Когда опадают листья

Девушка изящным движением стянула очки и прищурила ярко-зеленые глаза. — Позвольте уточнить, мистер Барнс. Мистер Старк не назначал вам встречи. Ни вы, ни ваш представитель не связались с нами заблаговременно. И ваш визит... Личного характера. Она взглянула на него, будто спрашивая, ничего ли не упустила. Ее тон не оставил сомнений: дальше приемной его не пустят. Баки подавил раздраженный вздох. — Верно. Но, поверьте: дело срочное, мне необходимо увидеться с мистером Старком прямо сейчас, — терпеливо повторил он. — Понимаю, мистер Барнс. — Если она и постаралась изобразить на красивом лице сочувствие, у нее ни черта не получилось. Баки ощутил поднимающуюся изнутри злость. — К сожалению, в данный момент это невозможно. Если хотите, я могу ознакомить вас с часами приема мистера Старка, и мы подберем удобное для вас время. — Это очень любезно с вашей стороны, — Баки скопировал ее неискреннюю вежливую улыбку, — но мне нужно поговорить с ним сегодня. И чем скорее, тем лучше. — Разумеется, — она сосредоточено кивнула. — Но мистер Старк не может вас принять, если не назначена встреча. Иисусе. Баки проторчал в главном офисе «Старк Индастриз» неизвестно сколько времени, и все, чего он смог добиться — это предложение записи на прием. Да в Белый дом, наверное, попасть легче, чем на аудиенцию к Тони Старку. Баки прикрыл глаза и призывал остатки самообладания. Эмоции мешали думать, мысли то и дело возвращались к Пегги и звонку ее матери. Аманда позвонила, едва он успел прийти на работу, и потребовала объяснений, с какой стати ее дочь забрали из собственной квартиры агенты ФБР, куда они повезли Пегги и в курсе ли Баки, что за балаган творится в этом их Нью-Йорке. Это уже выходило за любые рамки. По дороге в «Старк Индастриз» Баки оставил череду сообщений на голосовую почту Стива, в красках высказав все, что думает о методах Старка, самом Старке и всей ситуации в целом. Баки не думал, что однажды придется это признать, но, кажется, настал тот день, когда визит Аманды Картер к Пегги пришелся как нельзя вовремя. В противном случае он мог узнать об этом только вечером или вообще никогда — с Пегги станется. Вот только теперь Баки стоял в стильной приемной Тони Старка и чувствовал себя до отвратительного беспомощным и бесполезным. В самом деле, на что он рассчитывал, торопясь сюда? Что Старк выслушает его претензии, извинится и прикажет ФБР вернуть Пегги домой? Как же. Ему даже порог кабинета не удалось переступить. — Послушайте, — встрепенулся Баки, ухватившись за озарившую идею. Девушка подняла голову. — Мне не назначено, да. Но мистер Старк лично приходил ко мне и предлагал работу. Я пришел, чтобы дать ответ, — Баки постарался скрыть досаду, когда увидел, что его слова не произвели на нее должного впечатления. — Мистер Старк заинтересован в моем согласии, поэтому — я уверен, — если вы сообщите ему о моем приходе, он примет меня без записи. Баки умел блефовать, однако проблема заключалась в том, что ему следовало разыграть эту карту вначале, потому что, судя по выражению лица, девушка не купилась. Она снисходительно прищурилась, но не успела ответить. — Джеймс Барнс? — Баки обернулся и взглянул на высокую блондинку в брючном костюме. — Пеппер Поттс, личный ассистент мистера Старка. Позвольте проводить вас в его кабинет. Он растерянно моргнул, но в следующую секунду кивнул и шагнул ей навстречу. — Конечно. Спасибо. Баки украдкой покосился на зеленоглазую девушку, однако та и бровью не повела — с невозмутимым видом вернулась к своим конвертам, точно не пыталась битый час помешать ему продвинуться дальше приемной. Мисс Поттс шла чуть впереди частыми мелкими шагами. За высокой аркой и коридором, к удивлению Баки, оказался очередной холл и огромный стеклянный лифт. — Мистер Старк любит панорамные виды, — вполне дружелюбно пояснила мисс Поттс, когда они вошли внутрь. — У вас ведь нет акрофобии? — Нет, все в порядке, — Баки заметил, как она выбрала самый последний этаж. — Интересная планировка. Довольно необычная для офисного здания, но смелая и удачная. Мне правда нравится. — Благодарю. Мистер Старк лично разрабатывал чертежи башни не один год. На самом деле, почти три года, — быстро добавила мисс Поттс и усмехнулась. — Насколько знаю, в идее есть что-то библейское. Вавилонская башня, близость неба. Мистер Старк предпочитает нестандартную трактовку. — Дайте угадаю. Что-то про свободу креативности, полет мысли и вдохновение? — Верно. Но взгляните, — она кивнула на Манхэттен за стеклянной стенкой лифта. Баки повернул голову и почувствовал, как перехватило дыхание. Представший перед глазами вид завораживал. — Может, он прав и люди строили башню не для того, чтобы достать до Бога, а потому что хотели взобраться как можно выше, вздохнуть полной грудью и увидеть картину целиком? Раздался электронный щелчок, двери лифта плавно разъехались. Баки напоследок взглянул на красовавшийся внизу Нью-Йорк и направился за мисс Поттс. Помещение, в котором они оказались, больше напоминало смесь гостиной и мастерской, нежели кабинет: высокие окна, за которыми виднелась громадная терраса с двумя шезлонгами, длинный стол полукругом в центре комнаты, куча техники, светлая мебель в углу. А еще бар у дальней стены и гигантских размеров ворсистый ковер — прямо от дверей лифта и до окна. Экстравагантно, ничего не скажешь. — Мистер Старк сообщил, что вы хотите его видеть, — мисс Поттс жестом предложила занять одно из кресел. — Он в скором времени прибудет в офис. Вы можете подождать его здесь. — Баки в замешательстве нахмурился и собрался спросить, что значит «Мистер Старк сообщил», но мисс Поттс продолжила: — Могу я предложить вам что-нибудь выпить или перекусить? — Нет, спасибо. — Располагайтесь, мистер Барнс. Прошу прощения, мне нужно ответить на звонок, — она приложила палец к уху, поправила гарнитуру и вышла на террасу. Баки проводил ее озадаченным взглядом, опустился в кресло и снова огляделся. Это был чертовски странный офис: высоченная башня в центре города с пафосными просторными холлами, незамысловатой, но явно дорогой мебелью, стеклянными лифтами и непробиваемой красавицей-секретаршей — вылитая Меган Фокс — в приемной. Однако несмотря на все своеобразие, здание смотрелось гармонично, стильно и современно. Баки даже представить не мог, во сколько Старку обошелся этот офис. Он поднялся и прошел вглубь. Ходить в обуви по такому ковру казалось настоящим преступлением, но мисс Поттс это определенно не смущало. Баки живо представил, как Тони Старк выходит из своего шикарного кабинета, едет к нему на работу, в самый что ни на есть заурядный и даже не фешенебельный офис, и предлагает ему, Баки Барнсу, место в «Старк Индастриз». Полное безумие. Как такое вообще возможно и на кой черт он сдался Старку, если тот сам в состоянии спроектировать какое душе угодно здание? — Не стесняйтесь, мистер Барнс, можете смело плеснуть себе чего-нибудь, — доверительно сообщил появившийся из лифта Старк. — Этот бар — произведение искусства. Лучшей коллекции не найдете, я долго собирал. Баки невольно скользнул взглядом по череде разномастных бутылок. Он не шибко разбирался в коллекционных напитках, но некоторые ярлыки были ему знакомы — навскидку даже эти несколько бутылок стоили больше, чем его годовая зарплата. — Смелее, вы же не в Метрополитен-музее: в руки брать не запрещается, — бодро продолжил Старк, оставил дипломат на столе и переместился за стойку. — Тем более сам я большую часть этого не пил и в ближайшее время не собираюсь, — Старк с пренебрежительным видом махнул рукой в сторону полок, затем схватил крайнюю бутылку. — Бургундское, напиток богов. Нет? Ну и правильно, я тоже терпеть не могу вино. Только виноград переводят. — Зачем тогда храните в своем баре? — Баки проводил взглядом вернувшееся на полку «Romanee Conti» и посмотрел на Старка, который успел вытащить коньяк и два стакана. — Шутите? Урожай тридцать четвертого года. Ценители на аукционе чуть не передрались. Я просто обязан был забрать эту малышку себе. — Большое спасибо, но нет, — покачал головой Баки, когда Старк протянул ему стакан. — Я здесь, потому что... — Пеппер? — перебил Старк, предлагающие поднял стакан и глянул за спину Баки. Стоявшая у окна мисс Поттс жестом отказалась. — Ну, как хотите, — Старк глотнул коньяка и облокотился о стойку. — Да, знаю, Роджерс мне уже позвонил. С тобой связаться не смог, но я так и понял, что ты заглянешь в гости, — без официоза и напыщенности продолжил Старк. — Я весь внимание. Но что-то мне подсказывает, я уже слышал все, что ты собираешься сказать. Роджерс тоже не в восторге, что забрали вашу подружку, но у меня в кармане нет удостоверения ФБР. Можете обыскать, если не верите. Значит, Стив прослушал его сообщения. Баки вытащил телефон и чертыхнулся — разряжен. Стоило всерьез задуматься о покупке переносного зарядника. — Что сказал Стив? — Я вам что, почтовый голубь? — Старк возмущенно изогнул брови. — Я отправил Роджерса прямиком к агенту Коулсону. Вот у него, между прочим, есть удостоверение, так что все претензии к нему. Умом Баки понимал, что Старк прав, но жгучее желание предпринять хоть что-то, чтобы исправить ситуацию, раздирало на части. Он бросился в офис Старка в лучших традициях Стива: без плана, ничего не продумав, на горячую голову. Может, это каким-то чудом работало на улицах Бруклина, но не здесь и не сейчас. Если Баки хотел добиться результата, нужно сменить тактику. В конце концов, Старк не отвечал за действия ФБР. — Никаких претензий, — Баки устало прикрыл глаза, немного подумал и потянулся за стаканом. Старк неопределенно хмыкнул. — Я просто хочу понять, какого черта вообще происходит. При чем здесь вообще Пегги? Старк окинул его оценивающим взглядом и залпом допил свой коньяк. — Потому что Пегги Картер была в тридцать второй части в день, когда убили Роджера Дули. — Баки пораженно взглянул на Старка. — Да, ты не ослышался. Отчет судмедэкспертов на руках у ФБР. По всему выходит, что Дули подсыпали какую-то дрянь под конец его последнего рабочего дня в качестве шефа тридцать второй. Дули вернулся домой, отрубился на кухне и не проснулся даже после возгорания проводки. Считай, сгорел заживо. — При всем уважении, мистер Старк, — вмешалась мисс Поттс прежде, чем Баки успел осмыслить услышанное, — кажется, агент Коулсон ясно дал понять, что эту информацию нельзя разглашать. — Плевал я на твоего Коулсона с высокой башни. Причем с этой самой, — Старк широким жестом обвел руками помещение. — Пусть сперва хоть на шаг приблизятся к поимке этого сукина сына, а потом уже мне условия диктуют. Кучка безмозглых идиотов во второсортных костюмах. — Мисс Поттс издала неодобрительный звук. — Я серьезно, Пеппер. Земо выслеживает и отправляет на тот свет одного за другим, а Фил Коулсон предлагает мне стоять в стороне и ждать, когда очередь дойдет до Роуди. Ну не кретин? Старк рваным жестом стянул солнцезащитные очки, и Баки увидел глубоко залегшие темные круги под глазами. — Мистер Барнс, — многозначительно произнесла мисс Поттс, — позвольте сопроводить вас? Мистеру Старку нездоровится, и мы будем очень признательны, если вы проявите понимание и перенесете свой визит. — Он никуда не пойдет, пока сам этого не захочет, — отрезал Старк, не дав Баки возможности ответить. — Ну, или пока этого не захочу я. Проблема с Земо — головная боль не только ФБР. Это касается многих, и этого парня в том числе. И ради всего святого, Пеппер, вот только не надо указывать мне, что делать. Это, знаешь ли, раздражает, особенно когда ты вроде как босс всего этого, — Старк вновь обвел комнату быстрым жестом. — Так на чем мы остановились? Ах да, люди Земо добрались до Роджера Дули. И если резюмировать пространственные речи идиота Коулсона, то у ФБР две новости. Первая — они знают, кто может стать потенциальными жертвами. Вторая — они ни хрена не могут предпринять, чтобы их защитить. Баки молча смотрел на Старка, пытаясь собраться с мыслями, однако мозг наотрез отказывался обрабатывать информацию. Услышанное просто не укладывалось в голове. Это было слишком — его близкие втянуты в непонятные разборки правительства и психа-террориста. Так, дьявол подери, не бывает. — Каким образом шеф Дули связан с Земо? — Баки удивился, насколько спокойным прозвучал его голос. И тому, что удалось выцепить из первозданного хаоса, творившегося в мыслях, полноценный, вполне разумный вопрос. — Угадай, кто был ответственным за пожарную безопасность на том полигоне? Вот это уже сто процентов было слишком. С каких пор судьба стала такой бессердечной изобретательной стервой? Почему его жизнь и все вокруг обернулись сущей катастрофой? И главное — что нужно сделать, чтобы отыскать кнопку «Стоп»? — Черт, это какое-то... — Баки зажмурился и потер лоб, понимая, что не может подобрать ни одного подходящего слова. Даже нецензурного. — Хорошо, допустим. И вы хотите сказать, что ФБР подозревает Пегги в... В чем именно? В связи с Земо? В убийстве Дули? Старк флегматично пожал плечами. — Это их работа: подозревать не тех людей во всем на свете. Но согласись, если они не опросят всех, кто был в тот момент в части и контактировал с Дули, это будет как минимум странно. — Старк осушил стакан и взглянул на ролекс. — Уверен, Роджерс уже примчался к ним, проделал дырку в стене и вынес вашу Картер на руках, наплевав на охрану и агентов. Что? Не в его стиле? А мне вот за наше короткое, но яркое общение показалось, что очень даже в его. Баки сделал глубокий вдох и позволил себе отпустить ситуацию. Если Стив собрался вытащить Пегги оттуда, то само Небо не в силах этому помешать. Что уж говорить об агенте Коулсоне. — М-м. У вас найдется зарядное устройство? — поинтересовался Баки, решив воздержаться от комментариев. Хотя Старк попал в яблочко. — Неплохо бы реанимировать телефон. Этот поганый день мог реабилитироваться лишь в случае, если на голосовой почте Баки ждало сообщение от Стива с хорошей новостью. Старк взглянул на его телефон, недоверчиво хмыкнул и двинулся к рабочему столу. — Сейчас что-нибудь придумаем. Пеппер, как считаешь, нам удастся найти зарядник для такого старичка? Может, проще подарить мистеру Барнсу новый телефон? Баки поморщился, почувствовав с порывом ветра холодную морось на лице. — Фантастика, — он смерил взглядом цветастую табличку и повернулся к Наташе и Питеру. — Мы плелись сюда через весь Центральный Парк, а магазин закрыт. Питер энергично подергал дверь, будто надеялся, что табличка с графиком работы изменится. — Кто ж знал, что он не работает по воскресеньям, — пожал плечами Питер и обезоруживающе улыбнулся. — Зато мы прогулялись. Баки покачал головой. Он был знаком с пареньком от силы полтора часа, но у него успело возникнуть стойкое ощущение, что Вселенная явно переборщила и одарила Питера Паркера неиссякаемыми жизнерадостностью и бодростью. Глядя в это открытое, воодушевленное, веснушчатое лицо, можно было подумать, будто Питер никогда не сдается. Даже если выяснится, что им придется нести треклятые хеллоуинские костюмы пешком до Пенсильвании. В любом другом случае он назвал бы это нездоровым оптимизмом, но мальчуган был слишком забавным и располагающим к себе — у Баки и изобразить раздражение не очень-то вышло. — И что теперь? — поинтересовался он у Питера, который был инициатором вылазки на Манхэттен. Тот озадаченно почесал затылок. — Ну... Прогуляемся по Пятой авеню? Выйдем через Мидтаун к Вашингтон-Сквер-парку! Если начнется дождь, обратно возьмем такси. — Ты похож на туриста, перебравшего кофе с энергетиком, ты в курсе? — скептически хмыкнул Баки. — Давай еще на Бродвей нас потащи. — Можно и туда, как раз через Площадь Колумба. Там о-очень круто, мистер Барнс, — закивал Питер, то ли притворяясь, то ли действительно не уловив сарказма. Баки испустил страдальческий стон и демонстративно отвернулся. — Все, я умываю руки. Решайте сами. Наташа коротко усмехнулась и наградила его лукавым взглядом, словно говоря: «Ворчи сколько хочешь, но я знаю, что он тебе по душе». Баки мог ответить ей тем же, вот только она даже не пыталась скрыть симпатии к Питеру. Эти двое явно спелись. Еще с утра Баки был уверен, что проведет остаток испорченных выходных в кровати или хотя бы на диване, потому что на разборки со Старком и долгий изнурительный спор со Стивом ушла целая пятница и пришлось отрабатывать в субботу. Когда Баки закончил, на часах было почти три, и он так валился с ног, что выключился прям на старом желтом диване в коридоре. Проснулся он с тяжелой головой, затекшей шеей и неприятным беспокойством, засевшим под ребрами. Ему снились длинные запутанные коридоры, за которыми предположительно скрывались кабинеты агентов ФБР, Старк со своей башней, секретарша-вылитая-Меган-Фокс, специально направлявшая его по ложному пути, и далекий пожар — и Баки то пытался убежать, то упрямо шел к эпицентру. Ничего не могло спасти этот день, даже кофе в любимой пекарне и светло улыбавшаяся Джули, по негласному уговору добавившая к заказу круассан за счет заведения — она делала так всякий раз, когда безошибочно определяла, что у Баки была тяжелая ночь в офисе. Ничего, кроме неожиданного приглашения Наташи присоединиться к паломничеству в магазин проката костюмов. После ежегодного парада на Хеллоуин прошло почти две недели, и Питер неожиданно вспомнил, что они с Наташей безбожно просрочили срок сдачи. Баки не виделся с ней с того утра, как они устроили совместный завтрак в закусочной Бартона. И хотя это было в начале недели, казалось, прошла вечность. Дни, когда он пересекался с Наташей, были не просто хорошими — до невыражаемого потрясающими, — и Баки хотелось, чтобы таких было как можно больше. Как минимум семь в неделю. Общество Питера не напрягало. По правде говоря, этот парень осознанно или не очень всю дорогу их веселил. С первых секунд Питер убил его своим бодрым: «Здравствуйте, сэр!». Он попытался убедить мальца отбросить всяких «мистеров» и называть его просто Баки, но, видимо, Наташин «Джеймс» окончательно запутал Питера, и в один момент тот выпалил «мистер Баки», после чего они все с целый квартал не могли перестать смеяться. — Пока вы тут спорите, я уже проголодалась, — Наташа небрежно перекинула за спину сумку. Баки знал, что там лежит костюм Женщины-кошки. Наташа прислала ему фотку в день, когда они с Питером только взяли свое обмундирование. Закрытый облегающий комбинезон из черного латекса, блестящие кожаные перчатки и высокие сапоги. Баки воздал хвалу всему на свете за то, что костюм на фото валялся на кровати, а не красовался на самой Наташе. Воображение и без того быстро подкинуло ему несколько живописных картин. И как только Наташу не арестовала полиция нравов, он не знал. Разгуливать в образе Женщины-кошки, обладая такой фигурой и копной рыжих волос — Баки видел Наташу в черном джемпере и знал, какое впечатление производит контраст черного с рыжим, — настоящее преступление. — Тогда выходим из Центрального парка и держим курс на ближайшую закусочную, — просиял Питер. — Ой, я бы с удовольствием поел сейчас в «Corner Bistro». — Приятель, мы в часе ходьбы оттуда, — напомнил Баки и постарался скопировать интонацию отца: — Прояви уважение к старшим, не всем тут по пятнадцать. Питер в растерянности замер, и Баки с трудом сохранил серьезное выражение. Наташа со смешком пихнула его в бок. — Он шутит, Питер. Но в «Corner Bistro» мы точно не пойдем, потому что иначе я свалюсь в голодный обморок еще в начале Восьмой авеню. Согласна на что угодно, лишь бы побыстрее. — Понял, — улыбнулся Питер и поправил лямки рюкзака. — Никаких голодных обмороков. Вперед. Питер так и остался сидеть с открытым ртом. — Вы знаете мистера Старка? В плане, вы прям... Ну... Знаете его? И были у него в башне. Чума! И как там? — Высоко. — Обалдеть! — выдохнул Питер, будто действительно остался довольный ответом. — Я мечтаю там побывать. — Все никак не могу понять, почему у тебя в комнате не висит огромный плакат со Старком? — с невинным видом поинтересовалась Наташа. — Признавайся, ты его прячешь под матрасом? Баки едва не поперхнулся газировкой и метнул на бессовестную Наташу укоризненный взгляд, но Питер, кажется, не распознал подтекста. — Нет, я серьезно хочу туда, — горячо заверил малец. — И вообще, если мне удастся получить грант по программе мистера Старка, я буду самым счастливым человеком на планете. — Получишь, — просто и уверенно сказала Наташа. — Кто, если не ты? Маленький гений. Как начнет рассказывать о своей физике, хоть с квартиры съезжай, — громким шепотом сообщила она Баки. Питер швырнул в нее скомканной оберткой от бургера, и Наташа звонко рассмеялась. — Ладно, мальчики, вы сидите, а мне нужно сделать пару взрослых звонков по работе. Питер проводил ее тоскливым взглядом. — Ты чего, приятель? — Я не хочу, чтобы она уезжала. Она такая классная. Баки почувствовал, словно что-то внутри оборвалось. — Уезжала? — он нахмурился, пытаясь вспомнить из ее слов хоть что-то о грядущем отъезде. — Зачем? Питер удивленно округлил глаза. — Ей предложили работу в Вашингтоне. Хорошую работу в принципе, да и в Вашингтоне круто, мы в прошлом году с классом на турнир ездили, но... — Питер запустил пальцы в волосы. — Я думал, она останется здесь, поступит в Колумбийский. В Нью-Йорке ведь тоже круто. Баки несколько долгих секунд таращился на сникшего Питера. Это было невозможно, наверняка мальчишка что-то напутал. Наташа ведь не собиралась никуда переезжать, она сама говорила, как ей осточертели грузовики с коробками. — Ты уезжаешь в Вашингтон? — в лоб спросил Баки, когда она вернулась за столик. Наташа повела бровью, посмотрела на Питера и понимающе хмыкнула. — На данный момент я никуда не уезжаю. Стив сказал, что его хорошему знакомому, Нику Фьюри, нужен переводчик на гражданке. Я взяла паузу, чтобы подумать, и пока ничего не придумала, так что говорить об этом тоже не стала, — Наташа дернула плечом и поболтала стаканчиком, проверяя, осталась ли на дне газировка. Баки несколько раз моргнул и заставил себя кивнуть с непринужденным видом. — Понятно. Нет, непонятно. Ни хрена непонятно. Стив предложил Наташе работу черт-те где, а Баки узнает об этом непонятно спустя сколько времени и от подростка, которого впервые видит. Абсурд. — А что случилось с твоей философией? — не удержался он. Прозвучало резче, чем хотелось. — Достаточно лишь понять, нужно это или нет, хочешь ты этого или нет. Так ты говорила? Он не собирался разбрасываться нападками — и наверняка выглядел по-идиотски, — но ничего не мог с собой поделать. В голове крупными буквами светилось одно слово: «Нечестно». Нечестно обсуждать со Стивом такие, мать их, важные вещи за его спиной. Нечестно вообще переезжать в Вашингтон, когда у них с Наташей... Баки запнулся о собственную мысль и стиснул зубы. А что у них с Наташей? Осознание подкатило к горлу ледяным комом: Баки не имел ни малейшего права ждать от Наташи объяснений или чего-то большего. И тем более не имел права разговаривать с ней таким тоном. Но Наташа, кажется, и не думала злиться. — Верно, — спокойно кивнула она. — Но в некоторых вопросах недостаточно знать только мои желания. Считай, универсальная философия с рядом ограничений. Он встретил ее прямой взгляд. Молчание затянулось. — М-м... Кто-нибудь еще хочет наггетсы? — прочистил горло Питер. — Я, пожалуй, сгоняю за добавкой. — Прихвати и на мою долю, — попросила Наташа. Баки медленно доел бургер, толком не чувствуя вкуса. Он проглотил последний кусок и поморщился. Вашингтон, Вашингтон, Вашингтон. Чертовщина какая-то. В голове творился настоящий кавардак, а в груди появилось ощущение, будто что-то распирает изнутри. — Извини, что ты узнал об этом вот так, — заговорила Наташа, когда они спрятались за поднятыми воротниками курток и пробирались под колючим дождем к подземке. Баки в который раз забыл дома обещанного Колхаса, поэтому Наташа еще днем вызвалась вернуться с ним в Бруклин и забрать книгу. Питер отделился, когда они вышли из закусочной, и пошел на встречу с другом. Настроение для прогулки сошло на нет, поэтому испортившаяся погода пришлась весьма кстати. Баки чуть сбавил шаг и повернул голову. — Я сама еще не знаю, как относиться к этому предложению. Не хотела усложнять. — Не извиняйся. Это твое дело, и ты не обязана никому говорить, — он наклонился к Наташе, силясь перекричать ветер. — Но я буду не против узнать это лично от тебя, а не от твоего соседа или управляющего домом. Она смешливо фыркнула. — Ты милый, когда kuksishsya, — явно дразня, протянула Наташа с улыбкой, но прежде, чем Баки успел поинтересоваться, что это значит, просунула руку ему под локоть и придвинулась. Идти сразу стало теплее. Какая-то его часть — огромная, воистину гигантских размеров, но абсолютно точно безрассудная и нерациональная — хотела сгрести Наташу в охапку, крепко прижать к себе и не отпускать. Ни в Вашингтон, ни вообще куда-либо. Потому что идти с ней бок о бок по мокрой улице и трястись от холода казалось самым правильным и нужным в жизни. И Баки откуда-то знал: прислушайся он к этой части, Наташа не отстранится, а обнимет в ответ. Однако это знание не приносило облегчения. Это стало бы точкой невозврата, высоким забором, перемахнув через который уже не вернуться. Да, Баки оказался никудышным другом, это уже не было открытием века, но он не пересек черту, балансировал на грани. Пока он по эту сторону, все не так погано, как может быть. Возможно, даже поправимо. Более или менее. Баки искренне на это надеялся. Голову сдавливало с такой силой, что в самом деле казалось: еще немного — и расплющит череп. Баки налил воды из-под крана и жадно припал к стакану. — Тебе кто-нибудь говорил, что просиживать на работе ночи напролет вредно для здоровья? Наташа прислонилась к дверному косяку и смотрела из-под полуопущенных ресниц. Баки неоднозначно хмыкнул в ответ. На здоровье он, конечно, не жаловался, но последние дни буквально выжали из него все силы. Он чувствовал себя ужасно уставшим и подавленным. Наверное, все-таки стоило с утра отправиться прямиком домой и завалиться спать, но в глубине души Баки знал, что, будь у него шанс отмотать время назад, он провел бы этот день также. Он прошел в гостиную и выудил из шкафа Колхаса. — Надеюсь, он окажется хотя бы вполовину так хорош, как ты о нем рассказывал, — Наташа провела пальцем по оранжево-зеленой обложке. — После него ты будешь смотреть на Нью-Йорк другими глазами. — Ну, проверим. У меня... О, прости, — она вытащила телефон, вперила взгляд в экран и устроилась на подлокотнике дивана. — Нужно кое-что срочно отправить по работе. Я могу ненадолго воспользоваться твоим ноутбуком? Баки едва сдержал облегченный смешок. Мерзкий голосок еще мгновение назад твердил, что сейчас Наташа сообщит о неотложных делах и оставит его в четырех стенах с назойливыми мыслями и тишиной пустой квартиры. — Конечно, — только и сказал он и жестом пригласил расположиться за рабочим столом у окна. — Спасибо, я постараюсь побыстрее. Баки хмыкнул себе под нос, выпил еще воды на кухне, вернулся в гостиную и тяжело опустился на диван. Тело изнывало, точно он без перерыва изводил себя изнурительными тренировками. Когда и где он умудрился так безбожно вымотаться? Баки прикрыл тяжелые веки и стал вслушиваться в мерное постукивание Наташи по клавишам. Он невольно прокручивал в голове вчерашний день, проводил параллели между покушениями на подполковника Роудса и убийством Дули, пытался составить полную картину. Все без толку. Баки определенно упускал из виду что-то дьявольски важное. Возможно, имело смысл изменить угол обзора и искать точку соприкосновения не между Роудсом и Дули, а между Стивом и Пегги? Баки попытался сосредоточиться на этой не до конца сформировавшейся мысли, но думать о чем-либо конкретном с каждым мгновением становилось труднее. Затем все вокруг заволокла чернота, и что-то тяжелое, темное, пугающее опустилось ему на грудь, грозясь к чертам раздавить ребра. Баки дернулся, резко распахнул глаза и почувствовал обволакивающий липкий страх, потому что первые несколько секунд ему никак не удавалось сделать вдох. Он сжал руками мягкую обивку и закашлялся. Его старый-добрый диван, черной экран плазмы и шкаф перед глазами. Дом. Баки провел языком по пересохшим губам. Видимо, он умудрился выключиться и поперхнулся во сне или что-то в этом роде. — Ты в порядке? Баки едва не подбросило от неожиданности — он совершенно забыл, что не один в комнате. Наташа настороженно глядела на него поверх крышки ноутбука. — Боже, да, — сконфуженно пробормотал он и энергично потер лицо. — Кажется, я задремал. Он не знал, насколько его вырубило: несколько минут или все тридцать. За окном было по-прежнему темно, гостиную освещала желтая лампа. Наверное, видок у него был еще тот, потому что Наташа молчала и не сводила с него сосредоточенного взгляда. — Ты в порядке? — негромко повторила она, будто ей в самом деле было чертовски важно это знать. Баки слабо улыбнулся. — Да. Просто неделя была не из легких. Пегги втянули в серьезную историю, и я не знаю, как ей помочь. Я вообще не уверен, что от нас тут что-то зависит. Наташа серьезно кивнула, обогнула стол, скрестила руки на груди и присела на край. — Я тоже не могу ничем помочь? Он покачал головой. Даже если бы и могла, Баки не собирался втягивать в этот ужас Наташу. Его жизнь и без того погрязла в этой пугающей неразберихе — отчаянно хотелось сохранить в безопасности хоть кукую-то часть. Было страшно. Баки боялся за Стива, за Пегги, боялся до тошнотворного кома в горле и бешено колошматившего о ребра сердца. Сейчас все было иначе: не пустые страхи, что Стива зацепит в одной из горячих точек или что Пегги пострадает на выезде. Они не были целью Земо, но как же близко тот к ним подобрался. И Баки знал: это дело случая — попадет кто-то из них под раздачу или нет. — Извини, я что-то совсем расклеился, — он откинул голову на спинку дивана, невесело усмехнулся и убрал волосы со лба. Раздался непонятный не то смешок, не то вздох, и Баки вопросительно обернулся к Наташе. — Я просто... — она поджала губы и оглядела комнату, явно подбирая нужные слова. — Вы так волнуетесь и заботитесь друг о друге. Вы со Стивом, ты с Пегги. Это удивительно, — Наташа вернулась к нему взглядом и уверенно добавила: — Это восхищает. Баки в замешательстве глядел на нее и не знал, что ответить. Наташа говорила о само собой разумеющихся вещах. Все равно что удивляться, почему солнце встает на востоке, а листья по осени опадают. — Они моя семья, — тихо ответил он и только потом понял, насколько, должно быть, жалко и одиноко это прозвучало. Потому что мама уже много лет была далеко, за океаном, а с отцом отношения не ладились. Потому что его окружали приятели и давние знакомые, но никого из них Баки не мог назвать родным человеком. Потому что два его ближайших друга покинули Нью-Йорк, и все, что осталось у Баки, это город, в котором он был по-настоящему счастлив в юности. Он всем сердцем любил Нью-Йорк, Бруклин, но, откровенно говоря, знакомых с детства улиц и подворотен с неровными рядами зданий было недостаточно. Чертовски недостаточно. Однако во взгляде Наташи не было ни тени жалости. Она смотрела со смесью восхищения и теплоты, словно Баки сказал или сделал что-то действительно особенное, важное. От этого под кожей растекалось нечто до дрожи приятное, светлое — так ощущалось бы солнце, научись медики вводить тепло внутривенно. И в эту секунду Баки осознал, что рано или поздно его мир разобьется вдребезги, если он позволит себе привыкнуть к этому чувству, а затем потеряет все и сразу — и дружбу Стива, и Наташу. Он должен — просто обязан — во что бы то ни стало найти выход и при этом не наломать дров.