***
— Ты продолжаешь гулять по ночам, Вирджиния? — Сегодня привычную строгую причёску женщины, заменяли распущенные волосы с подкрученными кончиками. — У вас очень грустные стены, — я осматривала комнату, в которой находилась. Деревянные светлые панели, деревянный паркет, огромный деревянный письменный стол, даже дизайн ноутбука, стоявшем на нем, деревянный. Из всего стиля выбивались кожаные диван и кресло, на которых мы располагались. Кто-то очень любит дерево. Очень. — Не думали никогда выкрасить их в цвет поярче? — В какой, например? — Она улыбнулась. Уже привыкла, что я перескакиваю с темы на тему. А мне так проще. Разбавляю серые учебные будни хоть как-то. — Не знаю, в красный, например, — я перевела взгляд на фикус, стоявший сзади неё, и ответила на её самый первый вопрос. — Каждую ночь. Она подловив момент, продолжила расспросы: — Где сегодня гуляла? — Я подралась с дворовым котом. — Рассмеялась, вспоминая, как этот жирный бедолага, поджав хвост, запрыгнул в уличную мусорку. — Но он успел заехать своими когтями по моему левому глазу. — Почему ты считаешь, что видишь глазами именно своей кошки? — Женщина сделала пару записей в блокноте. — Как вы думаете, если я буду идти ночью, допустим, по какому-нибудь парку, и мне встретится другой человек. Совершенно незнакомый, ничем непримечательный. Не угрожающий мне ничем. Просто прохожий. И я его убью. — Я сделала паузу, задумавшись об этой мысли, только что пришедшей в мою сумасшедшую голову. — Полиция меня найдёт? — Найдет, — женщина, нахмурив брови, сделалась серьёзной. — Как? Свидетелей нет, камер нет, кромешная темнота. Нас не связывает ничего. — Я села и начала смотреть ей в глаза. Наши диалоги её всегда забавляли, и она ещё раз улыбнулась моей любопытности. — Как они отыщут среди миллиона людей именно меня? — Человек — самое непредсказуемое существо на нашей планете. Но и его действия можно предугадать. И если ты, действительно, соберёшься кого-нибудь убить, либо тебе это понравится и ты станешь убивать дальше, либо твоя совесть тебя замучает, и ты рано или поздно сама сдашься. — Женщина, ничуть не поколебавшись, дала ответ, который я и так знала сама. — Она пришла под утро с расцарапанным левым глазом.***
Меня разбудила капля воды, упавшая на лоб. А потом ещё одна, и ещё одна… Спросонья я не сразу поняла, что происходит, неужто какое-то чудище обнаружило моё укрытие и теперь капает на меня своей слюной, готовясь съесть мою тушку. Уверяю тебя, чертов псих, я невкусная, костлявая, ещё и с горчинкой. Но когда плед, намокнув полностью, начал пропускать воду на мои штаны, до меня дошло. Дождь. Нет, не так… Дождь! Родимый! Дождь! Ну, как можно было спутать это чудо природы с чудовищем? И если это самое ужасное, что бывает в этом лесу, отныне можете называть меня бесстрашной. Я улыбнулась мысли о панике в глазах любого в Штабе, у кого не спросишь о Тёмном Лесе. «Там с неба падает вода» — рассказывали, наверно, гвардейцы, вернувшиеся живыми из этого места, а их слушатели разбегались в страхе. Вода, да ещё и с неба. Настоящий кошмар обычного элдарца. А между тем, пока я рассуждала о местном апокалипсисе, порывы воды усиливались, превращая меленький дождь в грозный ливень. Вся одежда уже промокла до ниток, волосы прилипли к щекам, щекоча уши, а я думала, есть ли смысл искать новое убежище, и найдётся ли оно вообще? Кроме деревьев не было намёков ни на пещеры, ни на горы. Поэтому сомневаюсь, что покидать это место будет разумным. Капли дождя, разбиваясь о голову, стекали по лицу. Эх, а я же мечтала о душе. Жаль мыло и губку с собой не взяла. Я накрыла голову капюшоном от плаща, который успела урвать за низкую цену у котофеев пару недель назад. Пожалуй, это самое глупое, что могла бы сделать, но так хотя бы дождь не барабанит по моей макушке и не сводит с ума. Мне снова приснился разговор с психологом. Да, мои способности начали проявляться на Земле. Я бродила в теле своей кошки по улицам города. Я не сразу это поняла, но все чаще мне казались знакомыми улицы и укромные закутки, по которым гуляла впервые, а потом кошка пришла с расцарапанным глазом, и всё стало на свои места. Но тогда я видела себя сумасшедшей, а сумасшедшим можно всё. И я вела себя так, как считала нужным. Не понимаю, как терпели все мои выходки друзья. Несмотря на многочисленные знакомства, переживающих за меня родных, родителей, я чувствовала себя одинокой. И только теперь, когда потеряла всех близких, поняла, что никогда не являлась таковой. Противоречивая. Бесшабашная, порой неадекватная, дерзкая. Но яркая и любившая жить. Да-да, я наслаждалась жизнью. Не брезговала выйти в дождь без зонта, прогуливаясь по длинным улочкам и слушая, как капли барабанят по листьям, как машины рассекают успевшие набежать лужи, как замолкают птицы с первыми каплями и как громыхает небо, унося раскаты грома далеко вдаль. Я любила весну, с утренней росой на траве, пасмурным небом, хмурившимся и дававшим желанный дождь. Любила осень с кружившимися золотыми листьями, которые, ложась на землю в красивом танце, подкрученном лёгким ветром, образовывали желтую простыню. Любила зиму с падающими хлопьями снега, гипнотизировавшими меня, заставляя продолжать наблюдать за ними. Они хотели забрать у меня всё это. Не понимаю, чем я заслужила такое неуважение к себе. Я ведь старалась. Правда, старалась. Пыталась быть милой, вовремя выполнять все приказы, стать, в конце концов, частью их слаженной команды. Но видимо, мест уже не было. И если мне всё же суждено погибнуть в этом лесу от голода, холода или от лап монстров, то пускай все знают… Я встречу смерть с улыбкой. Потому что останусь в сердцах своих близких, зная, что воспоминания будут греть их души. А между тем дождь закончился. Стекавшие с веток прозрачные капли падали вниз, разбиваясь о землю. Не стоит и дальше просиживать штаны, нужно выдвигаться. Я отвязала себя от дерева, сменила мокрые бинты на руках, на которых раны потихоньку затягивались, образуя грубую корочку, перекусила на дорожку и начала слазить с дерева, аккуратно нащупывая ногой ветки ниже. Всегда спускаться сложнее, чем подниматься. Ступив на очередную ветку и перенося на правую ногу вес своего тела, нога соскользнула, и я, не успев схватиться рукой за ветку, рухнула камнем, приземлившись на рюкзак, спиной вниз. Я попыталась встать, но сильная боль в пояснице разнеслась по позвоночнику и не позволила мне подняться. Как иронично. Только что я думала как встречу смерть с улыбкой, и она уже тут как тут: дышит мне в спину, своим холодным дыханием. Лёжа в грязи, я смотрела на еле проглядывающее из-за веток голубое небо и рассмеялась. Не сегодня, дорогая, не сегодня. Со второй попытки подняться удалось. Я проверила руки, ноги, голову. Всё на месте, ничего не сломалось и не потерялось в падении, можно выдвигаться.***
Они здесь. Уверяю, это не просто глюки: они здесь и как будто искажают пространство. Я не знаю кто это, и что это, но они наблюдают за мной и постепенно загоняют в свою ловушку. Каждый шаг нужно делать с осторожностью, потому что не знаешь, где таится их подлянка. Я пока жива, благодаря своей неосторожности. Звучит странно, но это так. Я пнула камень в дерево со злости, что не могла согреться и высушить одежду. И знаете что? Он отскочил. Отскочил не с глухим привычным звуком удара об дерево, а со звуком треснутого стекла. И оно раскололось. Пространство треснуло, как если бы футбольным мячом зарядили по оконному стеклу. Мой камешек был небольшим, и особого вреда не нанёс, скорее поцарапал. Вот только, я должна была через две секунды пройти ровно по тому месту. Боюсь представить, что случилось бы. Но они окружают. Всё чаще и чаще я вижу эти искажения. А их непросто заметить. Я понимаю, почему они прячутся в лесу. Потому что их почти невозможно заметить. Ты идёшь, не сетуя на опасность, потому что ты её не видишь. А вдалеке, среди сотен деревьев, появляется сто первое. Ты думаешь, что тебе показалось, это же лес, деревья здесь привычное дело, и ты идёшь. Идёшь прямо к ним в ловушку, не замечая, что появившееся дерево идеально одинаково с соседним. Вплоть до расположения веток и рисунка треснутой коры. И они уже меня окружили. Те самые сто первые деревья, похожие друг на друга как две капли воды. Со всех сторон.