Постулат Фемиды

Солнце висело уже совсем низко, когда Анна Никольская обосновалась в кабинете своей давней соперницы Екатерины Поклонской. Она осматривала каждую песчинку, пытаясь прикопаться к любой мелочи. Каково ей было оказаться в обители своего врага! Девушка властвовала, как хотела: скинет вещи, уронит мусор, порисует в бумагах. Она даже позволяла класть свои стройные длинные ноги на стол. Никто не видит, никому до этого дела нет. Брюнетка убрала вещи Катерины в самый дальний угол. Накрыв их тряпками, Анна обустроила свой угол. Поставив табличку со своим именем впереди, Никольская сто раз повторила своё имя: Никольская Анна Андреевна, адвокат. Идеально. Девушка почувствовала что-то твёрдое и одновременно мягкое под согнутыми локтями. Маленький кусок бумаги выглядывал из-под стола. Анна бессовестно покопалась в вещах Кати и достала дело. Поверх папки лежала маленькая бумажка с добрыми пожеланиями. Хм, козни, размышляла Анна. А это хороший шанс переманить чуточку славы в свой адрес. Никольская не стыдясь перепрятала дело в свою сумку, радостно хлопая в ладоши. Наконец-то она насолит своей сопернице, которая когда-то отняла у той место в практике и успела стать такой же как она. Это было совсе недавно. Катя и Аня учились на одном курсе и уже с первого дня учебы в институте люто ненавидели друг друга. Поначалу это были раздражения, возникавшие при виде друг друга, потом же злопамятство переросла в лютую ненависть и соперничество. Обе старались быть лучшими, прикладывали к достижениями уйму сил и боролись за право быть лучшей не только в "классе", но и во всем университете. Катерина же добивалась своей мечты честным путём и редко просила халявы, чего нельзя сказать об Анне. Никольская больше тратила сил на смазливость, лесть и предательство. Не обходилось без чёрных действий: Аня много раз подставляла Катерину и выходила сухой из воды. Легкомысленный характер спасал Аню в самых опасных ситуациях, а жёсткость Поклонской оборачивалась против её самой. Где же справедливость? Справедливость наступила тогда, когда на особо важные дела посылали Екатерину и оставляли в стороне Аню. А теперь Анна была не прочь отомстить в последний раз своему врагу. Она рассчитывала вышвырнуть Катю с дистанции, но прекрасно понимала, что это будет непросто. С давних пор Никольская знала темперамент однокурсницы и готовилась к худшему. Если Аня отдавалась жизни с руками и ногами и работа в юридической сфере приносила одни разочарования, то Екатерина окунулась в работу следователя и забывала о мелочах счастья. Этим они и отличались. Как выживала Аня в юриспруденции? Да очень легко: взятки, поблажки преступникам за кругленькую сумму, малодушие к человеческим бедам – и все в ажуре. Жизнь прекрасна. Зачем морочиться и копаться в несчастиях людей? Сами же разберутся, Аня не создана для того, чтобы разбираться в тяжких делах и марать руки о трупы, в особенности на них смотреть. Её тонкая натура этого бы не выдержала. — Здравствуйте... — мужской голос вывел девушку из размышлений. Анна посмотрела на молодого человека. Это был Лёша, который как бы ненароком решил заглянуть в кабинет Екатерины. Он рассчитывал на то, что увидит Катю, но перед ним растекалась красивая девушка. — Здравствуйте, чего желаете? — Аня облизнулась и сменила позу, чтобы завлечь парня. Алексей, не долго думая, решил не терять попусту время. Сегодня новый улов. — А где... — Вы искали Поклонскую?.. — Анна поедала Смирнова хищными глазами. — Ну да, — Лёша выдохнул, — но вы мне можете помочь. — И как?.. — Составить компанию. Я вижу, ты любишь веселиться... — Заинтриговал... У нас много общего. — Так где Поклонская? — А зачем она тебе? Мы и без неё справимся, — Никольская подтянула облегающую юбку и направилась к Алексею. Смирнов, не спеша отступать, принял вызов Никольской. ***** Неделя казалась настоящей мукой. Вроде 7 дней - это так мало, но для Кати прошёл целый месяц. Находясь под присмотром у врачей 3 дня, Катерина наконец-то вкусила земную пищу. Цвет заметно порозовел, щеки покрылись молодым румянцем и глаза вновь отражали искорки. Девушка без помощи санитаров передвигалась без всяких усилий. Прогулки на свежем воздухе тоже имели свои плюсы и последствия. Посчитав положительное состояние девушки достижением, врачи отправили Катерину раньше срока домой. Дом дополнил лишь выздоровление Екатерины новыми красками, и настроение девушки поднималось с каждым днём. Теперь отдых для Поклонской казался настоящей роскошью: никуда бежать не надо, работа подождёт. Давно она ничего не делала. Иногда безделье приносило пользу, в этот раз оно хорошо сказалось на Кате. Вздыхая полной грудью, Екатерина ощущала независимость от окружающих, от своего долга. Нет, она не изменила свои принципы, просто она наконец-то поняла, что изредка надо тратить время на себя. Проблемы никуда не денутся, их на время можно отложить. Последний месяц лета давал о себе знать. Листья постепенно опадают и одевают голые тротуары, деревья остаются без тёплой одежды, давая себя на растерзание ранним заморозкам. Облака не пропускают тёмные тучи, небо все ещё чисто голубое. Когда Катя вышла из Ледового, снова накрыл ветер. Танцующие листья, порхая мотыльками, мягко ложились на припаркованные автомобили. Сегодня она подготовилась к непогоде, обувшись в поношенные полусапожки на рифленой подошве. Но все равно была предельно осторожна, пока шла через автостоянку: она аккуратно ступала по припорошенному асфальту, сгруппировавшись на случай внезапного падения. Наконец добравшись до своей машины, она с облегчением вздохнула и полезла в сумку за ключами. Увлеченная поисками, она не обратила внимания, как хлопнула дверь соседнего автомобиля. Только услышав шаги, она обернулась и увидела приближавшегося к ней мужчину. Преодолев расстояние в несколько шагов, он остановился рядом, не говоря ни слова. Просто стоял и смотрел на нее, держа руки в карманах своей кожаной куртки. Кусочки листьев ложились на его светлые волосы, липли к аккуратно подстриженной бородке, которую он оставшееся время «чистил». Он посмотрел на ее «Лексус» и сказал: — Я так и думал, что черная — это твоя. Ты всегда тяготела к черному. Предпочитаешь держаться темной стороны. И кто еще может содержать машину в такой чистоте? Екатерина наконец обрела дар речи. Голос прозвучал хрипло и даже ей показался чужим. — Что ты здесь делаешь, Павел? — Похоже, это был единственный способ наконец встретиться с тобой. — Устраиваешь мне засаду? — У тебя такие ассоциации? — Ты сидел в машине, караулил меня. Как это еще назвать? — Ты не оставила мне выбора. Ты мне так и не перезвонила. — Мне некогда. — Ты даже не оставила мне своего нового номера телефона. — Ты и не просил. Он задрал голову вверх, полюбовался голубыми небесами и вздохнул. — Хорошо. Как в старые добрые времена, правда? — Слишком похоже. — Она повернулась к машине и щелкнула кнопкой на пульте. Замки открылись. — Ты не хочешь узнать, почему я здесь? — Мне нужно ехать. — Я так долго летел в Россию, а потом ещё несколько часов ехал в Подольск, а ты даже не спросишь, зачем. — Хорошо. — Она подняла на него взгляд. — Зачем? — Три года, Кать. Он приблизился к ней, и она уловила его запах. Кожи и мыла. Три года, подумала она, а он совсем не изменился. Все так же по-мальчишески вздернут подбородок, те же лучики вокруг смеющихся глаз. И даже в огненной ранней осени его волосы выглядят выгоревшими — не искусственно осветленные пряди, а по-честному выцветшие от долгого пребывания на солнце. Павел Деменев обладал какой-то особой силой притяжения, устоять перед которой было совершенно невозможно. Вот и сейчас она ощутила забытое влечение. — Неужели ты ни разу не задумывалась: может, это было ошибкой? — спросил он. — Развод? Или наш брак? — Разве непонятно, что я имею в виду? Уж если я стою сейчас перед тобой. — Ты слишком долго ждал, чтобы сказать мне об этом. — Она отвернулась к машине. — Ты ведь еще не вышла замуж. Она помолчала. Потом обернулась к нему. — А ты не женился? — Нет. — Тогда, наверное, мы оба не годимся для семейной жизни. — Тебе некогда было разобраться в этом. Она рассмеялась. Смех получился горьким. — Это ты вечно опаздывал в аэропорт. Всегда бежал прочь из дома, чтобы спасать мир. — Но я не бежал от семьи. — Ну, а я не крутила романов на стороне. — Она открыла дверцу автомобиля. — Черт возьми, ты не можешь задержаться на минуту? Выслушай меня. Он схватил ее за руку, и ее поразило, как много злости было в этом жесте. Поклонская холодно взглянула на него, давая понять, что он зашел слишком далеко. Он отпустил ее руку. — Извини. Господи, я совсем не так представлял нашу встречу. — А на что ты рассчитывал? — Что между нами еще что-то осталось. Да, осталось, подумала она. И слишком много — вот почему она не хотела продолжать этот разговор. Она боялась, что вновь даст слабину. Она уже чувствовала, что близка к этому. — Послушай, — продолжил Павел. — Я пробуду здесь всего несколько дней. Завтра у меня встреча в Москве, а потом я совершенно свободен. Я подумал, мы могли бы провести пару дней вместе. Если ты не занята. — А потом ты опять улетишь. — По крайней мере мы могли бы попробовать начать все сначала. Ты не можешь взять несколько выходных? — У меня работа, Паша. Я не могу так просто оставить ее. Он бросил взгляд на её грубый взгляд и яростные глаза. Но он прекрасно знал, что эта свирепость идёт с другого конца. — Я вообще не понимаю, как ты могла выбрать для себя такую работу. — Темная сторона, помнишь? Это про меня. Павел посмотрел на нее, и его голос смягчился. — Ты не изменилась. Нисколько. — Ты тоже, и в этом вся проблема. — Она скользнула в салон и захлопнула дверь. Он постучал в окно. Екатерина повернулась, увидела, как он смотрит на нее, как блестят его ресницы, и у нее не оставалось иного выбора, кроме как опустить стекло и продолжить разговор. — Когда мы сможем увидеться? — спросил он. — Сейчас я должна ехать. — Тогда позже. Сегодня вечером. — Я не знаю, когда вернусь домой. — Ну же, Катя. — Он наклонился ближе. И тихо произнес: — Решайся. Я остановился в «Четырёх звёздах». Позвони мне. Она вздохнула: — Я подумаю. Он потянулся к ней и взял ее за руку. И вновь его запах всколыхнул давно забытые чувства, пробудил воспоминания о ночах, проведенных вместе под одним одеялом, в страстных объятиях. О долгих медленных поцелуях, сдобренных ароматами свежих лимонов и водки. Два года замужества оставили в памяти много хорошего и плохого, но сейчас, когда его рука лежала на ее плече, вспоминалось только лучшее. — Я буду ждать твоего звонка, — сказал он, уже полагая, что одержал победу. «Неужели он думает, что все так просто? — размышляла Катерина, выруливая со стоянки. — Одна улыбка, одно прикосновение, и все забыто?» Автомобиль вдруг занесло, и она вцепилась в руль, мгновенно сосредоточившись. Девушка была так взволнована, что совсем забыла про скоростной режим и мчалась как угорелая. «Лексус» начал с визгом тормозить, виляя в поисках точки опоры. Только когда ей удалось выровнять машину, она позволила себе перевести дух. И снова разозлиться. «Сначала ты разбил мое сердце. Потом чуть не убил». Мысли были сплошь иррациональные, но с этим уже ничего нельзя было сделать. Павел вдохновлял ее исключительно на иррациональное мышление. ****** Казанцев сидел в своём кабинете ещё очень долго. План разоблачения Красницкого не требовал отлагательств, поэтому он он прикладывал все силы, чтобы выдавить из себя хоть какую-то идею. Как же он ненавидел Семена Валерьевича. Делает все по заказу как верный раб. Вадим Юрьевич не терпел общения подхалимов. Будь его воля, он бы раз и навсегда избавился от мнимых льстецов. Надежда Орлова лишь соглашалась с его мыслями, но ничего дельного не добавила. Приходилось работать на себя, а иначе не получится. Несмотря на частые поражения, Казанцев имел хороший козырь – Поклонская: она сможет дать показания против Красницкого. А если ещё Екатерира взбунтуется, то Семён Валерьевич уедет на Соловки, а то и на расстрел. Это ему обеспечено. Казанцева отвлёк звонок. На дисплее высветились имя бывшего родственника. — Вадим, привет, я все сделал, как ты просил, — протараторил Анатолий Леонидович. — Точно? Ты связался со Смольской? — Да, бумаги она взяла. Казанцев упал вплашмяком на кресло. Томный выдох говорил о маленькой победе. — Когда выйдет статья? — Казанцев ехидно улыбнулся стене. — Где-то через 2-3 дня. — Отлично. Видишь, Толя, включать мозги иногда полезное дело, — Казанцев резко поднялся, засунув руку в карман штанов, — кстати, в нашем запасе ещё один курс. — Какой? — Поклонская... В трубке пронёсся смешок. — Ты серьёзно? — Абсолютно, Толя. Он переманивал её на сторону "Королей". Ты понимаешь, какая эта сенсация? Семён Валерьевич полетит на всех парах! — Ты успел подружиться с Поклонской? — Толя, не забывайся. А то и ты полетишь как фанера над Парижем. — Прошу прощения. — Все, Толя, готовь снаряды. Скоро прогремит бомба. Казанцев отключил телефон и отбросил его в сторону. Наконец-то пришли позитивные вести. Работать стало ещё проще.