Утраченное пророчество: Книга 1: Тайна Горелого

Горелый, пошатываясь и хромая, ступал в лагерь. Рядом с ним шла Кисточка; оруженосец понимал, что не смог бы дойти до дома без ее помощи. Впереди него, окруженный Бураном с одной стороны и Синеглазкой с другой, невозмутимо шагал Частокол. Два грозовых на таком близком расстоянии шли за полосатым воином, что тот поскользнулся на колючке, не в силах изменить путь. Когда он споткнулся, то зашипел на соплеменников, но Буран и Синеглазка не обратили на него никакого внимания. Когда они добрались до лагеря, Солнце только-то выглянуло из-за горизонта. Буран повел Частокола к основанию Скалы. Горелый, все еще задыхаясь, завалился на бок. Он смутно осознавал, что поток крови, сочащийся из его шеи, замедлился. – Кто-нибудь приведите Щербатую! – прокричала Кисточка, все еще стоявшая рядом с Горелым. – Нам нужна целительница, прямо сейчас! Должно быть запах крови уже разбудил ее, потому что еще до того, как Кисточка позвала целительницу, Щербатая вскочила и побежала так быстро, как только позволяли ей старые лапы. Синяя Звезда вышла из своей палатки и немедленно встревожилась. – Что происходит? – Я скажу тебе, что происходит, – зарычал Буран, охранявший Частокола. – Этот кот пытался убить оруженосца! – Белый воин махнул хвостом на Частокола, прижав уши и обнажив зубы в рыке. Горелый рассеянно отметил, что никогда еще не видел обычно спокойного воина таким разгневанным. – Что? – потрясенно спросила Синяя Звезда, смотря то на Частокола, согнувшегося в пыли, то на Горелого, лежащего на земле с кровавой раной на шее. Щербатая наконец добралась до него и обнюхала рану. Горелый весь оцепенел и даже не вспомнил, что до сих пор боится ее. – Рана серьезная, – сказала она после небольшого осмотра, – но жизни не угрожает. Мне нужна паутина. Дым сорвался с места бдения и, коротко кивнув Щербатой, побежал в палатку целительницы. Он вернулся с полной лапы паутиной и без слов передал ее Щербатой. Затем молодой воин вернулся на исходное место. Теперь всё племя вышло из палаток на шум. Коготь вышел одним из последних, и его янтарные глаза засверкали ужасом. Когда Горелый увидел наставника, его сердце пропустило удар. Коготь точно испугался не за благополучие ученика. Он планировал это, и сейчас, когда всё пошло не так, должно быть он сильно встревожился. Горелый размышлял, не выпала ли ему возможность рассказать правду о Ярохвосте. Но что если ему не поверят? – Что произошло? – спросила Синяя Звезда, обернувшись к Горелому. – К-Коготь послал меня на охоту, – прошептал Горелый. – Он сказал мне поискать дичь около Совиного дерева. Я как раз проходил мимо, когда Частокол… когда… – он замолчал, вздрагивая. Его глаза закатились, он почувствовал, что ноги подводят его, но, прежде, чем оруженосец свалился на землю, к нему подскочила Кисточка и поддержала его. Его зрение прояснилось; он все еще дрожал, когда Синяя Звезда подошла к нему. – Горелый? – мягко мяукнула она. – Частокол ранил тебя? Горелый кивнул, не в силах говорить. – Это правда, – вставила Кисточка. – Мы нашли его как раз вовремя. Частокол как раз собирался нанести смертельный удар. Ропот ужаса разрезал воздух. Белоснежка и Златошейка обеспокоенно переговаривались друг с другом, в то время Дым только смотрел, весь распушившись; он широко раскрыл глаза, но Горелый не смог прочитать, что за эмоция застыла в них. Горелый почувствовал, что давление на шее ослабло. Щербатая встала на лапы и обратилась к Синей Звезде: – Я нанесла паутину, чтобы остановить кровотечение. Позднее мне надо будет обработать рану компрессом из трав, но он будет в порядке. Его дыхательные пути не проколоты. Несмотря на всю серьезность ситуации, Горелый осознал, что из всех котов именно он оказался первым пациентом Щербатой, как целительницы Грозового племени. Синяя Звезда кивнула в ответ Щербатой. – Благодарю тебя, Щербатая. Старуха склонила голову и отошла к краю толпы. Лагерь гудел от недовольных перешептываний. Горелый услышал некоторые из них. – О чем думал Частокол? – рычал Лоскут. – Он сошел с ума, – ответила Горностайка. – Нет другого объяснения. Перешептывания все продолжались, когда Синяя Звезда прыгнула на Скалу. Она не стала звать котов на собрание, как обычно, т.к. сейчас каждый грозовой кот был здесь. Вместо этого она подняла хвост, привлекая внимание толпы. Разговоры стали медленно затихать, когда коты один за другом заметили ее сигнал. Голос Синей Звезды пронесся через безмолвный лагерь: – Частокол, зачем ты это сделал? – она посмотрела вниз и ее глаза угрожающе сверкнули. Частоколу было трудно составить вразумительное объяснение. – Я-я… – на мгновение он попытался заговорить, но ничего не получилось. – Он предатель! – наконец разразился Частокол. Он отвернулся от Синей Звезды и обернулся к Когтю в поисках поддержки от бывшего наставника. – Он шпионил для племени Теней. Ты сам так сказал, что он работал с Щербатой… Горелый отпрянул от старухи, хотя она была на другой половине лагеря. Частокол умоляюще посмотрел на Когтя, но полосатый глашатай покачал головой. – Нет, это ты распускал слухи, – сказал ему Коготь, и, казалось, печаль кольнула его голос. – Я и не думал, что ты так сильно в них поверишь, чтобы так поступить. Лицо Частокола пораженно застыло от ужаса. – Чт… нет! Коготь, это ты сказал нам! Мы все слышали о предательстве Горелого, – повысил голос Частокол, казалось, он пытается объясниться сразу со всем племенем. – Он сказал, что видел, как Горелый пересек Гремящую тропу и направился на территорию племени Теней! – Он развернулся к другому коту. – Долгохвост, ты тоже там был! Ты слышал, что это Коготь говорил об этом. – Нет, лисьеголовый дурак! – прошипел Долгохвост, его хвост задрожал. – Ты безумен? Мы все подозревали Горелого, но хладнокровно убить! Великое Звездное племя! Ты должен был кому-нибудь сказать об этом, если сомневался в верности Горелого. Частокол замахал хвостом; соплеменники повернулись к нему, и в его глазах впервые за все время пронесся страх. – Коготь сказал мне сделать это. Шум неверящих криков достиг утреннего неба. Частокол безуспешно пытался их перекричать. Горелый услышал лишь последнюю часть его заявлений: – … нет, это правда! Все обвинения исходили от Когтя! Это он! Синяя Звезда прокричала, призывая к тишине. Племя успокоилось, и Синяя Звезда уставилась на Когтя, ожидая, что тот скажет дальше. Сердце Горелого забилось с надеждой. Неужели сейчас раскроется предательство Когтя? Горелый приготовился заговорить, но прежде чем он начал, все внимание племени переключилось на Когтя. Темно-полосатый воин потряс головой. – Нет, Частокол, – начал он. – Хоть я обсуждал твои обвинения с другими котами, не я их выдумал. Я, как и ты, хотел удостовериться, правдивы ли они. Зачем мне подставлять своего оруженосца? – Коготь торжественно огляделся и затем снова повернулся к Частоколу. – Ты – тот, кто распускал эти слухи, Частокол. Ты наговорил всему племени всю эту ложь. Несмотря на оцепенение, Горелый подавил рассерженное возражение. Коготь должно быть начал эти слухи, а не Частокол! – Обвинения были серьезными, и я согласен с тобой, – продолжал Коготь, – но после вчерашних и, безусловно, сегодняшних событий, ясно как божий день, что ты потерял рассудок. Ты пытался убить соплеменника! Низкий вой поднялся в воздух. – Предатель! Предатель! Горелый вздрогнул. Он был рад, что племя поверило в виновность Частокола, но потребовалось всего несколько слов Когтя, чтобы убедить котов. Как же теперь сможет Горелый когда-нибудь обвинить Когтя в предательстве племени, если полосатому воину полностью доверяют? Синяя Звезда махнула хвостом, призывая к тишине. Когда собравшиеся коты затихли, она заговорила четким и властным голосом: – Частокол, у тебя есть что сказать в свое оправдание? – Нет, это не… нет, – Частокол обернулся посмотреть на злобные лица, казалось, он не верил в такой поворот событий. С ясным недоверием и яростью он уставился на Когтя. Горелый услышал шипение Частокола: – Это был он, – настаивал воин, указывая хвостом на Когтя. – Это была его идея, клянусь! Горелого передернуло, когда он проследовал за взглядом Частокола и посмотрел Когтя. Он знал, что Частокол говорит правду. Глубоко вдохнув, Синяя Звезда посмотрела на толпу грозовых котов. – Частокол, ты не оставил мне выбора, – горько сказала она. – Ты был могучим воином, преимуществом Грозового племени, но твои сегодняшние действия в какой-то степени прояснили, что ты потерял воинский дух и верность племени, – Синяя Звезда помедлила, казалось, она задержала дыхание. – Я приговариваю тебя к изгнанию, – торжественно объявила она. – С этого мгновения ты больше не состоишь в грозовом племени. Уходи сейчас же, и знай, что, если тебя найдут на нашей территории после заката Солнца, к тебе отнесутся, как ко врагу. Частокол уставился в землю и не сделал ни одной попытки уйти. Казалось, он потрясен больше, чем Горелый. – Ты не услышал Синюю Звезду? – прошипела Златошейка, сидевшая рядом с королевами. Взглянув в ее направлении, Горелый заметил ярость на лицах королев, даже на лице Горностайки. Частокол сидел, будто врос в землю, его глаза стали пустыми. Кисточка свирепо посмотрела на бывшего воина грозового времени. – Давай же, предатель. Уходи! За криком Кисточки последовал новый поток оскорблений, направленный на полосатого кота. Дым ничего не сказал, но демонстративно отвернулся от него. Частокол начал уходить, казалось, он сосредоточен только на своих шагах и не обращает внимание на крики бывших соплеменников. Рычание искривило его морду, когда все больше и больше котов присоединилось к оскорблениям. Проходя мимо Когтя, он сощурил глаза и тихо зашипел на кота, который когда-то был его наставником. – Я помню, что ты сказал. Я доверял тебе. В последний раз он бросил обманутый взгляд на племя, а затем прошел оставшийся путь до конца лагеря и исчез в папоротниковом тоннеле. Оскорбления стихи и наступила глубокая тишина. – А что теперь? – мяукнула Горчица. Долгохвост взглянул на Горелого и подался вперед; казалось, он говорит с неохотой: – Я знаю, что Частокол был неправ, попытавшись убить Горелого, но… – Но что? – прорычала Златошейка. – Он говорил правду, что Горелый был на территории племени Теней. Когда Горелый вернулся с охоты прошлой ночью, мы учуяли запах племени Теней на его добыче: он действительно поймал ее на сумрачной территории. Синяя Звезда удивленно моргнула. – Горелый, это правда? Горелый переступил с лапы на лапу и уставился в землю. – Да, – сказал он. Но прежде чем кто-то мог что-то сказать, голос подал Дым, сидевший рядом с Клубком. – Он сказал, что ему приказали там охотиться, – мяукнул Дым, обращаясь прямо к Когтю. Племя недоуменно и взволнованно зароптало. Неужели Частокол всё же говорил правду? Впервые за все время Горелый увидел, как тревога замерцала в глазах Синей Звезды. – Коготь? Коготь вздохнул и прошел к основанию Скалы, чтобы встать рядом с предводительницей. Он медленно покачал головой и обернулся лицом к лицу к племени. – Эта была лишь практика, во время которой я надеялся дать Горелому понимание охотничьих техник племени Теней, – объяснил он. – Я лишь хотел, чтобы он поохотился не в охотничьих угодьях Грозового племени, а недалеко от их территории, где местность близка к сумрачной. Я и не думал, что Горелый такой болван и действительно перейдет границу. Ярость, словно свирепое пламя, охватила Горелого. Этот кот замыслил убить его, а сейчас называет его мышеголовым? И соплеменников совсем не беспокоит, что его наставник открыто издевается над ним. Хотя Синяя Звезда обеспокоенно махнула хвостом, все, всё равно, похоже, согласились с Когтем. Горелый осознал, что в их глазах он выглядит полным дураком. Коготь торжественно продолжил: – Из-за событий вчерашней ночью я приношу свои извинения за вызванное чудовищное недопонимание, – темно-полосатый воин склонил голову поочередно перед Синей Звездой, собравшимися котами и Горелым. Оруженосец вяло посмотрел на наставника, в то время как всё племя в ответ забормотало. Племя совсем не винило Когтя в действиях Частокола. Шерсть Горелого закололо – соплеменники без вопросов приняли объяснение глашатая. Коты встревоженно оглядывались друг на друга, не зная, что делать дальше. Они смотрели по сторонам, словно видели соплеменников первый раз в жизни, не понимая, как у их воина сердце пропиталось такой тьмой. Синяя Звезда подняла голову и обратилась к расстроенным грозовым котам: – Грозовое племя, я не буду делать вид, что случившееся не стало для нас страшным ударом, – признала она. – Частокол всю свою жизнь жил в Грозовом племени и никогда не подавал знака, что он способен на такое. Надежный воин, предавший племя – одно из самых худших событий, что может случится в лесу. Я надеялась, что такого больше никогда не произойдет в Грозовом племени. Горелый иронично дернул ушами. Другой воин предал Грозовое племя точно так же, как Частокол, и сейчас стоял рядом с ней. Казалось, соплеменников успокоили ее слова, и, когда она замолчала, Коготь выпрямился в полный рост и заговорил: – Как бы сложно нам сейчас не было, мы должны двигаться вперед, – сказал он, стоя позади Синей Звезды, его огромное тело отбросило длинную тень на утреннее Солнце. – Частокол был моим первым оруженосцем, и я никогда не ставил под сомнение его верность до сегодняшнего дня. Его поступок показал нам, что без покровительства нашего племени мы никто… Уши Горелого дернулись, пока Коготь продолжал; он почувствовал тошноту от его речи. "Пустые слова." Он знал, что Когтя волнует только собственное могущество. – Хорошо сказано, Коготь, – кивнула Синяя Звезда глашатаю, когда тот закончил. – Мы продолжим охотиться и патрулировать наши границы. Мы продолжим двигаться вперед. Это событие не разрушит нас, а сделает сильнее. Вспомните дух товарищества, который мы испытали вчера ночью на церемонии имянаречения Дыма и Крутобока. Он не покинет нас из-за утраты одного воителя. Грозовые коты закивали и забормотали, их глаза наполнились надеждой. – И сейчас, – продолжила Синяя Звезда, – мы должны выполнить обязательства перед племенем. Нужно осмотреть границы и добыть дичи. Да ведет нас Звездное племя. Синяя Звезда спрыгнула со скалы. Спустя мгновение за ней последовал Коготь, в свете восходящего Солнца мускулы рябью прокатились под его мехом. Собравшиеся коты начали расходиться с центра поляны. Коготь стал организовывать патрули, и вдруг всё вернулось на круги своя. – Буран, ты поведешь патруль вдоль границы с территорией Двуногих, – приказал Коготь. – Возьми с собой Ветрогона и Горчицу. Буран кивнул и пошел к папоротниковому тоннелю вместе с Ветрогоном и Горчицей. Горелый услышал их разговор, пока они проходили мимо. – Интересно, сможем ли мы учуять след Частокола, чтобы увидеть, в каком направлении он ушел, – задумчиво сказал Ветрогон. Горчица потрусила вслед за двумя старшими воинами, ее хвост весь распушился. – Давайте так и сделаем! Пожалуйста! – попросила она, ее хвост заходил ходуном от появившейся возможности. – Может быть мы сможем его поймать! Буран щелкнул хвостом по ее боку. – Частоколу дали день, чтобы покинуть нашу территорию, – напомнил он ей. – Мы не можем преследовать его до захода Солнца. – Что ж, увидим, что случится, если повстречаем его до захода, – Ветрогон вонзил когти в землю. Горелый почувствовал мягкий толчок в бок и обернулся. – Проверишь рану? – спросил Крутобок, указывая хвостом на паутину, покрывающую шею друга. – Да, – заверил его Горелый. – Что ж, я рад, что ты в порядке, – Крутобок ласково провел хвостом по ушам Горелого. – Не могу поверить, что тебя считали шпионом, – он помедлил. – Эй, ты в порядке? Я знаю, тебе не нравится Щербатая, но лучше поскорее зайди к ней. Могу пойти с тобой, если хочешь. – Да, я зайду, не волнуйся, – ответил Горелый, тронутый беспокойством Крутобока. – Я, эм… вообще я сначала хотел поговорить с Дымом. Ты видел его? Крутобок махнул хвостом на место возле Скалы, где Дым до этого встал на лапы. – Должно быть он отправился вздремнуть в палатку воинов. – Спасибо, – мяукнул Горелый, отправляясь в палатку воителей, но затем остановился, когда Крутобок не пошел с ним. – Ты не идешь? Ты должно быть устал. Крутобок кивнул. – Иду. Только сначала подкреплюсь. Наблюдая, как его друг идет к Общей куче, Горелый почувствовал прилив умиления. Даже после всего, что случилось, на первом месте у Крутобока все равно стояла еда. Дым как раз шел через лагерь в воинскую палатку, когда рядом возник Горелый. После секунды сомнения он последовал за ним внутрь. Кроме него и Дыма в палатке никого не было. – Дым. Его брат поднял глаза, но Горелый не смог прочитать его эмоции. – Тебе нельзя тут находиться, – Дым повернулся, чтобы положить голову на лапы, и лег лицом от выхода, уставившись в одно из гнездышек. Горелый проследил за ним и шепнул ему на ухо: – Теперь ты мне веришь? – Горелый… – казалось, на этот раз Дым не знал, что сказать. – Слушай, – тихо мяукнул он. – Я думаю, что ты сказал наполовину правду, но серьезно. Коготь никак не мог совершить ни что из того, о чем ты сказал. Горелый нахмурился. – Что ты имеешь ввиду, сказал наполовину правду? – мягко возразил он. – Как ты не веришь мне после всего, что Частокол… Дым резко зашипел, заставив его замолчать. – Ладно тебе, Горелый, он лишь пытался переложить вину. Перестань паниковать, – прижав уши, Дым углубился в гнездышко. – Просто скажи мне, что ты подразумеваешь под «наполовину правда»! Скажи мне! – вполголоса воскликнул Горелый. Дым посмотрел прямо ему в лицо. – Я имею в виду, Горелый, что ты параноик и ужасно напуганная мышь. Не могла битва за Нагретые камни пройти так, как ты описал. Ты запаниковал, и твой разум по-своему истолковал произошедшее. Ты действительно решил, что Коготь отправляет тебя охотиться на сумрачную территорию, и с этого всё и началось. "С Когтя всё началось!" Провыл по себя Горелый, но вслух сказал: – Он правда сказал мне… – Прекрати, – рявкнул Дым, и в первые за разговор его взгляд потеплел, – Мне жаль, что всё это произошло с тобой, но твои слова никак не могут быть правдой. Ты перевозбудился, вот и навыдумывал всё это. – Клянусь, я говорю правду! – сказал Горелый, повысив голос. – Прошу, выслушай меня. – Я больше не хочу говорить на эту тему, – Дым поправил подстилку и обернул лапы хвостом. Горелый моргнул, пораженный тем, что его брат до сих пор не поверил его словам после всего произошедшего; в его голосе послышались жалобные нотки: – Но Дым… Вздохнув, бурый воитель снова положил голову на лапы. – Ты дашь мне поспать? – раздраженно прорычал он. – Я был на ногах всю ночь. Как и я, Горелый прикусил язык, чтобы не огрызнуться в ответ. Он оторвал взгляд от брата и вышел из палатки воителей. Когда он дошел до поляны, его сердце тяжело забилось от злости и отчаяния. Как Дым после ночных событий до сих пор не поверил ему? Горелый вздохнул. Он понимал, что понадобится больше одного разговора, чтобы поколебать его уверенность. Коготь звучал убедительнее его. Но, по крайней мере, похоже, его брат больше не ненавидел его. Он лишь считал, что Горелый был слаб духом как мышь. А Частокол был наставником Дыма. Вероятно, Дым все еще пребывал в шоке от предательства полосатого воина. Может, Дым прислушается к нему, когда пройдет время. "Да, я смогу убедить его. Ему нужно время, чтобы подумать над этим." Медленно заковыляв к палатке целительницы, Горелый мельком взглянул на Когтя. Его наставник бродил по лагерю, обмениваясь словами с соплеменниками, и никто из них ничего не подозревал. Оруженосец задрожал. Если бы Буран не повел по своему желанию ночной патруль, Горелый был бы уже мертв. Поглощая запахи и голоса на поляне, Горелый думал, что он мог бы что-нибудь сказать во время допроса Частокола. События прошлой ночи ясно доказали, что Коготь полностью способен на убийство. Горелый понимал, что должен быть испуган, но почему-то он был спокоен. После утверждений Частокола, что преступление было идей Когтя, поднимутся подозрения, если Горелый неожиданно падет замертво. Когтю теперь будет сложнее устроить смерть своего ученика. Или нет? Однажды он точно попробует снова, понял Горелый. Сегодняшнее утро прояснило, что его наставник, не сомневаясь, предаст собственных оруженосцев. И ему придется быть настороже, если Коготь попробует добраться до него, когда он будет один. Горелый закрыл глаза, чувствуя, как лучи восходящего Солнца накрыли его с ног до головы. Его разум напомнил ему о соплеменниках, павших в предыдущие луны: Львиногрив, Пестролистая, Ярохвост. Они были сильны, верны и отважны. Горелый открыл глаза, вспоминая свою битву за жизнь этим утром. Он тоже был сильным. Как Львиногрив. И сколько бы Когтя не уважали в племени, Горелый обладал тем, чем тот не обладал. Преданностью. Как Ярохвост. Затем Горелый вспомнил, как он прыгнул меж деревьев, убегая от Частокола. Он был храбр, не так ли? Как Пестролистая, когда та сражалась за похищенных котят. Горелый обернулся, впитывая в себя грозовой лагерь. Внезапно он вспомнил первый день Щербатой в лагере. Она сказала, что у него дух как у котенка. Это не правда, понял он, у него есть дух воина, даже если большую часть времени он скрыт. Он горел в нем, как у каждого преданного грозового кота. Как у Пестролистой. Как у Ярохвоста. Как у Львиногрива. Горелый задрожал, впервые прочувствовав его. Дух пылал в нем словно огонь.