Давай же! Бей!

На утро юноша собирал рюкзак, думая о том, что же будет ждать его в школе после вчерашнего и, наконец, морально подготовившись, вышел из дома. Жил он рядом со школой. По специальной программе для сирот несколько школ взяли на себя уход за некоторыми детьми и выделили им общежитие, которое в данном случае, находилось через дорогу от школы. И только из-за этой программы и хорошего отношения со стороны учителей, парень регулярно посещал школу и хорошо учился, выдерживая всё отрицательное, что происходило с ним в стенах учебного заведения. Подходя к школе, Чимин увидел ребят, которые собрались у ворот, по ажиотажу и переглядываниям можно было догадаться, что они ждут кого-то. Пак хотел пройти мимо толпы в школу - ему было не так интересно то, что сейчас происходило - но его остановила чья-то сильная хватка на своём плече. - Вот и ты, тварь, - это был Бонсу, он схватил парня и вместе со своими друзьями вышел вперёд толпы. - Стой смирно! - сказал старший, сильно дернув Мина за руку - Сейчас познакомим тебя с новым хозяином, - глаза Пака округлились и он впал в ступор, не понимая, о чем говорит Чон. - К нам перевелся новенький. Мне нужно, чтобы он стал стеной, за которой я смогу делать все, что захочу, и не только в стенах школы. Так что ты должен ублажать его так, как он захочет и, даже если ему приспичит, то ты станешь его подстилкой. Понял?! - ответа на свои слова Чон явно не хотел слышать. Пака начало трясти. Словно в тумане, перед глазами были сцены того, как его насиловал Бонсу, как бил его во время процесса и истерически смеялся, наслаждаясь зверскими болями партнера. Больше всего младший хотел бы стереть из своей памяти те капли крови, что впитались в обивку дивана и то, как он даже сидеть на уроках не мог из-за боли, что тогда испытывал. Самым ужасным было то, что он не мог рассказать никому о том, что произошло тогда и это съедало его изнутри, подобно раковому заболеванию, постепенно начиная разрушать его мозг, потому что кошмары каждую ночь, стоит закрыть глаза, точно не дадут прожить нормально, хотя бы половину, жизни. "Что же делать..." - думал Чимин, боясь того, что новенький и вовсе до смерти его добьёт, ведь даже Бонсу хочет его покровительства, а ведь он никогда ни перед кем не унижался. Вид Чона, ползающего у ног новенького даже позабавил парня на мгновение, но он вовремя себя отдёрнул: "Может как-то надоесть ему? Бонсу не нравилось, когда я поддавался на его побои, он любил, когда я сопротивлялся. Может так и сделать? Сказать типа "Ударь меня". Хмм..." И вот, наконец, парень стоявший снаружи у ворот, прибежал с криками: "Едет!! Он такой крутой!" Только Пак был единственным, кто не был в курсе того, кем являлся этот новенький и, что это за ажиотаж в его честь. Остальные же ждали приезда переведенного юноши довольно давно, просто школьная груша для битья была занята, прячась от побоев, и у нее не было времени на то, чтобы слушать то, о чем сплетничают остальные. Через несколько секунд в ворота школы въехал черный мотоцикл. Водитель притормозил у забора, даже не обращая внимания на оглядывающую его толпу, слез со своего транспортного средства, стоя спиной к собравшимся и снял шлем. Парень был одет во все чёрное: чёрная кожанка, чёрные зауженные брюки с дырками на коленях, чёрные кроссовки, чёрный рюкзак с шипами и только розоватый цвет волос путал наблюдателя, хотя и совсем даже не менял образа крутого парня. После, парень спокойно лёгким движением руки поправил чёлку, достал из-под сидения пачку сигарет и положил в карман кожаной куртки, затем, сняв левую лямку рюкзака, и оставив его висеть на правом плече, наконец, развернулся к школе. Все затаили дыхание. ВСЕ. Парень шёл к толпе смотря прямо, одновременно видя, и не видя эту кучу народа. Он шел медленно, непринужденно и именно в этом как раз и проступали те слухи, которые о нем ходили: Сын Якудзы, известного во всем Токио, учился в Японии в корейской школе, так как мать была кореянкой. Когда он был маленьким, его мать убил участник банды, который хотел свергнуть его отца. И с тех самых пор, этот парень никогда не проявлял эмоций, разве что раздражение, хотя эта эмоция и была схожа с его нейтральным выражением лица. Ещё, отец с самого детства заставлял его заниматься спортом и различными боевыми искусствами, потому что его тело всегда было слабеньким и он был так бледен, что окружающие сомневались в том, что юноша здоров. Отец постарался на славу, и парень был хорош во всем, за что брался. Но несмотря на всё то, что говорили о нём и юноше было что показать остальным, но тот никогда ни с кем не дрался, без веской причины. Слухи о нём разлетались до того, как он приезжал куда-то. И его, как сына Якудзы, обходили за несколько метров. Но даже без этого, его взгляда было достаточно для того, чтобы не просто припугнуть, а дать в морду так, что тот, кто хотел подойти разворачивался, уходя в другом направлении. Его корейское имя - Мин Юнги, он взял фамилию матери, а его японское имя никто толком и не знал, но в Японии, за холодный взгляд и бледную кожу его прозвали Сатоу ( さとう ), с издёвкой сравнивая его с сахаром в надежде, что под этой холодной оболочкой скрывается что-то хорошее. А те же из стран Европы, куда доходили слухи о нем называли его Шугой, сахарным парнем. Юноша продолжал идти прямо, пока на встречу ему не вышел Бонсу, волоча за собой Чимина. Юн остановился и оглядел всех подошедших ледяным взглядом, от этих холодных очей у Чимина стадо мурашек прошлось по коже, но он все также не мог оторвать глаз от бледного лица, идеальных черт, аккуратно подстриженных и не идеальных, но шикарно уложенных волос. Пак был приятно удивлён внешности парня, не думал, что новенький будет настолько красив. Раньше он считал, что все бандиты такие же страшные как Бонсу и его компашка, на которых без отвращения взглянуть было сложно, а тут у Пака на мгновение даже промелькнула мысль о том, что быть избитым им может быть даже как-то приятно. - Санбэ! - обратился Бонсу к парню, и тот ненадолго перевёл на него взгляд. - Я главный тут, меня зовут Чон Бонсу, я рад приветствовать тебя в нашей школе. - Чон поклонился ему, выражая тем самым своё уважение, а Мин даже ухом не повёл, и тогда Сун решил действовать кардинально, и притянув Чима за рукав, выставил перед собой. - Санбэ, он у нас тут типа игрушки для всех. Я решил отдать его вам. Сделает все, что захотите, - Чимин вырывался как мог, он все ещё считал Юна идеальным, но до него, наконец, дошло, что прямо сейчас его "продают в рабство". Юнги оглядел Пака с ног до головы, также не меняя выражения лица отстранённости. Наконец, Чимин решился действовать по своему плану: надоесть парню. - Давай же! Бей! - крикнул он, а после зажмурил глаза и зажал кулаки посильнее, напрягая тем самым мышцы, чтобы удары причиняли меньше боли. Юнги замер, но потом все же решил обойти это сборище и, наконец, попасть в школу. Только парень двинулся в нужном направлении, как... - Не волнуйтесь, сонбэ. Он никому не нужен. Находится на попечительстве нашей школы, обычный сирота, родители давно умерли. Никто и не заметит, если на нем появится пара тройка синяков, - ухмылка Чона на протяжении всего разговора до жути раздражала. Чимин впервые слышал настоящую причину того, из-за чего с ним так обращались. После слов, сказанных одноклассником, он распахнул глаза и еле держался, чтобы не пустить слезу. Это так нечестно! Юнги продолжил идти к школе, толпа разошлась, давая ему дорогу. Казалось бы, новенькому плевать на то, что сказали про Пака, ведь его лицо опять же не выражало никаких эмоций, но никто и не заметил, как после слова "сирота" парень сжал лямку рюкзака с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели. Чимин так и стоял, смотря ему вслед и немо благодарил за то, что его проигнорировали, как говорится "и на том спасибо". Пак вспомнил, как на мгновение уловил холодный взгляд этого парня на себе и заметил за этим равнодушием целый букет различных эмоций, тех что копятся не первый год, не находя способа выйти наружу. "В нем есть что-то необычное", - успел подумать про себя Чимин за мгновение до того, как кто-то толкнул его в спину, от чего тот упал на колени, а потом каждый ученик, проходя рядом с ним, надавал ему по тумаку или подзатыльнику, после чего все весело обсуждая новенького, направились к школе.