***
Чонин и Чондэ явились на место, где обнаружили брошенный автомобиль. Передняя дверь со стороны водительского сидения была открыта. В оставленной в салоне сумке следователи нашли удостоверение личности, принадлежащее омеге, по имени Лу Хань. — Совсем молодой ещё, — тихо подметил Чонин, увидев указанный возраст. — Небось, он сын или любовник какого-то богача. Такую дорогую машину не купишь в девятнадцать лет за собственные деньги. — Это да. Интересно, куда он делся? — Чондэ осмотрелся и предположил: — Может, он на пляже? — Нужно пройтись и проверить. Чондэ достал из своего кармана телефон, на который только что пришло сообщение. Начав читать, он вмиг нахмурился и заскрипел зубами от злости.4
30 апреля 2017 г. в 13:23
Проводив врачей, бледный как мел Чанёль вернулся в гардеробную и осторожно приблизился к Бэкхёну, который зубами грыз толстый кожаный ремень, чтобы освободиться. В голове Пака не укладывалось, что на самом деле весь бред оказался правдой и теперь перед ним находился самый настоящий призрак. Причём очень красивый. Альфа тыкнул разок пальцем Бэкхёна куда-то в бок, убедившись, что ничем он не отличался от живого. Единственная странность заключалась в отсутствии запаха.
— Не трогай меня! — возмутился Бён и ногой замахнулся, но так и не смог ударить.
Чанёль схватил его за щиколотку двумя руками. Заметив, что наглый призрак даже не удосужился разуться, альфа опешил. Никаких манер!
— Эй, ты почему обутый вошёл? — Он быстро снял кед с его ноги, затем хотел было проделать тоже самое и со вторым. Пак любил чистоту и терпеть не мог, когда кто-то устраивал беспорядок в доме.
Бэкхён взбрыкнулся, наступив на руку альфы. Чанёль зашипел от боли, отползая на пару шагов назад.
— Я тебе не эй, а Бён Бэкхён. И ещё кое-что: я буду ходить и делать, что захочу. Не смей мне тут указывать и тем более трогать меня!
Чанёль спустя несколько секунд выпрямился и оглядел строптивого бунтаря. В жизни не видел ничего милее. Нижние три пуговицы рубашки Бэкхёна были расстёгнуты от нескончаемого трепыхания в попытке освободить себя. Ямочка пупка то выглядывала, то снова пряталась за шевелящийся тканью, искушая Чанёля и вызывала желание к ней прикоснуться.
Бён, не обращая внимания на жаркий взгляд альфы, отчаянно тянулся кончиками пальцев разутой ноги, чтобы достать отброшенный в сторону кед. Чанёль улыбнулся, заметив на белом носке милый рисунок, с изображением кошачьей мордашки, и подумал, что Бэкхён ведь ничем не отличался по поведению от царапающегося маленького кота.
— Не пойму, почему ты такой злой? Что я тебе плохого сделал-то? — спросил альфа, приближаясь медленно к нему.
— Не прикидывайся невинной овечкой и не… — омега замолк, когда лицо Чанёля оказалось слишком близко. Он сглотнул, изумляясь красотой своего убийцы: полные губы, нежные глаза, совсем не похожие на те, что бывают у жестоких людей; а эти забавные оттопыренные уши — так и хотелось за одно потянуть. Наверное, Бэкхён именно так и поступил бы, если не тугой ремень на его запястьях, которые уже покраснели.
В следующую секунду омега почувствовал невесомое касание ниже рёбер и опустил взгляд, увидев, что Пак бережно начал застёгивать пуговицы, старательно избегая контакта с кожей. Бэкхён был другого мнения об альфе. Он полагал, что в нём нет ничего святого. Однако этот жест… полный заботы и тёплого беспокойства… Стало немного не по себе. Он снова поднял глаза и остановился на движущимся кадыке Чанёля. Альфа неровно втягивал воздух и также неровно выдыхал. Это делало его похожим на человека, испытывающим какую-то сильную трудность в том, что он делал сейчас. Закончив с пуговицами, Пак мягко накрыл ладонями его связанные руки и признался:
— Если ты и правда мёртв, то мне очень жаль.
— Я ещё не умер! Но чтобы вернуться к жизни, ты должен отдать свою душу вместо меня!
— Я тут причём? — спросил он, чувствуя, как призрак сжал свои пальцы в кулак.
— Меня могут видеть только два человека: мой убийца, то есть ты, и мой истинный альфа.
В воздухе повисла тишина. Чанёль замер и пристально посмотрел прямо в глаза Бэкхёна. Омега. Этот парень с сжатыми кулачками, смелым взглядом и милой родинкой в уголке дрожащих губ… был омегой. Пак не ощущал запаха из-за того, что перед ним стояла только его душа — беспомощная, уязвимая, лишившийся оболочки. Но вместе с этим Бэкхён казался сильным, готовым бороться до конца. Его наполненные решительностью и жаждой жизни глаза больше всего восхищали альфу.
— Твой истинный… — Чанёль весь напрягся и побледнел от той мысли, что мучительной стрелой пронзила его сознание.
— Я не знаю своего истинного. Но даже если бы и знал… я бы не просил его о таком. Тот, кто меня убил, тот пусть и расплачивается! Это ты меня сбил! Ты должен умереть!
Чанёль держал холодные руки омеги, стараясь не сжимать их слишком крепко. Он не должен был выдавать себя. Не должен был выпускать наружу то страшное и обжигающее состояние, в котором он прибывал.