Не советую, гражданин… Мнэ-э… Не советую. Съедят. Понедельник начинается в субботу А. Стругацкий, Б. Стругацкий.
Шёл шестой час ночи. Или утра? Я, подражая по памяти движениям гипнотизировавшего меня Глеба, пытался внушить Саше позитивные мысли, убеждая по большей части себя, а не его в том, что руки не чешутся. У змея такие фокусы получались гораздо лучше, мои потуги вызвали лишь морскую болезнь и нервную икоту у Шурика. Этнограф вскоре совершенно выбился из сил и даже не гундосил проклятия под нос, баюкая на груди покрасневшие от расчёсов руки, покрывшиеся серебристо-зелёной чешуёй. Подозреваю, чешуя — проявление естественной защиты организма Шурика, так как любая жидкость, попадая на неё, впитывалась в поверхность кожи слово в губку, чтобы после выделиться назад уже слизью. Вскоре я, пол кухни и кот, привлечённым аппетитным (на сугубо его взгляд) запахом, были уделаны этим едким составом. — Да, не густо, — тяжело вздохнула Рита, инспектируя холодильник, пока я и Шурик пытались снять последствия ментального эксперимента. Девушка почти наполовину залезла внутрь, опираясь коленом об одну из полок, и шуршала упаковками, придирчиво выбирая, чем бы полакомиться. — Печенье, варенье и кошачьи консервы… Сильный самостоятельный мужчина! — фыркнула она, подхватив две пачки шоколадного печенья, добытые Варей, и захлопнула крышку холодильника. — Так кормят же… — попытался оправдаться я, впрочем, без особого успеха. — И готовить я не умею. — Мужчине для правильного развития нужно мясо! — поучала русалка, с энтузиазмом разрывая упаковку печенья острыми коготками. — А будешь питаться печеньем — так и останешься задохликом… Зайчик, — хмыкнула Рита, сверкнув острыми зубами, в крошку перемалывающими хрустящие прямоугольники. — Вокруг одни хищники. Зазеваешься, и… — она закинула новую печеньку в рот, демонстративно щёлкнув пастью. — Ам! — я нервно ёрзал на табуретке, а кот смотрел на гостью исподлобья с подоконника, не решаясь приблизиться, но и не выказывая агрессии. Варю нигде не было видно. — Вы собираетесь мне помогать? — ныл Шурик. — Руки горят! — через минуту мы обматывали его предплечья наледью, которую удалось наскрести в давно не размороженной морозилке. Увы, это не помогало, а обратиться за квалифицированной помощью мне не позволила Рита, выдав «весомый» аргумент: «А кто же у нас штатный медик?» И совесть. На самом деле первоначально девушка полезла в холодильник как раз за льдом, но была остановлена коварно притаившимися в его недрах печеньками. Ещё Рита притащила из своей квартиры два пакета замороженных овощей, сейчас украшали предплечья Шурика. Они уже заметно подтаяли и капали мерзко пахнущей зеленоватой жижей на пол, смешавшись с рыбьей слизью. — Шурик, где такие баки накачал? — подкалывала парня русалка, щупая студенистую талую массу, хлюпающую в пакетах. Кот, услышав шуршание пакетов, практически телепортировался к нам с подоконника и теперь плотоядно облизывался на этнографа, на его морде читался охотничий азарт, а в глазах — желание если не поглотить Шурика целиком, то хотя бы понадкусать. — Смотри, у тебя новый поклонник, — устало выдохнув, рассмеялся истерично я, не в силах сдержаться. Шурик с ногами залез на табуретку, опасливо вжимаясь в стену. Кот, обнаглев, лизнул мерзкую жижу, залившую пол, не сводя при этом глаз с главного блюда. — Фу, блин, налакаешься всякой дряни, а потом мне лицо полезешь лизать… — Он и яйца свои лижет перед этим, — обиженно взвился Шурик, вызвав у меня очередной приступ хохота. — Да убери ты своего потрошителя подальше, он же сейчас кинется! — Отставить смехуёчки! — гаркнула разъярённая русалка, расшвыряв всех присутствующих по местам: кота на подоконник, сопеть от неутолимого голода, Шурика, попытавшегося сбежать, на табурет, меня — напротив этнографа. — Давай ещё раз, — встряхнув за плечи, скомандовала девушка. — Смотри в глаза нашему подопытному и представляй: боль медленно уходит, лёгкий ветерок обдувает влажную кожу, ты зарываешься ладонями в свежий ил… — Фу, в ил, пиявки… — представив склизкую кашицу, я поморщился, но вовремя заметил кровожадный блеск в глазах подруги. — Всё-всё, представляю, повторяю, — затараторил я, вперившись в расширенные зрачки Шурика. — И чтобы никаких пиявок, — жалобно скулил этнограф. — Они под жабры так и норовят залезть, — удивлённо моргнув, я скосил взгляд на шею Шурика, но задавать вопросы не стал — не время. Промучились мы до восьми и, когда я уже было начал сдаваться, Шурик клюнул носом стол и засопел, пустив тоненькую слюнку на столешницу. — Ну… — Рита задумчиво потянулась, зевнув. — Это был… интересный эксперимент. У тебя получилось, — руки подрагивали от недосыпа, а глаза я и вовсе старался надолго не закрывать, опасаясь больше не открыть их. В ушах шумело, мысли путались, дёргалась набухшая от напряжения жилка на левом виске. — Однако твои жертвы с завидной регулярностью засыпают. Да и сам ты после выглядишь как свежеподнятый зомби… План «Бэ»! — вещала русалка, заботливо укрывая Шурика мокрым, провонявшим тухлой ухой полотенцем. — Ты отвлекаешь на себя неприятеля, а мы расстреливаем его из кустов! — радостно сообщила она. — Шурик пострадал зря, — усмехаюсь, почувствовав неизвестно откуда взявшийся прилив веселья. — Зато теперь ты знаешь границы своих способностей, а это уже неплохо, — успокоила Рита, протягивая мне чашку горячего чая и печенье. — Возможно, сможешь их контролировать. Ешь, ешь, а то к обеду не встанешь, истощение — хреновая штука, — приговаривала подруга, потчуя печеньем практически насильно: из-за рыбного запаха аппетита не было от слова «совсем». После я помог дотащить слабо брыкающегося этнографа в его квартиру и ползком вернулся домой. Все в том же полубессознательном состоянии заставил себя вымыть кухню и закинул провонявшую рыбой одежду в стирку, от кота подальше. И только прибравшись, позволил себе упасть на кровать, поверх одеяла, чтобы сразу отрубиться, даже не почувствовав переход между бодрствованием и сном.***
Усталость сделала своё дело: сновидений не было, только ощущение лёгкости во всём теле, чужого пристального взгляда и «отсутствие окружающей картинки». Некто, наблюдающий за мной, агрессии не проявлял, впрочем, он себя вообще никак не выдавал, если бы не некая внутренняя чуйка, вопившая о присутствии незримого гостя рядом. Он был одновременно везде, рассматривая меня со всех сторон, будто бы я насекомое в банке или музейный экспонат. Так бы я и проспал час X, но где-то в районе одиннадцатого всеобъемлющее ощущение, будто кто-то опрокинул на мою голову ведро ледяной воды, выдернуло меня из грёз. Испуганно хватая воздух ртом, жадно, каждый глоток давался с огромным трудом, а грудную клетку сковало цепями, я свалился с кровати лицом в низ, на четвереньках в ужасе рассматривая узор ламината. — Вар-р-ря, — стуча зубами от холода, зову ту, кто мог бы шутки ради и облить водой и пролететь сквозь меня, подарив незабываемые ощущения. Но в ответ — тишина. — Варя? — повторяю неуверенно, вслушиваясь в тишину комнаты. Никого. А вот ощущение холодной воды стекающей с волос по шее не оставляло ещё долго: пока кипятил чай, принимал обжигающе горячий душ, одевался, пританцовывая и стуча зубами. Кот лениво чавкал на кухне, не выказывая и капли беспокойства. На часах было уже за полдень, когда я, наконец, выполз из своей квартиры, зевая и нервно почёсываясь. До места я добрался только в половине первого, когда большая часть ребят уже была на месте, но угадать, кто прячется за шлемами, было практически невозможно. Мимо меня, вероятно разминаясь, по беговой дорожке трусил полностью экипированный человек: комбез с капюшоном, маркер за плечом, шлем с тонированным забралом. На секунду повернув ко мне спрятанное за тонировкой лицо и приветливо кивнув, он побежал дальше. Я даже без тонировки до сих пор не знаю с кем здороваться, а тут пришлось вяло, но скалозубо улыбнуться и слабо махать рукой. У входа в рощу меня отловила Рита и какими-то тайными тропами потащила в самую гущу событий, попутно отчитывая за опоздание. Приказав мне ждать её у экипировочной базы, девушка облаяла всех, кто попался ей на пути, рыская в толпе словно голодный волк меж овец. Не затерялись в море цвета хаки лишь долговязые братья, возвышавшиеся над остальными почти на голову: Олег и Ваня, — чем тут же воспользовались их поклонницы, наперебой предлагая свою помощь и на оную напрашиваясь. То маркер у одной заклинивало и никто, кроме Олега помочь не мог, то у другой шлем съехал на нос, и снова на помощь звали безотказного улыбчивого парня, виновато улыбавшегося брату. Ваня был хмур, на цирк, развернувшийся вокруг, взирал с презрением и не сдерживал раздражения, порыкивая на рискнувших подойти ближе чем на полметра поклонниц. Однако такое поведение лишь раззадоривало девушек, положивших на него глаз. — Мазохистки, — с раздражением прокомментировала Рита, возникнув у меня за плечом с какими-то свертками. Выглядела она не лучше меня: помятая, взъерошенная и с красными от недосыпа глазами, — походя скорее на вампира, чем на русалку. Шурик дремал неподалёку под раскидистым деревом, облокотившись подбородком о маркер, зажатый между ног. — Готов к труду и обороне? — насмешливо спросила девушка, вручая свёрток с одеждой и потрёпанную брезентовую сумку с грубо намалёванным красным крестом, напоследок объяснив, где переодеться. — Мы с Шефом решили, жалко тебя выпускать вот так вот, без подготовки против наших мордоворотов, но и веселья лишать не хотели, — заметив загоревшуюся в моих глазах надежду на избавление от пробежки по лесополосе, Рита усмехнулась. И тут же поспешила её убить. — Будешь полевым медиком: смывать краску с павших воинов и всячески воодушевлять их на новые подвиги. Обычно отдаём эту роль кому-нибудь из девчонок… — русалка покосилась на жаждущую мужского внимания стаю вокруг братьев. — Но сегодня это чревато кровавой дракой за роль. Шурик всё ещё не отошёл после вчерашнего, — парень слабо махнул рукой, показывая, что прекрасно нас слышит и совсем не спит. — Будет в засаде сидеть, глядишь, противник за него запнётся, — этнограф ткнул указательным пальцем в Риту, не разлепляя глаз, а затем многозначительно провёл большим по шее, вновь погрузившись в забвение. — Давай, шевели булками, скоро инструктаж. Раздевалка с душевой находилась неподалёку, в небольшом деревянном здании, похожем внешне на покосившийся сарай, но внутри оказавшемся значительно больше, чем на первый взгляд, и оборудованном всем необходимым. Впрочем, как и весь УПиС, выглядевший со стороны сильно меньше, чем был на самом деле. Что это? Пятое измерение? Телепортация? Сжатие пространства? За этими мыслями я с трудом отыскал пустой шкафчик для личных вещей, быстро натянул поверх своей одежды комбез защитного цвета и оставил ключи, телефон и какую-то мелочёвку из карманов в ящике. Шлем, немного подумав, решил пока не надевать, стекло быстро запотевало от дыхания.***
— Все желающие переоделись? Супер! — кивнула Рита, выцепив меня из толпы за рукав и, подтянув к себе поближе, налепила на руку белый скотч с алым крестом. — Капитан красной команды — Олег, — раздались аплодисменты и суетливые просьбы: «Ну, возьми-и-ите меня!» — Капитан голубых… простите, синих, — я был уверен, Рита специально сказала это, чтобы позлить толпу, — Иван! — хитрая девушка решила сразу развести эту парочку по разные стороны баррикады, заранее повышая градус противоборства команд. Никто не решался напрямую напрашиваться в команду хмурого Вани, понимая, что активные действия лишь разозлят его. Но я заметил, как бочком-бочком к нему подкрадывались самые опасные хищники в природе — свободные от отношений дамы. — А капитаном третьей команды будет… — Рита задумалась, потом посмотрела на меня, поморщилась и начала ощупывать взглядом окружающих, прикусывая губу. «Она хотела сделать капитаном меня? Вот зараза», — искренне восхищаюсь и радуюсь роли, которую для меня всё-таки выбил Грозный. Рите было выгодно иметь капитана, во всем слушающегося её и, в случае проигрыша, списать неудачи на него. — Сама-то не хочешь попробовать? — ехидно спросил я, невинно улыбаясь. Рита недовольно фыркнула и хотела что-то ответить, когда заметила приближающегося к нам шефа. — У меня совсем нет навыков лидера, — пожала нейтрально плечами она. А тем временем уже вовсю шла делёжка за места в командах. — Заткнулись все, — гаркнула русалка так, что у меня позвоночник в комбинезон осыпался. Звуки над поляной стихли, окружающие даже дышать старались как можно реже. — Да? О, отлично, — Евгений Анатольевич что-то быстро зашептал ей на ухо и я, было, решил: сам Грозный собирается побороться с племянниками. Но нет, махнув кому-то приглашающе рукой, он отступил, пропуская вперёд «закованную» в камуфляж троицу: фигуристую женщину и двух мужчин. Первый — среднего роста, примерно по плечо Олегу, крепкого телосложения, с военной выправкой — пожал шефу протянутую руку, побратавшись. Второй — лишь немного в росте уступал братьям, но в отличие от них не казался долговязым, под расстёгнутой курткой белела обтягивающая кубики пресса майка, я даже завистливо сглотнул слюну, мне такие никогда не накачать, — держался особняком, кивнув Грозному и не обратив внимания на толпу. Женщина приветливо помахала кому-то в толпе и обняла по-дружески начальника. Единственное, что объединяло троицу — глухие шлемы с опущенными стёклами. — Андрей будет капитаном жёлтой команды, — кивнув на первого мужчину, произнёс шеф. — Ну что, надерём задницы этим зарвавшимся молокососам, тряхнём стариной? — радовался, словно ребёнок, Грозный. — Да мы их и вдвоём раскатаем всухую! — Это мы ещё посмотрим, кто кого, — задиристо ответил Олег. — Ты только не перенапрягайся, а то радикулит скрутит, а нам тебя домой тащить на себе, — Ваня воздержался от комментариев, набирая себе команду. В итоге, самые активные и спортивные ребята оказались в синей команде, в полтора раза по численности превосходила их команда красных, состоявшая преимущественно из женского пола, зато, я уверен, за капитана они были готовы глотки грызть и волосы на голове соперников рвать. В команде жёлтых было меньше всего людей, зато сразу чувствовалась сплочённость в их рядах, как если бы они уже не в первый раз играли вместе. Только женщина и второй мужчина казались немного отстранёнными, но на команды своего лидера реагировали чётко и без лишних вопросов. — В первом, разминочном матче, играем на выбывание. Наш полевой медбрат, Митя будет ждать вас на базе с горячим чаем и влажными салфетками, — толпа оценивающе посмотрела на меня и, не сочтя интересным, продолжила слушать инструктаж. — Шлемы не снимать, если в вас попали — поднимаете руки и идёте на базу сдаваться. Всякие трюки свои не использовать, кто жульничает — убирает базу после игры. Всё понятно? Команды есть у всех? — толпа недружно закивала. — Тогда три минуты рассредоточиться, Митя подаст сигнал о начале игры, — мне всучили секундомер и ракетницу. — Спарта-а-а-а-а! — с этим боевым кличем Рита скрылась в лесу, напрочь проигнорировав команду капитана — Олега: «Сбор!» Шурик уполз куда-то в ту же сторону, вяло поддержав клич подруги. Вскоре поляна опустела. Отсчитав три минуты, я выстрелил из ракетницы в воздух и сел на раскладной стульчик, в ожидании «пациентов».***
Хватило и пяти минут затишья, чтобы начать клевать носом и зевать, от чего стекло шлема почти мгновенно запотевало. Снять шлем было разрешено только внутри здания базы, так как защитной сетки или забора вокруг поляны не было, и мне в любой момент мог прилететь в лоб шарик с краской. Вспотевший лоб чесался, но под забралом чесать его было крайне трудно. Но передышка была недолгой. Вскоре над лесом раздался женский истошный визг, видимо, первая жертва. Спустя ещё некоторое время на поляну вывалилась с ног до головы облитая краской представительница команды красных. — Ты представляешь?! — возмущалась девушка, пока я прикидывал, выдавать ей целую пачку салфеток или проще сразу полить из шланга. Зато теперь я понял, для чего он здесь был. — Свои же завалили! Я лежала в окопе слишком близко к Олегу! — она чуть приподняла забрало, чтобы под него пролез стаканчик с чаем. — Нужен мне этот пижон, я бы лучше с жёлтыми побегала… — А жёлтые — топовая гильдия? — можно забанить человека в игре, но нельзя забанить игру в человеке. Девушка удивлённо замолчала, уставившись на меня сквозь запотевшее тонированное стекло. — Точно, ты же тот новичок, — хлопнула она себя по лбу, принимая из моих рук салфетки. — Да как тебе сказать… Там в основном бывшие оперативники, голыми руками бешеного оборотня скрутят, и знаешь, что самое забавное — практически все они люди с минимальными сверхспособностями. Даже наш Шеф… — в это время на поляну высыпались вперемешку красные и синие, переругиваясь на ходу. — Да ты сам видишь, среди первых жертв ни одного жёлтого. А самому-то нравится у нас? — переключилась девушка на меня. — Ну… да, коллектив дружный… Игры интересные… — И тамада хорошая, — засмеялась девушка. — Ладно, принимайся за работу, я пойду, попробую краску отмыть, салфетками тут явно не обойдёшься, — а для меня следующий час стал адом, зато сон как рукой сняло. Дольше остальных на базу не возвращались Олег, Ваня и двое вновь прибывших мужчин. Коллеги подсчитывали потери, делились боевыми подвигами и травили байки. Притащив откуда-то огромный котёл, они заварили пуэр, и вскоре над поляной разнёсся густой, терпкий запах, который бодрил не хуже, чем сам напиток. Шеф, поглаживая зад, на котором все ещё виднелись следы краски, горько убивался: он сидел в засаде, когда девушка из красной команды, отчаявшись попасть хоть в кого-то, начала отчаянно стрелять по кустам и деревьям без предупреждения. Шальная ракетчица — как окрестили её, попавшие под беглый огонь жертвы, — выкосила троих из своей команды и двоих жёлтых разведчиков, среди которых были шеф. Женщина из тройки пришла одной из последних, молчаливо смыла краску с забрала, стреляли в лоб, и ушла пить пуэр. — Ну, долго ещё они там, — нервничал Грозный, ему не терпелось вернуться в бой. — Неужели Андрюха ещё не вынес этих сосунков? Да если бы не эта косорукая Анка-пулемётчица, я бы их… — из леса показались две фигуры: долговязая и поджарая. Один из братьев и капитан жёлтых. — Ну вот, технически победа за… синими, их капитан всё ещё на ногах, — рассмотрев фигуру племянника, подытожил Грозный, безошибочно угадав в вышедшем из рощи Олега. — Если через пять минут оставшиеся не выйдут, давай сигнал об окончании, — я перезарядил ракетницу. — Кстати, ты чего с руководителем практики пообщаться не хочешь, пока время есть? — А? — удивлённо открыл рот я, случайно отпустив шлем и придавив им стаканчик с чаем, облившись. К счастью, он успел остыть, пока я словно электровеник носился по поляне, раздавая салфетки и таская воду на чай. — Вон она, у котла, — указал Грозный на женщину из тройки. — О! Смотри, такое редко бывает! — забыв обо всём, мужчина во все глаза уставился в сторону леса, ещё за секунды до того, как на поляну вышли последние из Могикан. Словно ощетинившиеся звери, переругиваясь на ходу, они, с головы до ног облитые краской, двигались к нам. — Ничья, — крикнул шеф, похлопав одобрительно по плечу парня из своей команды. Ваня, психанув, двинулся к своей команде, заметно поредевшей, впрочем, это коснулось и остальные команды. Энтузиазм поутих и многие решили перейти из игроков в болельщики и зрителей. Остались только те, кто пришёл играть в пейнтбол, а не ради корпоратива после игры. Рита скомандовала мне притащить еду из холодильника и, отловив в помощники зазевавшихся коллег, не успевших скрыться от русалки, взяла на себя руководство полевой кухней. Шурик, о котором русалка успела забыть, спрятался за зданием базы и бессовестно дрых, я накрыл его маскировочной сеткой, чтобы шансов не спалиться перед Ритой, которую укусила муха «работун», было больше. А сам потрусил к котлу с пуэром, знакомиться с наставником и получать свою дозу бодрости.***
— Здравствуйте, — потоптавшись за спиной женщины с минуту, проблеял я. — Митя, ваш практикант, — представляюсь, чувствуя, как сводит пальцы на ногах от волнения. — Привет, — весело ответила она мне. — Мы уже перешли на «ты», — повернулась ко мне женщина, не снимая шлем, однако я уже знал, кто за ним скрывается. — Ой, Мила… — завис на мгновение я, но тут же в себя привёл голос Риты, разыскивающей меня. — А ты думал? — усмехнулась женщина. — Это я Грозному тебя на практику посоветовала перехватить. — То есть Андрей — это… — Ага, мой муж, он тоже здесь работает, — кивнула Мила. — Мы сегодня из деревни вернулись и сразу сюда, как узнали, что тут такое намечается. — А кто с вами третий? — издали начал я. — Психолог новый, будет работать с коллективом и его жертвами. Выпустился в этом году, к нам пришёл практики набираться. — А-а-а, — только и ответил, когда гнев Риты настиг меня и утащил таскать столы для пикника. — Потом ещё будет время поболтать, — махнула мне рукой Мила. Только в три начался второй матч, когда все желающие набили животы вкусными закусками и укатились в лес счастливыми колобками. Грозный рвал и метал, жаждая реванша. Он торжественно пообещал, что первыми скальпами в его копилке будут скальпы племянников, остальным членам команды он под страхом быть отданными Рите на полевую кухню в помощники запретил даже приближаться к капитанам противников. Однако, ответного жеста от племянников он не получил, а потому все силы противников были направлены на ловлю и изничтожение шефа. Психолог стоял чуть поодаль от всех и наблюдал. Совсем недавно я вот так же стоял в стороне от компании на празднике и наблюдал, а теперь кручусь в гуще событий, пока кто-то другой вливается в коллектив. — Эй, Айболит, — позвали братья, перед вторым заходом. — В следующем матче давай с нами, а то всё веселье пропустишь, — Олег щёлкнул меня по забралу и потрепал по плечу, Ваня, не отрываясь, смотрел мне за спину. Из интереса я повернулся, заметив психолога, стоящего неподалёку от нас. Кажется, он направлялся к нам, но передумал и теперь старался обогнуть нашу компанию по дуге. — И чего вы так зацепились с ним? — Не нравится мне этот тип. Мутный… — ворчливо пробормотал Ваня. — И запаха его я не чувствую совсем, словно специально отбивает. — Ой, кто бы говорил, — хохотнул Олег, отправляясь к своей команде, все ещё состоявшей по большей части из девушек, самоотверженно сражающихся за кумира. Команда жёлтых свой состав не изменила. Подавая сигнал из ракетницы под очередную гневную тираду Риты, я твёрдо решил в следующем матче тоже поиграть, лишь бы сбежать из-под тирании русалки.