Семейный альбом

Так как дело близилось к ночи, а путь по Королевству Монстров продолжался уже довольно долго, в лаборатории пришлось задержаться на отдых. Джон кое-как задремал сидя за компьютерным столом, поскольку на второй этаж, в личное пространство обитателей лаборатории, его не пригласили. Но он не печалился на этот счёт. Он понимал, что уже то, что ему, по сути, абсолютному незнакомцу, позволили оставаться в доме, когда хозяева спят, — довольно большое доверие. Наутро, позавтракав лапшой быстрого приготовления, он продолжил экскурсию в компании Меттатона и Напстаблука. «Поверхность, Подземелье, люди, монстры… Два абсолютно разных мира, но доширак рулит везде», — подумал человек. Дальнейший путь пролегал через Водопадье. Здесь Меттатон посторонился, давая дорогу кузену. Призрак вздохнул, собираясь с духом. — Вон в той стороне находится спуск к реке… Там работает Паромщик, но сейчас мы к нему не пойдём… Нам нужно посмотреть всё… Миновав коридор, в котором светилась надпись «Добро пожаловать в Жаркоземье!», а затем и высокую скалу, возле которой когда-то состоялась битва Андайн и Фриск, троица очутилась в Водопадье — довольно тёмном месте, освещаемом отсветами камней с потолка и стен и наполненном звуками шумящей воды и шёпота Эхо-цветов. — Итак, мы в Водопадье… Это моя родина… Здесь много воды… И это отличное место для того, чтобы загадывать желания. На Поверхности желания загадывают звёздам, а мы делились нашими мечтами вот с этими камнями, которые у нас здесь вместо звёзд, и нашёптывали их Эхо-цветам… Эхо-цветы повторяют последнее, что они услышат. Некоторые пользуются этим, чтобы передавать послания кому-нибудь, — рассказывал Напстаблук. Джону приходилось ступать осторожно: то он переходил через узенький мостик над пропастью, то брёл чуть ли не по колено в воде, стараясь не поскользнуться и надеясь, что обувь не испортится от этого безнадёжно, то переставлял ноги практически наугад, придерживая Меттатона за руку, пока Напстаблук заставлял фонари загораться и освещать дорогу в кромешной темноте. Вслед ему слышалось перешёптывание Эхо-цветов, но близко к ним Джон не подошёл: похоже, кузены не очень хотели, чтобы человек подслушивал чужие секреты. — Может, зайдём с ним в деревню Тэмми? — предложил Напстаблук. — Странные у тебя вкусы, Блуки, дорогуша, — отозвался Меттатон. — То пауки, то Тэмми… Но так и быть, зайдём. Впрочем, компанию безграмотных монстриков, похожих одновременно на кошку и собаку, путники не застали: те уже переехали наверх в полном составе. От них остались лишь таблички, написанные с кучей ошибок, да несколько пачек хлопьев, которые не пришлись человеку по вкусу. Собственно, этих надписей и хлопьев хватило, чтобы получить о них некоторое представление. — Что ж, очень жаль, но попробовать зайти стоило… — сказал Напстаблук. Герсона на месте тоже уже не оказалось, поэтому призрак сразу повёл Джона к родным местам. Меттатон старательно делал вид, что он тут особо ни при чём. — Здесь находится улиточная ферма Блуков… Наша семья работала здесь испокон века. Но дела шли плохо, все разлетелись, и я оставался тут один, пока Меттатон не забрал меня, чтобы я стал диджеем, — рассказало привидение. — Теперь Меттатон заботится обо мне. Робот слегка улыбнулся. «Какое трогательное сочетание любви и рекламы». Джон медленно прошёлся взад-вперёд, рассматривая заброшенные загоны. Улиток там уже не было: Напстаблук примерно неделю назад раздал последних другим монстрам. — Грустная история, а Меттатон — молодец. Но… улиточная ферма? Зачем вы разводите улиток? — Ну, из них можно делать консервы или печь с ними пироги… Обычно их едят. А ещё… Мы устраивали улиточные гонки. Их придумал М… один из моих родственников. Он давно ушёл. Человек только руками разводил удивлённо. На минутку компания зашла домой к Напстаблуку, и, увидев более чем скромную обстановку жилища, Джон окончательно понял: «Этот Напстаблук — очень застенчивый парень. Это видно во всём: от речи до интерьера. Что ж, значит, с ним нужно быть особенно вежливым». На очереди была мусорная свалка. Джон не мог сказать, что ему доставило большое удовольствие ходить в воде среди огромных куч мусора, и Меттатон был с ним в этом солидарен, но Напстаблук, напротив, задержался здесь, рассказывая о том, что именно отсюда монстры узнавали о человеческих обычаях, получали человеческие вещи и вообще находили здесь очень много интересного. Несмотря на это, Джон испытал некоторое чувство неловкости за такое «загрязнение природы» людьми. Зато другие места вызвали в нём уже не неловкость, а восхищение. Если Ядро и Жаркоземье стали для него образцом высоких технологий, то Водопадье стало эталоном загадочности. Мало того, что сама атмосфера со всеми этими тенями и Эхо-цветами располагала к подобным мыслям, так этому способствовал ещё и ряд других прелюбопытнейших вещей: старинные письмена, нацарапанные на табличках на стене, из которых можно было узнать об истории монстров и особенностях поглощения душ, статуя, издававшая мелодию, когда была укрыта зонтом, неизвестно кому нужное пианино посреди улицы… Джон старательно всматривался, вчитывался, вслушивался, любовался, стараясь не упустить ни момента и проникнуться окружающей обстановкой. — На пианино я умею играть, кстати, но сейчас на это нет времени. Продемонстрирую как-нибудь потом, — заметил Меттатон. Окончательно человека «добили» головоломки с цветами, по которым можно было ходить. — Как же всё-таки жаль, что я не могу рассмотреть и узнать обо всём в мельчайших подробностях. Ваша культура — это нечто. — Вот когда на Поверхность переедут местные библиотеки — ты сможешь взять книги и прочитать всё, что захочешь, дорогуша, — утешил его Меттатон. — К тому же… В процессе совместной работы кое-что тебе расскажем и мы. На очереди лежал Снежнеград. Джон невольно съёжился: пусть морозец здесь был довольно мягкий, но после сырости в Водопадье ему тут показалось холодно. Его одежда ещё не высохла. К сожалению, кузенам нечего было ему предложить, чтобы согреть его, поэтому он дрожал и слегка приплясывал. Впрочем, это не помешало ему отметить, что Снежнеград — хорошо освещённый, милый, уютный и очень приветливый городок. Здесь монстров навстречу попадалось больше, чем в Жаркоземье или Водопадье. — Здесь много интересного. Как раз тут находится библиотека, но, полагаю, эти книги от тебя никуда не убегут. Их очень много, и ты потратишь недели своей жизни, чтобы прочитать все. Однако мы всё-таки зайдём внутрь: показать тебе обстановку, — сказал Меттатон. Внутри библиотеки их сразу предупредили, что на дом тома больше не выдаются: учреждение может закрыться со дня на день. Меттатон вежливо ответил, что брать книги никто не будет и это просто экскурсия. Это место, по мнению Джона, мало отличалось от подобных ему в мире людей: те же тишина, уют и характерный «книжный» запах. После библиотеки по предложению Напстаблука посетили бар Гриллби. Тут наконец-то человек смог как следует согреться и перекусить в компании других монстров, которые обступили его с вопросами. Для них был необычен такой гость. Меттатон ждал Джона на улице, поскольку ему не очень-то хотелось «зависать в абсолютно негламурном баре», где не все посетители сидели трезвые. Напстаблук остался рядом с кузеном. Пожалуй, Снежнеград оказался наиболее близким и наименее поразительным для гостя с Поверхности. Несмотря на общий колорит Королевства Монстров, который сохранялся и здесь, всё казалось достаточно знакомым: и традиция с ёлкой и подарками от Санты, и набор культурных заведений, и даже сами домишки, выглядевшие очень гостеприимно. Миновав город и перейдя мост, компания углубилась в лес, тоже в целом мало отличавшийся от лесов Поверхности. — Здесь мы можем видеть большое количество головоломок. Как ты уже понял, монстры просто обожают их. Отличная разминка для разума, дорогуша, очень советую заняться чем-то подобным в свободное время. Но если теми, что в Жаркоземье, управляет Альфис, то за местные отвечает скелет Папирус. Честно говоря, я рассчитывал, что мы встретим его здесь, но, видимо, у него есть другие важные дела. Большинство из них основаны на том, чтобы превратить крестики в нолики, наступая на каждый не более одного раза. Головоломки выглядели более чем интересными. Для Джона они тоже сразу же стали частью особенной культуры монстров. Он подолгу рассматривал каждую из них. — Что же касается большого количества собачьих будок в лесу… Это сторожевые посты Королевской Гвардии. Так получилось, что наши военные — в основном собаки. Но ты можешь не сомневаться, что они отлично зарекомендовали себя на службе. — Военные? Зачем они вам здесь? Для чего? — На всякий случай. Мало ли что, — уклончиво ответил Меттатон. Он ещё не знал, как преподнести человеку историю с охотой на падающих людей ради их душ, и потому предпочёл промолчать. Нагулявшись по лесу, поиграв со снежными шарами и покатавшись на льду, компания наконец-то достигла ворот, ведущих в Руины. Роль экскурсовода снова взял на себя Напстаблук. Меттатон сам превратился в ведомого: порог Руин он не переступал ни разу в жизни. — Я приходил сюда, чтобы побыть в одиночестве… Тут всегда было мало монстров, а сейчас совсем никого не осталось… Вот тут находится старый дом королевы. Она жила здесь многие годы, потому что… у неё был разлад с мужем. Семейная ссора. А что касается остальных мест… Они тоже полны головоломок. Только совсем других. Здесь нужно нажимать правильные переключатели или выбирать правильную дорогу, чтобы не провалиться сквозь пол… Мне это безразлично, ведь я могу проходить сквозь стены, но для всех остальных это целое препятствие… По названию «Руины» Джон ожидал, что наткнётся на что-то унылое и разрушенное, но район, представший его глазам, был отлично ухожен: красные листья распределены в ровные аккуратные кучки, пол чисто подметён, кое-где размещены указатели. — Королева старательно ухаживала за этим местом. Она беспокоилась, как бы в Подземелье не упал человек, и очень хотела, чтобы тут было безопасно. Где-то здесь было даже место, где стояла вазочка с конфетами… Меттатон внимательно рассматривал комнаты, отмечая, что действительно сложно представить себе локацию, где бы Напстаблук чувствовал себя более спокойно и уединённо, и осторожно шагал вперёд, опасаясь, что под ним провалится пол. — О, Меттатон, не стоит так бояться… Тут хорошо видно, где пол ненадёжен… Тогда он покрыт трещинами… Как, эм, здесь. Пытаться пройти через целую площадку, испещрённую трещинами, компания не стала: Напстаблук пролетел поверху, Меттатон последовал его примеру, перенеся человека на руках. Они благополучно осмотрели Руины, не забыв купить пару пончиков у пауков — как и просил ранее призрак. Наконец достигли последней комнаты: поляны золотых цветов, красивых, но заметно примятых. — Видимо, сюда упала Фриск… Скорее всего, цветы смягчили её падение. Я встречал её, когда спал в Руинах… И это здесь, наверное, её нашла королева, чтобы позаботиться о ней… — Ваша королева — очень заботливое и нежное существо, насколько я могу судить. Да и король неплох. Знаете… Ваше Королевство очень велико, разнообразно и восхитительно. Я понимаю, что многого не видел… Здесь нужно прожить немало лет, чтобы оценить ваш мир по достоинству. Но я остался в восторге. Признаться, я страшно устал, но не жалею, что отмахал с вами столько километров. Вы прекрасно организовали здесь жизнь, хотя на Поверхности, видимо, всё-таки лучше. — Спасибо за тёплые слова, дорогуша. Монстры умеют жить, уж поверь мне. Что касается усталости… Назад я просто перенесу тебя по воздуху. Так и поступили. На ночь в очередной раз Джон остался у Асгора и Ториэль в Новом доме. Меттатон и Напстаблук воспользовались лифтами, чтобы вернуться в лабораторию. — Что ж, Блуки, осталось немного. Ещё парочка репетиций — и дебют состоится. Старая жизнь закончится навсегда. Ты рад? — Рад, очень рад… И ещё я устал… — Отдыхай, Блуки. В этот раз я тоже посплю. И… спасибо, что остаёшься со мной. Не жалею, что решил организовать эту группу. Без всех вас и без тебя в особенности мне было бы намного скучнее возиться. Мне бы всегда чего-то не хватало… Спокойной ночи. Проваливаясь в спящий режим, Меттатон ощущал, что на душе у него царит покой. Совесть была полностью освобождена, очищена от всех пятен, а благодаря последним событиям будущее представлялось уже предрешённым и стабильным. Робот уснул, не ощущая ни тени гнетущего беспокойства.