Дело Джима МаКкена.

Утро встретило меня совсем не бодро и сказочно, как обычно встречает людей в фильмах. Трезвон будильника из телефонного аппарата доносился откуда-то с пола и резал ухо. С ненавистью на весь мир, я резко открыл свои глаза пытаясь отыскать ими свой телефон и быстро отключить будильник. Это удалось, и я с радостью плюхнулся назад в кровать, пытаясь натянуть на себя одеяло. Оно, как оказалось, было прижато моим же телом и его невозможно было вытащить, не привстав или не совсем встав, с манящей кроватки. - Ну, зашибись утро. – сказал я сам себе, вставая окончательно, но всё ещё держа глаза закрытыми. Всё тело болело так, будто мне его сломали, а всё из-за того, что я гений и вчера уснул в уличной не пригодной для сна и совсем неудобной для тела: одежде. Поборовшись со своим внутренним «я» глаза всё же были открыты, и дальше уже по привычному режиму я почистил свои зубы, поправил на себе смятую одежду, быстро позавтракал, собрал сумку и помчался на учёбу, не забыв прихватить с пола телефон. Первая пара «философия». Отлично, давайте-ка пофилософствуем сейчас над моим телом. Потому что оно – мой главный предатель. Сейчас расскажу подробнее обо всём. Я немного припоздал, но раз нет учителя, значит не считается. К тому же на первую пару обычно мало кто приходит, можно сказать, что я вообще молодец. Ну, так вот, сел я на заднюю парту к Джессике, поздоровался с ней и оказывается, что она даже мой запрос в друзья вчера приняла, ибо как только я залез в телефон так это высветилось. Радостный такой, сижу я значит с ней разговариваю, улыбаюсь, а впереди меня за партой сидит Фантомхайв кстати, ну это так, к слову. И учителя тоже нет, а нас всего пятеро на паре. Двое из которых сидят на самом первом ряду парт и до нас им как до… ну, идти в общем надо или кричать, чтобы пообщаться. Аудитория то большая, а мы почти в конце сидим. Смотрю я на зелёные глаза Джесс, да кого я обманываю, на грудь я смотрю и всё, мозг в штаны ушёл. Задумался я, а друг то мой не дремлет, стоит значит и опускаться не хочет. Брюнеточка всё разумеется это увидела и заулыбалась, поглядывая на меня своими зелёными пошлыми блестящими азартом глазами, а я как дурак краснею и не знаю, как оправдаться. И тут она опускается под парту. Наконец-то, хоть что-то хорошее происходит за это время. Она расстёгивает ширинку и берёт в рот, отчего я рефлекторно ахаю и закусываю губу. Слышно я охнул и видимо ещё до этого Сиэль всё слышал, в плане, что звуки были, когда Джессика вниз опускалась, немного громковато, задевая стул. И тут его голова резко поворачивается, и я вижу в его синих глазах, сначала непонимание, потом скольжение взглядом по всей картине, затем осознание того, что происходит. Пару секунд мы смотрим друг другу в глаза, а затем он щурится и ощутимо грубо, злобно и слышно выдаёт слово «мерзко», резко поворачиваясь назад и возвращаясь к своим делам. Я машинально смотрю на тех, кто сидит на первых рядах, боясь, что они повернуться или же решат вдруг подойти выяснить, что за шум. В любом случае, со своих парт они ничего не увидят, а если вздумают приблизиться, всё это можно будет оправдать тем, что Джесси искала свою серёжку, поэтому и под партой была, но прерывать такое действо не хочется. К тому же, мне понравилось, когда он смотрел настолько пристально своим противным взглядом, что кажется сейчас я кончу. Кусая губу, я ели сдерживал своё готовое излиться желанием тело, вдруг на приближение пика оргазма, я, не контролируя себя, резко схватил его за тёмные волосы на макушке и притянул ближе к себе. - Мерзко – это то, что ты сидишь рядом, - проговаривая эти слова я кончал, чувствовал, как сперма направляется в чужой ротик, прикрыв глаза в эйфории я, незаметно для себя, легко выпустил чужие волосы из руки и тут меня будто вышибло. Громкая пощёчина от Сиэля просто заставила мои уши звенеть и всех, кто её слышал повернуться в мою сторону с удивлённым лицом и изучающим взглядом. – Больше не касайся меня, гомик, иначе следующий раз это будет кулак. – Фантомхайв быстро собрал свои вещи с парты и пересел ближе к сидящим в начале аудитории людям. Вот сука, снова сделал меня крайним.