Ана
Я рассмеялась в ту же секунду, когда Джастин вошел в мою комнату и поделился своими мыслями со мной. — Ты хочешь, чтобы я переехала к тебе в Нью-Йорк? — сказала я, укладывая кучу сложенных футболок в свой чемодан. — Ну уж нет. — Не переехать. Просто провести лето. Таким образом, мы оба сможем справиться с твоим первым триместром беременности, и убедиться, что все будет хорошо, — ответил парень. Он стоял возле края кровати и помогал мне складывать вещи. Или, по крайней мере, пытался. Я подтолкнула его. — Я возьму это, — сказала я, беря вещи из его рук. — Я не могу так просто взять и оставить свой дом на три месяца. У меня отец, я должна присматривать за своим братом и Лисой. Плюс, я должна разобраться со своей работой, пока не началась учеба в школе. — И? Я могу направить твоего отца к лучшим докторам в городе, могу позаботиться о твоей семье. И знаешь, если ты скажешь свое слово, тебе больше никогда не нужно будет работать… — Я остановлю тебя на этой фразе. — Я подняла руку. — Я не хочу сидеть у тебя на шее, Джастин. — Почему нет? — Потому что ты не мой муж, и я не твоя законная жена. У нас нет общего капитала и всего прочего. Мои проблемы — не твои проблемы. — Вот здесь ты ошибаешься, Ана. Потому что ты имеешь дело с огромной проблемой, которая также является и моей проблемой. — Не называй нашего ребенка проблемой. — Это не то, что я имел в виду, — раздраженно сказал Джастин. — Ты действительно позволишь своей гордости помешать выздоровлению отца? Помешать своей семье приобрести крышу над головой? — Даже не смей пытаться манипулировать мной, Джастин. Мы делали это раньше, и я не хочу повторять этого снова. — Я этого не делаю, Ана. — Парень махнул руками, сдаваясь. — Прости меня, ладно? Прости за то, что хочу, чтобы твой отец увидел внука; за то, что хочу, чтобы у нашего ребенка был дедушка и семья. Я извиняюсь за то, что я здесь делаю то, что раньше никогда не делал, — он покачал головой. — Я стараюсь, Ана. И мне очень нужна твоя помощь, потому что я ни черта не знаю, что я делаю. — Я тоже, — прошептала я. — Тогда мы должны помочь друг другу. — Джастин вздохнул. — Мы должны начать выбирать детскую кроватку. Не эту дерьмовую, которую вечно рекламируют по телевизору. Самую прочную и дорогую, которую мы только сможем найти. Ах да, мы должны сказать твоей семье. Твой отец потеряет голову… погоди, а если он убьет меня? Я имею в виду, что, безусловно, он будет удивлен, но когда он обнаружит, что это сделал я… И когда я скажу об этом парням в зале… Они ведь не поверят. Боже мой, а когда об этом узнают в прессе… — Джастин, — перебила я его. — Нам следует быть осторожными. Я хочу сказать отцу, но зачем рассказывать об этом всему миру? Первый триместр очень рискованный. Есть большая вероятность, что все может пойти не так, как надо. Я не хочу сглазить. Парень вздохнул. — Не говори так. Я… ладно… хотя, погоди, — он кивнул, улыбаясь мне. — Скажи, что ты поедешь в Нью-Йорк. Я долго и упорно смотрела на Бибера. — Ты знаешь хороших докторов? — Самых лучших. Я буду на каждой встрече. Кстати, мой лофт очень комфортабельный. У тебя будет личная комната. Кухня в твоем распоряжении. Все, что ты пожелаешь, в любое время. Все, что от тебя требуется — это заботиться о себе и о ребенке. — Нью-Йорк так далеко, а твоя работа многого требует, — подметила я, а затем остановилась. — И я знаю, что такое расти без отца. И ты тоже. Очень важно быть рядом на каждом этапе этого пути. Но ты не можешь уйти в отставку. Я хочу, чтобы ты пообещал мне, что не бросишь меня снова. Мой голос начал ломаться. Я ненавидела то, что выгляжу такой жалкой. Но он уже бросал меня раньше… дважды. И хотя я хотела верить во все это, так как прошло много лет и мы стали взрослее, было трудно. Мы оба должны были узнать друг друга заново. — Я совершил много ошибок, Ана. — Джастин закрыл глаза. — Очень много глупых решений. Но я больше не ребенок. Ты должна дать мне шанс, чтобы доказать это. Я смотрела на парня несколько минут. В его глазах читалась искренность, что и была раньше. Тогда, когда он впервые признался мне в любви. Тогда, когда мы воссоединились после долгого разрыва. Тогда, когда он сказал мне, что уходит, искренне веря в то, что он разрушает все на своем пути. — Ладно, давай так и сделаем. Джастин выдохнул, заметно расслабившись. А затем он широко улыбнулся. — Его будут очень сильно любить. Я обещаю это тебе. Я вскинула бровь. — Хочешь поговорить о гордости? Это может быть и девочка. Улыбка сразу же исчезла, а в глазах появилась доля страха. — Господи, помоги мне, если ты есть. Я подтолкнула парня. — Заканчивай складывать вещи. У нас впереди очень загруженное лето.***
— Ты беременна. Отец смотрел на нас абсолютно без единой эмоции на лице. Я чувствовала себя словно шестнадцатилетняя девчонка. Джастин прилетел со мной домой, так что я могла забрать некоторые вещи и решить кое-какие дела. Одно из которых — сказать своей семье грандиозную новость. Лиса сидела напротив нас рядом со своим мужем, ее лицо не выражали никаких эмоций. Я знала, что это выражение означает, что она удивлена и, возможно, немного злится. Она внимательно слушала то, что я говорила. Глядя на родителей сейчас, я заметила то, как поменялись их лица — они были очень удивлены. Они будто постарели на много лет, пока меня не было дома. — Да, сэр, — тихо сказала я. Я никогда в жизни не называла своего отца «сэром». — И переезжаешь обратно в Нью-Йорк. — Не переезжает, просто берет небольшой отпуск, — подметил Джастин. Папа вскинул бровь. — Вы только что вернулись из отпуска. — Эм, да, я знаю, — парень прочистил горло. — Но, сэр, я знаю очень много действительно хороший докторов. Они готовы приехать сюда, чтобы повидаться с вами и прописать вам лекарства. — Я заметила, как расширились глаза Лисы, когда он сказал это. Мне показалось, что она была совершенно не против этого. Однако отец сжал кулаки, и я поняла по его взгляду, что он против. Джастин сказал, что моя гордость мешает мне нормально жить. И угадайте, от кого же она у меня взялась? — Мне не нужны твои подачки, сынок. Мне хватает и той медицинской помощи, которую я получаю здесь. Спасибо, но не нужно. — Пол… — Лиса попыталась возразить, но папа проигнорировал ее. — Ты уходишь, а затем возвращаешься, снова уходишь и снова возвращаешься. И после этого ты решил, что получишь мое одобрение увезти мою дочь от меня? Послав мне богатеньких докторов? После всего того, через что ей пришлось пройти из-за тебя? Через что нашей семье пришлось пройти? — Хватит! — крикнула Лиса. — Я работаю смену за сменой, а затем я иду в больницу, чтобы проведать тебя. Если не в больницу, то я иду домой и трясусь над тобой здесь, боясь, что если я отлучусь хотя бы на пять минут, то застану худшее. Но ты мой муж, и я обещала заботиться о тебе до конца нашей жизни. Но мы даже не можем себе позволить отправить нашего сына в летний лагерь. Мы наложили слишком большое бремя на наших детей, Пол. А сейчас человек предлагает нам помощь. Я буду осуждать тебя, если ты откажешься от этого подарка. — Женщина смотрела на меня, протянув руку. — Кроме того, ей двадцать пять лет. Она перестала спрашивать нашего разрешения уже много лет назад. — Я не пытаюсь дать вам взятку, мистер Ромеро, — сказал Джастин. — Я до конца не могу сказать, как сильно я сожалею обо всех вещах, которые я сделал, и о людях, которым я причинил боль. Но я не могу повернуть время вспять. Но я хочу помочь вам, даже если Ана не захочет поехать со мной. Вы очень сильно любите свою семью, и я хочу, чтобы вы дождались своего внука и так же любили его. Я знаю, что вы бы тоже этого хотели. Папа молчал несколько минут, уставившись на меня. Наконец, он сказал: — Я не слишком здоров, чтобы приехать к вам. Мое сердце дрогнуло. — Это всего лишь на лето, папа. А затем я вернусь, и ты поможешь мне подготовиться к родам. Мы сможем выбрать цвета для детской и пойти смотреть одежду. Возможно, я даже попрошу тебя помочь выбрать имя. Все будет хорошо. — Грэмс расстроится, когда вернется из Флориды и обнаружит, что она пропустила. — Мужчина потер глаза и глубоко вздохнул. — Моя малышка ожидает ребенка. Хотя… — он посмотрел на меня. — Ты больше не малышка. Я криво улыбнулась. — Я уже давно не малышка, пап.***
Оливер безостановочно смотрел на остановленную игру на телевизоре, когда я зашла в гостиную, чтобы поговорить с ним. — Привет, приятель, — сказала я, глядя, как он пытается скрыть заплаканное лицо. — Мы можем поговорить? — Я немного занят, — выдавил мальчик. Я взяла контроллер из рук Оливера, откладывая его на кофейный столик. — Думаю, ты сможешь выделить немного времени для своей старшей сестры. — Он все еще сидел отвернувшись. — Тебе нравится подслушивать разговоры взрослых? — Я не подслушивал. — Подслушивал. — Не подслушивал. — Подслушивал. — Ты уверена, что ты взрослая? Я имею в виду, папа ведь назвал тебя малышкой. Я засмеялась. Этот ребенок достаточно нахальный для девятилетнего. — А я думала, ты не подслушивал. Оливер пожал плечами. — Очень сложно не подслушивать, когда у тебя очень хороший слух. — Мальчик махал своими ногами взад и вперед. — Ты действительно уезжаешь? Я кивнула. — Да, приятель, уезжаю. — Потому что ждешь ребенка? — Да. — Ты тоже будешь называть его приятелем? Я притворилась, что думаю об этом минуту. — Думаю, мне понадобится твоя помощь, чтобы придумать новое прозвище, потому что «приятель» уже занято одним особенным мальчиком в мире. — Я подтолкнула его локтем. — Хорошо… — сказал Оливер. — Но можно придумать два разных прозвища? — Ты будешь называть одним, потому что ты мама, а я — другим, потому что я дядя. — Хм, это хорошая идея. Брат молчал несколько минут. — Я буду очень сильно скучать по тебе. — Я буду скучать по тебе в десять раз больше. Но, знаешь, что? Помнишь прошлое лето, когда ты грустил из-за того, что каникулы так быстро закончились, и тебе нужно было возвращаться в школу? То же самое будет и сейчас. Пока ты осознаешь все, уже пора будет в школу, и я буду рядом, как будто никуда и не уезжала. Мой младший брат сделал угрюмое лицо. — Может, тебе и не стоит спешить домой. Я громко засмеялась, тыча в брата пальцем. — Вот что ты на самом деле думаешь. — За первым последовал еще один тычок, и у нас получился целый матч. Как только мы перестали хихикать, Оливер серьезно посмотрел на меня. — Эй, я тут подумал над кое-чем, — мальчик прямо и посмотрел на меня. — Если быть мамой что-то вроде того, как быть старшей сестрой, то ты будешь лучшей в этом. У тебя было много практики. Дыхание сбилось, а на глазах проступили слезы. Я была в стрессовой ситуации, совсем не подготовленная к тому, чтобы дать жизнь ребенку и заботиться о нем. Но эти слова… слова девятилетнего ребенка. Их было достаточно, чтобы я поверила в свои силы.***
Стоя у двери, я крепко обняла отца. — Я люблю тебя, пап. И не важно, где я нахожусь. Пожалуйста, не забывай об этом. — Не забуду, Ана. Сделай это и ты. Мужчина подошел к Джастину и стал лицом к лицу и протянул руку. Парень протянул руку в ответ, и отец пожал ее незамедлительно. А затем затащил его в объятия. — Тяжело забывать ошибки. Но иногда наступает момент, когда нужно все отпустить. Я прощаю тебя, Джастин. Парень поднял глаза потолку, стараясь скрыть свои чувства. Он выдохнул. — Спасибо, сэр. Вы даже не представляете, как много это значит для меня. Мы сели в мою машину. Джастин выглядел супер странно, так как был немного большеват для моей двудверной Тайоты. Он повернулся лицом ко мне и спросил: — Готова? Я взглянула на свой дом, а затем кивнула. — Готова.