Лучше раз увидеть, чем сто раз услышать

Многое, к облегчению Эрика, вернулось в нормальное русло уже на следующее утро. Казалось, что Кристина просто смирилась с теми вещами, которые узнала накануне, и совсем не испытывала страха или беспокойства рядом с ним. Она даже выглядела... счастливой? Да, безусловно с девушкой всегда было приятно разговаривать, но сейчас Эрик чувствовал, что она стала намного чаще улыбаться! Неужели обыкновенное признание правды так сильно изменило ситуацию? Честно говоря, он и понятия не имел, но не собирался жаловаться... Сразу после завтрака они начали искать подходящую арию, которую Кристине нужно было исполнить на фестивале. Эрик просмотрел десятки различных партитур с различными музыкальными номерами из каждой оперы, которую когда-либо слышал, и даже затронул неизвестные, но ничто не казалось достаточно хорошим. - Вы должны затмить любого певца! - Настаивал он, отбрасывая очередную партитуру, которая показалась ему ужасно неподходящей. - Но, Эрик... что если... что если я все еще не буду видеть к тому времени? - Тихо спросила Кристина, опуская глаза в пол. - Даже если я выиграю... все будет напрасно. - Нет... не будет! - Утверждал мужчина мягким и бархатистым голосом, который появлялся у него всякий раз, когда он пытался ее утешить. - Весь Париж узнает о том, какая вы великая певица, что в вашем мизинце гораздо больше таланта, чем в чьих-то самых смелых мечтах. Это совсем не напрасно, Кристина. - Но как я узнаю, где мне стоять или куда идти? Глупо полагать, что они продолжат верить, что моя лодыжка все еще болит, и что необходима помощь Виктора, чтобы вновь сопровождать меня. - Продолжила Кристина озвучивать свои страхи, которые тревожили ее. - Вы обещали довериться в этом мне, - раздраженно ответил Эрик, отвернувшись и продолжая искать единственную подходящую арию. - И я обещаю, что к тому времени, когда состоится фестиваль, найду идеальное решение. Несмотря на то, что он сказал это с твердой убежденностью и непоколебимой уверенностью, Эрик и сам слабо представлял как это осуществить. Тем не менее, Кристине вообще не следовало беспокоиться об этом, если ему нужно было, чтобы она сосредоточилась на своем голосе и больше ни на чем. Девушку, кажется, утешило его обещание, и она не стала продолжать тему, к облегчению Эрика. Однако подходило уже время обеда, а ария все еще не была выбрана! Во время трапезы, мужчина вдруг вспомнил часть, которую сам начал сочинять, вдохновившись самой Кристиной. Конечно, произведение было крайне сырым, и он даже не написал сопровождающее либретто, но Эрик твердо знал, что это может не только поразить судей, но и продемонстрировать удивительный диапазон и талант девушки. Чем дольше он думал об этом, тем больше его мелодия казалась идеальным решением, и прежде чем закончить с едой, Эрик уже начал напевать себе под нос мелодию, мечтая найти подходящие слова для каждой ноты. Что однажды сказала Анна? Музыка должна идти из сердца... и сейчас его сердце было полно Кристиной, поэтому и текст, и мелодия виделись так ясно, что руки чесались перенести это на бумагу как можно скорее. Вскоре Эрик оказался уже у фортепиано, старательно работая, чтобы завершить свой шедевр, и, как часто это происходило ранее, он забыл обо всем, что окружало его... даже о Кристине. Он всегда был таким, когда погружался в сочинение: терялся в своем маленьком мире и совершенно не замечал, что находится рядом. Анна часто ругала его за то, что мальчик игнорировал еду, когда находился в этом состоянии, но даже когда Эрик вырос, ничего не изменилось. Ему казалось, что он работал где-то около часа, возможно, около двух, но когда мужчина обнаружил, что его авторучка перестала писать и нуждается в чернилах, то был потрясен, увидев, что остаток дня ускользнул от него, и часы давно показывали за полночь. Боль в спине и плечах подтвердили это: мышцы затекли от длительной склоненной над фортепиано позы в течение нескольких часов подряд. Оглядевшись, Эрик отметил, что свечи, которые днем были длинными, теперь либо горели почти у самого подсвечника, либо потухли совсем. Ему действительно давно уже следовало перейти на газовые лампы, которыми он оснастил весь дом, но в глубине души он никак не мог полностью отказаться от теплого и утешительного огня свечей. До него дошли смутные воспоминания о голосе Кристины, который говорил с ним об... ужине? Или же это только фантазия? Однако, когда Эрик заметил маленькую спящую фигурку девушки, свернувшуюся на диване и покрытую уютным пледом, то начал подозревать, что она действительно пыталась вытащить его из творческого процесса... но не смогла. Поднос с двумя тарелками стоял на маленьком столе перед ней: одна из них уже была пуста, а в другой находилась еда, что лишь подтвердило его догадку: из-за него ей пришлось есть одной. Эрик чувствовал себя просто ужасно. Он не хотел игнорировать ее, и, очевидно, девушка очень усердно трудилась над тем, чтобы приготовить ему что-нибудь поесть только ради возможности оказаться непростительно отвергнутой, пока он работал. Это безумие нужно было прекратить! Поднявшись, он подошел к дивану и опустился на колени рядом с девушкой, позволяя кончикам пальцев слегка дотронуться до ее шелковистой щеки. Мужчина не мог не наслаждаться тем, как она спала, мирно вдыхая и улыбаясь сквозь сон. - Кристина, - тихо позвал он. - Кристина, проснитесь. - Ммм... - пробормотала девушка, медленно открывая свои незрячие глаза. - Эрик? - Да, моя дорогая, - Заверил мужчина, беря ее за руку. - Пожалуйста, простите меня за то, что я увлекся своей работой. Мне не хотелось игнорировать вас или отказываться от такого ужина. Просто время от времени слишком увлекаюсь музыкой и не замечаю реальность... и все остальное. Кристина слабо рассмеялась от его раскаивающегося признания, присела и испустила то, что Эрик смог описать только как восхитительный зевок. - Я знаю об этом, - сообщила она ему, мягко сжимая руку. - И это та черта, которая меня восхищает. Мало у кого есть такое же стремление к совершенству как у вас, и мне не доводилось встречать никого с таким же сильным чувством убежденности в правоте своего дела. Это большое удовольствие слушать вашу игру, и огромная привилегия - просто находиться рядом, когда вы создаете что-то. Так что я совсем не возражала. - Но все равно! - Со смущением настаивал Эрик. - Я никогда не хотел, чтобы вы чувствовали себя проигнорированной или незначительной, поэтому буду стараться изо всех сил уделять вам больше внимания. С этим обещанием он поднялся и помог Кристине встать на ноги. - Уже очень поздно, моя дорогая. Вам что-нибудь нужно? Что-нибудь, что я могу сделать, прежде чем сопровожу вас в вашу комнату? - Эрик, я вполне могу сделать все самостоятельно, - она указала на тарелку с едой, которую разместила на столике. - Это ведь все приготовлено мной, не так ли? Он внимательно посмотрел на поднос и вынужден был признать, что если бы еда оказалось теплой, а не ледяной из-за долгого простаивания, то ему с радостью захотелось бы ее съесть. Кристина действительно вновь становилась уверенной в себе... но на этот раз этот факт не сильно его расстраивал. Тем не менее, он никак не мог позволить ей стать полностью независимой, потому что бедное сердце не смогло бы принять мысль о том, что он больше не был нужен этому созданию. - Я очень горжусь вами, моя милая, - похвалил ее Эрик, пока вел ее до комнаты. - Кажется, вы становитесь очень опытным поваром. Подумайте над идеей открытия собственного ресторана, где сможете не только готовить, но и петь для своих посетителей. В вашем заведении каждую ночь будут аншлаги как из-за кулинарных навыков, так и из-за потрясающего голоса. - Даже не знаю, - рассмеялась она, останавливаясь перед дверью и улыбаясь ему. - Пусть я, возможно, в состоянии сделать ужин... но, боюсь, что на кухне вы обнаружите полнейший беспорядок. Кажется мука просыпалась и, возможно, произошла беда с патокой? Трудно сказать, что я пролила... но это было довольно липким. У Кристины был такой задумчивый взгляд, что Эрик невольно рассмеялся. - Не беспокойтесь об этом, - усмехнулся он. - Я с радостью уберу любую катастрофу, которая произошла там, в качестве извинения за то, что не смог позаботиться о ваших потребностях. Идите спать, и я обещаю, что с завтрашнего дня буду более внимательным. - Эрик... вам не нужно выполнять любую мою прихоть! Я не какая-то нежная принцесса, а вы не слуга! - В очередной раз осадила его Кристина, уперев руки в бока, а сама она старалась придать себе суровый взгляд. - Конечно, Кристина, - согласно кивнул Эрик. - Хорошо отдохните. Девушка раздраженно вздохнула, после чего пожелала ему спокойной ночи и скрылась в своей комнате, оставив его одного стоять в коридоре и молча смотреть на деревянный барьер между ними. "Ну, вот где вы совсем не правы, Кристина", - подумал он про себя. - Вы моя принцесса, и одно ваше слово заставит меня стоять перед вами на коленях подобно псу, который желает преданно повиноваться своей любви".

***

В последующие дни Эрик тщательно следил за тем, чтобы не позволить себе вернуться в состояние забвения во время работы. Слова прекрасно подходили к мелодии, и когда Кристина начала петь законченную арию, он стал постоянно вносить коррективы, делая произведение почти совершенным. Эрик создал это только для нее в качестве личного дара любви. Ему было почти стыдно, что придется разделить девушку с остальным миром, но он сам хотел этого... не так ли? Тем не менее, когда Кристина размыкала губы для того, чтобы петь, то каждая нота, казалось, предназначалась только для него, и Эрик крайне этим дорожил. Время вновь прошло незаметно - с Кристиной он его вообще не замечал - и настал тот день, когда вновь раздался раздражающий стук в дверь. Дарога! Они только-только вернулись к своим урокам после послеобеденного чая, и поскольку Эрик ненавидел задерживаться из-за глупостей и знал, что Амира не так просто будет спровадить, то лучше всего было просто впустить его в дом. - Здравствуй, Эрик, - с широкой улыбкой поприветствовал перс, как только ему открыли дверь. - Надеюсь, что ты ждал меня... прошла неделя с тех пор как мы виделись в последний раз. - Да, дарога, похоже пришло время для твоего очередного адского осмотра. - С раздражением бросил Эрик, позволяя Амиру пройти. - Надеюсь, что ты будешь рад услышать, что за последние семь дней я никого не убивал и даже ни разу не поджигал город. - Приятно слышать, старина. - Усмехнулся дарога, добродушно похлопав мужчину по спине... за что молниеносно был награжден смертоносным взглядом от человека в маске. Это быстро вернуло Амира в реальность, и он поспешил сменить тему. - Я принес Кристине подарок. В подтверждение своим словам перс продемонстрировал сверток, завернутый в крафтовую бумагу. - Подарок? - Эрику это не понравилось. - Что задумал дарога? - Да, она принимает посетителей? Я бы хотел посмотреть на ее реакцию. - Поинтересовался перс, выжидательно вглядываясь в коридор. - Кристина в музыкальной комнате. - Сообщил ему Эрик, по-прежнему настороженно наблюдая за персом, пока вел его в нужное место. - Амир! - Воскликнула девушка, когда они вернулись в комнату. - Как мило, что вы пришли. - Как вы узнали, что это я, Кристина? - Спросил дарога, немного удивленный ее заявлением. - Кто же еще стал бы так навязчиво приставать к нам, зная что у нас есть дела и поважнее, чем развлекать таких как ты? - Фыркнул Эрик, скрещивая руки на груди и смотря на перса так, будто он был полнейшим идиотом. - Я узнала вас по запаху одеколона, - пояснила девушка, делая все возможное, чтобы сгладить слова хозяина дома. - Всякий раз, когда вы навещаете нас, по дому распространяется приятный аромат специй. В конце концов, женщина должна полагаться на свои чувства, верно? - Вы крайне проницательны, Кристина, - похвалил ее Амир, после чего со злорадством посмотрел на друга и безмолвно прошептал: "- Видишь, я хорошо пахну", чтобы подразнить того. Эрик был готов выкинуть его из дома взашей, но следующие слова Кристины помешали осуществить план. - Я очень рада, что вы пришли, поскольку надеялась, что вы сможете отправить от моего лица еще одно письмо, если только будете располагать временем. - Вежливо попросила девушка. - Конечно, моя дорогая, это совсем не проблема, - усмехнулся он. - Вы удивитесь как часто в последнее время я оказываюсь в местном почтовом отделении. - Чудесно... подождите, пожалуйста, немного! - Воскликнула Кристина, эффектно выходя из комнаты, отсчитывая про себя шаги, и направляясь в свои покои. Пока ее не было, двое мужчин молчали: один с самодовольной улыбкой на лице, а другой просто светился от умиротворения. Девушка вернулась, держа в руке конверт, аккуратно сложенный и крепко запечатанный. Эрик смотрел на это письмо, не будучи до этого в курсе, что она написала новое, и желал получить его прежде, чем оно будет передано. Тем не менее, позор из-за забытого конверта ранее, удерживал от необдуманных решений. Все это являлось ее частной перепиской, и, в то время как он наслаждался прочтением предыдущего письма, Эрик нашел в себе силы подавить свои желания и пустить это на самотек. - Ваша помощь просто неоценима, месье Амир. - Улыбнулась Кристина. - Не стоит благодарностей, - заверил ее тот.- Я прослежу, чтобы его сразу же отправили. Перс просто не мог не уколоть Эрика, зная, что он ничего не сможет сказать в ответ, не выдав девушке свою оплошность. - О, и я принес кое-что. Надеюсь, вам понравится, моя дорогая. - Амир спрятал письмо в карман и протянул сверток, чтобы вручить его в нетерпеливые руки Кристины. - Для меня? - Переспросила она с горящими от предвкушения глазами. - Что там? - Откройте и выясните, - рассмеялся перс, наблюдая как девушка ерзает на маленьком стуле и постепенно развязывает сверток. Когда ее рука соприкоснулась с содержимым на лице Кристины промелькнуло смущение. - Книга? - Поинтересовалась она, вертя в руках предмет и смотря на дарогу, как будто просила объяснения. Эрик готов был стукнуть перса по голове за столь бездумный подарок, но Амир призвал Кристину изучать вещь дальше. - Загляните внутрь... я имею в виду, почувствуйте, что у нее внутри. - Проинструктировал он. Девушка кивнула и дотронулась до страницы, ощущая выпуклые точки, но до сих пор не имела понятия, что же это такое. - Это книга, написанная шрифтом Брайля, - пояснил Амир, когда подошел к ней ближе и встал рядом на колени, вытянув руку и направляя пальцы Кристины по строчкам. - Он был изобретен человеком по имени Луи Брайль для того, чтобы слепые смогли читать книги без помощи зрения. Каждая последовательность точек заменят собой букву, поэтому, по сути, ваши пальцы станут вашими глазами... и вы будете знать, что там написано. Кристина вновь медленно провела рукой по книге, позволяя себе почувствовать закономерность точек, но все еще выглядела смущенной. - Но... я ведь не знаю шрифта, - отметила девушка. - Как мне понимать их, если мне неизвестно, что они означают? - В начале книги есть ключи, - ответил Амир. - Как на шрифте Брайля, так и на французском языке, поэтому, я уверен, что под руководством Эрика вы сможете понять его в кратчайшие сроки. - Большое спасибо за вашу заботу в выборе подарка, месье, - сказала ему Кристина, в знак признательности положив руку сверху на его ладонь. - Я сделаю все возможное, чтобы хорошо изучить ключи и не разочаровать вас. Амир был крайне доволен своим подарком и это так взволновало его, что он не заметил как легко дрожали пальцы ее руки, и то, что слова благодарности были слегка натянутыми... но Эрик не упустил этого. - Да, это очень любезно с твоей стороны, дарога, - кивнул он, выступая вперед и хватая перса за руку, чтобы вывести того из комнаты. - Возможно, теперь ты также проявишь сообразительность и оставишь нас. Кристине еще нужно много заниматься, а твое присутствие, как показал опыт, отвлекает. В очередной раз Амир был вынужден прощаться с Кристиной через плечо, в то время как его неумолимо выводили из комнаты и выпихивали к двери. - Ты собираешься вышвырнуть меня и даже не предложить горячий напиток, который поможет согреться в путешествии через холодные туннели? - Поинтересовался перс, по-видимому, не удивленный нелюбезностью Эрика. - Знаешь, по крайней мере, я был достаточно добр, чтобы подать тебе чай, когда ты заявился у меня в столь поздний час, вынужден сказать. - Нет, дарога, ты только предложил мне чай... однако, мне никто так его и не принес. Если не ошибаюсь, твой слуга, Дарий, уронил поднос прежде чем вышел ко мне. - Поправил Эрик. - Так что чай мне никто так и не подал, и, соответственно, я сам не обязан предлагать его взамен. Амир с презрением сузил глаза, размышляя над словами этого самонадеянного человека. Тем не менее, он так и не нашел способа опровергнуть это утверждение и признал за собой поражение, оставив дом и бормоча что-то о чае, дурных манерах и о мучавшей его жажде. Эрик, возможно, остался бы там дольше, чтобы наблюдать за разочарованием перса, когда он будет идти по туннелям, но сейчас он гораздо больше беспокоился из-за Кристины и ее странной реакцией на подарок Амира. И хотя мужчина находился в твердом убеждении, что перс даже не заметил этого, Эрик знал, что был прав, поэтому, быстро закрыв дверь, он поспешил обратно в музыкальную комнату, чтобы обнаружить там свою обыкновенно веселую ученицу, неподвижно сидевшую с книгой, без улыбки на губах. - Кристина? - Позвал ее Эрик, подходя, чтобы опуститься на колени перед ней и приподнять ее подбородок, чтобы иметь возможность видеть лицо. Его не шокировало то, что у нее на глазах блестели слезы, но их появление расстроило мужчину. Проклятый дарога! Что он натворил? - Неужели... это правда? - Спросила Кристина, немного хлюпая носом. - Для меня больше нет никакой надежды... да? - О чем вы говорите? - Эрик делал все возможное, чтобы понять, что она имела в виду. - Я слепая! Слепая! - Взорвалась девушка, кинув книгу в сторону, как будто она была пропитана ядом. Затем она быстро встала, вытерла слезы и судорожно пригладила юбку, пытаясь вернуть самообладание. - Нет больше смысла отрицать это дальше... мое зрение никогда не вернется, и стоит просто признать это. То, что я теперь нуждаюсь в специальных книгах, только подтверждает это. Надежда исчезла. - Кристина, пожалуйста, послушайте... - начал было Эрик, вставая и изо всех силах стараясь утешить ее, но она отмахнулась от его руки и отошла от него. - Нет! Я пыталась убедить себя, что это нереально... что однажды проснувшись, чудесным образом смогу снова увидеть свет... но... но теперь... теперь нет смысла притворяться. Я не могу увидеть и больше никогда не смогу. Никогда! Пожалуйста... мне... мне нужно побыть одной. - Сказала она ему, чувствуя, что рядом с ней находится кресло, в котором сидела до этого, и направилась к дверному проему. - Просто позвольте мне побыть одной... дайте время подумать. И, прежде чем Эрик смог начать протестовать, Кристина покинула комнату так быстро, как только могла передвигаться. Теперь Эрик остался в комнате один и задавался вопросом, куда же делся их приятный день. Часть его хотела нагнать этого бездумного перса и задушить его за то, что он расстроил Кристину, но вторая часть справедливо признавала, что Амир действительно не желал девушке зла. На самом деле, по правде говоря, Эрик считал, что подобная книга была великолепным подарком. И до того, как он увидел негативную реакцию Кристины на нее, ему даже с нетерпением хотелось побыстрее приступить к совместному изучению нового языка. Это подарило бы им множество прекрасных вечеров и множество поводов, чтобы наслаждаться невинными касаниями их рук. Тем не менее, когда Эрик увидел на полу отброшенный фолиант, то почувствовал, как все эти мечты растворяются в небытие. Черт.

***

Эрик изо всех сил старался выполнить просьбу Кристины и дать ей время побыть одной, но, видит бог, это была одна из самых трудновыполнимых вещей, с которыми ему когда-либо приходилось сталкиваться. Он скучал по ней! Он хотел утешить ее. Он отчаянно мечтал облегчить боль, которую чувствовала Кристина. Эрик все еще не знал, что конкретно стоит сказать, но его руки изнывали от желания обнять девушку и гладить ее волосы, делая при этом все возможное, чтобы остановить поток слез, который, как он знал, непременно сопровождал страдание. И хотя Кристина находилась всего в нескольких дверях от него, просто мысль о том, что его заставили держаться подальше, казалась невыносимой. Эрик попытался найти себе занятие, но при каждом шорохе мужчина невольно подпрыгивал и спешил посмотреть, не вышла ли, наконец, Кристина. И каждый раз его ждало разочарование, так как звук исходил то от часов, то от того, что девушка, должно быть, открывала и закрывала дверь в уборную. В конце концов, Эрик переместился в коридор, прислонился к стене и начал буравить взглядом проход в ее комнату, ожидая, что девушка выйдет. Когда он уже не мог этого сносить, мужчина подошел и тихо постучался. Ответа не последовало, тогда Эрик попытался опять, но на этот раз мягко позвав свою драгоценную гостью. - Кристина? - Вновь никто не отозвался, и тогда его настолько охватило беспокойство, что он молча сам открыл дверь, заглянув внутрь, чтобы убедиться, что с девушкой все хорошо. Эрик тихо подошел и сел за ее небольшой туалетный столик, чтобы иметь возможность следить за Кристиной, обдумывая как лучше обратиться к ней и искренне желая отыскать нужные слова, чтобы ослабить страхи. Однако в этот момент он увидел, как ее маленькие ручки медленно перемещаются к задней части стола, а оттуда наверх, пока девушка обеими ладонями не уперлась в зеркало. Это встревожило Эрика, но не столько из-за этого действия, сколько из-за взгляда, что вдруг перекосил ее лицо. Это был взгляд, совмещающий отчаяние и ярость... взгляд, который он сам прекрасно знал. Но мужчина оказался не готов к тому, что произошло дальше: с криком горя девушка сложила одну руку в кулак, замахнулась и ударила в зеркало с такой силой, что то разбилось. - КРИСТИНА, НЕТ! - Эрик оказался рядом с ней в течение нескольких секунд, хватая ее за запястье и отрывая от разбитого стекла. Кровь из небольших порезов, образовавшихся на правой руке, уже успела упасть каплями на стол. Сама же Кристина начала бороться с ним, сражаясь так, будто изо всех сил желала продолжить свои разрушения, но Эрик оказался сильнее, надежно зафиксировав ее руки перед собой. - Кристина, немедленно прекрати! Пусть он и пытался казаться твердым, но на самом деле им овладела паника. Когда Эрик посмотрел на разбитое стекло и ее порезы, то невольно вспомнил о собственном печальном опыте с зеркалами и о том, как он научился ненавидеть их еще в раннем детстве. В то время пока Кристина питала к ним отвращение из-за того, что не могла увидеть то, что они отражают, он ненавидел их за то, что они показывали. Какую же странную пару они составляли... действительно, очень странную. - Оставьте меня, Эрик, - умоляла девушка, голосом полным бесконечным печали. - Вы не понимаете... вы не знаете, что я чувствую! - Тогда расскажите мне. - Попросил он, немного отводя ее руки в стороны, стараясь сделать так, чтобы кровь не капала на платье. - Скажите мне, и тогда я буду знать, как вам помочь. - Разве вы не понимаете... тут нельзя помочь, Эрик! Никто сможет исправить это! - Рыдала Кристина. - Вы хоть представляете каково оказаться в темной темнице? Когда нельзя идти туда, куда хочется и делать то, что хочется, и осознавать, что общество до конца твоих дней будет смотреть на тебя свысока как на бесполезную... сломанную вещь? Эрик на мгновение замер, прилагая усилия, чтобы не принимать близко к сердце ее бездумные слова. Он-то не понимает каково жить во тьме? Она серьезно задает ему этот вопрос? - Нет, Кристина... я и понятия не имею каково всегда находиться в темноте... или считаться изгоем в мире нормальных людей. - Проговорил он тоном, преисполненным сарказмом и обидой. Его слова заставили девушку выпрямиться и ахнуть. Ее глаза широко распахнулись, а рот открылся от изумления, когда до нее дошло, что она сказала, и как это, должно быть, больно ударило по нему. - О, Эрик! Мне так жаль... я не хотела намекать, что... я... я и не думала! - Из глаз Кристины вновь хлынули слезы, но на этот раз от стыда, а не от собственного горя. - Я не хотела оскорблять вас или же предполагать, что моя ситуация более ужасная... пожалуйста, простите меня. Эрик, услышавший искренность в ее словах, мгновенно успокоился, тяжело вздохнул и опустил голову. - Нет, моя дорогая, вы имеете полное право поддаваться отчаянию, и мне было бы неправильно обижаться на вас из-за этого. - Ответил он. - Это не смех, и вам следует освободить свой гнев и разочарование любым способом... но постарайтесь выбирать тот, который не будет причинять вред вашей нежной руке. К этому моменту Кристина немного успокоилась, и Эрик смог ненадолго оставить ее одну, чтобы быстро забрать аптечку из уборной, принести тазик с водой и несколько повязок. Девушка перестала плакать и теперь лишь изредка всхлипывала, пока позволяла мужчине исследовать свою руку и избавиться от мелких осколков стекла. Как только Эрик был уверен, что в ране не было ничего лишнего, он подвинул таз и опустил туда ее кисть, наблюдая за тем как вода мгновенно окрасилась под цвет крови. - Мне так стыдно... действительно. - Кристина простонала, когда он нежно начал смазывать рану мазью. - Я чувствовала себя такой жалкой и действовала неразумно. Но всю мою жизнь меня оберегали и защищали родители, помогая мне достичь цели, которая, как казалось, даст то, чего я всегда жаждала: свободы. Петь на сцене... показать всем себя настоящую и осознать собственную значимость. Но потеря зрения лишила меня возможности управлять судьбой, и теперь я обречена быть бременем для общества... или, по крайней мере, для своих родителей. Вы хоть представляете как унизительно будет вернуться в мой маленький городок в Швеции беспомощной и побежденной? Я уехала с такими мечтами... только для того, чтобы вернуться в позоре! - Никто не будет думать о вас хуже, Кристина, вернетесь ли вы домой или же останетесь здесь, в Париже. - Возразил он, начав накладывать марлю. Пусть порезы и были незначительными и быстро бы зажили, но ему не хотелось пренебрегать опасностями. - Если эти люди действительно любят вас, то все поймут и помогут вам. Если нет, то и черт с ними! Значит, они никогда не заслуживали вас, в первую очередь. - А что, если я не хочу, чтобы мне помогали? Что делать, если не хочу ничьей жалости? - Упрямилась Кристина, прилагая усилия, чтобы сидеть на одном месте, пока мужчина обрабатывал ее рану. - Мне хочется быть тем, кто сам будет заботиться о других, Эрик. Я мечтаю жить там, где нужна... где смогу дать что-то взамен. Но кто хотел бы жить со мной сейчас? Ни один мужчина никогда не захочет быть привязанным к бедной слепой невесте. К той, кто почти не может готовить, кто не может убираться или же даже просто позаботиться о себе и детях, как подобает настоящей жене. Кто бы захотел жениться на мне сейчас? Кристина отвернулась от него и с горечью закрыла глаза. Эрик больше не мог терпеть, этот грустный взгляд, слезы и скорбь в голосе были его погибелью, и без какого-либо отчета о том, что вообще говорит, он выпалил единственное, о чем мог думать. - Выходите за меня замуж, Кристина! - Эрик почти умолял ее. - Станьте моей женой, и, клянусь, что вы не будете более ни в чем нуждаться. Я буду заботиться о вас, лелеять до конца моих дней. Слепая или нет, для меня это имеет значение в последнюю очередь. Я... я с радостью приму вас такой, какая вы есть. Молчание, которое последовало после его предложения, было настолько громким, что оглушило. Это заставило Эрика задержать дыхание из-за страха, что даже обыкновенный вдох разрушит все. - Вы... вы хотите... жениться на мне? - Наконец смогла спросить Кристина тихим и неверующим голосом. - Вы просите меня... стать вашей... женой? Взгляда на ее лицо, а также тона голоса, вызвавших в нем сомнение и стыд, хватило, чтобы захлестнуть его с головой. Эрик пожалел о каждом своем слове. Разумеется, она никогда бы не захотела сделать подобное! Бедняжка уже находилась в смятении из-за мыслей, что к ней больше не вернется зрение, а он лишь усугубил страхи, повесив на нее свое предложение. Эрик чувствовал себя идиотом! - Забудьте все, что я только что сказал! - Слишком эмоционально произнес мужчина, выпуская ее перевязанную руку и отступая назад. - Притворитесь, что я никогда ничего не просил... это так несправедливо с моей стороны. Извините... просто... забудьте все! И, прежде чем Кристина успела произнести хоть слово, он вылетел из комнаты и захлопнул за собой дверь.

***

Кристина находилась в недоумении не только от его поспешного ухода, но и из-за предложения, которое он только что сделал. Эрик хочет жениться на ней? Может ли это быть правдой? Девушка знала, что она нравилась ему: поступки и слова не оставляли в этом никакого сомнения, но неужели его чувства развились до такой степени, что переросли в любовь? Однако же... Эрик никогда не утверждал, что любит ее... было сказано лишь то, что он хочет жениться на ней. Но разве эти два понятия обычно не идут рука об руку? Мужчина мог, возможно, сделать предложение из жалости, желая сделать хоть что-нибудь, чтобы развеять ее страх перед жизнью в одиночестве. Мог ли он предложить свои руку и сердце только из доброты? Ее бедное и разбитое сердце молилось, чтобы ответ оказался отрицательным. Но что если Эрик действительно любил? Что если его предложение было искренним, исходящим от самого сердца и истинного желания вступить с ней в брак и разделить свою жизнь? Неужели чувства оказывались настолько глубоки? Вот какой вопрос... терзал ее. Кристина никогда раньше не влюблялась, никогда не позволяла себе быть настолько привязанной к какому-либо мальчишке из деревни, в которой она выросла. В ней воспитали более возвышенные цели, чем просто удобный брак и ожидаемая одомашненность, девушка мечтала петь в Париже. Что ж, и теперь у нее был шанс достичь своей цели... и только благодаря Эрику! Он не только спас ее после аварии на барже, но и заботился о ней, отвел с пути отчаяния и самоубийства. Затем же вновь спас ее от тех ужасных людей, помог вернуть собственный голос, и даже преумножил уже существующие навыки, так что она без труда смогла закрепить за собой место в предстоящем фестивале. Кристина все еще не была уверена, как сможет выступать будучи слепой, но она доверилась Эрику, когда он сказал, что позаботится об этом. Девушка пришла к выводу, что для него... не существовало ничего невозможного. Могла ли она поверить, что питает настоящие чувства к нему? Могли ли ее благодарность и изумление медленно перерасти... в любовь? Любила ли она Эрика? И если да... изменила ли что-то его недавняя откровенность о лице и прошлом? Это было не то, что можно с легкостью откинуть в сторону, поскольку именно они имели власть над тем будущим, которое им грозило. Жизнь под землёй, конечно, не была личным выбором Эрика или чем-то, что он делал только из прихоти. Его загнали вниз предрассудки и людское презрение. Могла ли Кристина предложить свою любовь человеку, который никогда не смог бы гулять с ней по улицам и не видеть чужих взглядов? Он хотел попробовать это? Ей придется отказаться от множества вещей, если принять предложение Эрика... могла ли она поступиться с этим? Тем не менее, чувство страха, которое вдруг охватывало ее при мыслях о расставании... никогда больше не быть рядом с ним, было слишком болезненным, даже чтобы просто думать об этом. Однажды она спросила его про любовь, сославшись на то, что если истинные чувства и существуют, то обязательно должны быть всепоглощающими, настолько, что хочется отказаться от всех благ, лишь бы только находиться рядом с одним человеком. Это ведь... и есть настоящая любовь? Была ли Кристина готова отбросить все ради возможности жить рядом с Эриком? При ее нынешней слепоте его внешность не имела никакого значения, и что ей до любования видами, если вокруг только темнота? Во всех смыслах они были идеальной парой... и еще... Кристина понимала, что даже если Эрик ощущал для себя потребность в такой жизни, он хотел большего. Ведь он солгал ей в надежде, что о нем будут думать как о нормальном человеке. Каждая его песня повествует о красоте и эмоциях, которые, видимо, Эрик уже отчаялся достигнуть. Ими, казалось, обладали все вокруг, но только не он сам. Его поступки не были поступками человека, который был счастлив от своего одинокого существования. Эрик заслужил большего... и Кристина хотела дать ему это! Она желала сделать его счастливым, точно также, как и он делал ее счастливой каждую минуту, когда они находились рядом. Эта мысль заставила девушку выпрямиться и залиться густой краской на лице, насколько неожиданно пришло осознание. Она любила Эрика! Она любила его! И лицо, и прошлое, и место, которое являлось домом, не имело для нее никакого значения! В глубине души Кристина знала, что не хочет ничего больше, кроме того, чтобы стать его женой и разделить дни, а также и ночи, в блаженстве брака. Она хотела выйти замуж за Эрика Трувеля, потому что была влюблена в него, и ни по какой другой причине! Только... если он сам хотел этого, руководствуясь тем же самым!

***

Эрик сидел в гостиной на самом краю стула, опустив голову в руки и оплакивая свои безрассудные действия. Почему он позволил себе сказать это? Кристина, должно быть, ужасно думает о нем сейчас, если уже не возненавидела, и хочет уйти. Ему удалось разрушить все, только лишь открыв рот и выдав желания, с которыми Эрик никогда не хотел с ней делиться. Он был бы счастлив, если бы даже девушка просто согласилась остаться с ним в качестве друга. Во всех своих смелых мечтах ему и не приходилось надеяться на что-либо еще, кроме того, что и так находилось в пределах досягаемости, но он решил взять и выбросить это. И как ему теперь было снова видеть ее? Что говорить? Эрик молился, чтобы Кристина оставалась в комнате достаточно долго, чтобы самообладание вновь вернулось к нему, а также для того, чтобы он успел придумать какое-то правдоподобное оправдание очевидного безумия. Однако его желание не было услышано, когда со стороны двери раздался мягкий голос. - Эрик? Резко вскакивая, он сделал все возможное, чтобы подавить панику. Мужчина отряхнул жилет и пригладил свои взъерошенные волосы. - Кристина... я... я не слышал, как вы вошли. - И хотя это было чистой правдой, довольно глупо было говорить что-то, что никак не относилось к недавно сказанному. Эрик даже мог сказать, что сел в лужу из-за поспешного предложения руки и сердца. Все, что он пытался сделать сейчас, так это попытаться избежать ущерба. - Я... я... надеюсь, что вы не сочтете меня дерзким или безрассудным из-за того, что сказал ранее... мне не хотелось расстраивать вас... просто... просто... - Да. - Прервала его Кристина, одним словом заставив замолчать. - Простите? - Переспросил Эрик, ошарашенный тем, что девушка только что сказала, так как не был совсем уверен, что она имела в виду. Она считала его безрассудным? Или же ему можно было верить, что ответ относился к самой сокровенной мечте. - Да, Эрик... я выйду за вас. - Продолжила Кристина, а на ее губах скользнула улыбка. - Это... правда? - Он почувствовал как земля уходит из-под ног и протянул руку, чтобы ухватиться за спинку своего стула. - Вы выйдите... за меня? - Если ваше предложение все еще в силе, - пояснила Кристина, вдруг занервничав, что он, возможно, уже не хотел этого. - Вам больше это не нужно? Последние слова были произнесены тихим шепотом, после чего девушка опустила голову в пол. - Нет! Я по-прежнему мечтаю об этом... и ни о чем больше! - Эрик едва сдержался от выкрика, испугавшись, что она хотя бы несколько секунд будет сомневаться. - Но... почему, Кристина? Это было тем, что больше всего его задевало. - С чего бы вам соглашаться на это? - Я... я хочу выйти за вас замуж, - начала она, чувствуя себя крайне неловко и впервые жизни радуясь из-за собственной слепоты, так как ей не приходилось смотреть ему в глаза на откровенной исповеди, - не потому, что боюсь, что больше никогда не получу других предложений... и не потому что испугана, наоборот, мне никогда еще не доводилось чувствовать себя более храброй или уверенной в своих поступках за всю жизнь. Я хочу стать вашей женой, потому что... потому что за последние полтора месяца смогла очень сильно полюбить вас. И именно из-за любви теперь принимаю ваше предложение. Эрик был настолько оглушен, что его смогло бы сейчас опрокинуть обыкновенное перышко. Кристина... любила его? Он об этом только мечтал, и впервые в жизни отчаянно желал, чтобы дарога оказался рядом, чтобы подтвердить, что его уши не обманывают. Это просто не может быть правдой! - Вы любите меня? - Во рту было настолько сухо, что Эрик едва мог говорить, но он обязан был услышать это еще раз, прежде чем мог начать верить этому. - Да... да, - Кристина в нерешительности посмотрела на него. - Неужели... вы не чувствуете того же? Вы меня не любите? И ваше предложение было сделано только из жалости и сострадания? Небольшое сомнение в ее голосе и страх на лице вырвали Эрика из его оцепенения, и он в мгновение ока оказался перед ней на коленях, мягко беря здоровую левую руку Кристины и прижимая к своему быстро бьющемуся сердцу. - Нет! Как вы можете так думать? - Изумился Эрик. - Я люблю вас настолько искренне, насколько это возможно. Вам удалось затронуть мои сердце и душу глубже, чем кому-либо на этой земле. Эти чувства настолько сильны, что их вряд ли можно назвать любовью, поскольку это слово кажется неподходящим, чтобы описать все мои чувства к вам! Его слова заставили ее улыбнуться, и когда Эрик посмотрел Кристине в глаза, то отчетливо увидел, что в них отражались радость и счастье. - Тогда... мы поженимся? - Поинтересовалась девушка, нуждавшаяся в финальном подтверждении. - Конечно! - Кивнул он, все еще пребывая в шоковом состоянии. Брак... жена! Кто-то, кто будет связан с ним на протяжении всей жизни, кто будет делиться с ним всем... и именно этим человеком должна стать Кристина! Затем Эрик посмотрел на ее изящную кисть, которую теперь сжимал в своих дрожащих руках, и нахмурился. - Я хотел бы сейчас иметь прекрасное кольцо, чтобы доказать вам мои серьезные намерения, но, боюсь, что вся эта ситуация застала меня врасплох. Мне очень хотелось бы подарить вам что-нибудь из золота и драгоценных камней, что будет достойно такой прелестной девушки, как вы. - О, Эрик, - рассмеялась Кристина из-за оценки Эрика. - Мне кажется, что вам следовало уже понять, что я не одна из тех девушек, кто будет сильно впечатлен блестящими предметами и дорогими вещами. Как же у меня выйдет по праву оценить их без помощи зрения? Я бы предпочла услышать ваши слова преданности, чем держать в руках любое украшение, которое не смогу увидеть. - Но вы заслуживаете только самого лучшего! - Не унимался Эрик, не желая, чтобы его сдерживали в этом. - Вам необходимо кольцо, которое покажет всю мою любовь к вам. То, что вы сможете показывать с гордостью... потому что, боюсь, у вас не выйдет чувствовать это за своего мужа. - Эрик Трувель... я не позволю вам говорить столь унизительным образом о человеке, которого люблю! - Взвилась Кристина, начав тянуть его за руки, пока он не поднялся на ноги и не встал рядом с ней. - Я люблю вас за все, чем вы обладаете, и никогда не буду из-за этого страдать, так что не смейте больше говорить подобным образом... ясно? Эрик искренне улыбался Кристине, так как понимал, что она вряд ли это увидит, после чего прочистил горло и напустил на себя суровый вид. - Итак, значит у меня будет властная жена, не так ли? - Лукаво заметил он. - Полагаю, что мне придется к этому привыкнуть... потому что я бы ни за что на свете не изменил бы в вас ни одной детали. Затем Эрик отпустил ее руку, чтобы снять со своего мизинца маленькое кольцо, которое всегда носил на правой руке. Оно не было сверхъестественным, просто обыкновенная золотая полоска с блестящим черным камнем, которое приобрелось им еще в Персии. У него не было большого количества драгоценностей, кроме случайной булавки или пары запонок, но это кольцо привлекло его внимание, и ему понравился его внешний вид. Эрик всегда рассматривал эту вещь как единственную частичку красоты, которую удалось вытащить из бездны мрака во время жизни на востоке. Теперь же он счел уместным отдать это девушке, вернувший свет в его жизнь. - Пока я не найду вам более подходящего кольца с голубым камнем, под цвет ваших глаз, украшенного бриллиантами, которые будут сверкать подобно вашей улыбке, мне хотелось бы, чтобы вы взяли это в качестве знака моих серьезных намерений. - И он надел кольцо на левую руку абсолютно несопротивляющейся Кристине кольцо, поражаясь тем, насколько идеально оно ей подходило. - Получается... мы официально помолвлены? - Ахнула девушка, прижимая руку, чтобы почувствовать украшение на пальце, и повернулась лицом к будущему мужу. - Да... кажется, да. - Согласился Эрик. - Если не существует больше других обычаев или традиций, которые мы не соблюли. Боюсь, что искусство предложений мне не знакомо. - Ну, - начала Кристина, нахмурившись, будто находилась в поисках глубоко в своих мыслях. - Я слышала, что когда пара обручена... они... часто находят удовольствие в скрепление клятвы... поцелуем? Неужели сюрпризы и чудеса этого дня не закончились? - Поцелуем? - Задохнулся Эрик, который едва смог выдавить из себя это слово, не потеряв при этом весь воздух в легких. - Кристина... я... я никогда не... - Никогда не целовали женщину? - Закончила за него девушка. - Я тоже никогда не целовала мужчину... кроме отца, но не думаю, что это действительно важно в данной ситуации. После ее признания на лице Кристины заиграла застенчивая улыбка. - Тем не менее, я готова попробовать... а вы? Эрик проглотил ком в горле и попытался что-то сказать, но ничего путного не приходило на ум. Получить настоящий поцелуй от Кристины было мечтой, которую он никогда не надеялся осуществить. Анна несколько раз целовала его в лоб, щеку и макушку... но ни разу в жизни ни одна женщина не посмела приблизиться к деформированным губам. Сказать, что Эрик переживал, означало не сказать ничего. Тем не менее, Кристина уже прикасалась к его лицу и знала о неправильной форме рта, поэтому девушка не должна была быть слишком шокирована тем, что ее ждет... или будет? Мысли об этом уже почти было достаточно, чтобы заставить его отступить в страхе... почти. - Я готов, Кристина. - Ответил он, на несколько дюймов ближе пододвигаясь к ней и положив руки на оба ее плеча. Девушка была настолько мягкой и теплой, что ему постоянно приходилось напоминать себе как дышать. - Более, чем готов. Кристина с горечью поняла, что если хочет, чтобы их контакт состоялся, то именно ей придется сделать первый шаг. Она чувствовала как дрожал Эрик, когда почти невесомо касался до нее, не отрываясь, но ничего не предпринимая. Девушка так же сильно нервничала, как и он, но не страдала из-за боли и унижения в прошлом, чтобы это занимало ее мысли, как занимало у него. Итак, собрав всю свою смелось, Кристина поднесла руки к его груди и позволила им медленно скользить к лицу. Как и прежде, она услышала его судорожный вздох, когда ее пальцы прикоснулись к мышцам на шее. Девушка почувствовала как напрягается каждый нерв, в то время как сам мужчина застыл на месте, когда руки, наконец, достигли маски и дотронулись до нее. Кристина приподнялась на цыпочки. Эрик был высоким человеком, и когда она сама достигла предела своей высоты, то с облегчением обнаружила, что тот слегка наклонился к ней, выжидательно останавливаясь на середине пути. В тот момент, когда ее губы коснулись его, Кристина почувствовала, как будто через нее пробежала молния и, судя по тому как Эрик дернулся назад, он, должно быть, ощутил тоже самое. Как только прошел первый шок, девушка снова потянула его вниз, и снова сомкнула их губы, на этот раз позволяя себе расслабиться и чувствовать себя хорошо от осознания правильного выбора. Эрик закрыл глаза и наслаждался ощущениями от своего первого поцелуя. Его губы как будто пылали от огня, и он никогда еще не чувствовал себя настолько живым, как в этот момент. Это то, ради чего теперь стоит жить? Нежные поцелуи и любовные прикосновения прекрасной Кристины? Его разум рисовал картины будущего, представляя их сидящих у камина каждый вечер, читающих книги - как обычные, так и с шрифтом Брайля - гуляющих под лунным светом, смеющихся, поющими, говорящими, проживающих каждый день вместе. Это было все, о чем Эрик когда-либо мечтал, и даже больше. И с этим поцелуем... его милая, удивительная и чудесная Кристина навсегда решила свою судьба. Она принадлежала ему... так же как и он принадлежал ей, и мужчина никогда бы не заставил себя отпустить эту девушку. Целомудренный, но идеальный контакт длился всего несколько секунд, но для них двоих и этого было достаточно. Когда они оба отстранились, Эрик, тяжело дыша и ухмыляясь, наклонился и уперся своим лбом об ее. - Я люблю тебя, Кристина Даэ. - Прошептал он, позволяя своим рукам докасаться до волос девушки и мягко перебирать эти шелковистые локоны. - Мне почти ничего не известно об обязанностях мужа, но, клянусь всем, чем дорожу... а это только тобой... обещаю узнать об этом и не колебаться в тех решениях, которые от меня потребуются. - И я обещаю быть хорошей и послушной женой, которая станет во всех смыслах заботиться о тебе. - Поклялась она взамен. - Все, что от тебя нужно, моя дорогая, так это то, чтобы ты всегда оставалась рядом со мной и никогда не бросала. Без тебя... я ничто. - Отозвался он, опускаясь ниже, чтобы поцеловать ее во второй раз. - Ты всегда будешь всем для меня. - Заверила его Кристина, скользя руками вокруг его тела и крепко прижимаясь к груди, опираясь щекой к тому месту, где у него находилось сердце. Они еще долго пребывали в этих теплых объятиях, прежде чем что-то пришло в голову девушке, и она начала тихо хихикать себе под нос. - Что тебя так рассмешило, любовь моя? - Поинтересовался Эрик, наслаждаясь тем как это новое обращение звучит вслух. - Просто подумала... Мне кажется, что ты использовал свой второй вопрос, когда спросил, выйду ли я за тебя замуж. - Весело пояснила она. - Так что у тебя остался только один. - Тогда лучше использовать его с умом. - Согласился Эрик, более чем счастливый, что потратил один из своих драгоценных вопросов, чтобы получить ответ, обернувшийся таким восторгом. О, нет... он и не мог мечтать о лучшем ответе, чем да!