***
В это время Эрик закончил убирать гостиную, выкинув огромное количество осколков и сломанной мебели, которая встретила свою безвременную кончину от его рук. Он должен был составить Виктору список предметов, чтобы вновь украсить комнату, так как не мог позволить помещению пустовать! Пусть Эрик и жил в пещере, но это отнюдь не повод не заниматься своим жильем. Когда все было прибрано и подметено, а ужин был приготовлен, он тихо постучался в дверь Кристины, предупреждая девушку о своей готовности. Точно также как и она сама, Эрик нервничал, размышляя о том, как же теперь они будут относиться друг к другу, когда правда вышла наружу. Мужчина сделал все возможное, чтобы поддерживать легкий разговор за ужином, ровно также, как и девушка, но, в конце концов, стало очевидно, что они оба ходят вокруг да около темы, которая нуждалась в дальнейшем обсуждении. - Кристина, - начал Эрик, тяжело вздохнув. - Полагаю, у вас явно осталось много вопросов о... моем лице. Это, очевидно, далеко не самая моя любимая тема... но, пожалуйста, не стесняйтесь и задавайте их. Мне больше нет смысла врать. - Я же сказала вам, что ваша внешность не имеет для меня значения... если вы это имеете в виду, - возразила она. - Но вопросы все же есть... не так ли? - Подтверждение его слов было буквально написано у нее на лбу, даже если Кристина сама этого не осознавала. - Ну... полагаю... мне интересно, как это случилось? Что с вами произошло? - Наконец, созналась Кристина, откладывая вилку и аккуратно кладя руки на колени, готовясь слушать. - Ничего не произошло... я таким родился. К ужасу моей любимой матери. - В последние слова Эрик вложил слишком много сарказма и желчи, все еще не готовый думать о той женщине без отвращения. - Ваша мать? Вы сказали, что она уже умерла, верно? - Поинтересовалась Кристина, пытаясь мысленно нарисовать картину того, что ей говорили. - Думаю, что я вынужден внести коррективу в это заявление, сказав, что лишь предполагаю, что ее уже нет среди живых, - сознался Эрик. - У нас с ней никогда не было хороших отношений, и я сбежал от нее, когда мне было почти десять лет... и не видел ее и не слышал о ней с тех пор. Поэтому предпочитаю придерживаться теории, которую высказал ранее. - Вы сбежали? Почему? Да, еще и в таком юном возрасте. - Кристина не могла себе представить, как смогла бы жить самостоятельно в десять лет. Эрик замолчал и начал обдумывать как лучше ответить. Ему не хотелось, чтобы Кристина испытывала жалость к нему из-за своего воспитания, но он не хотел скрывать от девушки больше, чем нужно. Если после того как Кристина узнала об его лице, она была по-прежнему готова разговаривать с ним, то подобная доброта заслуживала в награду честные ответы. Итак, после очередного тяжелого вздоха, Эрик продолжил. - Как я уже сказал... мы с матерью никогда не ладили. Она возненавидела меня с того момента, как увидела, и прекрасно демонстрировала это в течение следующих десяти лет. Моя мать считала, что проявляет верх своей заботы, запирая меня на чердаке и полностью игнорируя, пока не наступала необходимость давать питание... что, к ее радости, происходило нечасто. - Она... она запирала вас на чердаке? - Кристина была в ужасе! Какая бы женщина сделала подобное? Девушка даже представить себе не могла, как ее собственная горячо любящая мать поднимет голос на нее, не говоря уже о том, чтобы совершать что-то столь жестокое, как намеренное заключение в комнате и игнорирование. - Как она могла так жестоко с вами обращаться? - Полагаю, что она думала, что ее ответственность в качестве матери просто держать меня в живых. - Безразлично пожал плечами Эрик. - Неудивительно, что вы сбежали! Как можно расти таким образом, не познав в детстве любви? - Девушка не могла даже подумать о таком жалком существовании. - Я... я не говорил, что никогда не сталкивался с добротой или любовью. Однажды... эти вещи были в моей жизни. - Признался Эрик, чувствуя, как в горле встает ком от одной только мысли об его Анне. - Однажды моя мать наняла девушку, чтобы убираться в доме, но на самом деле, ее главной обязанностью была забота обо мне. И хоть это было лишь на короткий срок, но... Она была... настоящим ангелом милосердия. Она отнеслась ко мне с состраданием, и впервые в своей юной жизни я осознал, что не все люди были такими жестокими и ненавидящими, как та женщина, что родила меня. - Вы сказали, что это было лишь на короткий срок? Что с ней случилось? - Пусть Кристина и не знала ничего об этой девушке, но она сразу почувствовала какое-то некое родство с ней по какой-то другой причине, кроме той, что теперь была в состоянии быть рядом с Эриком. - Ее заставили уйти, - ответил он. - У нее не было выбора, и я, разумеется, не хотел этого, но никто из нас двоих не мог повлиять на ситуацию, чтобы предотвратить это. Она сказала мне, что вернется, но время шло, а ее все не было, и тогда я решил, что, должно быть, у нее просто не получилось сделать это. Ведь она никогда бы не нарушила свое обещание иначе! Однажды ночью у меня получилось организовать побег, и я сбежал, оставив свою мать и все плохие воспоминания в надежде, что смогу отыскать мою дорогую няню. И сожалею по сей день, что не смог сделать этого, или же даже просто узнать, что с ней произошло. Меня начали одолевать страхи, что она, возможно, встретила несчастливый конец. - Мне так жаль, Эрик, - произнесла Кристина, протягивая руку вперед, пока не соприкоснулась с ним. Она нежно сжала его запястье, давая ему понять, что сопереживает от такой потери. - Вы, должно быть, очень сильно любили ее. - Пока мы не встретились, Кристина... Она была единственным человеком, который когда-либо принимал меня... вопреки внешности. Моя няня... была дорога мне и всегда будет. - Что случилось после того, как вы сбежали? Куда вы пошли... как вы выжили? - Продолжала настаивать Кристина, терзаемая жаждой услышать все остальное. - Остальная часть моей истории не будет приятной, и я боюсь, что вы, возможно, не захотите услышать больше, чем уже услышали. - Попытался заверить ее он, продолжая напрягаться из-за столь невинных вопросов. - Эрик... я хочу знать о вас все, - упорствовала Кристина, вновь сжимая руку. - В жизни любого человека есть как счастливые моменты, так и полные печали, но общее бремя - это возможность освободиться от этого. Так поделитесь же со мной своим бременем. Пожалуйста. Эрик хотел возразить, но не мог. Кристина была такой искренней в своих словах, и, по правде говоря, часть его желала рассказать ей все. Это будет болезненно для них обоих, но, если он признается теперь во всех своих грехах, а она все еще захочет остаться... разве это не будет доказательством их идеальной совместимости? Единственная женщина для него! Но должен ли он осмелиться на этот шаг? - История довольно длинная и сложная, поэтому, возможно, стоит пройти в гостиную, прежде чем приступить к ней. - Предложил Эрик, скорее потому, что хотел как можно дольше оставаться в своей зоне комфорта. Но, как только они оба переместились на диван, у него уже не оставалось выбора, кроме как начать рассказ. Он внимательно наблюдал за Кристиной, пока повествовал ей о плене у цыган и вынужденных выступлениях в их шоу на протяжении почти четырех лет, прежде чем ему удалось сбежать. Эрик прилагал много усилий, чтобы замаскировать истинные ужасы той жизни, но даже этого хватило, чтобы растрогать доброе сердце Кристины, свидетельством чего выступили слезы, заструившиеся по ее нежным щекам. Затем Эрик рассказал о том, как путешествовал по Европе, описав работу на различных строительных площадках и тех попытках ухватиться за любое занятие, которое только мог найти, чтобы получить достаточно денег, чтобы выжить, прежде чем был вынужден двигаться дальше, подгоняемый людскими страхами и предрассудками. Когда его рассказ подошел к жизни в Персии, Эрик остановился, отчаянно пытаясь поддержать собственное мужество и продолжить. До этого момента он жил относительно мирной жизнью, не совершая преступлений хуже чем воровство... но там дела резко меняли направление. - Пожалуйста, продолжайте, - взмолилась Кристина, взяв его руки и успокаивающе сжав их. - Я обещаю, что не буду судить вас по вашему прошлому. Тот человек, что сидит передо мной сегодня, уже успел впечатлить меня. Ее слова ободрили его, Эрик посмотрел на нежные пальцы, которые касались до руки, и действительно нашел в себе силы заговорить. Этот контакт между ними вызывал в нем теплые ощущения, и ему было трудно сосредоточиться на чем-либо еще, кроме как на мягком прикосновении. Однако, понимая, что либо он сделает это сейчас, либо не сделает никогда, Эрик выкинул все ненужные мысли из головы и твердо решил, что Кристина заслуживает знать правду. Итак, с сердцем, полным сожаления, он описал свое путешествие в Персию и первоначальное намерение - ослепить и удивить весь дворец своими талантами иллюзиониста. Когда Эрик сознался, что в конечном итоге его накачали наркотиками и принудили стать убийцей, чтобы избавляться от врагов Шаха, как политических, так и личных, руки Кристины дернулись, чтобы прикрыть рот и скрыть свой шок, а ее брови нахмурились, что придавало девушке обеспокоенный вид. И все же Эрик продолжил. Он ничего не пропустил, не скрыл ни одного греха, когда рассказывал о годах кровопролитий и убийств, пока, наконец, не дошел до того дня, когда ему удалось вырваться из этого ада с помощью Амира. После этого мужчина описал прекрасный дворец, построенный при помощи ума, который вновь начал создавать, а не только уничтожать. Та жизнь продолжалась до появления угрозы смерти, которой ему удалось избежать благодаря вмешательству дароги. - Амир помог вам сбежать? - Переспросила Кристина, так как Эрик предпочел дать уклончивые комментарии по этому поводу. - Да... помог. - Был вынужден сознаться мужчина. - И, надеюсь, что хотя бы вам он сможет рассказать, почему же решился на подобную глупость, так как я так и не смог понять его безумные рассуждения. - Месье Амир сделал это потому, что восхищается вами, Эрик. - Сказала Кристина в ответ на раздражительный тон, вытирая последние слезы со своих щек. - Я уже говорила об этом, и теперь лишь нашла этому подтверждение. - Если он восхищается мной, как вы говорите, то почему постоянно выставляет меня в самом худшем свете и обвиняет во всевозможных преступлениях... в том числе и в тех, что относятся к вам? - Фыркнул Эрик, все еще припоминая Амиру предположение, что он где-то украл Кристину. - Что ж... надо признать... у вас несколько сомнительное прошлое, - произнесла девушка, вновь взяв его руки. На этот раз она начала нежно гладить их, как будто пыталась стереть с них остатки крови, которые когда-то были пролиты благодаря им. - Но даже если он имеет все основания делать подобные выводы, я понимаю, как вам должно быть больно из-за его подозрений. Возможно, если вы объясните ему, как изменились, и заверите, что прошлое осталось в... прошлом, тогда, возможно, он найдет вас, точно так же как и я сама, хорошим и порядочным человеком. Эрик был ошеломлен ее словами и тем фактом, что независимо от того, что он только что сказал, Кристина все еще была готова защищать его. Но, даже не обращая внимание на эти целебные слова, Эрик мог думать только о том, что она по-прежнему прикасалась к нему... что не отстранилась и не выбежала в страхе из комнаты. Возможно, ему все еще было позволено иметь надежду. - Как бы мне самому это не нравилось, но я действительно не могу ни в чем полностью обвинять его. Он был свидетелем моих преступлений и видел те ужасные вещи, совершаемые в прошлом. Вещи, о которых я буду сожалеть до конца своих дней. - Заверил ее Эрик. - Мне никогда не хотелось идти по столь жестокому пути... но все же пришлось ступить на него. Шаху было достаточно увидеть мое лицо, чтобы понять, что убийства должны стать истинным призванием. - Но ведь он напоил вас и держал под контролем. Вы не можете обвинять себя из-за произошедшего! - Тут же вступилась за него Кристина. - В своем сердце вы не убийца, Эрик, и кто бы ни принуждал вас к этому, это никогда не станет правдой. - Но... - начал он, не желая, чтобы девушка пыталась защищать его, но Кристина продолжила говорить. - Нет, Эрик! Вы ведь не убили тех трех людей, которые напали на меня... не так ли? - Напомнила ему девушка. - О, я этого хотел! - Прорычал он, вспыхивая от одной лишь мысли о тех ублюдках и о том, что они сделали с ней. - Но не стали этого совершать, вместо этого сдержались и проявили милосердие. - Отметила Кристина. - Если бы вы являлись настоящим убийцей, то убили бы их, даже не задумываясь. Но, не взирая на свои чувства, у вас получилось преподать им урок, пощадив... не забрав чужих жизней. Я горжусь вами из-за этого, Эрик, оставайтесь таким и дальше. - Получается... вы не ненавидите меня за то, что я сделал... за грехи, которые совершал? - В очередной раз он был шокирован и трепетал от всепрощающего характера Кристины. - Мы ведь уже договорились, что не будем судить о человеке по его прошлому, - напомнила ему девушка. - Я слышала в вашем голосе раскаяние, когда вы рассказывали о нем, и поняла, что сожалеете обо всем, что произошло тогда. Вы изменились, Эрик. Мир бросил вас на произвол судьбы, но даже после этого в вашей голове не было мыслей об убийстве. Это о многом говорит о человеке, даже гораздо больше, чем поступки, совершенные под влиянием Шаха Персии. Все это дает мне понять, что передо мной находится один из самых замечательных людей, которые только живут на земле. Эрик был настолько потрясен словами Кристины, что перестал давать отчет в своих действиях. Он позволил своим рукам обнять ее хрупкое тело и крепко прижать к себе, как будто отчаянно пытался доказать, что эта девушка действительно существует. Его сознание отказывалось принять, что перед ним сейчас находится столь невинное и сострадающее создание... такого просто не могло быть... по крайней мере, не для него. И все же, Кристина сидела здесь, являясь воплощением всего, чего он только желал, прижималась к нему, как будто была его. - Вы слишком доброе и светлое существо, - Эрик едва мог говорить из-за комка в горле. - Своими исцеляющими словами вам удалось показать мне, что существует что-то кроме тьмы, в которой я до этого вынужденно жил. - Но вы были первым, кто спас меня, - улыбнулась Кристина. Они еще некоторое время просидели на диване. Эрик принял более удобное положение, прислонившись к подушкам, а Кристина пристроилась рядом, положив голову ему на плечо. - Я знаю, что мы уже обсуждали нашу вечернюю подготовку к фестивалю... но... возможно... нам стоит просто посидеть так еще немного? - Поинтересовался он, не желая сейчас ничего более, кроме как держать Кристину так близко к себе. - Думаю, это звучит мило, - улыбнулась девушка, еще немного ближе пододвигаясь к нему. Да, определенно, внутри нее зрели чувства к этому человеку. Тем не менее, Кристина слишком устала, чтобы анализировать их в данный момент. Прямо сейчас ей было так хорошо, тепло и удобно, что она уснула, зная, что в руках Эрика всегда будет в безопасности. В свою очередь, он постарался почти не шевелиться, пытаясь не потревожить ее сон. Это был довольно длинный день, который начался с прослушивания в Опере, продолжился его разоблачением, а завершился рассказом об ужасном прошлом. И чем дальше, тем все больше Кристина удивляла Эрика своими талантами, состраданием и способностью прощать. Возможно, Анна была права, когда говорила ему, что однажды он поймет, что такое любовь. Кристина была его любовью... большего знать он и не стремился.***
Когда часы, наконец, пробили десять часов, Эрик решил, что пришло время уложить Кристину в кровать, но, так как в нем вызывала презрение одна только мысль о том, что ему придется разбудить ее для этого, он решил просто перенести девушку в комнату. Эрик, настолько бережно, насколько это было возможно, встал, поднял Кристину на руки, как если бы она была всего лишь ребенком, и перенес ее на положенное место. Мягко сняв туфли с ног, он поудобнее пристроил девушку на спальное место, надеясь, что платье Кристины не окажется слишком неудобным для сна. После этого Эрик молча выскользнул в коридор. Он о многом размышлял пока сидел с ней, наслаждаясь теплом ее тела, когда она прижималась к нему, что делало его одновременно и счастливым, и спокойным. Однако, была еще одна вещь, которая продолжала терзать мысли: ему как можно скорее нужно отправить это злополучное письмо. Подойдя к своему столу, он сел за него и переписал текст, мастерски копируя почерк Кристины, чтобы ее родители ничего не заподозрили. Эрик опустил часть с отказом девушки от пения, взамен написав, что она пока еще не услышала никаких вестей из Оперы Гарнье, так как был уверен, что Кристина захочет составить еще одно письмо, самолично объявив о хороших новостях. Когда он закончил, то положил письмо в чистый конверт и аккуратно переписал адрес. Оригинал же Эрик собирался хранить среди своих самых сокровенных вещей до конца своих дней. Быстро заглянув к Кристине, чтобы удостоверится, что та все еще крепко спит, он схватил свои плащ и шляпу и поспешил наружу. Эрик ненавидел оставлять девушку одну, но дело не могло ждать, а единственный способ сделать все как можно быстрее - сделать это самому.***
Амир только что сказал Дарию, что намерен отправиться спать, на что его слуга согласно кивнул и отправился запирать дом на ночь. Однако, их планы были прерваны звуком настойчивого стука в дверь, что заставило мужчин в замешательстве посмотреть друг на друга. - Кто же настолько смел, чтобы посещать нас так поздно вечером? - Поинтересовался Амир, немного оскорбленный таким грубым гостем. Тем не менее, он махнул Дарию, чтобы тот открыл дверь. Бедный слуга чуть не выпрыгнул из своей кожи, когда открыл дверь и обнаружил там высокую темную фигуру, одетую в черное и скрывающую лицо. - Я здесь, чтобы увидеть дарогу, - объявил Эрик, входя внутрь не будучи приглашенным. Да и не то чтобы человек размером с Дария смог бы остановить его, даже если бы осмелился на подобный шаг. - Х-х-хозяин? - Проговорил перс, смотря то на внушительную фигуру, то на Амира. - Все... в порядке, Дарий, - заверил его дарога, прилагая усилия, чтобы казаться спокойным, однако, терпел в этом неудачу. - Пожалуйста, поставь чайник... наш гость, должно быть, замерз пока добирался до нас по холодному ночному воздуху. Последнее, что хотел делать дарога, так это принимать Эрика в столь поздний час, особенно, когда его присутствие могло принести проблемы им обоим. Но Амиру следовало как можно быстрее избавиться от слуги, прежде чем они могли поговорить, опасаясь, что тот услышит слишком много, и Эрик может начать расценивать это как потенциальную угрозу... а хорошего помощника так трудно было найти в эти дни. Как только Дарий вышел из комнаты, Амир обеспокоенно посмотрел на своего гостя. - Что случилось? Это как-то связано с Кристиной? С ней что-то случилось? - Успокойся, перс, - раздраженно вздохнул Эрик. - Кристина сейчас благополучно спит в своей постели. Она даже не знает, что меня нет в доме. - Тогда почему ты здесь, у моего порога... в этот нечестивый час? - Разочарованно фыркнул Амир, что показало, что его паника по поводу безопасности Кристины отступила. - Если тебе хочется поговорить, то почему не сделал этого, когда я пришел сам в назначенный день? - Тогда мне не нужна была твоя помощь, - сказал Эрик, снимая шляпу и плащ и кладя их на спинку небольшого дивана, прежде чем одним изящным движением сесть рядом. - Моя помощь? - Шокировано переспросил Амир. - Что ж... это настоящая редкость, тем более, что ты сам готов признать это. Пожалуйста, продолжай, я весь во внимании. Дарога также сел в кресло, стоящее напротив дивана, где сейчас разместился Эрик. - Похоже, что письмо, которое Кристина намеревалась отправить своим родителям некоторое время назад, было, к сожалению...задержано. - Сознался он, делая все от себя зависящее, чтобы обходить тему, кто был в этом виноват. Если бы Эрик нашел сейчас способ обвинить в этом самого перса, то, несомненно, воспользовался бы им! - Задержано? Как так вышло? - Допытывался Амир, в замешательстве нахмурив брови. - Оно... потерялось. Я нашел его только сегодня и начал опасаться, что если не отправить конверт немедленно, ее семья может начать напрасно беспокоиться. - Эрик начал пристально изучать перчатки на своих руках, избегая при этом любого зрительного контакта с Амиром. - Потерялось? Ты забыл отправить его? - С легкостью догадался перс, откидываясь на спинку кресла и скрещивая руки на груди. - И как долго письмо было потерянным? - Неделю... возможно, две, - уклончиво ответил Эрик. - Две недели?! - Воскликнул Амир. - И Кристина все это время считала, что оно отправлено? - Это было необходимо, - кивнул собеседник, до сих пор никак не выказав даже намека на чувство вины, хотя его осанка казалась несколько сгорбленной. - Эрик, ты невероятен! Ее родители, должно быть, сильно переживают из-за нее. Даже если телеграмма, которую я отправил, добралась вовремя, они больше не слышали о своей дочери, и это, безусловно, заставляет их нервничать! - Сердился Амир. - Как ты мог позволить этому случиться? - Я немного отвлекся! - Горько парировал Эрик. - Уж прости меня, что я больше забочусь о безопасности и психическом здоровье Кристины, чем об отправке письма. Ты ведь не собираешься упрекать в том, что она для меня намного важнее, не так ли? - Где сейчас письмо? - Закатив глаза, поинтересовался дарога. Он знал, что просто невозможно спорить с Эриком и каким-либо образом припереть того к стенке, поэтому решил просто сдаться. - Вот, - гость запустил руку в пиджак и, вытащив конверт из нагрудного кармана, вручил его персу. - Ты ведь понимаешь, что пройдет некоторое время, неделя или даже больше, прежде чем письмо доберется до Швеции. Из-за тебя ее семья почти месяц не получала от нее ни слова. - Заметил Амир, крутая в руках письмо. - Единственный способ ускорить этот процесс - доставить его лично. Когда перс увидел как загорелись глаза Эрика от этой идеи, он поспешил прервать ход мыслей. - Нет! Я не собираюсь ехать в Швецию только потому, что ты отвлекся на чье-то красивое лицо! - Тогда отправь Дария! Уверен, он точно захочет отправиться в путешествие, - предложил Эрик, не готовый так легко отказаться от затеи. На кухне послышался звон падающей посуды, что показало им, что их разговор был услышан, и эта информация совсем не понравилась слуге. - Никто не собирается в Швецию! - Достаточно громким голосом сообщил Амир Эрику, надеясь, что Дарий выдохнет с облегчением. - С утра я первым делом отправлюсь в почтовое отделение, но это все на что ты можешь рассчитывать с моей стороны. - Замечательно, - разочарованно вздохнул Эрик. - Если это лучшее, что мне могут предложить, тогда, полагаю, я могу быть удовлетворен. Затем он встал и, снова надев плащ и шляпу, направился к выходу, не проронив больше ни слова. - О, и мы всегда тебе рады. - сообщил Амир, пытаясь вложить в это замечание как можно больше сарказма и негодования. Перс поднялся с кресла и направился следом за Эриком. - Хотя не понимаю, почему обязан убирать твой бардак. Почему я вообще беспокоюсь о тебе? - У меня есть для тебя замечательный ответ. Это все потому, что ты восхищаешься мной, дряхлый дарога, - Известил его Эрик и продемонстрировал злобный оскал. - Я... я... что? Кто... я имею ввиду... почему...? - Заикался Амир, едва веря своим ушам. - Где ты услышал что-то настолько абсурдное? - Осторожнее, - предупредил Эрик, неодобрительно покачав пальцем около него. - Ты ведь не собирался назвать Кристину лгуньей, не так ли? И я отказываюсь оставаться здесь еще хотя бы на минуту и выслушивать как ее доброе имя пытаются оклеветать... особенно такие люди как ты, дарога! С этими словами Эрик повернулся и растворился в ночи, оставляя нервного перса вглядываться в темноту.