Под землей (Under The Surface)

— Я полагаю, вы позвонили? Судя по голосу, Накамуру крайне забавляло положение Изаи, который в ответ лишь нахмурился. Завершив звонок с контактом "Неизвестный", Изая где-то секунд двадцать смотрел на дисплей, решая, что делать дальше. Сгорая от унижения, он набрал номер Накамуры. Вынужден просить помощи у этого… у этого… дикаря… это было унизительно. — Ставить Шизу-чана моим единственным контактом? Накамура-сан, тебе не кажется это слишком несправедливым? — сказал Изая, пытаясь придать голосу обычное звучание. Независимо от того, как бы плохо ему не было, насколько мало надежды у него оставалось, он бы не показал ему, что сломан. Лучше разговаривать с ним в неестественно вежливой форме с весельем, чем сходить с ума от одиночества. — Моя игра, а значит, и мои правила. Если ты хочешь жить, убеди его помочь. — Как я могу? Шизу-чан — монстр, а монстры не прислушиваются к разуму. — Мне все равно, кто он, Орихара-сан. Если он не принесет мне в ближайшее время деньги, то ты сгниешь в этой коробке. Если кто-то, кроме него, принесет мне деньги — ты сгниешь в этой коробке. Если он позвонит в полицию — ты сгниешь в этой коробке. Ты понимаешь, о чем я говорю? — Это немного трудно понять, — пробормотал Изая, сжимая челюсть от разочарования. Жар коробки заставлял чувствовать себя еще хуже, чем раньше, и он попытался немного сместиться. — Ты устроил это, чтобы я точно умер, не так ли? — Что ты имеешь в виду? — Побег для меня невозможен. Ты знаешь, как страстно Шизуо меня ненавидит, и он не поможет мне в любом случае. Ты знаешь, что он оставит меня умирать, и ты рассчитываешь на это. В конце концов, это была бы не месть, если бы я остался жив. Накамура молчал невероятно долго, и Изая даже задумался, собирается ли тот отвечать. Наконец, мужчина заговорил, и его голос был по-странному серьезен: — Никогда не знаешь. Может, он тебя удивит. Звонок прервался, и Изая остался наедине с собой. Свет от дисплея хорошо освещал его ловушку, в который раз указывая на его место. Он выключил фонарик, чтобы спасти батарею, и схватил дрожащими пальцами телефон, чувствуя некоторое утешение от бьющего в глаза света. Он не мог избежать этого. У Изаи было слишком много гордости, что, в большинстве случаев, не позволяло ему уступить. Но не сейчас, чувство самосохранения взяло верх над гордостью, и все, о чем он мог думать, упрощалось до того, что эта ловушка вполне может стать его могилой. Возможно, его пугала не столько смерть, сколько способ. Пуля в голову была быстрой и безболезненной. Но не удушье. Часы ожидания и медленное накопление углекислого газа в закрытом пространстве, Изая не мог рассматривать это, как что-то приятное. Так что, если он хочет избежать печальной участи, то ему придется смириться и позвонить человеку, которого он ненавидит больше всего. Этот разговор разрушит его. Но он смирился с этим и позвонил Шизуо.

***

Видимо, одного раза было недостаточно. Телефон снова звонил, мигая и вибрируя на поверхности деревянного предмета. Шизуо поднял его и нахмурился — звонил Неизвестный, который сбросил всего каких-то несколько минут назад. Он думал просто позволить телефону звонить, пока они не сдадутся. Раздражение от их предыдущего разговора никуда не исчезло. Вместо этого он вздохнул и принял вызов. — Скажи мне, кто ты, или я брошу трубку, — грубо предупредил он. Хейваджима был не в настроении, чтобы играть. — Ах, ты все также груб и нетерпелив, Шизу-чан. Ты ведь знаешь, что вежливость является преимуществом, — ответил дразнящим голосом информатор. На поверхности льда стали тянутся трещины. Кровь, что до этого, казалось бы, замерзла, в один миг вскипела в знакомо яростном порыве внутри него. Шизуо встал и начал кричать: — Как, черт возьми, ты достал этот номер, Блоха? — он почувствовал, что еще немного и волосы на затылке встанут дыбом. — Не важно, Шизу-чан. Могу сказать лишь, что даже не пытался его получить. Мне его дал… старый враг. — Кто? — рыкнул Шизуо, делая мысленное напоминание убить и его. Было отвратительно манипулировать Изаей, но знать, что в их «игре» есть кто-то другой и бездействовать, было слишком невыносимо. — Если я скажу тебе, ты в слепой ярости выследишь и убьешь его. И тогда ты не сможешь выслушать то, что я должен тебе сказать. — Да? Почему ты, черт возьми, думаешь, что я стану тебя слушать? — Разве тебе не интересно, почему я позвонил тебе? Шизуо молчал, его ярость почему-то стала уменьшаться. До этого момента ему было все равно на звонящего. Он только и делал, что представлял, как его пальцы оборачиваются вокруг шеи Изаи и душат его до смерти. Образ был настолько приятным, что сразу помог отбросить часть ненависти. Шизуо ухмыльнулся. Почему я позвонил тебе? Наверное, чтобы в очередной раз провернуть какую-нибудь пакость, метод слишком отличался от «нормы», и это его неминуемо раздражало. Он колебался, неуверенный, хочет ли услышать причины Блохи. Это, вероятно, просто какая-то испорченная игра, предназначенная для того, чтобы сделать его жизнь еще хуже. Он скривился, убеждая себя повесить трубку, но в конечном счете не мог заставить себя сделать это. Он хотел знать. — Шизу-чаан. Скажи уже что-то. Твое молчание меня утомляет. — Почему ты позвонил мне? В какую игру ты играешь? Я сказал тебе держаться подальше от моей жизни и не вовлекать меня в твои больные, манипулятивные игры, глупая Блоха. — Ты прав, это игра, но на этот раз я не кукловод. К сожалению, я считаю себя одной из жертв, которой играет кто-то более могущественный. По крайней мере, только на данный момент. Шизуо зарычал, словно дикий зверь, пиная свой журнальный столик так сильно, что тот влетел в стену напротив. Хейваджима смог слабо услышать потрясенные крики своих соседей, когда стол врезался в стену и раскололся, превратившись деревянное месиво. За столом последовал и кулак, который пробил дыру в стене и отправил крошащуюся штукатурку на землю. Расстроенный, что Изая сейчас не рядом с ним, он зарычал еще сильнее, сжимая голову руками. — Ах, ха-ха, Шизу-тян, успокойся. Не надо так возбуждаться, — сказал Изая. Будь Шизуо поспокойнее, он бы заметил нервозность, проскочившую в его тоне, или даже почти мольбу. Он не услышал ту нерешительность и легкий страх, в противном случае, он бы сразу замолчал. Он был в бешенстве от слов Изаи и мог только думать о его убийстве. — Ты, ублюдок! Я клянусь, что доберусь до тебя и сломаю тебе обе ноги. — Не получится, ты меня не найдешь. Я сейчас не в своей квартире. — Черт! Я убью тебя, маленький мерзавец! — Делай, что хочешь, Шизу-чан. Только не ломай телефон и не сбрасывай, — совершенно серьезно сказал Изая, чем застал врасплох Шизуо. Он не мог представить, почему Изая так сильно цепляется за этот звонок. — Ты — единственный, кому я могу позвонить. — Что? Какого черта ты говоришь? — Шизуо понял, что гнев только мешает. Этот разговор принял слишком неожиданный оборот, и если он будет поддаваться, то проиграет. Изая был слишком загадочным для него, и если он не объяснит все в ближайшее время, Шизуо просто повесит трубку. Эта игра слишком быстро ему надоела. — Ну, как видишь, я сейчас в… опасной ситуации. — И? — Меня взял в заложники… тот, кого я умудрился в прошлом разозлить. Это и есть их месть. У меня есть только телефон, который наполовину не работает. Единственные люди, кому я могу позвонить: ты и мой похититель. Я очень сомневаюсь, что он как-то поможет мне. Так что, к сожалению для меня, единственный человек, который может меня спасти — это ты, — пояснил Изая, чувствуя, как внутри что-то ломается. Шизуо ощутил острый прилив удовольствия, понимая, как больно было Изае просить его о помощи. Он не смог сдержать смех. Информатор гневно зашипел. Шизуо мог только представить, как Изая сидит в какой-то клетке, закованный в цепи и имеющий в распоряжении только мобильник с номером злейшего врага. Слишком забавно. В течение нескольких секунд он не мог сдержать смех, игнорируя напряженное молчание. Закончив, он услышал ответное рычание: — Ты закончил смеяться, тупая скотина? — Ахах… не оскорбляй меня, Изая. Ведь сейчас я — единственный, кто может тебе помочь, — Шизуо издевался, на его лице расцвела ухмылка. Он потянулся за сигаретами и, вытащив одну, зажал между губ. — В этой ситуации нет ничего смешного. Совсем ничего. — Мне кажется это забавным, ведь ты пожинаешь плоды своего труда. Наконец, кто-то, кем ты манипулировал, вернулся, чтобы отомстить, и ты почувствовал вкус собственного «лекарства». Не думаю, что когда-то так сильно смеялся, — сказал Шизуо, поджигая сигарету. Он положил ноги на диван, наслаждаясь этим разговором. Необходимость ломать телефон исчезла. — Уверяю тебя, Шизуо. Я никогда не подвергал кого-то тому, через что прохожу сейчас. — Разумеется. Скорее всего, ты сделал нечто гораздо хуже, будучи паршивым ублюдком. Возникла пауза, и Изая издал задушенный звук — нечто среднее между смехом и рыданием. Звук заставил Шизуо нахмуриться и сесть, задаваясь вопросом, правильно ли он понял ситуацию. Может, было что-то хуже, чем он подозревал, а Изая просто умалчивал от него всю правду? Он не мог знать наверняка, находится тот в опасности или нет. Не то чтобы он заботился о Блохе. Но он и не хотел, чтобы его пытали и убили. Единственный человек, который стал бы для Изаи палачом, был он сам. — Ты собираешься мне помочь, Шизу-чан? Задумавшись на секунду, он стал размышлять. Шизуо интересовался ситуацией и хотел знать, насколько эта, так называемая «игра», опасна. Но больше его интересовало другое. Почему голос Изаи дрожал? Почему его дыхание было таким тяжелым и громким? — Я сделаю это, если ты скажешь мне одну вещь. — Что? И поторопись, я хочу убраться отсюда как можно скорее. Я скучаю по комфорту моей роскошной квартиры, которую ты не сможешь себе позволить даже через миллион лет. — Ага, я собираюсь игнорировать это на данный момент. Я разобью тебе лицо, когда найду… но нет, я хочу, чтобы ты сказал мне, что сделал, чтобы заслужить это. — А? — Я хочу знать, что ты сделал, что кто-то наконец вернулся и укусил тебя за задницу, — ответил Шизуо, вытащив сигарету. Изая поимел много людей, манипулировал почти всеми вокруг него и, не колеблясь, разрушал жизни всех, кто был с ним связан. Так кто же, в конце концов, решил переплюнуть его? Что он сделал, чтобы заслужить что-то столь плохое, как быть похищенным и вынужденным требовать помощь своего самого ненавистного врага? Шизуо не ждал чего-то особенного. Он предполагал, что многие люди, связанные с Изаей, уделяют мало внимания тому, сколько стоит жизнь. Он слышал о людях, настолько могущественных, что они застрелили бы человека за одно лишнее слово. Шизуо предпочел бы никогда с ними не встречаться, но в то же время был уверен, что Изая знает несколько таких. — …и если я скажу тебе… ты поможешь мне? — Да. Это все, что я хочу знать. Выкладывай, или я вешаю трубку прямо сейчас. — Его зовут Даичи Накамура, — ответил Изая перед небольшой паузой и, очевидно, проклиная себя. Сделав это, он показал, в каком отчаянии находился, но Шизуо промолчал, имея прекрасную возможность для издевки, — Он был руководителем одного из крупнейших наркобизнесов в Синдзюку. Я продал ему несколько бит информации в прошлом, в основном, в отношении своих соперников. Наркоторговец. Конечно. — Несколько месяцев назад его группа людей дезертировала и исчезла. Накамура потребовал, чтобы я сказал ему, где они, но я сказал, что не знаю. Он понятия не имел, что они на самом деле платили мне, чтобы я держал их тайну в секрете. Они планировали свергнуть его и разрушить его бизнес. Они также заплатили мне, чтобы я дал им информацию о Накамуре и его отношениях. Все, что я знал — это все, что они хотели. Пару недель назад они вошли прямо в его склады и убили каждого из его людей, оставили в живых тех, с кем они сговаривались все это время. Шизуо почувствовал, как его челюсть сжалась, думая о кровопролитии. Так много убитых людей. Изая говорил о них так, как будто они не имеют значения. Конечно, они были наркоторговцами, но он все еще не думал, что массовое убийство было ответом на что-либо. — Накамуру оставили в живых в качестве дополнительного наказания и, разумеется, чтобы унизить его еще сильнее. Мужчины взяли наркотики и уехали из города, чтобы основать собственное дело, оставив его ни с чем. Из того, что я услышал позже, Накамура потерял все свои деньги и свой дом. Он был вынужден отправить своих детей жить к родителям, и, примерно через две недели после инцидента, его жена — Хана Накамура — повесилась. Шизуо чувствовал, как пульсируют вены у висков. — Она умерла? — прошипел он, бешено сжимая телефон. — Изая-я-я-я! — Эй, я не знал, что она покончит с собой. Я не делал ничего плохого. — За исключением того, что ты продал информацию, приведшую к падению Накамуры, а его жена покончила с собой. — Он был наркоторговцем и плохим человеком. — Но, готов поспорить, его жена не была такой, — прорычал Шизуо, видя, как темно-красная пелена проникает в его поле зрения, — Бьюсь об заклад, она была хорошей женщиной до того, как повесилась, ты — больной ублюдок. — Шизу-чан, успокойся и не ломай телефон. — Ты сказал, что поможешь мне, ты обещал. — Да, хорошо, я солгал. Я не помог бы тебе, даже если бы ты был на грани смерти, — сказал он и повесил трубку. Шизуо пошел переодеться в привычный костюм бармена, после вышел из своей квартиры, направляясь вниз, чтобы поесть. Он оставил телефон на диване, даже не удостоив тот взглядом.