Безумие-16

Когда я пришёл, Гамлет стоял на стуле. Он не выглядел больным. В наклоне головы я угадывал аристократичность. В жестах - уверенность в своей неотразимости. Даже если это была игра, она заставила меня улыбнуться и быть счастливым встрече, мне словно оказали честь как достойному. Я не стал обращать внимания, что он стоит на стуле. Возможно, это была минута его гордости. Что осталось ещё, в этой комнатке три на два? Даже от зеркала - только овал рамы. Тем не менее, он вёл себя как хозяин богато обставленного дома. - Мы с тобою похожи, - заявил он вместо приветствия. - И кто я? - Не знаю. Я знаю только, что ты как я. - Что ты мне расскажешь, Гамлет? - А что ты хочешь услышать? Мы помолчали. Потом Гамлет слез со стула. - Из-за меня люди умирали, - сказал он как бы между прочим. - Как это? - Я владею словом, - он посмотрел на меня очень проницательно, и потом улыбнулся, вернувшись к полушутливой манере, - могу сказать о любви так, что полюбят, и о смерти так, что умрут. - А зачем ты это делал? - Ну ты же понимаешь, - он снова улыбнулся. - Потому, что это очень просто. Спроси лучше судьбу, за что мне такой талант и моральный запрет им пользоваться. Выйдя из комнаты, я говорил с его врачом: - Что он, действительно кого-то убил? - Ну что вы! Нет, никто не умер, даже близко не было. Фантазии, фантазии... Сами подумайте - доведение до самоубийства - это статья. Он бы не здесь сидел. А тут его даже не охраняют, он вполне послушен. Вот только зеркала не любит. Его же как к нам доставили... из обычной терапии. Он пришёл к участковому доктору с температурой. Дескать, слегка недомогает. Попросили раздеться, чтобы померить, послушать, он стал отказываться... Я слушал с выражением интереса, но почему-то не хотел знать ничего мерзкого про Гамлета. Мне хотелось, чтобы он остался прекрасен. - ...не смогли. Водолазка с высоким воротником, всё прилипло к телу. Он, как выяснилось, разбил зеркало и всего себя изрезал осколками. Потом сверху надел одежду и так ходил. Как держался, неясно. Всё-таки кровопотеря. Да он и так был бледный и странный, знакомые не очень обратили внимания. Потом уже началась инфекция, воспаление, поднялась температура. Тут он и обратился к врачу. То есть, что изрезанный - нормально, а температура его испугала. Я улыбнулся. - И зря улыбаетесь. Шизофрения, галлюцинации. Близкие отвернулись. Кстати, а вы-то ему кто? - Никто... друг. Я стоял и читал душу Гамлета, прислонившись щекой к окошку в двери. А он знал, что я его читаю. Я видел его любовь к старшему брату, больше чем братскую, впрочем дальше молчаливого восхищения и объятий это никогда не заходило. Я видел, как он всегда считал себя хуже, и не позволяя себе завидовать брату, уничтожал себя. Разрушительной музыкой, эмоциями, наркотиками. Когда брат и остальная семья его оставили, Гамлет искал крохи сочувствия на улицах. Он вёл себя как бездомный, хотя у него был дом. Я знал почему. Без этой своей привязанности он реально был как без дома, выброшен, предан. Брат женился. Гамлет попал в БДСМ-тусовку, участвовал в закрытых представлениях в роли жертвы. Постепенно забываясь, теряя себя и ощущение того, что может управлять своей жизнью, своим телом. В своём отражении он перестал узнавать себя. Я ушёл.