В Солнечном городе пасмурно

Император вышел в прохладную звездную ночь, свежий воздух словно вернул его в сознание. Улица была безлюдной, но Тян И ощущал на себе чьи-то взгляды. - Наваждение! – шепнул он сам себе. Теперь он хотел проверить, на месте ли его чудо-корабль. Но в такую ночь за пришельцем увязаться мог каждый. Сначала нужно было найти ночлег и показать тем самым, что он совсем неинтересный странник. Он нашел кров на окраине поселка у вдовы. Заплатив вдвое больше, он приказал принести женьшеневый чай и не запирать входную дверь на ключ. Сказал, что уйдет еще засветло. Вдова постелила гостю перину на полу в одной из комнат. Тян И было крайне непривычно лежать на ней. Он долго не мог заснуть, в голове крутились мысли, и он не мог остановить их ход, словно в голове сломался рычаг контроля. Он не мог понять, о чем думает, заметил, что не об И Фу Лин. Тогда о чем? Тян И думал о голосе странной женщины, который менялся с грубого на нежный, о женской лысине, о том, что чувствует себя мерзким и грязным оборванцем, которому следует хорошенько помыться. - И Фу Лин, - глядя в старый потолок сказал он, - эта дорога утомляет мое тело и мысли… Я почти не ем и не сплю, - он перевернулся на бок и посмотрел на свой свежий порез, затем сжал руку в кулак и прислонил к груди. – А ты не хочешь, чтобы я тебя нашел! Император сел на перине в неистовстве. Вся тяжесть мыслей отразилась на его лице. А затем он услышал музыку. Она шла прямо из него. Невесомая, далекая, но близкая, словно плач и смех. Такую он слышал всегда, когда ему было тяжело на душе. Тян И! Раздавался прекрасный женский голос. Это была его возлюбленная. Тян И! А это - его отец. Тян И! А это - его дядя… … Пробираясь через чащу вдоль дороги под песни многочисленных сверчков, молодой странник чувствовал себя крайне возбужденно. Увидев корабль в целости и сохранности, он немного утихомирил свои переживания. Однако он уловил шорох. Конечно, это могла быть любопытная лань или любой другой крупный зверь. Но Тян И уже потянул за ленту на своем наручном устройстве с иглами от Хуань Дженя, а вторую руку положил на рукоять хлыста. Он медленно подступал к кораблю, как вдруг ощутил на себе веревку, он присел и резко перекатился, протащив уперевшегося ногами в землю человека, державшего конец удавки. Затем Тян И схватил веревку и дернул, что есть мочи, пока на него со всех сторон надвигались другие разбойники. Тот, что бросал веревку упал, а Тян И незамедлительно стрельнул в него иглой, прыжком выскользнул из круга надвигавшихся туш, параллельно распрямляя хлыст. Встав в удобную воинскую позу, он заставил соперников немного оценить ситуацию. Они снова решили его обступить. Но Тян И захватил хлыстом одного и сумел сбить с ног, а в другого выделился момент снова пальнуть иглой. Сзади сверху прыжком наступал еще один, но Тян И успел увернуться и повалить с высоты прыгуна. Тот, что первым нападал уже успел встать на ноги и вооружиться двумя саблями. Тян И стрельнул в него иглой, но тот увернулся. Еще двоих он отключил ударами ног и рук, и готовился отбиться от самого опасного. Они стали наворачивать круги вокруг друг друга, а тут две сабли пересеклись и обрезали лишь воздух. Тян И сумел высоко прыгнуть в этот момент, облететь над головой нападавшего и готовился ударить хлыстом с воздуха, как снова веревка захватила его, он упал и больно ударился. Император стал брыкаться и попробовал повторить то же, что и первый раз, но на пути острели сабли. Он ловким движением смог сделать так, чтобы на них напоролась веревка. Он снова стал свободен. - Хороший хлыст! – скалился один из них. – Отдай, мы тебя отпустим! - Этот хлыст – часть меня! Чего удумал! Ты даже не знаешь, какова его ценность на самом деле. - А ты подумай хорошенько. Нас пятеро, а ты один! – ревел их лидер, что с саблями в руках. - А я уже подумал! – ответил Тян И, и шмыгнул хлыстом. Но тут с ветки сорвался сокол, а крылатый ощутил в шее иглу. Он упал, но оставался еще в сознании. Перед глазами все плыло, он узнал грубый, почти мужицкий басистый с мокротой голос женщины, которую он уже собирался задушить, но провалился куда-то очень глубоко… Так глубоко, что не видно ни дна, ни света. Но все же это не совсем пустота. Здесь есть холод, мысли, попытка осознания, и даже вроде сырость… Кто ты, Фен Тян И? Ты – Крылатый! Пустота для тебя - это простор! Ты можешь парить в ней, кричать, злиться, смеяться, оживлять мыслями картины из прошлого, настоящего, будущего и несуществующего… Здесь я могу увидеть тебя… Фу Лин… Повернись ко мне, Фу Лин… Зачем ты ранишь меня? Я хочу видеть тебя, мой звездный цветок!... Нет, Фу Лин… Прошу! ... Было холодно и сыро, только сейчас Тян И понял, как продрог. В левом запястье натерло железо, холодное и противное. Вокруг была сплошная мгла. Он попытался вырваться из оков, но они сдерживали его. Значит, здесь была стена. В душе крылатый был рад найти хоть какой-то ориентир. Твердыню под ногами и сбоку. Он нащупал стену. Она была мокрая и неровная, будто в пещере. Цепь звенела, пока он, опираясь на стену, двигался в неизвестность. Но она закончилась и одернула его, он упал, и в этот момент понял, что рядом с ним есть что-то живое. Оно дышало. Император замер. Спустя вечность его зрение стало улучшаться, он уже видел очертания своей обители, блеклый свет пронизывал пространство и его голову. Но по углам все еще сгущалась тьма. Свет придал Тян И бодрости и смелости. - Кто ты? Плод моей иллюзии? В ответ он лишь услышал сопение. Оно казалось ему детским. - Я не обижу тебя, - сказал он, садясь на пол и скрестив ноги, - я прикован. К тому же мое оружие исчезло. И снова молчание. Тян И решил помедлить и прислушаться к далеким звукам. - Мальчик… - Я не мальчик! Тян И уставился в угол. Внутри что-то встрепенулось, в кончиках пальцев он ощутил приток крови на секунду. Император понял, что растерялся. - Здесь не слишком и тепло, - сказал он, придав тону надменности, - и я не могу понять, что значат все эти галлюцинации. Почему я прикован и говорю с девчонкой? Что за небесная шарада? Он услышал, как в углу шаркнули ботинком. - Ты тоже прикована? -…Да, - нехотя ответил не мальчик. - Жаль это слышать. Но, может, хотя бы скажешь, где мы? Сдается мне, что все реальнее, чем я думаю. Где-то капли звенели об лужу. - Ты не слишком разговорчива. Язык проглотила, а? – крылатого одинаково раздражала и забавляла эта ситуация. - Может я застенчивая. Тян И улыбнулся. Он и не помнил, когда так искренне что-то могло его умилить в последний раз. - Я не хотел тебя смущать, - Тян И привстал и решил помолчать. Он вспомнил, как дядя говорил ему, что иногда молчание может раскрыть всё и даже больше, чем расспросы. Поэтому он снова сел, скрестив ноги. Первое, о чем он подумал, ночь сейчас или день, сколько он был в отключке. Но не нашел ответа. Затем он вспомнил женщину из таверны - Баинэ. Зачем она следила за ним, а потом заковала в цепь? Она что-то говорила о крыльях. Они забрали все оружие! И хлыст! С другой стороны, он ведь сам хотел найти ее. Он может обернуть все в свою пользу. И Тян И пытался сосредоточиться. Но уловил неприятный осадок на душе после пробуждения. Его в последнее время многое угнетает, он и сам запутался. Запутался в своих снах. Они наводили тоску и тяжесть, он боялся спать. И ругал себя за душевное разгельдяйство. Еще голова его немного кружилась и болела, но этого он уже давно не замечал. Мимо пробежала крыса с жутким писком. В углу послышался то ли стон, то ли скуление. Он дошел до угла, насколько ему позволяла цепь, и уставился туда. Он мало что видел, но продолжал смотреть. - Ну чего уставился? – хныча, пропищал голосок. Тян И продолжал политику молчания. Немного постояв, он снова развернулся в свой угол. - Все бессмысленно, - сказал он себе под нос. Но вдалеке послышался грохот, лязг и по стенам замаячил свет факелов. Яркость пламени резала глаза, Тян И прикрыл их рукой, а когда привык, то увидел перед собой довольное лицо Баинэ и стражников. - Девчонку тоже захватите! – приказала она. Женщина подошла к Тян И на самое возможное близкое расстояние, а тот и бровью не повел. Его горделивый вид явно вызвал интерес у дамы. - Не стоит противиться, Крылатый, - говорила она, обходя его вокруг и скользя рукой вокруг мужественной талии, - все будет хорошо, если сделаете, как просят. Фен Тян И уловил ее лукавый взгляд, а затем его толкнули, чтобы шел. На смену железу пришли веревки, крепко охватившие его запястья. Перед собой он видел фигурку ребенка. Это была совсем не девушка, а девочка лет двенадцати. Стража впустила их в каменный зал, продолжавшийся пещерой.