***
Сверившись с расписанием Мартена, которое хранил в виде скриншота в своем мобильнике, Шипулин в который уже раз убедился, что тот обладал весьма нездоровой любовью к распорядку дня. Причем, не только своего. — Сейчас мы быстренько идем в ресторан и заказываем на вечер столик, — вслух рассуждал Антон, вышагивая по узким улочкам города вместе с другом. — Зачем? — полюбопытствовал Гараничев, хотя, скорее для поддержания диалога, нежели ради любопытства. Он прекрасно знал, что если у друга появился какой-то план, то ему никто не помешает воплотить его в жизнь. Как показала практика — совсем никто! — А затем, — пояснил с некоторым раздражением Антон, — что там сегодня будете ужинать вы с Жаном. — Серьезно? — удивился мужчина, на секунду даже останавливаясь и во все глаза разглядывая собеседника. — А нас пригласили? — Да не нас! — вздохнул Шипулин, словно объяснял простую задачку ребенку, а тот не понимал. — Меня там не будет. Только ты и твой французский будущий парень. — Я не догоняю, — наморщил лоб Женя, усиленно соображая, что же этим всем хотел сказать друг. — Я вижу. — Каким образом мы там с Жаном окажемся? И куда Мартена девать? Они ведь постоянно вместе ходят! — Ну, вчера ведь, получилось? — подмигнул ему Антон, улыбаясь во все тридцать два. — Значит, и сегодня я что-нибудь придумаю. — Ага, — скептически осмотрел его Гараничев, — и какой ценой? Ты чуть не погиб в той пещере! Я лучше бы не… — А тебе и не нужно загоняться по этому поводу, — оборвал его друг, — все будет в ажуре. Просто доверься мне. — Я уже боюсь, если честно, — передернул плечами Женя. — Надеюсь, что в плотном графике Фуркада больше не предвидится никаких экстремальных видов отдыха? — Там есть прыжок с парашютом, — ехидно усмехнулся Антон, замечая, как медленно вытягивается лицо друга. — Что?! — А что?***
Шипулин еще издалека заметил знакомую парочку, неспешно прогуливающуюся по набережной. Сделав глубокий вдох, россиянин крепко сжал кулаки и на секунду закрыл глаза. Знал ведь, что будет тяжело, но не до такой же степени! Странно было даже просто смотреть на его счастливое лицо, на искреннюю улыбку, на такую знакомую походку — видеть, но не иметь возможности быть рядом. Снова. Они вернулись к тому, с чего и начинали, только раньше не было ненависти во взгляде, не было раздражения в голосе, не было желания избегать друг друга. Их жизнь сделала очередной виток и пошла по кругу, только теперь линии, словно прочерченные карандашом, стали темнее и приходится привыкать к мрачным спиралям. Шаг вперед и десять назад. Они оставили свет, забыли те шаги, что приходилось с болью делать на пути к своему счастью. Антон ненавидел Мартена. Любил его. Тянулся к нему. Убегал. Противоречия разрывали на части, заставляя тонуть в собственном вранье, захлебываться жалостью к себе и утраченному времени. Сколько они могли бы быть вместе? Год? Два? Может, всю жизнь? Почему же все так произошло? Когда все перевернулось с ног на голову? Шипулин и не заметил, как за своими печальными мыслями подошел к самой кромке моря и теперь просто стоял, глядя куда-то за горизонт. Совсем рядом — жизнь, веселье, отдых и совсем другой мир, а ему приходится дышать иным воздухом, отравленным ненавистью, и молча сносить осуждение, которое видит каждое утро в зеркале, в собственных серых глазах. — Ладно, — отвлекся от невеселых мыслей Антон, доставая мобильник из кармана. — Пора перестать себя жалеть. Ему предстояло сделать так, чтобы Мартен на несколько минут оставил без своей отцовской опеки Жана. Да только сделать это было так же сложно, как разъединить сиамских близнецов, сросшихся головами! Но всегда есть вариант, разве не так? И Антон, не без помощи Симона, конечно, знал единственный способ, как провернуть незатейливую операцию. Набросав несколько фраз в смс-ке, россиянин улыбнулся и нажал на кнопку «Отправить». Волны мягко шелестели у его ног, успокаивая и раздражая одновременно. Впереди маячил пирс, где было пришвартовано множество катеров и частных лодок, а так же достаточно дорогие яхты. План простой, но воплотить его в жизнь еще только предстояло, и сейчас нужно сделать над собой усилие для последнего шага. Повернувшись, Антон окинул взглядом пляж — где-то здесь должны быть и его французы. По графику у них отдых у моря и купание до самого вечера. Что ж, он внесет свои коррективы в этот педантичный распорядок дня. Метрах в пятидесяти от того места, где стоял Шипулин, и расположилась парочка отдыхающих. Словно семейная пара — под зонтиком, на лежаках, с книжкой в одной руке и баночкой холодной газировки в другой. Поморщившись, россиянин направился в их сторону, призывая на помощь все силы этого мира, чтобы хоть первые пять минут держать себя в руках и не кинуться убивать этого несносного биатлониста. — Привет, отдыхаете? — натянув свою самую обаятельную улыбку, приветливо махнул рукой Антон, подходя к лежащим мужчинам. — О, привет! — обрадовался появлению друга Жан, откладывая в сторону книгу и приподнимаясь на своем лежаке. — Тоже позагорать пришел? А куда Женю дел? — Загорать в одежде не очень удобно, — скептически осмотрел вновь прибывшего Мартен, делая такое лицо, словно лимон проглотил. — Или боишься свою нежную кожу подпалить? — Зато ты, как я посмотрю, ничего не боишься, — парировал Антон, замечая какое довольное при этом становится лицо француза, и поспешил того разочаровать: — И правильно, чего зря себя напрягать и стараться выглядеть хорошо, если на тебя никто не обращает внимания! Можно сразу в монастырь податься, да, Фуркад? — Кто бы говорил! — раздраженно всплеснул руками Мартен, тоже откладывая в сторону свою книгу, усаживаясь на лежаке и полностью сосредоточив свое внимание на ненавистном собеседнике. — Я тоже не особо замечаю с тобой того, кто бы спинку кремом мазал! — Ребят, мне совсем неинтересно слушать ваши диалоги, — устало закатил глаза Беатрикс. — Прости, — виновато потупился Антон, отсчитывая секунды и молясь, чтобы все прошло успешно. — Иди куда шел, — громко высказался Мартен, вновь возвращаясь в свое изначальное положение и отгораживаясь книгой от надоедливого россиянина. — Ты так и не ответил, где Женя? — улыбнулся Беатрикс, не обращая внимания на злобное посапывание рядом с собой, когда Антон решительно подошел к отдыхавшей парочке и опустился на горячий песок рядом. — Он сегодня решил пропустить прогулку, — загадочно повел плечами Шипулин, бросая взгляд на наручные часы. «Ну? Где ты? Почему не звонишь?» — С ним все в порядке? — обеспокоенно произнес француз. — Здесь солнце очень «злое», как говорят местные жители и легко получить «солнечный удар». — Да нет, — отмахнулся Антон, — он здоров, не переживай. — «А это уже хороший знак. Может, надо было сделать из Женьки больного, чтобы Жан-Ги за ним поухаживал? Ладно, сделаем себе заметку и отложим до следующего момента.» — Так ты свалишь отсюда или как? — вновь подал голос Мартен, который раздражаясь, начинал говорить все громче. За этот год их маски настолько прочно срослись с истинным ликом, что убирать их с каждым днем становилось все тяжелее. Мимолетное воспоминание их разговора в больнице — голос Мартена звучал так мягко, — и вновь перед глазами то самое утро, когда в карих глазах купалось солнце, а его ладонь была теплой и крепко обнимала. Тогда они были настоящими, не притворялись, не искали повода уколоть друг друга побольней. В то время они действительно были счастливы! Сейчас это все кажется лишь сном, таким мимолетным, что принять за простую фантазию очень легко. Что же делать? Как преодолеть в себе тягу к этому человеку? Как убить это растущее с каждым днем чувство? Хочет ненавидеть! Должен! Обязан! Но как? — Чего уставился? — злобно прошипел Мартен, сузив карие глаза. — Влюбился что ли? — и хохотнул, словно отмочил шутку года. — Да нет, — невозмутимо ответил Антон, ехидно усмехнувшись, — просто пытаюсь на твои чувства ответить, Бэмби! Смех Фуркада оборвался так же быстро, как и начался. Лицо потемнело, а зрачки расширились настолько, что сходство с дьяволом стало просто фантастическим. — Какой-такой Бэмби?! — возмущенно воскликнул Мартен, вскакивая со своего места и нависая над россиянином. — И что еще за бред про чувства? Совсем крыша поехала? — А чего ты так переполошился? — самодовольно потер руки Антон. — Я нечаянно выдал твой маленький секрет? — А ты не хочешь сходить искупаться, а, Шипулин? — в свою очередь позлорадствовал его оппонент в бесконечных спорах, прекрасно зная о том, что россиянин не умеет плавать. — Могу надувную уточку специально для тебя купить! — Утка скоро тебе понадобится, когда я отправлю твою тощую задницу на больничную койку! — злобно прорычал Антон, тоже поднимаясь на ноги и становясь совсем рядом с французом, лицом к лицу. — Только не надувная, а железная, и вовсе не для плавания! — Да хватит уже, ребят! — вновь подал голос Жан, о котором все благополучно забыли. — Дайте отдохнуть! И только Мартен открыл рот, чтобы еще что-то сказать, как в кармане штанов Антона заверещал мобильник. Россиянин молниеносно достал аппарат и ответил на входящий вызов, словно целый день его ждал. «Ну что ж, начнем!»