Давай же! Бей!

- Кикути…- Юнги призадумался, вспоминая, где слышал эту фамилию. - И мне она кажется знакомой, - кивнул в ответ Джин. Один только Чимин не сдвинулся с места и не произнес ни слова, переваривая информацию. Неужели он всегда жил вот так, даже не под своим именем? -Харуто и Аяка… - прошептал он, и слезы, как пелена, закрыли все перед глазами. Пак закрыл лицо руками и его всхлип заставил старших очнуться от их мыслей. -Ну,ну… - сказал тихо Ким, положив руку на макушку Чимина. Тот заревел еще больше, и уже Юнги, не сумев стоять в стороне, положил ладонь на плечо младшего и легонько сжал. Момент, и Атсуши по велению эмоций развернулся к Сатоу, и уткнувшись тому в грудь, заревел еще сильнее, Мин же, к удивлению младшего, легонько обнял того за плечи и успокаивающе погладил по спине. Всё это длилось пару секунд, пока рука Юнги вдруг не замерла и он резко не поднял взгляд на стоящего перед ним Джина. -Кикути Рю… - произнес парень резко с привкусом яда на языке, и не понимающий по началу происходящего, взгляд Джина вдруг прояснился, а потом наполнился таким же ядом, разъедающим их обоих изнутри. Чимин успокоился, но почувствовав напряжение в теле Юнги, поднял на него голову, пытаясь понять, что случилось. -Что такое? - Пак увидел взгляды старших и понял, что что-то произошло, возможно… - Вы что-то знаете? Что? Джин отошел на пару шагов назад и сел не в силах ничего сказать. - Не думаешь же ты что… - начал было он, но взгляд Юнги по прежнему был полон уверенности. - Собственного брата? - недоумевал Сокджин. - Он был сводным, хён, да и ты не мог не слышать, что в таких кругах родственные узы ничего не значат. - Вы объясните мне, что происходит? - не присущее ему жестким тоном спросил Пак, он чувствовал себя ужасно, не зная того, о чем говорят эти двое. - Садись, - сказал ему Мин, и они оба прошли к дивану, Джин все также ошарашенно сидел на стуле, смотря в никуда. - Однажды, когда я был маленьким, и мы с Джин хёном играли в прятки, я спрятался в кабинете отца, так как тот уехал на месяц в Тайвань. Но вдруг что-то пошло не так, и я услышал голос отца доносящийся с первого этажа, он пришел раньше времени, застань он меня в своей комнате то не убил, но точно избил бы до полусмерти. Так вот в момент когда я со страху и шагу ступить не мог, хён нашел меня до отца и спрятался в шкафу вместе со мной, так как бежать уже было некуда. Тогда-то мы и подслушали разговор отца по телефону. Он говорил с неким Рю по фамилии Кикути, по разговору мы поняли, что отец и он были самыми что ни на есть врагами. Пак не мог понять, к чему ведет старший, его мысли были слишком спутаны сейчас, но он словно сам ощущал страх, который в тот момент будучи ребенком переживал Мин, из-за чего сердце младшего больно ёкало о ребра, словно желая выбраться из этого болезненного капкана. - Отец всегда говорил мне, что у него только один враг и это тот, из-за кого умерла моя мать. Я тогда относил эти слова к себе, считал, что я виноват в смерти матери, но сейчас, услышав эту фамилию я, кажется, всё понял, - взгляд Пака показывал Шуге, что собеседник сам не сможет разобраться и ему явно нужна подсказка. - Если я прав, то тот, кто убил мою мать и твоих родителей, есть твой дядя Рю Кикути, он же мафиози, имя которого не осмелятся произнести даже его собственные люди. Глаза Пака расширились от накатившего на него ужаса. Его собственный дядя? За что? - Но почему? - наконец, выдохнул Чимин пересилив нарастающий и застрявший в горле комок новой партии невыплаканных слез.- Он же…я же его племянник… - В документе написано, что твой отец и Рю были сводными братьями, скорее всего у них общий отец, обычно в мире мафии отец не бросает своих отпрысков, и собрав их в своем доме и вырастив, после выбирает того, кто будет его приемником. Думаю, твой дядя за что-то обозлился на твоего отца, возможно, как за непослушание ему как следующему главе или, возможно, как сопернику за место на вершине. Пусть Паку и было сложно принять всё это, но он все же понял то, что до него хотел донести Шуга. Он поднял свои ноги на диван, и сидя в углу, обнял их, положив голову на колени. Прямо сейчас он бы хотел только одного – забыть то, что он узнал сегодня.