Когда опадают листья

Съемная квартирка Наташи представляла собой угнетающее зрелище. И дело было не в старой массивной мебели, не украшавшей, а лишь загромождавшей комнату, или катастрофической нехватке пространства — отсутствие даже чего-то отдаленно напоминавшего уют и лишенный какой-либо индивидуальности интерьер наводили на мысль, что и хозяину, и квартиранту нет дела до квартиры. Наташа вернулась с тарелками и, застав Баки за разглядыванием комнаты, криво усмехнулась. — Отстойно, согласна, — она вручила ему ризотто и устроилась в соседнем кресле. — Но я все равно здесь надолго не задержусь. Просто не обращаю внимания. — Да нет, я… — Баки прочистил горло, пытаясь подобрать верные слова, чтобы не выглядеть кретином, но Наташа с хитрой полуулыбкой метнула на него выразительный взгляд, и он сдался. — Не обращаешь внимания? Можно не обращать внимания на состояние арендуемой комнатки или доставшегося номера в недорогом отеле, в которых придется ночевать весь отпуск, это еще ладно. Но ведь речь шла о постоянной квартире, пускай и съемной. — Знаешь, я за последние годы сменила столько квартир, что на моем месте было бы глупо привязываться к каждой и пытаться обустроить на свой лад, — Наташа пожала плечами. — Это некруто, понимаю, но так уж выходит. — Она поводила вилкой по краю тарелки и вдруг продолжила: — Первое время я именно так и делала: основательно выбирала дом, смотрела на подъезд, меняла мебель. В одной из квартир даже сделала ремонт с разрешения хозяйки, — она улыбнулась. — Пустая трата сил и денег, уж лучше смириться, что все это не твое и временно. — Почему бы тогда не найти проверенную, хорошую квартиру, заключить договор на год, а то и больше, и жить как в собственной? Так ведь многие делают. Наташа закинула в рот рис и долго жевала, задумчиво глядя на дверь. — У меня в одном городе толком не выходило задержаться. Что уж говорить о квартире? Звучало знакомо. Вот только Стив не считал это недостатком выбранной профессии — тот всегда легко уезжал и возвращался. Если кто спросил бы Баки, так слишком легко. — Что заставляло тебя срываться с места? — осторожно спросил он. — Работа? — По-разному. Мы с тетей уехали из России, едва я успела отучиться первый курс. Она вышла замуж, мы какое-то время жили в Бостоне. Пока я заканчивала учебу, мы сменили четыре квартиры. Понятия не имею почему, — Наташа скинула тапочки и забралась в кресло с ногами. — Я съехала от них, как только смогла. Решила попытать счастья в Нью-Йорке, но, видимо, менять дома как перчатки — это у нас семейное. Баки слабо улыбнулся. — В Бостон ты больше не возвращалась? — Разве что навещала тетю. Баки выдержал паузу, но Наташа ничего больше не добавила, поэтому он, удержавшись от вопроса, в каких еще городах ей довелось пожить и каким ветром ее туда занесло, плавно увел разговор в другое русло. В конце концов, Наташа и так за эти несколько минут рассказала ему о себе в разы больше, чем за полтора месяца знакомства. Справедливости ради, Баки не мог припомнить, чтобы сам посвящал ее во что-то личное. Наверное, она подумала о том же, а может, сыграла свою роль домашняя обстановка, или это вообще было совпадением — Наташа поставила тарелку на колени и спросила: — Почему ты живешь один? — Ну, — Баки не донес вилку до рта и коротко рассмеялся. — В прошлом году соседи переехали в Австралию, оставили мне попугая. Но мы не сошлись характерами, и пришлось отдать его в добрые руки. Наташа с улыбкой покачала головой. — Да, ужиться с кем-то не так уж просто. Но все же, — она посмотрела на него внимательным открытым взглядом. — Зачем ты столько лет живешь один, если тебя это напрягает? — Разве я такое говорил? — Баки дернул уголком рта. — Возможно, мне показалось, но ты не упускаешь ни одного предлога, чтобы вернуться домой как можно позже. Готова биться об заклад, что квартирка у тебя загляденье, так что вряд ли дело в ней. Квартира у него действительно была хороша — он обставлял ту на пару с потрясающим дизайнером Люком, с которым познакомился во время последней университетской практики. Он многозначительно хмыкнул, подпер кулаком подбородок и выжидающе уставился на Наташу. — Что-нибудь еще, Шерлок? — Нет, — она усмехнулась, заправила за ухо волнистую прядь. — Спрашиваю из праздного интереса, поэтому, если не хочешь отвечать, давай обсудим что-нибудь другое. Слышал о трагедии с семьей венгерского полковника? Баки кивнул. О судьбе Гельмута Земо где только последние недели ни писали. — Ужасная история. Странно, что такая шумиха поднялась только сейчас, спустя почти год после происшествия. Ну, а по поводу твоего вопроса, — он откинулся на спинку кресла. — Что ж, ты сама сказала: ужиться с кем-то нелегко. А что на этот счет думает Стив? — Баки усмехнулся, заметив, как брови Наташи на доли секунды сдвинулись к переносице. — Или то, что я живу один не только сейчас, а в принципе, — тоже результат твоих дедуктивных способностей? — Туше, — Наташа весело прищурилась. — Если тебе интересно, Стив тоже сказал, что все упирается в выбор подходящего партнера. Или же… — она склонила голову к плечу. — Я упоминала, что совершенно не верю в дружбу между мужчиной и женщиной? Близкую дружбу, разумеется. Баки озадаченно моргнул, не понимая, при чем здесь дружба. А затем с коротким смешком прикрыл глаза и потер висок. — Ты ведь в курсе, что одно твое неверие не делает что-либо невозможным? — Да, бабушка упоминала об этом. Раз сто. Она была жутко религиозной. — И, кажется, мудрой, — засмеялся Баки. — Серьезно, Наташа. Учитывая, как вы с Бартоном близки, ты точно не тот человек, от которого я ожидал услышать подобные заявления. Она наградила его снисходительной улыбкой, забрала пустую тарелку и направилась в кухню. — Давай проясним. Речь идет о долгой дружбе двух абсолютно свободных людей. Мы с Клинтом ну никак не подходим под эту категорию. Он любит свою Лору до потери пульса с колледжа. Сомневаюсь, что ему нужен кто-то еще в этом плане. — В кухне зашумела вода. — Я же сто лет знаю не только его, но и Лору, и поверь, меня бы тошнило от самой себя, попробуй я вклиниться в эту семью. Кофе будешь? Может, они с Пегги и подходят под эту, как выразилась Наташа, «категорию», но все гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Или же наоборот, проще. Если много лет назад обстоятельства сложились бы иначе, возможно — глупо пытаться это отрицать, — предположение Наташи было бы близко к правде. Однако все получилось так, как получилось. Старший брат Пегги — единственный по-настоящему близкий ей человек в семье, — вернулся в Лондон, едва Харрисон и Аманда успели обосноваться в Штатах. И когда Баки познакомился с Пегги, друг и брат ей были гораздо нужнее, чем кто-либо еще. Это совершенно непонятным, но удивительно быстрым образом расставило все на свои места, и, казалось, иного расклада просто не существовало: и для Баки, и для его родителей Пегги всегда была частью семьи. Он поднял голову, заметил пристроившуюся в дверном проеме Наташу и вспомнил про повисший в воздухе вопрос. — Да, от кофе не откажусь, спасибо. — Она многозначительно приподняла брови, не сводя с него красноречивого взгляда. Баки уверенно улыбнулся. — Можешь мне не верить, но иногда бывают исключения из… твоей теории. Пегги не просто друг, она — сестра. Так уж вышло, — он развел руками. Наташа молча смотрела на него, и по выражению ее лица невозможно было понять, убедили ли ее слова Баки, осталась ли она при своем мнении, или ее мысли вообще сосредоточились вокруг чего-то другого. Затем она легко кивнула, оттолкнулась от дверного косяка и снова скрылась в кухне. — О’кей. Баки ощутил легкий укол разочарования. Ему зачем-то захотелось, чтобы Наташа продолжала упорствовать, а он доказывал бы ей обратное. Когда на подлокотнике кресла оказалась большая чашка с видневшимся из кофе листиком мяты, устроившаяся на диване Наташа неожиданно призналась: — Я просмотрела содержимое папки. Той, которую ты вчера оставил у Стива. Баки неопределенно пожал плечами. — Все в порядке, там не было ничего секретного. — А я и не извиняюсь, — с усмешкой возразила она. — Я нашла ее в прихожей до твоего звонка. Решила, это Стив забыл какие-то документы. Просто говорю, что видела твои эскизы и я под впечатлением. — Спасибо, но там вроде был эскизный проект моего босса. — Знаю, лежал в отдельном файле, подписанный, — Наташа сделала глоток. — А еще там была парочка твоих набросков. — Баки кивнул, вспомнив, что вчера действительно забрал с работы свои материалы к старому заказу. — Я мало что в этом смыслю, но все же, — выражение ее лица сделалось мягче. — Красиво. Мне кажется, это потрясающе. Когда ты умеешь что-то создавать и… делаешь это. Баки улыбнулся. Сара, мама Стива, с детства говорила им, что строить всегда лучше, чем разрушать. Прописная истина, но, черт, кто бы знал, как глубоко и прочно это укоренилось в сознании Баки. — Да, приятное чувство. Особенно если в итоге получается что-то путное. Они засмеялись, и Баки ощутил, как в груди разливается тепло. Будто он вместе с кофе проглотил крошечный огонек, и тот стал постепенно разгораться внутри. Минувший день уже не казался чертовски дерьмовым, и даже мысли о пустой квартире не отдавали неприятным холодком внизу живота. А еще кофе был просто возмутительно вкусным. Прежде чем Баки ушел, Наташа взяла с комода газету. На первой странице виднелся очередной заголовок про Гельмута Земо. — Я все думаю над твоими словами, — она постучала ноготком по комоду. — Ты прав: очень странно, что об этом так долго не писали. — Может, на то были причины. Наташа неопределенно повела головой и сложила газету. Принтер испустил протестующий писк и, хотя на дисплее высветилось «Мало тонера», Баки все равно попытал удачу, нажав на кнопку. — Кажется, твой друг накрылся, — Риверс виновато улыбнулся. — Можешь воспользоваться моим. Баки коротко кивнул, с досадой постучал пальцами по принтеру и склонился над ноутбуком, чтобы переслать документ. — У нас еще и бумага скоро закончится. Надо попросить Сьюзи заняться всем этим. А вот и твой файл, Джеймс, — Риверс тут же встал из-за стола, уступая ему место. — Ага, спасибо. «А еще в степлере давным-давно нет скоб», — про себя добавил Баки. Он в принципе не особо часто пользовался степлером, но все же. В кармане завибрировал мобильный. Прежде чем взглянуть на экран, Баки успел подумать, что звонит Пегги, и на мгновение горло сдавило дурное предчувствие. А затем он с облегчением прикрыл глаза. — Я снова что-то забыл? — вместо приветствия весело поинтересовался Баки. Он был рад звонку Наташи. За четыре дня после их встречи ему не раз хотелось позвать ее на кофе или пообедать, но все не было времени. — У меня тут… — на другом конце трубки послышались шуршание бумаги и короткий вздох. — К хозяйке квартиры приезжает сын с семьей, и, как я поняла, им негде жить. Это тетина знакомая, так что никакого договора мы не заключали. В общем, мне дали сутки, чтобы собрать вещички и съехать. — Охренеть, — Баки пораженно выдохнул. — Бред какой-то. Она не может взять и… — Да пусть катится к черту, — перебила Наташа и добавила что-то на другом языке — судя по интонации, явно не комплимент в адрес хозяйки. — Все равно ее дыра не стоит тех денег, которые эта staraya karga с меня требовала. Я давно собиралась свалить оттуда. Риверс вопросительно посмотрел на него, словно спрашивая, о чем речь и нужна ли помощь. Баки покачал головой, жестом дал понять, что сейчас вернется, и вышел из кабинета. — Понятно, — решил не спорить он. — Тебе нужна помощь с перевозкой? — Боже, еще как! Спасибо. Я ни черта не успеваю. Но выпрашивать лишний денек у этой женщины я… Раздался грохот, будто на пол друг за другом попадало несколько вещей. Наташа сдавленно зашипела и снова выругалась. Должно быть, на русском. — Кажется, ты там неплохо справляешься, — Баки сочувственно поморщился. — Закончу на работе и приеду, а ты постарайся не ронять на себя, ну, скажем, шкафы. Или что там подняло такой шум? — Сделаю все возможное, но на всякий случай оставлю дверь открытой. И… Еще раз спасибо. Ты меня чертовски выручаешь. — Никаких проблем, — заверил Баки и толкнул дверь. — Давай, до встречи. Баки прихватил с полки кружку, вернулся к столу Риверса, нажал на «Печать», отхлебнул кофе и скривился. — Остыл? — участливо поинтересовался Риверс и снова улыбнулся своей непонятно за что извиняющейся улыбкой. Первое время Баки не мог отделаться от чувства, что Риверс действительно повинен во всем подряд — оттого так и улыбается. Это неимоверно раздражало. Довольно быстро он понял, что Риверсу в самом деле каждый раз было искренне жаль — что бы там ни случалось, — и на какие-то доли секунды тот, видимо, чувствовал себя виновным в произошедшем. Баки понятия не имел, как это работает. Этот Риверс вообще был странным типом. Вполне неглупый мужик, но, черт возьми, далеко не хороший архитектор. Усердный, добросовестный, исполнительный и, кажется, всей душой любящий свою работу, однако совершенно бездарный. По крайне мере на архитектурном поприще. Риверс напоминал Баки мотылька, отчаянно и безрезультатно бьющегося о горящую лампу — как бы тот ни старался, толку не было. Баки знал, что работать под началом такого архитектора, как Риверс, — это дорога в никуда. И, конечно же, Пегги со Стивом были правы, говоря, что нужно положить этому идиотизму конец и перестать прикрывать бесталанный зад Риверса. Вот только все осложнялось тем, что Риверс был до зубовного скрежета славным малым. Вечно в приподнятом настроении, готовый ринуться на помощь по первому зову, честный и добродушный. А еще Риверс слепо верил, что хорошо справляется со своей работой, а Баки просто шлифует и устраняет мелкие шероховатости. По сути же Баки практически целиком переделывал эскизные проекты и только потом уже брался за разработку чертежей. — Выходит очень даже ничего, а? — Риверс довольно подмигнул Баки, оторвавшись от изучения бумаг. — Если нигде не напортачить, должно получиться здорово, — согласился он и, подойдя к Риверсу, заглянул за плечо. — На самом деле, интересный заказ, нетипичный. — Да-да, — Риверс энергично закивал, — не заказ, а музыка! Не хочу поддаваться ажиотажу, как Мария, но, признаться, я тоже надеюсь, что мистер Старк останется доволен нашей работой. Все-таки это не шутки, верно, Джеймс? Такие серьезные люди к нам не каждый день заглядывают. И даже не каждый год. Баки озадаченно моргнул и уставился на Риверса. — Старк? Нет, погоди, — он нетерпеливо тряхнул головой. — Заказчиком ведь числилась фирма… Как же ее? Ну точно не «Старк Индастриз», я своими глазами видел. Риверс удивленно посмотрел на него. — Так «Антигона» — дочернее предприятие «Старк Индастриз». Их генеральный директор сказал, что, возможно, мистер Старк лично ознакомится с нашими чертежами. Я думал, это ни для кого не секрет, — и вновь знакомая улыбка. — Ну ничего. Это ведь приятный сюрприз, правда? Риверс по-приятельски похлопал Баки по спине. Баки еще несколько секунд непонимающе пялился на чертежи, а затем заставил себя вернуться к работе. — Вот как? Старк? Наташа не выглядела сильно удивленной — на секунду Баки показалось, что она мрачно нахмурилась, но, возможно, это было связано с тем, что ей никак не удавалось закрыть картонную коробку. — Дай-ка мне, — предложил Баки и оттеснил Наташу в сторону. Он вывернул на стол содержимое коробки, попытался более компактно сложить обратно. — Да, тот самый Старк. Мир тесен. — Наташа недоверчиво хмыкнула. — Что? — «Мир тесен» — это когда ты обнаруживаешь, что летишь одним рейсом с давно пропавшим из виду другом детства, или сталкиваешься в молочном отделе со своим бывшим, который вообще живет на другом конце Нью-Йорка, — она на глаз отрезала полоску широкого скотча и заклеила коробку. — А когда ты знакомишься на благотворительном вечере с Тони Старком и сразу после этого он заявляется в твою фирму — это что-то другое. Резонно. Баки и сам не верил в подобные случайности, но, черт возьми, как же ему не хотелось думать о происходящем в таком ключе. Тогда на вечере он не придал особого значения короткому расспросу Старка и Наташиному замечанию, мол, тот и без ответов знал, кто такой Баки и чем занимается. Там была территория Стива — он же был просто невзначай заглянувшим на огонек гостем, наблюдавшим за всеми этими людьми со стороны и отчетливо осознававшим, что между их и его миром есть негласные границы. Видимо, слишком уж негласные или чертовски размытые. У Баки не было даже предположения, зачем Старку этот несчастный заказ. Нет, конечно же, их фирма очень даже неплохая, успевшая закрепить за собой приличную репутацию в узких кругах, с накопившейся за последние года относительно постоянной клиентурой, однако — положа руку на сердце, — слишком маленькая и неприметная, чтобы заинтересовать такую крупную рыбу, как Тони Старк. — Меня это напрягает, — признался Баки, со вздохом опустившись на спинку дивана. Наташа серьезно кивнула. — Это нормально. Меня напрягло бы что угодно, если к этому приложил руку Старк. — Он настолько тебе не понравился? — Баки удивленно посмотрел на Наташу. — За один вечер? — О, поверь, с этим человеком мне сполна хватило пятнадцати минут, — она кисло улыбнулась и принялась за следующую коробку. — Ты что-нибудь слышал об Инбау, Рейде и Бакли? — Баки покачал головой. — Американские следователи. Они разработали систему ведения допроса. Неплохая вещь, ФБР раскалывали подозреваемых на раз два, — Наташа демонстративно щелкнула пальцами. — Чуть позже некоторые особо догадливые сообразили, что методика также действенна во многих других сферах. Например, все больше рекрутинговых фирм при отборе кандидатов руководствуются именно этой техникой. А у многих мозговитых бизнесменов «Допрос по уголовному преступлению и признательные показания» — что-то вроде настольной книги. — И ты применила эту методику на Старке, — понимающе протянул Баки. Наташа обернулась. — Нет, я никогда ею не пользовалась. Зато у Старка это выходило так гладко и непринужденно, будто он оттачивал и без того неплохое знание иностранного языка, — она пожала плечами. — Не знаю, намеренно он или это стало его обычной манерой общения, но жутко неприятные ощущения. Особенно когда знаешь, для чего изначально служит эта техника. — Могу представить. А как ты о ней узнала? — Баки подался вперед и шутливо прищурился. — Интригующие знакомства с агентами ФБР? Дружба с прошаренными бизнесменами? Или все гораздо прозаичнее и книга этих трех следователей упакована в одной из коробок? — Я целый год жила с адвокатом, — она усмехнулась и легонько хлопнула ладонью по картонному боку. — Тут волей-неволей всякого понаберешься. — И прежде чем Баки успел отреагировать на эту информацию, Наташа уперла руки в бока и окинула комнату оценивающим взглядом. — Ну, кажется, можно звать ребят и носить все в грузовик. Баки тоже огляделся, пытаясь понять, в какой момент где-то глубоко внутри появилось непонятное тяжелое чувство, встал и поднял ближайшую коробку. — Тогда вперед. Небольшая, но довольно славная съемная квартира Стива теперь была заставлена вещами, и, когда суматоха с перевозкой закончилась, рабочие ушли, а Наташа исчезла в кухне, Баки наконец осознал, что именно произошло. Он пересек прихожую, остановился в дверном проеме и заглянул в гостиную. Мысль, что Наташа переберется к Стиву, мелькнула на задворках сознания, еще когда они разговаривали по телефону. Затем позвонил Стив, объяснил, что чета Бартонов не в городе, а оставлять Наташу наедине с этим спонтанным переездом — паршивый вариант, и попросил помочь. И только теперь, глядя на сложенные друг на друга коробки, Баки впервые понял, что все чертовски серьезно. Стив и Наташа съехались. Это было странно и в каком-то смысле абсурдно — потому что не прошло и двух месяцев с их знакомства, потому что такое не должно случаться из-за того, что кого-то из двоих лишили жилья, потому что в ноябре Стив уедет в Германию, и одному небу известно, когда вернется в Нью-Йорк. Если подумать, Баки мог найти много таких «потому что», однако это действительно произошло, и доказательства стояли перед его глазами. — Хочешь чего-нибудь съесть или выпить? Баки вздрогнул от неожиданности и обернулся к бесшумно подошедшей Наташе. — Нет, — соврал он, хотя днем перебился только двумя сэндвичами. Через приоткрытое окно доносилась мелкая дробь дождя. Прогноз не обманул: солнечные осенние деньки остались позади, в сентябре. — Думаю, мне пора. Это был долгий день, и нутро подсказывает, что он еще не скоро закончится. Надо отправить Хилл кое-какие материалы. — У тебя страшное начальство, ты знаешь об этом? — Наташа с улыбкой склонила голову к плечу и скрестила руки на груди. — Спасибо за помощь, Джеймс. Нет слов, чтоб выразить, как я тебе признательна. С меня причитается. — Да брось, — его висок коснулся дверного косяка, и Баки ощутил внезапно накатившую тяжесть, точно его голова весила тонну. — Все нормально. Нужно уходить. С каждым мгновением усталость и мысли о никак не прекращавшемся дожде подтачивали его решимость — в конце концов, можно было и вправду перекусить, переждать дождь, — но Баки никак не мог отделаться от отчетливого чувства: необходимо идти домой. Глубоко вздохнув, он собрался с силами, отлип от косяка и направился в гостиную. Стянул со стула куртку и замер. На столе лежала коричневая картонная папка — такая же, как те, которые Стив передал Пегги накануне поездки. Повинуясь необъяснимому порыву, Баки открыл папку. По спине пробежал холодок. Сперва он решил, что обознался. Но чем дольше Баки смотрел на прикрепленную в верхнем углу фотографию, тем больше убеждался, что видит перед собой ту самую хорошенькую гадалку с Ренессансной ярмарки. Сердце забилось чаще. — Какого?.. Что это? — Ты о чем? — Наташа заглянула ему за плечо. — А, это. Не знаю. Бумаги Стива. Их принесла та девушка, Эмма, вместе с другими папками для Пегги, — она задумчиво хмыкнула. — Разве это не относится к делу бедолаги-пожарного? Баки пробежался взглядом по нескольким строчкам досье на Ванду Максимофф и непонимающе нахмурился. — Да, наверное. Знаешь, я особо не вникал во все это. — Он в последний раз взглянул на фотографию и заставил себя положить документы на стол. Баки вдруг захотелось забрать треклятое досье с собой, будто это могло помочь понять, какого черта папка лежит на столе Стива. Он сжал дернувшуюся руку в кулак и взглянул на Наташу. Стоило что-то сказать, и Баки не придумал ничего лучше, чем протянуть со слабой улыбкой: — Что ж, удачи со всеми этими коробками. Она не стала ничего спрашивать, просто коротко кивнула и вернулась в прихожую, на ходу коснувшись его предплечья не то в благодарном, не то в ободряющем жесте. Баки сделал медленный вдох. Ванда Максимофф. Студентка школы искусств Тиш. Кажется, это где-то на Бродвее. Пегги рассказывала, что когда-то Энджи мечтала попасть туда и взять курс театрального мастерства. Баки казалось, его голова вот-вот лопнет от скорости, с которой одна мысль сменяла другую. Он и думать забыл о той Ренессансной ярмарке, о гадалке — или правильнее теперь величать ту красотку просто актрисой? — о чертовых, так называемых предсказаниях. Нет, Баки, конечно, знал, что организаторы подобных мероприятий нанимают артистов, а не разыскивают настоящих, мать их, рыцарей и ведьм, но… Какого дьявола досье на эту девчонку в квартире Стива? Баки коснулся ручки двери и остановился. — А ты веришь в судьбу? — обратился он к Наташе. — В судьбу? — недоверчиво переспросила она. На несколько долгих секунд повисло молчание. — В то, что целая жизнь и каждый наш шаг предопределены и не зависят от нас, — нет. В то, что некоторым вещам, чтобы мы ни делали, непонятно по каким причинам суждено случиться… — Наташа помедлила, и, глянув через плечо, Баки поймал ее задумчивый взгляд. — Наверное, да. На улице лило как из ведра. Пару недель назад Баки краем уха слышал, как в ток-шоу спорили, что значит быть фаталистом. Какой-то актер занял непоколебимую позицию, что жить с железной верой в предопределенность собственной судьбы гораздо правильнее и спокойнее. Прозвучал пример про путешествия на самолетах: у фаталистов нет иррационального страха полетов, ведь если какому-то конкретному самолету суждено разбиться, с этим ничего не поделаешь и нет смысла этого бояться. С логичностью аргумента Баки поспорил бы, но в целом в словах актера была доля правды: возможно, так жить действительно легче — когда ты уверен, что любой твой поступок вписывается в какую-нибудь грандиозную схему Вселенной, все уже давно за тебя просчитано и ты не можешь оступиться так сильно, что собственная и чужие жизни полетят в тартарары. А если Баки сейчас возьмет и попытается изменить чью-то судьбу, повлиять на чьи-то решения — это тоже можно подогнать под рамки предопределенности? В таком случае Вселенная явно затеяла с человечеством нечестную игру, потому что правила казались слишком уж размытыми. «Чертова коричневая папка!» Баки тихо выругался, сунул руки в карманы и быстро зашагал в сторону подземки.