-------------
Глава двадцатая
17 сентября 2018 г. в 22:35
Грозовые коты возвращались обратно в лагерь, в начале большого патруля шли Синяя Звезда и Коготь. За ними, с высоко поднятыми хвостами, уверенно шагали Дымок и Клубок.
Горелый же, опустив хвост, шел ближе к концу патруля. Как он мог так ошибиться? Он был полностью уверен, что Дымка с Клубком захватили, а Щербатая предала Грозовое племя. Но в конце концов, все довольно хорошо закончилось: Белоснежка воссоединилась с котятами. Она все еще урчала, пока несла одного из них. Королева шла рядом с Долгохвостом, Синеглазкой и Кисточкой, которые помогали ей нести остальных трех котят.
Горелый выдохся. Его лапы пульсировали, легкие горели, а тело кололо от шипов и иголок, собранных на территории племени Теней.
Когда они достигли лагеря, любопытные коты, оставшиеся в лагере, обернулись к возвращавшемуся отряду. Прибывших котов засыпали вопросами.
– Вы нашли их?
– Погодите, это Щербатая?
– Почему эта мошенница с вами?
– Щербатая не предавала нас, – объяснила Синяя Звезда, прыгнув на Скалу и обратившись ко всему племени, – Она работала с Грозовым племенем, помогая спасти котят и избавиться от Звездолома.
Кривуля, прищурившись, посмотрела на Синюю Звезду.
– Я правильно услышала? Звездолом больше не предводитель племени Теней?
– Да, – встрял Клубок, устраиваясь рядом с Горелым.
Синяя Звезда кивнула.
– Это правда. Мы прогнали Звездолома и его соратников.
– Мы смогли избавиться от него благодаря плану Щербатой, – мяукнул Дымок, сидевший рядом со старухой. Растерянные крики поднялись от стариков и королев. Щербатая напряглась: некоторые коты до сих пор выглядели так, будто собирались на нее наброситься.
Синяя Звезда провыла, призывая всех к молчанию.
– Я расскажу вам, что случилось, но вы должны успокоиться, если хотите услышать.
Когда на поляну опустилась тишина, Синяя Звезда принялась объяснять, что случилось с котами, которые остались в лагере. Горелый хотел слиться с лесом, чтобы избежать их взглядов.
– Значит, Клубка и Дымка вовсе не захватили? – высказалась Горностайка, когда Синяя Звезда закончила. Горелый склонил голову.
– Не волнуйся, – мяукнул Клубок ему на ухо, – Они не станут тебя обвинять за это.
Горелый еще ниже нагнул голову. "Надеюсь."
Буран поднялся, чтобы ответить на вопрос Горностайки.
– Это было недопонимание. Но все сработало: Звездолом в бегах, и в немалой степени это случилось благодаря действиям Дымка и Клубка. Они убедили нас поверить словам Щербатой и без промедления провели в лагерь племени Теней.
Стоявшая на Скале Синяя Звезда обернулась к Бурану и увидела его задумчивый взгляд.
– Буран, ты видел, как Дымок и Клубок приняли участие в сегодняшней битве. Хорошо ли они сражались?
Буран обернулся и поманил оруженосцев; Клубок отошел, и вокруг Горелого образовалось холодное место.
Синяя Звезда посмотрела на восходящий свет Серебряного пояса в ныне безоблачном ясном ночном небе. Когда оруженосцы встали у подножия Скалы, она заговорила:
– Я, Синяя Звезда, предводительница Грозового племени, призываю своих предков-воинов посмотреть с небес на этих двух учеников. Они долго и серьезно готовились к тому, чтобы принять ваш доблестный закон, и я вверяю их вам, как воинов, – она помедлила, взглянув на Дымка и Клубка. – Дымок, Клубок, обещаете ли вы соблюдать воинский устав и защищать свое племя даже ценой собственной жизни?
– Обещаю, – серьезно и горячо прозвучал голос Дымка.
– Обещаю, – ответил Клубок, поддергивая хвостом и весь распушившись.
– Тогда с согласия Звездного племени я даю вам воинские имена: Клубок, с этого момента ты будешь зваться Крутобок. Звездные коты отметили твою отвагу, и отныне ты – полноправный воин Грозового племени.
Синяя Звезда сделала шаг вперед к Крутобоку и положила мордочку на его голову; и новоиспеченный воин с уважение лизнул ее в плечо.
Крутобок отошел, присоединившись к остальным воинам. Дымок остался один напротив Синей Звезды. Буро-полосатый оруженосец сел прямо и встретился взглядом с предводительницей.
– Дымок, с этого момента ты будешь зваться Дым. Звездное племя отметило твою храбрость и честность, отныне ты полноправный воин Грозового племя.
Она склонила мордочку на голову Дымка, и Горелый услышал урчание, исходящее из груди его брата, когда тот согнулся, чтобы лизнуть предводительницу в плечо.
Племя начало повторять имена новых воителей.
– Дым! Крутобок! Дым! Крутобок!
Горелый присоединился к соплеменникам, чувствуя, как странная смесь счастья и горя накрыло его с ног до головы. Оба наставника Дыма и Крутобока, как и родители Дымка, умерли; Горелый надеялся, что они сейчас наблюдают за ними из Звездного племени.
Горелый попытался пересечься с Дымом взглядом, но его брат смотрел прямо перед собой и обменивался гордыми кивками с Частоколом.
Горчица вышла поздравить новых воителей. Она по-дружески пихнула Дыма, из глубин ее горло послышалось урчание, но, когда она отошла, Горелый заметил, что кошечка с горечью поглядывает и на Дыма, и на Крутобока. Горелый понимал ее зависть – в конце концов, он был учеником дольше, чем она. Но он не проявил себя в битве с племенем Теней и даже осознал, что все еще не готов стать воином.
Горелый подошел к Дыму и Крутобоку.
– Поздравляю, – искренне мяукнул он. Дым избегал его взгляда.
– Ты тоже должен был здесь стоять, – глаза Крутобока сверкали, и, каким-то образом, он выглядел старше, чем еще день назад.
– Нет, – ответил Горелый, – Я еще не заслужил.
Он дотронулся носом до уха Крутобока и услышал громкое урчание в груди друга. Дым все еще не смотрел на него, поэтому Горелый приблизиться к нему и приглушенно сказал:
– Я говорил правду.
Уши Дыма повернулись в его сторону, но он все еще игнорировал его. Чувствуя укол грусти, Горелый отошел.
Долгохвост и Частокол сидели под нависающей веткой дерева на другом конце лагеря. Видимо, после исчезновения угрозы от племени Теней, было решено, что Синей Звезде больше не нужны телохранители.
Горелый со стоном рухнул рядом с палаткой оруженосцев. Боль в лапах ослабла, но не в сердце. Он едва не развязал войну, Дым все еще считал его лжецом, а Крутобок стал воином и больше не будет с ним обучаться. Но хуже всего, что Коготь все еще его наставник.
Горелый взглянул на полосатого воина. Тот разговаривал с Кисточкой, отсюда их разговор выглядел таким безобидным в отличие от всего, что случилось ранее. При взгляде на них Горелый отодвинул тревогу подальше. Вероятно, Коготь наконец-то оставит его в покое после того, как он так ясно действовал на пользу племени.
Наблюдая за разговорами соплеменников вокруг него, Горелый решил, что он должен извиниться перед Синей Звездой. В конце концов, он почти развязал войну с племенем Теней. Он нашел Синюю Звезду у основания Скалы; та разговаривала с Синеглазкой. Исходя из их дружелюбных голосов Горелый заключил, что разговор был не о серьезных вещах.
Приподнявшись, он почтительно опустил голову.
– Синяя Звезда, могу я поговорить с вами?
– Конечно, - мяукнула она. – Идем.
Она кивнула Синеглазке и повела Горелого в свою палатку, где села напротив него. Она ничего не сказала, ожидая, что говорить начнет Горелый.
– Простите меня, – начал он, склоняя голову, – я действительно думал, что Клубка и Дымка схватили. Я не хотел вызвать такую суматоху.
Когда он посмотрел вверх, Синяя Звезда потрясла головой.
– Нет, Горелый, – мяукнула она. – Вполне разумно, что ты сделал то, что сделал, учитывая, что случилось. Каким бы героем не была Щербатая, в своих намерениях она не была ясна.
Несмотря на заверения Синей Звезды, Горелый почувствовал, как по нему прокатилась волна неуверенности.
– Я должен был подождать, – прорычал он, вонзая когти в землю палатки. – Если бы я только дал им шанс всё объяснить, – он хлестнул хвостом, взбивая пыль с земли.
Синяя Звезда подняла лапу, останавливая его от продолжения.
– Никакого вреда не последовало, - уверила она его. – Любой кот захотел бы сбежать от врагов, решив, что его удерживают в заложниках.
Горелый выдохнул и расслабился. Синяя Звезда не злилась на него, как он подумал, но все еще внимательно рассматривала его. Какое-то время они сидели в неловкой тишине.
Синяя Звезда сузила глаза и наклонила голову.
– Горелый, я собиралась поговорить с тобой до этого, но последние несколько дней были… по меньшей мере занятыми, – она закрыла глаза, погрузившись в глубокие раздумья, а когда открыла их, то встретилась взглядом с Горелым. – Я заметила, что некоторые коты держатся на расстоянии от тебя. Все хорошо?
Горелый взвесил свои возможности. Он может все рассказать ей сейчас – здесь нет других котов, которые могут подслушать их, а телохранителей распустили. Но он все еще не решался.
– Я знаю, что обо мне всякое говорят, – уклончиво ответил он. Смерть Ярохвоста не выходила из его головы вот уже несколько лун. Его сердце громко стучало: сейчас был подходящий момент, чтобы рассказать предводительнице правду. Но что если она не поверит ему? Синяя Звезда так глубоко доверяла Когтю, что сделала его своим глашатаем; она может не принять всерьез обвинения от оруженосца. А вдруг Коготь уже рассказал ей, как он охотился на территории племени Теней? Она может подумать, что Горелый пытается отвлечь племя от своего предательства, обвинив Когтя, точно, как подумал и Дым!
Все больше проблем всплывало перед ним, пока он думал об этом. Даже если Коготь не довел до ее сведения новости… Чтобы объяснить подозрения соплеменников, ему придется признаться, что он охотился на земле племени Теней, а если Синяя Звезда не поверит, что это была не его идея, а Когтя… Горелый вздрогнул. Ужасные сценарии пронеслись в его голове: как Синяя Звезда выгоняет его из Грозового племени, вынуждая жить остаток жизни как бродяга, как враг воителей, хотя, если так и случится, по крайней мере, он будет спасен от Когтя. Но что если – Горелый сглотнул, осознав самый ужасный исход – Синяя Звезда пойдет прямо к его наставнику и огласит его обвинения самому Когтю? Тогда он точно покойник!
"Ты не сможешь рассказать ей, сказал он самому себе. И помимо этого, сейчас все будет хорошо. Племя выяснит, что ты не предатель, и вскоре все вернется в норму."
Синяя Звезда все еще пристально смотрела на него, ожидая ответа. Горелый почувствовал укол безысходности. Он не может раскрыть свою тайну.
– Но все в порядке, – нескладно закончил он. – Я-я буду в порядке.
Она долго смотрела на него, размышляя, что еще у него спросить, но потом сморгнула.
– Очень хорошо. Иди отдохни. Это было долгий день для всех нас.
– Да, Синяя Звезда, – он почтительно кивнул и вышел из ее палатки. Вздохнув, он проскользнул мимо соплеменников, все еще переговаривающихся друг с другом.
Взяв одну из оставшихся кусочков дичи из Общей кучи, он, волоча лапы, направился в палатку оруженосцев. Оруженосец плюхнулся на бок и стал медленно и неторопливо есть. Изнуренность завладела каждой клеточкой его тела, даже челюсть болела.
Златошейка, Горностайка и Синеглазка расположились около детской. Златошейка повернула уши в сторону Горелого. Остальные кошки проследили за ее взглядом и затем вернулись к беседе, их хвосты дернулись. Похоже, они поняли, что что-то не складывается. Вероятно, они думали, что Горелый мог вести их в ловушку, которую в хаосе битвы никто не обнаружил? Но почему тогда он вернулся, чтобы предупредить их? Горелый надеялся, что теперь они поняли, что слухи были неправдой, и он не предатель.
Потягивая болящие конечности, Горелый, нетвердо ступая, отправился закопать остатки пищи. За лагерной оградой слышались голоса. Насторожившись, он узнал голоса Когтя и Частокола.
– … все еще опасен… – говорил Коготь. Порыв ветра взъерошил деревья, заглушая низкий голос Когтя. – … мелкий трюк убедил остальных соплеменников, но я знаю, что я видел… – Горелый слышал, как наставник что-то пророкотал, но не смог различить ни одного слова.
Ветер стих. Теперь говорил Частокол, его голос звучал высоко и был скептичен:
– на территории племени Теней, ради Звездного племени! Это трусливый предатель…
Глаза Горелого широко распахнулись. Они ведь не о нем говорят?
– … лично я не буду удивлен, если она работали сообща… – Коготь говорил низким и спокойным голосом. Горелый навострил уши, чтобы услышать больше, но ветер все заглушал.
Его шерстку заколола тревога. Даже после всего того, что случилось, всё еще остались еще соплеменники, внимающие лживым словам Когтя?
Горелый вернулся в палатку оруженосцев и в конце концов впал в беспокойный сон. Коготь все еще сеял семена сомнений в умах соплеменников.