Шутка судьбы

Киара проснулась из-за того, кто-то щекотал её за ушком. Львица улыбнулась и захихикала, не разлипая глаза. - Кову... Ну, что ты делаешь? Перестань! - сквозь сон и смех произнесла Киара. Но Кову не послушался. Львица открыла глаза и резко подняла голову. Что-то упало ей на плечо и плюхнулось на пол, издав при ударе об землю негромкий глухой звук. Киара взглянула на спящего мужа и перевела взгляд на хамелеона, лежащего возле её лапы. Львица потёрла ухо и отшвырнула зверька в сторону. Вздохнув, она окинула взглядом Кову и ей сразу бросились в глаза чёрные полосы грязи на боках. Львица, которая в последние месяцы стала очень чистоплотной, покачала головой и стала умываться. После и мужа мыть начала. Она несколько удивилась тому, что никаких царапин, кровоподтёков, ссадин у него не было. Только грязь, следы которой очень походили на стекающие струйки дождя. Из всего этого Киара заключила, что, возможно, Кову вышел под дождь то ли просто освежиться, то ли гиены вновь их посетили и Кову выходил на разборки. Чтобы понапрасну не ломать голову, гадая, львица, закончив мыть Кову спустя немалое время, решила направиться к водопою, чтобы утолить жажду. Она прилично подустала, так как Кову во время мойки надо было ещё перевернуть на другой бок, а за последние три года он догнал немаленького Симбу и в размерах, и в весе. К тому же, Киаре сильно мешал большой живот, набитый львятами. На водопое живности было мало. Только две молоденькие антилопы скакали по траве неподалёку, ни на кого не обращая внимания. Но когда одна из них прыгнула под крону акации, оттуда кто-то грозно зарычал и антилопы бросились врассыпную. Подойдя ближе, Киара увидела Киона, который лежал, прислонившись боком к стволу дерева, и смотрел в одну точку: большой булыжник, который лежал почти у самой воды. Киара несмело подошла к брату и присела рядышком. Кион окинул сестру беглым взглядом и вновь уставился на камень. Повисло неловкое молчание. Киара не знала с чего начать разговор. В голове она перебирала все последние события, обсуждение которых могло показаться Киону интересным. Однако ничего подходящего она подобрать не смогла. - Доброе утро! - наконец выдавила из себя Киара. Кион молча кивнул. - С тобой всё в порядке? - В полном. - сухо ответил лев. - Чего тебе надобно? - Да так, ничего... - Киара вздохнула и опустила уши, взглянув на радостных рыбок, плавающих в воде, чья серебристая чешуя переливалась под лучами солнца всеми цветами радуги. Кион ничего не ответил и отвернулся. Отношения Киары и Киона стали портиться буквально сразу после того, как первая вышла замуж за Кову. Кион был категорически против родства с приёмным сыном Шрама. Не раз Киара пыталась образумить брата, что Кову совсем не такой, каким он его считает. Но Кион ничего и слушать не хотел. К дочери подключались и Симба с Налой. Бесполезно. Кион стоял на своём. Однако никто к нему не прислушался и свадьба состоялась. А ровно через год Симба отдал бразды правления Кову. Несмотря на то, что со времён коронации Кову прошло уже два года, Кион не собирался мириться с действительностью. Со своим шурином по-прежнему он вообще не разговаривал, ибо терпеть его не мог. C Киарой, Налой и Симбой практически тоже. Перекидывался парой слов да и всё. Кову старался не попадаться Киону на глаза, а остальная троица хоть и пыталась наладить отношения с ним, но Кион чувствовал себя оскорблённым, раз в семье с его мнением не считаются, и мириться не желал. - Либо я, либо Кову. - сказал он как-то отцу и матери. - Свой выбор вы сделали - вы выбрали Кову. Пусть даже вы мои родители, которые много для меня сделали, но это совершенно не означает, что я, из уважения к вам, смирюсь и наконец одобрю выбор Киары. Да, возможно, я поступаю очень нехорошо по отношению к вам и к сестре. Вы можете называть меня неблагодарным, бессовестным. Я ничуть не обижусь, честно. Но я никогда не позволю себе предать память своего деда, слышите? - на последнем предложении Кион повысил голос, сверкнув глазами. - Поступок Киары я считаю не иначе как предательством по отношению не только ко всем нам, но и к Муфасе. Отпрыску Шрама здесь не место. Помяните мои слова: потом вы сами пожалеете, что породнились с этим самозванцем и отдали ему свою корону. Симба потом ещё долго думал над словами сына и узнавал в нём себя. Ведь он тоже с самого начала считал, что Кову ничем не отличается от своего воспитателя и даже с позором выгонял из прайда. Но в конце концов лев внял словам дочери, а вот с Кионом почему-то этот номер не прошёл. Отец стал больше присматриваться к сыну и заметил, что тот становится всё больше и больше похожим на его дядю, что Симбу сильно пугало. Отношения между Киарой и Кионом становились только хуже. Повторения истории двух братьев не хотелось, которая сейчас могла привести к намного худшим последствиям, ведь у Киона было то, что потерял в своё время Шрам. Симба знал, что его сын владеет большой силой, которую ни в коем случае нельзя использовать не во благо прайду, так как это может привести к необратимым последствиям. Понимала это и Киара. Она давно уже заметила, что многие львы в прайде стали недолюбливать Киона и с опаской поглядывали на него. Некоторые даже сторонились. А Киара верила, что брат скоро образумится и станет таким же, каким был раньше, несмотря на то, что Кион всячески старался доказать обратное, и никому не позволяла говорить плохо о нём в её присутствии. Киара, ещё раз взглянув на брата, направилась к воде. Пока она лакала воду, Кион встал и, отряхнувшись, побрёл прочь. Королева подняла голову. - Куда ты? - громко спросила она. Кион обернулся и посмотрел Киаре в глаза, в которых теплилась нежная любовь к нему. - Я хочу побыть один. - ответил он угрюмо и пошёл в сторону Аутленда. Киара долго смотрела Киону вслед. Когда он скрылся из виду, горько вздохнув, львица посмотрела на своё отражение в воде. Её милая мордашка была сильно опечаленной. Киара попробовала улыбнуться, но это у неё плохо получилось. По щеке скатилась слеза и капнула в воду. Львица легла и, закрыв лапами мордочку, тихо заплакала. Рыбки, плавающие рядышком, подплыли ко львице и сочувственно смотрели на неё. Бабочки запорхали над головой Киары, а самая смелая села прямо на нос. Киара открыла заплаканные глаза и слабо улыбнулась, глядя на сапфировую бабочку. Остальные уселись на ближайшие цветы. Рыбки заулыбались и начали танцевать на воде. Маленькие птички, наблюдавшие за происходящим, решили не оставаться в стороне и начали исполнять свои песни кто как мог. Киара смотрела на этот концерт и улыбалась... Пока на водопое происходил этот концерт, в это время Кион брёл по тропинке в сторону Аутленда, сам не зная зачем. Чувствуя в душе какую-то пустоту, он думал о сестре, глядя в землю. Несмотря на все ссоры, Кион любил её. И отца любил, и мать. Всей душой хотел помириться с ними, но мысль о том, что вместе с этим он одновременно признаёт Кову как своего родственника и короля, была ему омерзительна и она перебивала желание всё вернуть. Задумавшись, Кион даже не замечал, что он идёт прямо на старый баобаб. Скорее всего, он бы врезался в ствол дерева, но ему на "помощь" пришёл Рафики, который уплетал манго за обе щёки. Сначала мандрил окликнул льва, но тот не услышал. Тогда Рафики запустил в него свою палку. Палка крепко стукнула Киона по макушке. От неожиданности лев рухнул, смяв траву под собой. Рафики спрыгнул с дерева и приземлился прямо перед мордой льва. Кион приподнялся и, помотав головой, сердито посмотрел на мандрила. - Снова шуточки твои? - Если бы я не кинул в тебя свой посох, ты бы непременно врезался в дерево. - невозмутимо ответил мандрил, доедая манго. - Так что другого выхода у тебя не было: стукнуться лбом о ствол, либо получить палкой по макушке. - Спасибо за помощь. - фыркнул лев. - Но вы могли себя не утруждать. - Всегда пожалуйста. Не беспокойся, это было не трудно. - всё так же ответил Рафики, поднимая свою палку. Кион буркнул что-то невнятное себе под нос и поднялся. Пока он отряхивался от пыли, Рафики подскочил к большому зелёному листу, разломал кокос и налил в одну из половинок какую-то жидкость болотного цвета. Затем мандрил вновь подошёл к Киону и протянул ему напиток. - Будешь? - Что это? - Кион принюхался и сразу же зажал нос лапой. - Фу! Ну, и запах! - Да, запах оставляет желать лучшего. - согласился старый мандрил. - Да и вкус тоже, впрочем. Однако это очень полезный напиток. - и, немного помолчав, разглядывая образовавшиеся пузырьки на поверхности напитка, добавил, - Для желудка. Так будешь? - Нет, я, пожалуй, воздержусь. - Кион усмехнулся. - На проблемы со своим желудком пока не жалуюсь. - Что ж, ну, а я выпью. - Рафики быстро опустошил свою "чашу" и Кион при виде этого сморщился, так как у него не укладывалось в голове как этот мандрил пьёт такую гадость. - Ты так не кривись. Стар я уже. И болею много. Других лечу, а себя не могу вылечить. - мандрил грустно улыбнулся и кинул половинку кокоса в траву. - Да, старость - не радость. - поддакнул лев. - Время летит быстро. Ты не смотри, что тебе сейчас пять лет. Оглянуться не успеешь, как десять исполнится. Кстати, ты невесту ищешь себе? - Ну, как сказать... - Кион смущённо улыбнулся. - Да, но она всё никак не находится. - Плохо. Нала очень переживает по этому поводу. Тебе уже пора. Вон, Киара скоро племянников тебе на свет воспроизведёт. А у тебя даже намёков на жену нет. - Скорее всего, я никогда не женюсь. - Это почему же? - Рафики опёрся на свой посох, вглядываясь в морду льва. - Не влюбляюсь я. А создавать семью с той, в которую я не влюблён, не могу. - Надо что-то делать с этим. Тебе... - Ой, Рафики, перестань! Всему своё место! - Ладно, отстану, так уж быть, но ты не радуйся. Уж я-то найду на тебя управу. - Рафики помахал пальцем перед носом Киона. - А теперь ступай. Мне нужно травы идти собирать. Мандрил, взмахнув палкой, зашагал по тропинке в сторону луга. Кион, улыбнувшись при виде неуклюжей походки Рафики, побрёл разыскивать Бунгу.