в комнатку недостающую часть их трио. Сэлларен, едва переступив порог, брезгливо наморщил нос: — Вот так сюрприз. Мне зайти позже? Или на сегодня сеанс кровопускания окончен? Его взгляд метнулся к Варгу, мгновенно определив главного виновника сего безобразия. — Так ты на запах прилетел? — привычного ехидства в голосе Варга хватило ненадолго, и он стыдливо отвёл взгляд. — Опоздал ты что-то, Сэл… Никак стареешь? Бескровные губы дрогнули в полуулыбке — вампир пребывал на редкость в благодушном настроении: — А ты хотел мне что-то предложить, друг мой? На этих словах Хгор, ползающий по полу с тряпкой в руках, всё-таки не выдержал: — Так. А ну вышли вон! Оба! Сцепились они тут языками… а мне под вашу болтовню пол домывать? Ещё чего не хватало… Ну-ка! Глядя на Хгора, грозно возвышающегося с мокрой половой тряпкой в руках, Сэл первым сообразил, чем это могло кончиться. Пользуясь тем, что весь угол скрывала тень, он шагнул назад и тут же растворился в ней. Варг, зазевавшись на секунду, едва увернулся от позорного снаряда, успев шмыгнуть в услужливо приоткрывшуюся дверь за мгновение до того, как нечто грязно-серое влажно шлёпнулось об неё. Только отойдя от таверны на безопасное расстояние, Варг шумно выдохнул и прыснул со смеху. — Пронесло… — он остановился, повернув голову. — Так ты чего пришёл-то? Сэлларен шагнул из ближайшей расселины, в которой притаилась особенно густая тень. В свете фонарей Варг отчётливо увидел, как потянулась следом за ним темнота, словно до последнего мгновения не желая выпускать из своих объятий. — Разве нужна причина, чтобы навестить друзей? Варг покосился на него, ничего не ответив. Сумерки сгущались, но возвращаться в свою комнату совершенно не хотелось. Сэл неспешно двинулся вперёд, беззвучно ступая по скалистой тропинке. Помедлив немного, Варг двинулся следом. — А куда идём? — Опередив друга на пару шагов, он заинтересованно заглянул тому в лицо. — Увидишь. — Сэл едва заметно усмехнулся. — Тут недалеко. Варг насупился было, так и не получив однозначного ответа, но вдруг, внезапно всё осознав, подпрыгнул и кинулся догонять друга, который, не сбавляя шага, невозмутимо продолжал свой путь. Такие прогулки были редкостью, являясь именно оттого столь притягательными, но самое лучше в них крылось в конечном пункте назначения. Ради него Варг готов был забыть даже о тупой ноющей боли, тлеющей там, куда ранили его в звериной форме. Идти действительно оказалось недалеко, если не считать, что половину пути пришлось карабкаться по скалам. Сэлларен насмешливо кривил губы, но услужливо ждал, пока друг, ругаясь вполголоса, не нагонит его. Сам он не испытывал особых трудностей с восхождением даже по отвесным стенам, но вот оборотням такое умение было, к сожалению, недоступно. Тяжело отдуваясь, Варг бросил грозный взгляд на друга, тщетно пытаясь совладать с боязнью высоты, когда они наконец добрались до узкой, плоской верхушки одной из скал. — Что, хвост трясётся уже? — Вопрос Сэла мог бы показаться насмешливым, если бы не тон, которым был произнесён. — А мы ведь не так уж и высоко забрались, друг мой. — Волки гнёзд не вьют, — огрызнулся Варг, осторожно выглядывая за пределы площадки. Земля терялась где-то внизу, а огни таверны казались такими далёкими, что невольно думалось о кажущейся единственной возможностью спуска вниз — прыжке с разбега. Сидя на выступе, опасно нависающем над бездной, Сэлларен окликнул Варга — в извечно ледяном голосе проскользнуло нетерпение — и приглашающе огладил камень, на котором ещё оставалось свободное место. Варг добрался до него по скользким камням ещё через минуту — ползком, осторожно ощупывая каждый клочок скалы, — но на выступ лезть наотрез отказался, предпочитая опереться о него боком. Сэл настаивать не стал, лишь подвинулся ближе и указал куда-то вдаль, прямо перед собой. Ночь уже вступила в свои права, но под светом полной луны местность, простирающаяся по ту сторону горной гряды, была видна, как на ладони. Где-то далеко внизу, в густом лесу, стеной обступившем скалы, слышались тревожные крики птиц и зверья, предупреждающих о том, что неумолимо приближалось. — Началось. — Сэлларен, легко коснулся плеча Варга, и сердце того замерло от восторга — сколько бы он ни видел это, ощущения в каждый — без исключения — раз были такими, как и в первый. Равнина за кромкой леса стремительно менялась. Будто какой-то безумец переводил стрелки часов, играясь со временем. Холмы и горы вырастали на ней за секунды, а те, что уже стояли, величественно возвышаясь над всем остальным — через несколько минут стирались в пыль, подхватываемые мчащимся куда-то ветром. На деревьях — засохших и скрюченных — распускались яркие цветы, чтобы уже в следующее мгновение опасть гнилыми фруктами, под которыми сама собой расходилась чудовищными разломами земля. Всё находилось в беспрестанном движении. Варг с жадностью рассматривал открывшийся ему великолепный вид, вглядываясь в каждую мелочь, разом забыв обо всём на свете. Лишь несколько капель сожалений кружили в восторженной, яркой буре эмоций — Варг знал, что предугадывать появление изменчивости было подвластно только высшим расам. Он всегда был обязан чудесными моментами кому-то другому: сперва Ринару, а теперь и Сэлларену, но это ни на йоту не умаляло их волшебства. Вампир улыбнулся, наблюдая за Варгом, заворожённым диким явлением. Сам же Сэл прожил слишком долго, чтобы зрелище вроде изменчивости увлекло его настолько… но, несмотря на это, он тоже любил их прогулки. В такие моменты истинное наслаждение доставляло счастливое, восторженное лицо друга, в глазах которого сверкали огни. На это можно было любоваться и всю ночь напролёт.