~ХХХ~
Анна убежала в слезах в тот день, не имея представления, куда сможет пойти, а ее сердце по-прежнему было разбито. Девушка не знала, что ей делать дальше, однако, в тот момент она столь страстно желала вернуться обратно в особняк и найти способ, чтобы украсть Эрика из дома этой ужасной женщины. Но как? Сейчас Анна не была в состоянии позаботиться даже о себе, не говоря уже о ребенке, да и Сьюзетт обещала выместить свою месть на мальчике, если она когда-нибудь опять увидит Анну. Все-таки, нужно было сделать что-то... хоть что-нибудь! Неожиданная догадка посетила ее... Месье Коллье... возможно, он бы мог помочь? Хотя не в его силах было воздействовать на Сьюзетт с точки зрения юрисдикции или же как-то позаботиться об Эрике, но, по крайней мере, он смог бы стать благодарным слушателем и дать какие-нибудь мудрые советы. Протерев красные и опухшие от слез глаза, Анна бросилась в сторону городка, спрашивая каждого встречного о юридической компании, где работал Жак Коллье. Но, как только девушка оказалась у двухэтажного каменного здания, то обнаружила входную дверь запертой. Анна звонила в звонок, стучала в дверь и умоляла открыть ей, но все это не имело никакого результата. Это было воскресение, поэтому все магазины и фирмы были закрыты для общественности. Анна почувствовала, как слезы вновь хлынули из ее глаз, а она сама начала потихоньку сползать вниз под этим грузом отчаяния и беспомощности. Должно быть, страстные мольбы привлекли к ней внимание, потому как из-за угла вышли два жандарма и стали направляться к девушке, которая столь яростно пыталась вломиться в дверь. Анну на мгновение оказалась парализованной от страха, неужели, Сьюзетт не сдержала свое слово и уведомила сотрудников правопорядка о нападении и порчи имущества. Могла ли мадам Трувель быть такой жестокой? Много времени над этим вопросом Анна размышлять не стала, и, оставив попытки найти Жака Коллье, бросилась прочь, в то время как офицеры призывали ее остановиться. Девушка мчалась по улицам и переулкам, и, когда она окончательно удостоверилась, что у нее получилось ускользнуть от них, Анна остановилась, чтобы перевести дух, навалившись на каменную стену. Девушка огляделась, пытаясь определить, где оказалась. В этот момент она услышала это... гудок поезда где-то вдали. Порывшись в кармане передника, Анна достала несколько купюр, которые всучила ей Сьюзетт. Стоило ли уезжать? Сердце девушки умоляло свою хозяйку не делать этого, но разум твердил, что, если жандармы все же смогут поймать ее и бросить в тюрьму, то она уже никак не сможет помочь Эрику. Оставаясь свободной, она могла бы придумать план, чтобы спасти его из чердачного заключения... но в тюрьме Анна окажется такой же пленницей как и мальчик. Каждая частичка ее тела изнывала от мысли, что придется оставить здесь дорогого человека... отказ от Эрика был для нее противоестественен. Пронзительный паровозный гудок, по-прежнему, звал ее, обещая дать свободу и шанс вернуться, чтобы спасти мальчика. Таким образом, на ватных ногах Анна прошла несколько кварталов до железнодорожного вокзала, постоянно смахивая с глаз настырные слезы. В тот день последний поезд отправлялся на север Германии. У Анны не было никаких знакомых в этой стране, но, отказавшись от своего намерения, стараниями Сьюзетт, она уже на следующий вечер могла бы оказаться за решеткой. Поэтому девушке пришлось купить билет в один конец. После этого ей оставалось только забраться в поезд и молиться, что однажды у нее получится найти способ, чтобы однажды вернуться во Францию... к Эрику. По мере того как между ними возрастало расстояние, Анна была вынуждена признать, насколько потерянной и одинокой она была в этом мире. Ни мужа, ни друзей и только несколько франков в кармане оставляли ей мало вариантов на хорошую жизнь. Поэтому, не имея ничего, некогда знаменитая оперная дива Парижа решила вернуться в свою родную страну на севере Европы. Ее отец отослал Анну из маленькой деревни в Швеции в юном возрасте, но девушка смогла припомнить о том, что однажды ей довелось встретиться с тетей и большим количеством кузенов, живших в другом городе. И, поскольку Анна тратила все больше и больше драгоценных денег, чтобы добраться до своей родной страны, то она отчаянно молилась, чтобы ее родственники все еще жили там и смогли бы дать убежище. Поездка была долгой и трудной, что усугублялось острой болью в сердце из-за потери Эрика. Что с ним будет? Будет ли Сьюзетт относиться к нему еще хуже, чем раньше, или же оставит его в покое, разрешив ему существовать в относительной безопасности в обмен на тот доход, который она получала от отца за его печальную, маленькую жизнь? По ночам Анна молилась за то, чтобы Сьюзетт выбрала второй вариант. После приезда в Швецию, девушка потратила немного времени на поиски ее тети Эммы. После потока слез, Анна смогла объяснить ей ситуацию и попросила убежища от суровой зимы, которая только начинала входить в свои права. К счастью, тетя оказалась добрейшей души старушка, поэтому она позволила девушке остаться в доме насовсем, но в обмен на помощь и содействие. Собственные дети Эммы уже давно выросли и уехали, начав самостоятельную жизнь и оставив пожилую женщину в полном одиночестве. И, когда белый снег начал засыпать землю в течение нескольких дней подряд, Анна и ее тетушка смогли сблизиться, начав наслаждаться обществом друг друга все больше и больше. Но каждую ночь Анна открывала свое окно и смотрела на юг, в сторону Франции, молясь за безопасность Эрика. Не один раз она раздумывала над тем, чтобы отправить письмо месье Коллье, прося его проверить состояние мальчика, но каждый раз ее останавливало то, что девушка не помнила точного адреса адвоката, а, если письма попали бы в чужие руки, то убежище Анны было бы раскрыто. И, если письма дошли бы до Сьюзетт, то она нашла бы способ отправить жандармов в Швецию, по-прежнему утверждая, что на нее напали и уничтожили ценные вещи. Писать Эрику также было бесполезно, так как женщина бы не только не позволила ему прочитать корреспонденцию, но и увидела бы в этом вызов ее власти над мальчиком, отчего Эрик непременно оказался бы жестоко наказан. В своем нынешнем состоянии, Анна не представляла как сможет сдержать свое обещание, так как была абсолютно разорена и теперь во многом зависела от милости других людей, хотя и прекрасно понимала, что если в течение двух лет у нее не получится вернуться во Францию, то Эрик будет потерян для нее навсегда. Анна надеялась, что ужасный отец Сьюзетт сдержит обещание и заставит женщину заботиться о мальчике до того времени, пока ему не исполнится десять... о, Анна даже не могла думать о тех ужасах, которые могли ждать потом этого бедного и невинного мальчика. Именно поэтому девушка была полна решимости во чтобы то ни стало вернуться обратно во Францию и спасти Эрика от подобной участи. Когда, наконец, пришла весна, а снег и лед растаяли, Анна начала пытаться зарабатывать, но по-прежнему при этом оставаясь с тетушкой, предлагая ей всяческую свою помощь. Благодаря скудным навыкам кулинарии, которые у нее появились отчасти из-за ценных указаний Эрика, которые он читал ей в поваренной книге, у Анны получилось найти должность в местной гостинице. Девушка почти все свое время тратила на то, чтобы выпекать в больших количествах сладости и пирожные, чтобы обслуживать гостей, которые спускались вниз пообедать, а заодно и насладиться одной-двумя песнями, которые играли местные музыканты. Некоторые из них были довольно хороши, некоторые были на грани, а некоторые (один или два) были и вовсе вышвырнуты владельцем гостиницы за оскорбление ушей потенциальных клиентов. Один музыкант особо привлек внимание Анны: это был красивый скрипач с каштановыми волосами и пронзительными голубыми глазами, и, который, возможно, был на несколько лет старше ее самой. Он находил любой предлог, чтобы проскользнуть на кухню и просто поговорить с девушкой. В начале Анна игнорировала его, ссылаясь на свой прошлый опыт с мужчинами, который сделал ее настороженной и недоверчивой, но его добрая улыбка и нежные глаза понемногу расслабили ее. И вот, наступил тот день, когда она согласилась на его предложение пройтись до дома вместе. Это было началом удивительного вихря ухаживаний между Анной Силберг и Карлом Даэ. И, к концу лета, когда он встал на одно колено и попросил ее руки, мужчина уже настолько покорил ее сердце, что Анна не могла дать иного ответа, кроме как да! Так как девушка была прикована к постели тетушки, двое молодоженов переехали к Эмме. Они оба с уважением относились к пожилой женщине, поэтому когда та скончалась несколько месяцев спустя, то оставила этот мир с легким сердцем. Анна уже давно успела объяснить Карлу, что хотела бы быть всем для него в качестве жены, но не существовало никакого шанса, что она смогла бы родить ему детей. Не сколько в силу ее возраста, сколько по причине бесплодия. Это очень сильно огорчило мужчину, но его любовь к Анне вскоре вытеснила всякие мысли о ребенке, и он поклялся, что будет любить свою жену вдвое сильнее. И, некоторое время этого оказалось вполне достаточно. Тем не менее в один холодный майский день, когда Анна пришла домой в полном оцепенении после посещения кабинета врача, она уже знала, что скоро его жизнь будет изменена навсегда. - Ребенок? - Переспросил Карл с расширенными от испуга глазами. - Я думал... ты ведь сказала... что не сможешь... Мужчина не смог закончить предложение, так как почувствовал, что ему необходимо сесть. - Я думала, что не могу. - Объяснила Анна, которая теперь понимала, почему до этого никто из врачей не мог обосновать ее неспособность зачать ребенка. Все ее проверки, все тесты, которые они проходили, показывали, что девушка вполне здорова. - Возможно... возможно, дело было в Уолтере, который не мог стать отцом? - Замечательно. - Сказал Карл, который, наконец, смог подняться на ноги и заключить Анну в свои любящие объятия. - Подумать только, скоро у тебя появится мой ребенок! При этом он подхватил девушку на руки и закружил ее, от чего они оба звонко рассмеялись. - Ребенок! У нас будет ребенок! Кого бы ты хотела, мальчика или девочку? -Поинтересовался мужчина. - Я... я не знаю. - Созналась Анна, так как уже и не думала, что сможет когда-нибудь стать матерью. Но, стоило ей задуматься о рождении сына, на ее глазах заблестели слезы. - Анна... что случилось? - Испугался Карл, опустив девушку к себе на колени и начав успокаивать плачущую жену ласковыми словами. - Скажи мне, что случилось, мой ягненок. - В моем прошлом было то, о чем я не говорила тебе, мой муж. - Честно ответила Анна, которая так и не нашла в себе силы раньше, чтобы поделиться своей трагической историей с ним. Но времени было так мало, что, если она не сможет найти способа в ближайшее время вернуться во Францию, то будет слишком поздно. Но, как она могла объяснить Карлу, что ей нужно было освободить одного уродливого мальчика из лап злой матери, нечестивой женщины, которая чуть было не убила своего сына чуть менее шести месяцев назад. Анна провела множество бессонных ночей, мучаясь о том, как рассказать мужу, что нужно спасти Эрика, но необходимые слова не приходили к ней, а она слишком боялась потерять мужчину, узнай тот о ее почти безумном желании. - В моем сердце... у меня уже есть сын... и его зовут Эрик Трувель. Карл Даэ сидел спокойно, держа жену за руку, и слушал, как она изливала ему свою душу, рассказывая об удивительном мальчике, за которым когда-то имела честь ухаживать. Анна рассказывала о том, каким он был музыкальным гением, умным, добрым и отчаянно нуждающимся в любви. Все это время ее муж не сказал ни слова, слушая эту трагическую историю жизни Эрика, которая часто прерывалась рыданиями, пока девушка, наконец, не объяснила обстоятельства, послужившие причиной их расставания. - Я поклялась, что найду способ вернуться к нему. - Сказала она в самом конце. - Я сказала ему, что никогда не забуду его. Анна замолчала, не зная, как Карл отреагирует на эту новость. Однажды она уже была предана мужчиной, которого любила, из-за того, что не смогла дать ему ребенка. На этот раз она может потерять мужа, пытаясь предложить ему большее. - Что ж. - Наконец, ответил Карл, тоном, который ничем не выдавал его смущение или беспокойство. - Полагаю, что мы должны найти способ вернуться за ним, потому что не я могу позволить себе, чтобы моя нежная супруга прослыла неспособной сдержать собственное обещание, именно так? Анна в изумлении от такого предложения посмотрела на мужа. - Что ты имеешь ввиду? - Выдохнула она, боясь, что как-то неверно истолковала его слова. - Ты... ты хотел бы поехать во Францию и помочь мне спасти Эрика? - Я не знаю этого мальчика или его ситуации, а также у меня не было к нему такой привязанности, как у тебя. Но я знаю, что люблю тебя, моя жена, и только по твоим словам понял, что смогу заботиться об этом ребенке. - Заверил Анну Карл, наклонившись и нежно поцеловав ее в губы. - Ты моя жена, и твоя боль - это моя боль, также как твое счастье - мое счастье. Я хочу сделать все, чтобы увидеть, как ты улыбаешься, Анна. Даже, если мне понадобится стать отцом для отчаянного мальчика, которому, очевидно, нужен хороший дом и семья. В этот день я был дважды благословлен, так как Богу было угодно, чтобы у меня вскоре появилось двое детей.~ХХХ~
Итак, прошло почти два года с того дня, как Анна покинула Францию, а теперь она вновь стояла напротив старого дома, построенного Анри Трувелем, сжимая руку мужа от страха и волнения. Карл Даэ был поистине исключительным человеком, так как согласился проделать весь этот путь только из-за ее гарантии, что он сможет полюбить этого мальчика. Девушка смотрела в окна мансарды, изо всех сил напрягая глаза против солнца, в надежде увидеть хотя бы какой-то знак, что Эрик все еще жил там и мужественно перенес их расставание. Весь путь из Швеции во Францию Анна молилась, чтобы с мальчиком все было в порядке. Много раз Карл заставал ее, прислоненной к окну из вагона и погруженной в свои воспоминания, в то время как ее рука ласково гладила выпуклость живота, где рос их ребенок. Помнил ли Эрик о ней? Или решил, что она забыла его? Она поклялась, что вернется, поэтому Анна молилась, чтобы этого было достаточно, чтобы мальчик поверил ей - достаточно, чтобы удержать его здесь в течение двух долгих лет, когда они вынужденно расстались. С Карлом, стоящим рядом, Анна обнаружила, что чувствует себя мужественнее, чем тогда, когда она стучалась сюда впервые, в отчаянии прося о работе. В этот раз девушка чувствовала себя сильной, уверенной в себе и готовой показать Сьюзетт Трувель, что она не покинет этот дом без Эрика. Прошло много времени, прежде чем на их стук ответили. И снова дверь открыла Сьюзетт, показывая ей до боли знакомое лицо. Но это был не тот же горделивый лик, который помнила Анна, вместо него перед ней предстала изможденная женщина, побитая жизнью, и которая сама едва ли была жива. Это напугало девушку, так как если Сьюзетт находилась в таком состоянии, то что могло стать с Эриком? - Кто вы? - Прищурившись, с подозрением спросила она у Анны и Карла. Девушка уже открыла рот, чтобы ответить, но обнаружила, что не могла выдавить из себя ни слова: прошлые страхи и эмоции проснулись в ней. Однако, она не без гордости отметила, что у Сьюзетт по-прежнему отсутствует передний зуб, который был выбит в день их расставания. Видя страдания жены, мужчина заговорил за нее. - Меня зовут Карл Даэ, а это моя жена Анна... Мы пришли поговорить с вами о мальчике, об Эрике. - Его пояснения звучали твердо и не терпящих отказа. - Для чего?.. - Сьюзетт непроизвольно открыла дверь немного шире, так как была потрясена этими словами. - Вы ищите эту... вещь? - Эрик - не вещь! - Накинулась на нее Анна, выйдя из оцепенения из-за резких слов Сьюзетт. - Он уникальный ребенок, которого ты никогда бы не смогла понять! - Ты! - Задохнулась от возмущения женщина, вдруг узнав Анну и ее яростную защиту своего нежеланного сына. - Я думала, что предупредила тебя, чтобы ты никогда не приходила сюда! Я могла бы арестовать тебя за незаконное проникновение! - Но если вы это сделаете, - возразил Карл, положив, в знак защиты, свою руку на талию жены. - Вы никогда не услышите о том предложении, которое у нас есть для вас. Оно включает в себя довольно много денег, я бы даже сказал. Анна знала, что Карл привирал о той сумме, которую они хотели предложить. Перед отъездом из Швеции они заложили свой дом и небольшой земельный участок, которым владели, в надежде, что этого будет достаточно, чтобы повлиять на сговорчивость Сьюзетт в отношении Эрика. - Деньги? - Брови мадам Трувель метнулись вверх, мужчина перед ней смог задеть ту тему, которая ее интересовала. - Да... мы можем войти? - Поинтересовался он, делая шаг вперед и практически ворвавшись внутрь, не давая Сьюзетт и шанса возразить. Анна потянулась за ним, и, когда она вошла внутрь, то воскликнула от ужаса из-за того в каком ужасном состоянии был дом. Исчезла большая часть мебели, украшений и безделушек, некогда украшавших гостиную. Толстый слой пыли покрывал каждую плоскую поверхность, все было запущеннее, чем в ее первый визит сюда. Такое чувство, что дом не убирался ни разу после ухода Анны. Что произошло? - Вы сказали, что можете предложить мне деньги... Сколько и за что конкретно? - Подала голос Сьюзетт, даже не устыдившись тех позорных условий, в которых она жила. - Мы готовы предложить вам значительную сумму в обмен на то, чтобы вы передали нам опеку над мальчиком, который живет на чердаке, над Эриком. - Начал торговаться Карл. - Мы знаем о вашей сделке с отцом, срок которой истекает через несколько месяцев, и эти деньги, которые мы вам сейчас предлагаем, смогут стать хорошим подспорьем на долгое время, если не тратить их легкомысленно. Теперь, я хотел бы услышать ваш ответ... вы отдадите нам мальчика? Анна опасалась, что Сьюзетт разозлиться и выкинет их из дома, или же позовет жандармов, но она определенно не была к тому, что случилось. Мадам Трувель рассмеялась. - Прекрасно! - Сказала она, как только смогла говорить. - Ты пришла сюда, чтобы просить меня отдать его тебе, в то время, когда все это время я думала, что он и так был у тебя! Я решила, что ты вернулась тогда и украла его, что ты и маленький уродец перехитрили меня в конце концов. Но, кажется, я ошиблась. - Что? - Сердце Анны ушло в пятки. - Его... его здесь нет? - Уже почти год. - Отозвалась Сьюзетт, все еще посмеиваясь про себя от этого неожиданного поворота событий. - Когда в один прекрасный день я пришла, чтобы принести ему еду, то обнаружила, что он исчез... просто исчез. Я понятия не имею, как паршивцу удалось открыть новый замок, который находился на внешней стороне его двери, но его определенно не было в комнате. Вероятно, этот маленький призрак научился ходить сквозь стены. - Ты... ты лжешь! - Закричала Анна, дрожащим от паники голосом. - Эрик знал, что я вернусь... он бы дождался меня! Ты прячешь его... он здесь, он должен быть! - Думаешь, я вру? - Усмехнулась Сьюзетт, сделав небольшой шаг назад, увидев безумный взгляд Анны. - Тогда иди и проверь все сама. Обыщи каждый уголок и предмет мебели - это не займет много времени, так как там почти ничего не осталось. После того как этот неблагодарный мальчишка сбежал, мой отец бросил меня. Нет ребенка - нет денег, поэтому мне пришлось продать почти все, чтобы можно было прокормить и одеть себя. Я живу в полной нищете благодаря ему, у меня ничего не осталось, и это все его вина. От слов Сьюзетт на глазах Анны выступили слезы. Но не из-за чувства сострадания к ее положению, но от мыслей, что женщина говорила правду - что Эрика здесь уже не было. Почему он не дождался... почему не поверил, что она вернется? Возможно, его положение ухудшилось настолько и его жестокая мать стала относиться к нему столь плохо, что у него не оставалось другого выбора, если он хотел защитить себя. Почему она сама не пришла раньше... почему? Но Анна не собиралась верить словам Сьюзетт, пока не удостовериться сама. Оставив Карла и Сьюзетт в гостиной, девушка поспешила вверх по лестнице так быстро, насколько позволяло ей ее положение, выкрикивая имя мальчика, которого хотела забрать. Когда Анна подошла к двери, то обнаружила, что та приоткрыта. Мадам Трувель не допустила бы этого, если бы Эрик находился внутри. Толкнув дверь, она вошла внутрь, все еще взывая в пустоту. В комнате был полнейший беспорядок, ковры от суровых ветров вырваны с окон, в следствие чего по всему пространству пола валялись листья и всякий мусор, а сама комната обладала всеми признаками заброшенности. Но Анна все еще не могла отделаться от страха, что Эрик, возможно, покинул это место не по собственному желанию. Что, если Сьюзетт соврала? Что, если ее отец почувствовал необходимость наказать дочь еще сильнее, лишая ту материальной поддержки, в результате чего Эрик ей стал попросту неинтересен? Она могла отправить его в сумасшедший дом, как и угрожала тогда... или, не дай Бог, мальчик сам наложил на себя руки в приступе ярости. Анна должна была узнать это наверняка. Обернувшись, она посмотрела на стену в том месте, где раньше располагались тайники Эрика. Оно по-прежнему выглядело не более, чем продолжение стены. Присев на корточки, Анна нажала на секретную точку, которая привела механизм в действие, позволяя дверце открыться. Затаив дыхание, девушка посмотрела внутрь, молясь найти то, что помогло бы ей вздохнуть с облегчением. Перед ней лежали книги отца Эрика, стопки с бумагой, покрытой рисунками и нотами, но, к бесконечному счастью Анны... там не было бумажного лебедя! Это означало, что Эрик действительно ушел по собственному желанию, так как если бы он был выслан или убит, то поделка по-прежнему находилась бы тут. Это открытие подсказало ей, что мальчик взял его с собой. Открытие, которое не тронуло ее сердце, но вызвало волну облегчения по всему телу. Эрик сбежал... но, по крайней мере, он был свободен. Он не был отослан в сумасшедший дом или же запер в адской тюрьме, где теперь терпел избиения или лишения из-за того, что просто имел неправильное лицо. Но... где он мог сейчас быть? Возможно, он действительно ушел по своей воле, но что с ним произошло потом? Последние два года Анна считала, что мальчик находится здесь, ожидая ее возвращения, но теперь девушку охватил новый ужас. Эрик был один во всем мире, не имея никаких четких целей, и, возможно, пытается отыскать свою няню! От этого открытия на глазах Анны выступили свежие слезы, она потянулась к тайнику, чтобы вытащить оттуда книги и бумаги, после чего прижав их груди, как единственные предметы, которые теперь связывали их с ее дорогим мальчиком. Это было все, что теперь осталось ей? Единственные вещи, хранящие память о нем? Анна огляделась, отчаянно ища хоть что-то, что мог оставить Эрик и что теперь могло подсказать ей, куда он мог направиться. Но комната была пуста. Так, в последний раз оглядев все, девушка тихо закрыла дверь и направилась обратно в гостиную, но теперь ее шаги были гораздо сдержаннее. Когда Карл увидел свою обезумевшую от горя жену, то шагнул к ней, ища в ее в глазах хотя бы какой-нибудь признак надежды. Но, когда Анна рухнула в его объятия и разрыдалась на груди, то он понял - ее драгоценный Эрик действительно исчез. - Я сказала тебе, что маленький звереныш сбежал. - Продолжала издеваться Сьюзетт, не обращая внимания на Анну. - Я полагаю, что могу расслабиться, зная, что он точно не переехал жить в какой-нибудь большой и уютный дом, где мог бы спокойно есть и пить, в то время, пока я здесь умираю с голода. Стоило этим словам вырваться из рта Сьюзетт, как женщина увидела, что Анна оторвалась от мужа и угрожающе подошла к ней, подняв руку, чтобы нанести сильный удар за то, что только что та сказала. Сьюзетт дернулась назад, вскрикнув от страха, представляя, что ее другой зуб мог стать новой жертвой кулака Анны. Но, еще до того, как девушка смогла нанести удар, Карл кинулся вперед и схватил ее за руку, не давая сделать никакого движения. - Анна! - Воскликнул Карл, стараясь изо всех сил успокоить жену, в то время как та пыталась высвободиться. - Подумай о ребенке! Он почувствовал, как девушку передернуло от его слов, а ее взгляд медленно опустился на живот. И, хотя Анна уже давно призналась ему в том, что выбила Сьюзетт зуб на прощание, Карл никогда раньше не видел эту сторону своей жены - будто дикая кошка, готовая порвать любого на своем пути. Несмотря на то, что он был благодарен за то, что девушка, похоже, успокоилась от упоминания о своем нерожденном ребенке, Карл вдруг обнаружил, что ему понравилась эта ее сторона. - Тебе никогда нельзя было доверять уход даже за комнатным растением, не говоря уже о таком ребенке как Эрик! - Кричала Анна на Сьюзетт. - Если бы мне сказали, что если я изобью тебя до полусмерти, то это поможет мне вернуть его, то я с радостью это сделала бы и не почувствовала никакого раскаяния за свой поступок! Но, если сделать это сейчас, то не буду ничем отличаться от тебя, поэтому я не стану осквернять память об Эрике таким греховным делом. Я надеюсь, что рано или поздно ты сгниешь в этом доме, в тюрьме, которую ты сама для себя возвела, а на смертном одре будешь сокрушаться о греховности своей жизни и о тех страданиях, которые причинила этому невинному ребенку! Он заслужил лучшее, чем такую мать как ты... он заслужил гораздо лучше! И, все-таки схватив несколько сокровищ Эрика, Анна резко развернулась и выбежала из дома, не оглядываясь. Он ушел отсюда, оставив ей в этом месте только горе. Девушка хотела забыть о существовании этого места, забыть обо всем зле, забыть о том, как жила Сьюзетт... но она ни за что не хотела забывать Эрика. Она смутно осознавала, что Карл был рядом с ней, когда они вышли из старых ржавых ворот и направились обратно к железнодорожному вокзалу. Будучи проницательным человеком тот предпочел хранить молчание. И, только когда они были достаточно далеко, чтобы Сьюзетт точно не смогла их увидеть, в Анне что-то сломалось, девушка рухнула на колени на траву под старым деревом. Посмотрев на вещи Эрика в своих руках, девушка разрыдалась, чувствуя утешительные руки своего мужа, когда тот обнял ее со спины. Он с любовью прижал жену к себе, немного раскачивая ее взад и вперед. - Мне жаль, Анна, очень жаль. - Говорил Карл, изо всех сил стараясь утешить ее. - Ты сделала все, что могла... вам просто не суждено было встретиться. - Он доверял мне, Карл. Он рассчитывал, что я спасу его. - Плакала Анна, не в силах остановиться. - Сейчас он находится где-то, совершенно одинокий и напуганный. - Мы не знаем этого наверняка. - Возразил мужчина. - Он мог найти себе хороший дом, начать новую жизнь и идти к лучшему будущему. Если Эрик так умен и талантлив, как ты говоришь, то никто не может предугадать, где он может быть сейчас. Мы должны верить в лучшее, Анна. Не стоит терять надежду. - Я никогда не буду терять надежды увидеть его снова. - Заверила она своего доброго мужа. - Я никогда не перестану любить его. - Ничего от другого я от тебя и не ожидал, ягненок. - Кивнул Карл. - Вот почему я влюбился в тебя, именно за твою удивительную способность любить. В конце концов, ты ведь пожалела усталого и старого музыканта, такого как я, не так ли? Его слова заставили ее слегка улыбнуться, но боль в ее сердце из-за потери Эрика не могла пройти так легко. Но, когда Анна посмотрела вниз и положила руку на живот, где носила ребенка, растущего внутри, то поняла, что нельзя позволить этому горю поглотить себя. Одна маленькая новая жизнь рассчитывала на нее, и девушка поклялась, что ее ребенок никогда не узнает тех ужасов, которые пришлось пройти Эрику. - Я буду защищать тебя всегда, мое дорогое дитя. - Прошептала Анна своему нерожденному ребенку. - Ты никогда не будешь знать ни голода, ни одиночества, и ты всегда будешь знать, что любимо. Мне ужасно жаль, что твоего старшего брата не будет с нами, когда ты родишься, и что тебе никогда не узнать, каким удивительным человеком суждено будет стать Эрику. - Нам нужно возвращаться, Анна. - Сказал Карл, спустя небольшую паузу. - Если мы поторопимся, то сможем успеть на более ранний поезд домой. Нет смысла здесь больше оставаться. - Да... теперь, когда Эрик ушел, то этот город оставил для меня только плохие воспоминания. - Согласилась Анна, но вдруг кое о чем вспомнила. - Но, для начала мне нужно будет увидеть одного человека. - Человека? Какого еще человека? - Карл изо всех сил старался сдержать ту ревность, что уколола его, но его тон выдал все мысли мужчины с лихвой. Это происходило каждый раз, когда он видел, что мужчины заглядывались на его красавицу-жену, куда бы они не пошли. Даже несмотря на свою тяжелую судьбу, Анна продолжала оставаться девушкой, чья внутренняя красота продолжала поддерживать ее внешний вид. Карл знал, что никогда не перестанет чувствовать притяжение своего сокровища. - Месье Коллье. - Ответила Анна, сжав его руку, так как она действительно заметила ревность в неловком вопросе своего мужа. - Он был адвокатом отца Эрика, и должен знать о существовании мальчика, пусть тот и сбежал... должен знать, что наследник состояния Трувелей действительно существует. Я не хочу, чтобы он поверил слухам или Сьюзетт касаемо этого вопроса, а провел собственное расследование. Я могу только молиться, чтобы мы смогли найти Эрика, так как он должен знать правду о своем праве на наследство. Но, если тот не появится здесь, чтобы претендовать на эти деньги, когда ему будет восемнадцать, то месье Коллье должен знать, почему. Я должна рассказать ему правду... он должен знать, что Эрик жив. Или... по крайней мере, я молюсь, чтобы был жив. - Анна, прошу, не думай о плохом. - Одернул ее Карл, успокаивающе запустив ладонь в волосы жены. - Я знаю... просто... не могу не беспокоиться. - Призналась она. - Он такой маленький... юный и отчаянно одинокий. Он нуждается во мне также сильно, как я нуждаюсь в нем. Анна прислонилась к груди мужа, уткнувшись лицом в успокаивающее тепло. - Мы можем еще немного так постоять, пожалуйста... не отпускай меня... - Никогда. - Пообещал Карл. С этими словами, Анна ухватилась посильнее за его рубашку, крепче прижимаясь к мужу, и безутешно рыдала, пока у нее не закончились слезы.