Утраченное пророчество: Книга 1: Тайна Горелого

— Ну что, Пестролистая, как он? Думаешь, тебе удастся его спасти? Я столько времени потратил на то, чтобы обучить его, и мне не хочется, чтобы мои труды пропали даром после первой же битвы. Уши Горелого дернулись. Низкий глубокий голос был ему знаком. Он смутно подумал, что ему следует бояться этого кота, но почему — никак не мог вспомнить. — Да, действительно обидно, если после стольких усилий вашего ученика убивают в первом же бою, хм, — Горелый узнал Пестролистую, целительную Грозового племени. — Он выживет? «Коготь», вспомнил Горелый. Он силился понять, что происходит. Почему от этого кота у него по спине проходит озноб? — Конечно, но ему нужен покой, — мяукнула Пестролистая. Горелого передернуло, когда воспоминания резко вернулись к нему. Сначала была битва с Речным племенем, а затем Коготь подстерег в засаде Ярохвоста. Могло ли ему это присниться? Нет, рассудил Горелый. Обжигающая боль в его плече была слишком реальна. Коготь фыркнул в ответ Пестролистой, и Горелый почувствовал, как тяжелая лапа пихнула его под ребра. — Ну всё, пошли. Давай вставай! — Горелый ощутил, как его неожиданно начали грубо трясти. — Не торопись, Коготь, — колыхания прекратились. — Этот ученик должен по возможности полежать неподвижно, пока его рана не заживет. Если в угоду тебе он будет тут скакать, его рана откроется, а мы же этого не хотим, верно? Оставь его в покое, — последовала недолгая тишина прежде чем Пестролистая продолжила. — Надеюсь, Коготь, даже вы понимаете, что с целительницей лучше не спросить. — Я не смею спорить с тобой, Пестролистая, — проурчал Коготь. Горелый услышал, как Пестролистая вернулась к травам. Должно быть, она делала компресс, но с закрытыми глазами он не мог сказать наверняка. Он выждал достаточное количество времени и затем прошептал: — Он ушел? — Да, он ушел, — промурлыкала Пестролистая. — Не волнуйся, я никому не позволю продолжать твое обучение, пока ты не поправишься. Горелый с облегчением выдохнул. Прошло много времени, и, прежде чем, Горелый осознал, сливающиеся в повседневный шум голоса его соплеменников начали удаляться от него. Он почти потерял сознание, когда почувствовал, как что-то мягкое с силой надавило на его плечо. Он открыл глаза. Пестролистая наносила компресс на его рану. — Ты останешься в палатке целительницы, пока не будешь готов возобновить обучение. Иди сюда, я помогу тебе. Горелый простонал, желая лишь продолжать лежать и спать. Она встала напротив него, закрыв его телом от взгляда других соплеменников. Горелый медленно поднялся на лапы, прислонившись к Пестролистой, после чего проследовал с ней в палатку целительницы, лишь смутно осознавая присутствие других котов. Он свалился на бок, только они вошли в палатку целительницы, и плотно закрыл глаза, стараясь не обращать внимания на боль в плече. Вскоре звуки, исходящие от Пестролистой, занятой травами, растворились в окружающем шуме. Он попытался уснуть, но чья-то быстрая походка по лагерю вывела его из оцепенения, и его разум резко встрепенулся. Это не может быть правдой. Просто плохой сон, просто сон. Горелый осмелился украдкой открыть глаза. Он поднял голову и, повернувшись, увидел толпу котов, собравшихся на середине поляны. Когда один из котов отошел, Горелый мельком заметил мертвого воина, лежавшего на земле в центре толпы. «Ярохвост.» Пестролистая заметила, что он проснулся. — Ты в порядке? Ему показалось, что своим голосом она схватила его за горло. Он продолжал в упор смотреть на мертвое тело глашатая Грозового племени. — Сейчас тебе нужно отдыхать, Горелый, — мягко сказала Пестролистая. Она мягко погладила хвостом бок ученика. — Этого не может быть, — прошептал он. — Просто не может… — он замолчал, задыхаясь. Пестролистая поднялась и вернулась с маковой головкой. — Вот, возьми эти маковые зерна, они помогут тебе уснуть, — она лапой потрясла маковую головку и оттуда вывалилось несколько маленьких семян. Горелый нагнул голову, чтобы слизнуть семена. Его веки потяжелели, и прежде чем котик мог подумать о чем-то еще, он свернулся калачиком и погрузился в сон без сновидений.

***

— Пусть все коты, способные самостоятельно охотится, соберутся под Высокой Скалой на общее собрание племени, — голос Синей Звезды пролетел над поляной. Ее голос заставил Горелого встрепенуться от дремы. Уже был вечер, и он поморгал, чтобы дать глазам привыкнуть к полумраку. Ото входа палатки целительницы Горелый видел, как его соплеменники собираются у Высокой Скалы. Тело Ярохвоста все еще покоилось на середине лагеря. Горелый размышлял, нужно ли ему будет бодрствовать, но отвлекся от раздумий, когда Синяя Звезда начала говорить. — Нужно назначить нового глашатая. Но сначала поблагодарим Звездное племя за нашего Ярохвоста. Сегодня ночью он займет свое место среди звезд рядом со своими друзьями воинами, — священная тишина легла на лагерь, коты обратили глаза к небу; на их лица падали тусклые лучи заходящего солнца. — А сейчас я назову имя нового глашатая Грозового племени, — мяукнула Синяя Звезда, когда прошло достаточно времени. — Я произнесу это имя над телом Ярохвоста, чтобы его дух услышал меня и одобрил мое решение. Последовало еще одно мгновение тишины. Горелый затаил дыхание. «Пожалуйста, только не Коготь.» — Львиногрив будет новым глашатаем Грозового племени. Вой поддержки поднялся от окружающих Грозовых котов. Горелый выдохнул, Синяя Звезда продолжила. — Ярохвост был учителем юного Дымка. Горелый быстро взглянул на ссутулившегося коричневого полосатого оруженосца и затем снова перевел взгляд на Синюю Звезду. — Поскольку в обучении будущих воинов нельзя делать перерыва, я сразу же назначу ему нового наставника. Частокол, ты уже готов принять ученика, поэтому будешь наставником Дымка. У тебя был хороший учитель — Коготь, и я надеюсь, ты сможешь передать полученный опыт своему ученику. Дымок торжественно подошел к своему новому наставнику, но его хвост был опущен. Горелый отвернулся, когда они ткнулись носиками, не в состоянии вынести печали в глазах брата.

***

Следующим утром Горелый проснулся от скорбного воя. Он растерялся на минуту, но затем вспомнил. Конечно же. Время погребения Ярохвоста. Старейшины собрались около Высокой скалы. Словно по негласному приказанию они одновременно двинулись, чтобы поднять Ярохвоста. Горелый закрыл глаза, когда отважного глашатая понесли из лагеря. Несмотря на ужасные события предыдущего дня, лагерь быстро вернулся к обычной жизни. Коты Грозового племени собрались в центре лагеря, чтобы получить обязанности на день. Но сегодня патрули организовывал Львиногрив. Горелый почувствовал, как ледяная игла горя проткнула его сердце. Он слышал голоса соплеменников, как те получали приказы, но слишком далеко, чтобы распознать слова, и неожиданно Горелый почувствовал, будто бы события предыдущего дня отдалили его от соплеменников; словно он смотрел на происходящее, находясь вне лагеря, из кустов ежевики. Чьи-то шаги заставил Горелого отвлечься от размышлений. Он вскочил на лапы, мгновенно встревожившись, и поморщился от шипообразного когтя боли в плече. — Горелый, это всего лишь я, — Пестролистая подошла к нему. Ее янтарные глаза светились сочувствием. Горелый сел обратно, опустив голову, смущенный своей панической реакцией. — Как ты себя чувствуешь сегодня? — спросила Пестролистая. Она склонила голову на бок, ожидая ответа. Вместо того, чтобы сказать правду, он попытался притвориться, что всё в порядке. — Думаю, мое плечо уже болит не так сильно, — ответил он. Пестролистая сузила глаза, но больше не напирала на него. Они посидели в тишине, смотря, как по лагерю перемещаются соплеменники. — Я сейчас вернусь, — мяукнула Пестролистая, поднимаясь на лапы. Только она исчезла в своей палатке, как из детской высунула голову палево-рыжая кошка. Златошейка поймала взгляд Горелого, ее глаза вспыхнули, и она просеменила к нему. — Здравствуй, Горелый, — мяукнула она. Его удивила доброта, сверкающая в ее зеленых глазах. — Я рада видеть, что ты очнулся. Я волновалась за тебя вчера. — Эм… Спасибо, — заикнулся Горелый. — Как ты себя чувствуешь? — спросила Златошейка. — Хорошо, — визгливо мяукнул тот, отведя взгляд. Последнее, о которой он хотел бы сейчас говорить, была битва. К счастью, тут вернулась Пестролистая с пучком травы во рту. Она бросила его на землю перед Горелым. — Будем лечить тебя прямо сейчас. Вот, — она ткнула лапой в горсть трав и подтолкнула их к нему. — Съешь их. Это поможем предотвратить распространение инфекции. Горелый послушно опустил голову, чтобы проглотить горькие на вкус травы. Пестролистая воспользовалась моментом, чтобы осмотреть его рану поближе. — Сегодня выглядит лучше. Ты можешь двигаться? Горелый осторожно поднялся, прошел несколько шагов по палатке целительницы и затем вернулся обратно. — Вполне неплохо, — ответил он, садясь обратно, поморщившись. — Ты в скором времени вернешься к своему обучению, — сказала Пестролистая. Златошейка одобрительно проурчала сзади. — Твое лечение хорошо продвигается. У Горелого не было сил, чтобы выразить радость. У него не было никакого желания возвращаться к занятиям. Обменявшись взглядами с палевой королевой, Пестролистая серьезно посмотрела на Горелого. — Горелый, — начала она мягко, — ты же знаешь, в этом не было твоей вины, правда ведь? «Проблема совсем не в этом!» — Я… но Ярохвост… — Горелый запнулся, не в состоянии четко выразить мысль. Пестролистая покачала головой, ее глаза встретилась с глазами Горелого, и впервые он заметил, как они переполнены грустью. — Нет, это не твоя вина. Ты не должен винить себя за это, — пестрая кошечка коснулась хвостом его раненого плеча. — Даже зная, что Ярохвост умер, ведь он умер как воин. Он всегда говорил, что, если ему суждено потерять жизнь, он бы хотел отдать ее за родное племя. Дрожь пробежала по телу Горелого, когда он вспомнил неистовые мучения Ярохвоста. Он бы точно не хотел умереть вот так. — И за него отомстили, — подбадривающе добавила Златошейка. — Глашатай Речного племени был убит вскоре после Ярохвоста. Коготь видел это. Горелый моргнул в замешательстве. «Так вот что он им сказал.» Пестролистая и Златошейка обменялись многозначительными взглядами. Наконец, Златошейка встала. — Я принесу вам немного свежатинки, — сказала она. — Да, я тоже пойду, — Пестролистая обернулась к Горелому. — Я скоро вернусь. Вместе они пошли к куче с добычей, словно безмолвно договорились оставить Горелого одного. Он слышал, как Златошейка мягко мяукнула пестрой кошечке: «Он будет в порядке». Вскоре обе кошки вернулись. Они ясно видели, что Горелый не хочет разговаривать и оставили его наедине с собой, после того как принесли ему мышку. Когда он закончил с едой, то продолжил обозревать лагерь. Он бы хотел уснуть, но его разум был слишком полон темных дум. Горелый тяжело вздохнул, лежа посреди палатки целительницы. Мог ли Коготь действительно убить своего соплеменника? Он разрывался между желанием рассказать об этом кому-то и притвориться, что ничего не произошло. Вернувшись к воспоминаниям, он понял, что единственное, в чем он был уверен, то, что все это не имело какого-либо смысла… Мог ли он просто выдумать это? Вполне мог. Будучи котенком он много чего выдумывал себе, когда Зеленый Кашель распространялся по детской. Он представлял себе много разных историй, лишь бы оградить себя от смертей и болезней вокруг; иногда он даже думал, что если как следует сосредоточится, то его мечты станут явью. Возможно, именно так он и справился с травмирующей ситуацией… «Нет! — прокричал он внутри себя. — «Я не выдумал!» Но как он мог быть уверен? Оставшуюся часть утра он колебался от абсолютного сомнения до полной уверенности в вине Когтя. Солнце поднималось все выше и выше, а Горелый все размышлял, зачем, во имя Звездного племени, Коготь даже захотел убить такого надежного соплеменника. Как бы Горелый не любил Когтя, тот был одним из самых уважаемых воинов, и Горелый никак не мог понять, какую выгоду полосатый кот мог бы извлечь из смерти Ярохвоста. Когда Солнце достигло верхушек деревьев, из своей палатки вышла Синяя Звезда. Она потянулась и прошла в тень под Высокой скалой. Коты проходили мимо нее, и она приветствовала их; ее глаза лучились теплотой. «Должен ли я сказать ей?» Сердце Горелого гулко стучало. Сейчас Синяя Звезда беззаботно говорила с Белоснежкой. Хвост белой кошечки дергался, и Горелый слышал их дружелюбные голоса, проносящиеся по всему лагерю. Через некоторое время Белоснежка склонила голову в уважении и поспешила в детскую, оставив Синяя Звезду одну снаружи палатки. «Мне придется сказать ей.» Горелый встал на лапы. Он успел сделать лишь один шаг, как увидел, что Синяя Звезда встретила Бурана. Котик остановился. Синяя Звезда никогда не поверит, что Коготь, один из самых уважаемых воинов Грозового племени, мог убить соплеменника. И он сомневался, что она поверит ему, Горелому, трусливому рассказчику-оруженосцу, особенно, если он и сам не может в это поверить. Горелый вернулся и лег на бок, желая просто забыть о случившемся.