***
— «Прошла целая неделя наших неоднозначных отношений с Туди. Любовью все-таки их назвать сложно. При каждом удобном случае, сама себя проклиная, я тащу его в постель, и моя „терапия“ начинает действовать. Уже дня два, как мы не покупаем ни таблетки, ни болеутоляющие. Жаль все-таки, что мой первый раз был таким: в 17 лет, да еще и, по сути, против моей воли. Скоро кончается наш так называемый отпуск, мы приступаем к работе нового альбома, и будет уже не до секса. Черт, я не знаю, что делать. Кажется, я поставила крест на себе и своей личной жизни».***
— Все это — нелепое недоразумение! Пойми! Между нами ничего нет и быть не может! Ничего, понимаешь?! — вопила Нудл Туди. — Увы, но ты ошибаешься, — он указал на монитор телевизора, где красовалась надпись «2D win». — Между нами встала моя победа. — Это нечестно! — она вроде бы и улыбалась, и вроде злилась, хрен поймет, это же Нудл. — Эта приставка сломана так же безнадежно, как и моя детская психика! — Детская психика?! — рассмеялся 2D. — Откуда она у тебя?! Мне кажется, тебя от рождения ею обделили. — Нет, я еще ребенок, — возразила девушка. — Мне нет восемнадцати. Улыбка пропала с лица Туди, и он почувствовал себя виноватым. — Это намек на мою вину? — повесил он голову. — Какую вину? — Это я ведь… — Что? О, нет-нет-нет! У меня и в мыслях не было тебя обидеть, Туди. Она подползла к парню и приобняла. — Ты же знаешь, как я тебя люблю, — прошептала девушка, уткнувшись носом в его щеку. — Я тоже тебя люблю… Они помолчали немного, сидя в такой позе, а затем Нудл тихо сказала: — А хочешь, я заглажу свою вину? — Что? О нет, Нудл, я уже один раз совершил ошибку, больше я не хочу тебя в это втягивать. — Глупый ты, 2D. Глупый, как маленький мальчишка. Разве ты не понимаешь, что я хочу этого? — Я… — Ты… — Я… Нудл, ты не представляешь, как я люблю тебя. Если бы не ты, я бы уже давно, наверное, наложил на себя руки… Между их лицами сантиметры, и оба говорят шепотом, будто боясь спугнуть момент. — Что ты такое говоришь?.. — так же шепотом произнесла японка и провела бархатной рукой по его щеке. Он поймал ее ладонь и задержал, чтобы продлить это прикосновение. — Я умру за тебя, Нудл. — Я умру за тебя, Туди. Его губы нежно коснулись ее и впечатались в них, словно 2D был вампиром. Любовь, пьянящая обстановка и этот запах… от него пахнет ментоловыми сигаретами (Дым сигарет с ментолооооом… кхм… Продолжаем) и ирисками, а от нее цветущей сакурой. Нудл сама всегда была как цветущая сакура. Глаза закрыты, и остатки разума улетели в небо вслед за летающим островом. Туди нащупал выключатель, и свет потух. Любовь. Страсть. Безумие. Нет грани. P.S. Для атмосферы советую включить песню Gorillaz «She’s my Collar». Его большие сильные руки блуждает по ее хрупкому телу, заставляя трепетать и издавать томные вздохи. Каждое прикосновение, каждый поцелуй отражается на душе. С трудом удалось добраться до кровати. Она изгибается под ним словно змея, готовая в любой момент укусить и опьянить своим ядом. Вздох и удовольствие. Кто сказал, что она его не любит? Если бы не любила, не дышала бы так, словно ранена. Его руки под футболкой. Каждый сантиметр, каждый изгиб… Если бы он вдруг ослеп, все равно узнал бы ее тело из тысячи. Глаза, словно две дыры, даже в кромешной темноте могут отыскать то, что им нужно. Она слишком хороша. Власть над телом не дает покоя и заставляет скользить по ее нежной коже все больше и больше. Разврат… Плевать что и кто скажет. Они все равно не смогут оторваться друг от друга. — Да не будь ты таким стеснительным… — пролепетала японка. — Это невыносимо… Футболка, джинсы, нижнее белье… Он лишил ее всего, а она конфисковала его одежду. Они чувствуют тела друг друга, словно Туди и Нудл — один человек. Их не стесняет мысль о плотских утехах. Все мы грешники. Движения то резкие, то нежные. Он дает ей отдохнуть. На этот раз не так больно… Приятно… На этот раз она выглядит самой счастливой на свете… Она соврёт, если скажет, что любит его как друга.