Мое сокровище

      — Эй, Люси, иди, включи воду, – крикнул Грей, подставив ладонь ко рту. — Проверим поливочную систему...       На фоне алеющего заката на расстоянии семи-восьми метров фигура парня показалась Люси темным пятном, таинственно подсвеченным золотистыми и бело-рыжими лучами солнца, а его серая тень – внезапно заметила девушка – смешавшись с такими же серыми, длинными тенями, отбрасываемыми плодоносными деревьями, сливалась воедино в тихонько подкрадывающихся сумерках скорой ночи.       — Сейчас, – крикнула блондинка и, аккуратно обежав грядки, подняв небольшой столб пыли, тут же осевшей на ее ноги, убежала прочь.       Брюнет отошел от поливочной системы как он уже обозвал несколько шлангов, умело соединенных между собой, вставленных и прикрученных в своеобразные, вырытые под них в земле ниши, и в ожидании уставился на свое детище; как только он был на необходимом, чтобы не намокнуть, расстоянии, вода из распрыскивателей, похожих на насадки для душевого шланга, вращаясь, стала орошать растрескавшуюся землю под капустой, кочаны которой только готовились к росту.       Грей скупо улыбнулся, возгордившись своей работой, и крикнул Люси, чтобы она выключала воду – требовалось тут же шланги немного присыпать землей...       — Собственно, все, – произнес Фуллбастер, облокотившись на рукоять лопаты. — Люси!       — Ага, – послышалось откуда-то из двора, а затем вода по капельке снова застучала по капустным листьям.       — Блин, – буркнул парень, убежав из радиуса попадания воды на него.       Волшебник воткнул лопату в землю и тут же присел на тропинку, примяв траву под собой. Он вытащил пачку сигарет из нагрудного кармашка расстегнутой рубашки и спички и, наблюдая за тем, как на фоне фонтана, бьющего из "поливочной системы", к нему аккуратно пробирается блондинка, сунул сигарету в рот...       Прошло чуть больше двух недель их с Люси сожительства, если можно так назвать спектакль "Помолвка", который они пассивно разыгрывали для Энди и Норико. Причем о том, что данная постановка неправда, знали все участники этого фарса, но в тайне друг от друга.       Норико и Энди заранее знали о симпатии Грея к Люси, ведь, что греха таить, именно Энди заколдовала розовую магнолию для Люси, которая, права была Норико, действительно подействовала. Обе сестры с пониманием отнеслись к ситуации, которую по большей мере додумывали, поскольку скрытность и недоверие Грея не позволяли ему раскрывать всех карт не только перед близким другом – Эрзой, а тем более перед ними, посторонними, и они пошли на встречу: притвориться для Люси, что помолвка между Греем и Люси правда.       Однако, и Люси, как и Грей не врала ни Энди, ни Норико, и на следующий же день призналась, что на самом деле между ней и Греем ничего нет и не было, и они вовсе не помолвлены; но Норико изловчилась и осведомилась об участи розовой магнолии, и Люси, которой о магии, наложенной на цветок, до сих пор не обмолвился никто, рассказала о чудесной и долгой жизни срезанного растения. Тогда то и для Грея со стороны трех девушек было решено играть спектакль.       Сестры не напоминали о "помолвке" ни Грею, ни Люси, словно складывалось впечатление, что блондинка и брюнет – отличные актеры, дурачащие их неподражаемым мастерством. Однако и Люси, и Грей, догадывались о том, что не только зритель, ставший участником не случайно – Норико и Энди - но их "партнер" обо всем знает, но не говорили, и даже не зарекались об этом. И да, кстати, именно по причине общей осведомленности всех участников пассивной комедии, ни Грей, ни Люси не позволяли себе реального проявления симпатии в виде объятий, поцелуев, касаний, которая, и правда, была бы теперь кстати...       Однако, на Хартфилию в последнее время накатывало романтически-лирическое настроение, когда хотелось обнять Грея или услышать от него какую-нибудь приятную ерунду. Люси не хватало нежности, и порой она, не позволяя себе излишней вольности, мурлыкала о чем-нибудь возвышенном, ненароком, но невинно, кокетничала с Греем. И теперь, устав от трудного дня, заклинательница, достаточно уверенно подойдя, присела рядом с волшебником и, дабы не растерять решимости, сразу прижалась головой к его плечу...       Грею давно нравилась Люси, и это ни для кого секретом не было. Однако его скрытность и замкнутость не позволяли кому бы то ни было пробраться дальше, чем сам факт симпатии. Грей, стоит заметить, серьезно Люси не воспринимал – холодный ум запрещал подобную ересь, достаточно умело заглушая тонюсенький писк его сердца. К тому же, в свете недавних событий: когда красавица-блондинка очень грубо отвергла его, унизив на фоне какого-то Нацу, он даже думать не хотел об очередной попытке завоевать ее – гордость латала прорехи его высокомерия...       Тем не менее, брюнет не гнал блондинку, а, казалось, просто игнорировал ее действия, всерьез опасаясь ее насмешки в свой адрес; его тянуло к ней, но ответных действий он не совершал. Созидатель невероятно устал от вспышек гневного Саламандра, и бесчисленных, ровно как и бессмысленных, разборок и драк один на один. Он догадывался, что между ним и Люси что-то произошло, но ни разу не упомянул имени Нацу, и тем более не задал прямого вопроса, ответ на который разрешил бы все недомолвки.       — Я курить собирался, Люси, – произнес Фуллбастер, покручивая сигарету между пальцев.       Девушка, кажется, кивнула, мурлыкнув свое "угу"; она сжала пальцы в замок, обхватив руку парня.       — Хорошо поработали, – произнес Грей, решив, что не будет пока курить.       Хартфилия вновь кивнула...       — Люси?       — У? – Она посмотрела в его лицо.       — Топай в душ, а то опять ныть будешь, что темно.       — Блин, – буркнула она, надувшись, — а ведь правда.       Парень усмехнулся, произнес:       — Дура...       Заклинательница поджала губы, притворно рассердившись.       — Вечно ты обзываешься. – Она свободно скользнула по его руке к запястью. — А что если я тоже буду тебя обзывать?       Блондинка стиснула между пальчиков ладонь брюнета, будто придерживая ее, и, привстав, взъерошила его волосы.       — Люси, балбеска, – буркнул Грей, резко сунув сигарету в рот и, освободившейся рукой, поймал девушку за руку, ненароком скрестив ее с уже схваченной прежде рукой. — Угомонись...       А!? Люси удивлена непредсказуемости Грея, к которой никак не может привыкнуть. Ведь только что он смеялся, а теперь серьезен. Или все не так, как ей кажется?       — Ладно, прости, – скромно произнесла блондинка, виновато улыбнувшись. — Просто ты какой-то грустный...       — Я не грустный, а уставший, – сказал Фуллбастер, отпуская запястья девушки. — Слишком трудно...       Хартфилия тяжело вздыхает, кивком подтверждая слова друга.       — Ну, – улыбнувшись, бросает девушка. — Пойду, а то скоро стемнеет, и пойду помогать с ужином... Есть охота!       Блондинка зевает, потягиваясь, а Грей закуривает.       — Разве свадьба – повод для того, чтобы... подстригаться!?       Гажил сидит на стуле посредине маленькой, но уютной комнатки-спальни и, подперев щеку кулаком, вот уже битый час гнет свою линию по поводу прихоти Леви. И не смотря на то, что МакГарден порядком вышла из себя, наматывая двухсотый круг по комнате, Редфокс был совершенно непоколебим.       — Конечно, – восклицает девушка, сжимая в руке ножницы. — Ты должен выглядеть чу-де-с-но!       Волшебница, вдохновленная предстоящей свадьбой Джеллала и Эрзы, решила, что все должно быть отлично в этот день и в ее семье, так что решено было обязательно заняться внешним видом своих мужчин: нарядить обоих в костюмы, а конкретно Гажила – срочно подстричь!       Леви в который раз занесла руку с инструментом над гривой парня, готовая тут же свести блестящие кончики ножниц друг с другом, срезав длинную прядь, но...       — Я и так заебцом, – буркнул брюнет, отобрав ножницы.       Редфокс с легкостью раскусил металлические ножницы (третьи за сегодня) готовый их тут же съесть, но МакГарден, выхватив остатки одолженных у соседки ножниц, воскликнула:       — Не сметь портить чужое имущество! Я же их одолжила, балван, одолжила!! А ты их... съел...       Девушка весьма трагично и тяжело вздохнула и, опустившись на пол, видимо, от бессилия, застонала от упрямства парня, которое уже сводило с ума.       — Ну что тебе стоит подстричься, – спросила она, положив руки на колени Гажила и, склонившись к своим рукам, вновь вздохнула.       Брюнет запустил пальцы в волосы девушки и, весьма мягко помассировав ее голову, сказал:       — Не.       — Блин, – протянула волшебница, встрепенувшись, чем вынудила мага отнять руку от ее волос, и, локтями надавив на колени парня, привстала. — Давай так: чего ты хочешь?       Гажил в лице не изменился и, аккуратно убрав спадающие локоны девушки за плечо, поглаживая, обхватил ее шею.       — Сдалась тебе эта стрижка, м?..       — А тебе самому разве не хотелось бы?       — Кто тебя надоумил?       — Никто, – улыбнулась девушка, потянувшись к его лицу, будто хотела поцелуя. — Я просто много наблюдала за тобой, и мне казалось, что тебе стоит немного подстричься... К тому же волосы будут лучше расти, если их подстригать...       Брюнет фыркнул, обнажая зубки-клыки.       — Не гони. – Он обеими руками обхватил личико девушки, быстро, но влажно чмокнул в губы. — Я лапшу не заказывал…       Леви поднялась на ноги и, не отрывая взгляда, довольно-таки беспардонно плюхнулась на колени к Гажилу. Обняв его за шею, она, насупившись, сказала:       — А ведь правда, может, мне тебя не кормить?       Красавица весьма ритмично, но недолго поболтала ногами.       — Не корми, – бросил парень, попытавшись прижаться головой к груди девушки. — Я в гильдии поем.       МакГарден надулась и, выпрямив спину, резко прижала голову Редфокса к себе.       — Может, мне тебя без ЭТОГО дела оставить!? А?       Гажил засмеялся и, сжав в ладони грудь Леви, приподнял ее, чтобы поверх футболки укусить.       — Прекрати, – смеясь, воскликнула девушка. — Не кусайся!       Парень крепко прижал ладони к спине девушки и, уткнувшись в ее шею, сказал:       — Откушу сиси, если будешь шутить такими вещами.       — Все ты знаешь, – заключила девушка, раздосадованная проигрышем. — Гажик, этой ночью я отрежу тебе длину!       Сонный маг встрепенулся, уставившись в лицо волшебницы.       — Че?       — Я про волосы, – усмехнулась девушка, сильно ткнув его в нос. — Балбес.       — Неадекватная, – буркнул брюнет, прижавшись виском к щеке девушки.       — Любииимыйдорогоооой, – пропела девушка, разочарованно взглянув на сломанные ножницы...       Смыв с тела пот и пыль, одевшись в чистые, совсем недавно, выстиранные шорты и рубашку, Люси, закинув на плечо полотенце, вышла из душевой. Волосы Хартфилии, плохо высушенные при помощи полотенца, и поэтому все еще влажные, струились по спине, местами и небольшими пятнами, намочив рубашку…       "Опять стемнело быстро, – подумала она, всматриваясь в гущу мрака между деревцами у дома. — Хорошо, что я успела помыться ..."       Всю округу наполняло простое, но невероятно греющее душу стрекотание сверчков, а так же далекое, но дружное лягушачье кваканье и откуда-то доносился собачий лай. Расслышав в общем гуле грохот колес поезда и характерный свист, Люси поморщилась, задавшись вопросом: неужели сюда так поздно ходят поезда!?       Одно радовало, но и пугало одновременно – это ощущения того, что она находиться далеко от города, от его шумных улиц и от ночных фонарей, зажигающихся с наступлением ночи, и мешающих спать, бликами своего свечения играя на стеклах окон ее квартиры.       "Как там, дома, – улыбаясь, протянула Люси, пройдя пару шагов к лавке. — Как там Леви и Эрза?.. Как там Венди и Мира?.."       Шелестя шлепками по траве, блондинка, наконец, достигла цели и, опустившись на лавку, уложила ногу на ногу. Надо же, мысль о Мираджейн совсем не привела Люси к мысли о ней, как о сестре Лисанны, и, соответственно, к мыслям о самой Лисанне, и поэтому заклинательница сразу не расстроилась...       Ветерок коснулся влажных волос Хартфилии, вынудив ее немного продрогнуть, хотя, на улице было тепло.       "Лисанна. – Люси вцепилась в сиденье под собой. — Если бы я могла... Я дала бы тебе в глаз!.. Но не из-за Нацу! А за то, что ты наградила меня уродливым шрамом на лбу... Если бы я могла драться, как парень я бы тебя отлупила!"       — Люси, – тихо, но довольно холодно прозвучал голос Грея совсем близко, и заклинательница, узнав этот голос, но не совладав с реакцией, дернулась от испуга, а затем с облегчением озвучила свое:       — Ты меня напугал!..       Брюнет тяжело вздохнул.       — Ты почему не сказала, что искупалась уже? Я тебя ждал, блин...       Хартфилия встрепенулась.       — Ой! – Она поджала губы. — Я забыла...       — Ага-ага, – буркнул парень, сунув руки в карманы. — Вот так и надейся на тебя...       Девушка, дождавшись, когда шарканье шагов удаляющегося парня стихнет, облегченно выдохнула и вскочила с места...       — О, Господи, Плю, – прошептала блондинка, скрестив ноги, сидя на своей кровати. — Грей меня опять ругает!.. Че ж он такой требовательный...       Звездный песик совсем не вписывался в обстановку комнаты, озаренной желтым, невероятно тусклым светом от лампы. Он медленно расхаживал по полу, оглядывая, словно понимал что-то, странные и разномастные вещи вокруг себя, трогал их; заходил под "кровать-облако", стоящую на высоких, тонких ножках, так нравившуюся Венди; теребил полог, и падал неоднократно, неудачно зацепившись о плотную ткань.       — Аккуратно, Плю, – тревожно протянула девушка, глядя на дрожащую зверушку, пытающуюся подняться на ноги снова.       Люси слезла с кровати и, подойдя к песику, осуждающе, но с материнской нежностью глянув на него, взяла на руки.       — Не ушибся?       Дух что-то пролепетал, поглаживая свою голову и, ткнув девушку в раскрытую ладонь, вопросительно взглянул в ее лицо.       — Я не знаю, что он пристал ко мне, – продолжила Хартфилия, — но он всегда видит лишь мои минусы...       Полог шелохнулся, и во вторую половину дома зашел Грей. На удивление Люси, он был одет... Собственно, в последнее время он прятал свое тело от глаз, окружающих его девушек, но заклинательнице казалось, что дело лишь в ней...       — Конечно, – произнес Фуллбастер, повесив полотенце на спинку своей кровати. — Ты совсем не идеальная.       Люси как в грудь ножом пырнули: как это она не идеальна!?       — Ладно, – с нотками негодования, начала блондинка, стиснув пальцами лапку Плю. — Ладно. Может и не идеальна, но не плохая, да?..       Брюнет сел на кровать и, зазевавшись, отмахнулся от вопросов.       Блондинка поджала губы, поглаживая песика по мягонькому бочку. В голове девушки не укладывалось: как это она ему нравится, если он не считает ее идеальной? Неужели она больше не нравится ему?.. Как-то неприятно. Люси хотела бы нравиться Грею...       — Грей? – Хартфилия не знала, как узнать, что конкретно ему не нравиться, но чувствовала неловкость от этой мысли и раздражение, от того, что могла ему разонравиться, если и нравилась вообще...       — А? Хочешь поговорить? Тебя по ночам все время тянет говорить.       Созидатель улыбнулся, завернув край покрывала, лежащего на его кровати.       — Ничего, – буркнула Люси, присев на свою постель, опустила Николя на пол.       Девушке понравилась искренняя улыбка парня, которую она видела очень редко.       — Ничего, так ничего, – на выдохе сказал волшебник, поднявшись. — Гасить свет?..       — Не.       Грей стоял у своей кровати, почесывая затылок, наблюдал за зверьком, который, подойдя, ткнул его лапкой в щиколотку.       — Ой, я сейчас его заберу, – спохватилась девушка, привстав с постели.       — Нет, пусть, – произнес парень, уверенно усевшись на пол перед песиком. — Плю, да?       Хартфилия вдруг вспомнила тот день, когда из-за своего отвратительно поведения Нацу приходил извиняться к ней, и, ожидая ее, уснул в кресле, и вот точно так же, как и Грея теперь, Плю тыкал Саламандра лапкой в ногу.       Девушку попеременно бросало то в жар, то в холод, и, умолкнув, она решила не отзывать песика, дабы не повторить тот день, что в принципе было не возможно...       Грей положил руку, согнутую в локте, на кровать и, обхватив ею свою шею, склонил голову набок...       — Угу, Плю, – произнесла блондинка, тяжело, но сдержанно дыша.       Брюнет бросил томный, но между тем холодный взгляд на собеседницу, и, взяв лапку звездного песика в кулак, легонько потряс.       — Если ты хочешь поздороваться с другом, то это надо делать так. Идет?       Николя взглянул в лицо парня и, пошатнувшись, плюхнулся на пол.       — Эй, ты чего? – улыбнувшись, спросил Грей. — Вина опился?       «Точно, вино, – мысленно повторила Люси, поджав губы. — Кана же говорила мне тогда, что если я не пересплю с Нацу, его уведет более "решительная девушка". Лисанна и есть та "решительная девушка"... А еще в тот вечер я чуть было не отдалась Нацу... Если бы я переспала с ним, то он был бы со мной сейчас?..»       Грей взял Плю на руки и, погладив его по голове, спросил:       — Ты понимаешь, что он тебе говорит?       "Ты хочешь, чтобы мы с Джувией подрались из-за Грея? – внезапно подумалось блондинке, а потом:       — Предатель – это совсем другое! ЭТО НЕ ПРО НАЦУ!.. И, знаешь, Грей, Нацу не подводил меня ни разу".       — Люууусиии?       Девушка встрепенулась, и быстро-быстро заморгала, будто ее окатили ледяной водой.       — Люси, что-то случилось? – Грей отпустил песика на пол, и тот тут же поспешил к девушке.       — Нет, – грустно улыбнувшись, произнесла Хартфилия. — Все в порядке.       Она взяла звездного духа на руки и, закрыв ему ушки ладонями, призналась:       — Если честно, то я не понимаю его речи, но просто...       А если подумать, именно Плю, который, казалось, с недоумением теперь воспринял жест своего заклинателя, все время был с Люси, когда ей было плохо. Пусть и его ответы для Люси были лишь плодом ее же фантазии, но...       — Он понимает нас, Грей, и все, что мы ему говорим...       Люси поджала губы, в ее глазах блестели слезы. Это невероятно больно – вспоминать былое...       — Но сказать не м-может...       Люси наклонила голову, дабы спрятать лицо за прядями длинных, спадающих волос, и, прижав ладонь ко рту, дабы заглушить всхлипы, но не в силах сдерживать слезы, захныкала, как ребенок.       Грей растерялся, не зная причины слез и не ожидая, что такое может случиться прямо сейчас и при нем, и, как любой застигнутый врасплох парень не понимал, как поступать в такой ситуации.       Между тем девушка ссадила Плю с колен и, поднявшись, побежала к выходу, ей не хотелось рыдать при Грее, но он, резво вскочив с пола, остановил ее, дернув за руку. Толчок оказался сильным и внезапным для Люси, что она буквально врезалась в парня, чуть не сбив его с ног. Однако руки от лица не убрала и, уткнувшись лбом в грудь брюнета, сдерживала всхлипы...       Грей крепко обнял Люси, ощущая дрожь ее тела.       — Что произошло, а? – Парень отстранил девушку от себя, обеими ладонями обхватывая ее лицо. — Кто тебя обидел?       Раскрасневшееся лицо, с прилипшими к влажным щекам прядями светлых волос, мокрые ресницы, грустный взгляд и эти трясущиеся губы...       — Н-никто... Прости. – Она спешно вытерла слезы, поправляя волосы.       — Ты чего ревешь? – мягко спросил парень, опять обнимая ее. — Нет никаких причин для грусти, ну?.. – Он взъерошил ей волосы, нарушив их безупречную прямоту, смешно приподняв на затылке. — Я же твой друг, и я с тобой. Все в порядке...       "В том и дело, что друг, – подумала Люси, поджав губы. — А если бы не моя самоуверенность, наивная и безоговорочная вера в преданность Нацу, то ты был бы мои-м..."       Сердце екнуло, сдавив грудь, и почему-то перехватило дыхание. Хартфилия испуганно вытаращилась на Фуллбастера, заметив на его щеке тонкую линию шрама, между прочим, от ее ногтей...       — Люси, ты чего? – А самого то в жар, то в холод бросает, и дрожат руки.       Неловкая пауза, после которой девушка замечает, что слишком пристально, широко распахнув глаза, смотрит на парня. Сейчас бы поцеловать его... Нет, он не ее, он Джувии... Нельзя! Нельзя.       — Все в порядке, – произнесла блондинка, отступив на шаг, которым хотела невзначай разорвать объятия. — Я помешала тебе. Ложись спать...       Она опустила взгляд, случайно заметив на левой ключице Грея две маленькие родинки...       — Люси, – позвал волшебник, немного наклонившись к ней, из-за чего цепь, соскользнув, скрыла милую находку от глаз девушки.       — Грей, – испугано воскликнула блондинка, надавливая ладонями на его грудь, но так не смогла оттолкнуть. — Поздно, давай спать…       — Спят вместе, вообще-то... – Он на миг опустил веки, обнажив зубы в улыбке. — Не принимай близко, я пошутил.       Новая волна внутренней паники охватила девушку, что она, будто боясь захлебнуться, тяжело и часто стала хватать ртом воздух.       "Ты не мой, черт тебя побери! Мой Нацу... – Она поджала губы, приказывая себе не плакать. — Мой Нацу, не ты, Грей! Не ты, не ты, не ты! Не ты, Грей!!! Я не могу... Не могу поступить так же с Джувией, как Лисанна – со мной... Боже! Боже мооой! Это невыносимо! Эти люди!.. Пошли они все к черту! Я хочу!"       Хартфилия резко схватила Фуллбастера за лицо, но, приблизившись к нему максимально, не смогла его поцеловать... Она стояла на носочках, медля, не осознавая и не представляя, как они выглядят со стороны: он – высокий брюнет и она – стройная блондинка; они, как кофе с молоком – дополняют друг друга...       Это неугомонное сердце! Почему оно колотиться так, что вот-вот разорвет грудную клетку. Почему дышать так тяжело? Только бы не выдать себя! Только бы мгновенным помешательством не обнадежить Грея... А, может, саму себя? Люси отворачивается, будто потеряв последнюю надежду, опускает руки вдоль по шее парня к плечам...       «Грей, ты теплый. И руки у тебя тоже теплые...»       — Трусиха, – с усмешкой шепчет парень над ухом девушки и, прижав влажную, но горячую ладонь к ее шее, мокро целует в губы.       Смущенная блондинка фыркает и, вздохнув, севшим голосом говорит:       — Я не... – Она прокашлялась, чтобы вернуть себе уверенность. — Я не знала, что мне можно...       — Можно.