С трудом встав на ноги и сориентировавшись в пространстве – трейлер лежал на боку – Локи, спотыкаясь, подошел к Тому.
Один Всеотец, ну пусть он будет живой. Пожалуйста! Я так редко у тебя
что-то просил. Я так давно у тебя ничего не просил. Пусть он…
Я не знаю, зачем мне это нужно, но нужно - и пусть будет так.
Пусть он будет жив, пусть они снимут этот фильм. Пусть…
Один Всеотец! Отец! Папа…
Том дышал. Он был жив. Придавленный тяжелым ящиком, наверняка с парой переломов, но живой. Локи счастливо улыбался сквозь внезапно появившиеся слезы, понимая, что выглядит нелепо. Впрочем, он все еще был в облике актера, а смертным можно плакать, не стесняясь.
Испуганный визг Скарлетт сменился ее судорожными воплями, а потом умоляющими криками «Том, что с тобой? Том, ты жив? Том!». Локи, сидя у распростертого на стене, которая теперь была полом, Хиддлстона, стал невидимкой. Он уже собирался начертить руну исцеления на лбу актера, как тот пришел в себя. Снаружи Йоханссон уже не кричала, а шептала не переставая:
- Том, Том, ты как? Том, ты живой?
- Вроде живой, - прохрипел Хиддлстон, сморщившись от боли, сумел освободить одну руку из-под шкафа и провел ею по лицу.
- Том? – голос «Черной Вдовы» стал громче.
- Живой я, живой, - Том прокашлялся и повторил для верности: - Живой.
-Выбраться сам сможешь? Если что, я могу залезть в окно. Двери здесь нет…
- Не надо. Убьешься. – Том приподнял голову, оценивая масштабы произошедшего, и тут же со стоном уронил ее обратно.
-Том?
- На меня холодильник упал. Тяжелый. Сам не выберусь. Но и ты его не поднимешь.
- Держись, Том, я сейчас. Я к нашим – и обратно. Держись.
Оседлав мотоцикл, на котором приехал Локи, Скарлетт помчалась к съемочной площадке. Бог обмана же, не отрываясь, смотрел на смертного. Тот тяжело дышал, морщась от боли, вытирая тыльной стороной ладони невольно выступившие слезы. Потом, закусив губу, прошептал:
-Локи, ты здесь? Локи?
Йотун-ас поднялся, осматривая пострадавшего. Грудь и ноги до колен придавлены лежащим почти поперек тела громадным ящиком – перелом ребер есть точно, левая рука сломана, обе ноги – тоже. Голова разбита. Боль еще не дошла в полном объеме до парализованного шоком и тяжестью тела, но вскоре смертный будет биться в агонии, прося смерти – или забвения.
-Локи, я знаю, что ты не хотел. Так получилось. Я тоже не хотел.
Заклятье исцеления действовало либо на бессознательных, либо на полностью осознающих, что происходит. Придется подождать.
Ничего, Локи это умеет.
Ради этого смертного стоит немного подождать.
Скарлетт впервые села на мотоцикл, но все равно отчаянно давила на газ. Тома она так и не рассмотрела в окно, но, по голосу судя, ему было больно. Очень. Смаргивая невольные слезы, она не сразу сообразила, что на полпути к съемочной площадке ей навстречу идут двое. Дауни-младший и Реннер. Роберт приветливо прокричал ей что-то в стиле Тони Старка. Скарлетт неумело затормозила, завалившись вместе с мотоциклом набок. Мужчины помогли ей подняться.
- Там Том…
-Что? – двое «мстителей» рассмотрели наконец выражение ее лица. – Что с ним случилось?
- Его трейлер рухнул вниз. Его придавило холодильником. Он не может сам…
Не дослушав ее, «Железный человек» уже садился на мотоцикл, а Реннер, пристроившись сзади, кричал ей уже с газанувшей машины:
- Зови остальных! И в «скорую» позвони!.. – и они исчезли в облаке пыли. Скарлетт еще раз вытерла мокрые дорожки на щеках и побежала к свету софитов.
- Если это его очередные шуточки, то я просто набью ему морду, и пусть Кеннет меня потом уволит, плевать.
- А если нет?
- Тогда я сам убью этого чертова британца, если он сорвет съемки своим больничным, - про самое худшее и, следовательно, замену актера, Дауни-младший старался не думать. Тем более не стал озвучивать.
-Роберт!
- Мне нужна сигара, а ее нет. Что ты предлагаешь?
-Дави на газ.
Том еще пару раз позвал бога обмана по имени. Не услышав ответа, он решил, что тот либо исчез, нечаянно исполнив угрозу, либо просто не хочет показываться. И в том и в другом случае смысла кричать не было. К тому же снаружи раздались голоса Дауни-младшего и Реннера.
-Том, ты живой?
- Живой, - Тома это начинало смешить.
Оба «мстителя» разбили окно и залезли внутрь.
- А у тебя тут уютненько, - заметил Роберт.
-Холодильник на мне. Открывай, угощайся, - Том чувствовал какую-то неземную легкость как в голове, так и во всем теле. Только почему-то неудержимо хотелось спать.
-Дверца открывается «на тебя», - Реннер присел рядом, рассматривая лицо Хиддлстона. И оно ему не нравилось. Потрогал лоб, убрал волосы с лица. Том головой лежал на треснувшем стекле окна, темно-красном от крови.
-Жаль. У меня там виски было.
-Тебе что, мало досталось сегодня? – Роберт хмурился, оценивая обстановку и прикидывая план дальнейших действий. «Надо здесь немного освободить место, чтобы было куда вытаскивать парня».
- Сегодня?
- Ну да. Я сам видел, как Сэмюэль тебя отпаивал после твоих выкрутасов. Сначала тебя, потом Криса. А ты, оказывается, за ним и в огонь, и в воду…
- Что?
- Ладно, забыли, - Реннер покачал головой, встал так, чтобы Том его не видел, и посмотрел на Роберта с выражением «нужно действовать немедленно, иначе…».
- Ладно, мы тут немного приберемся, а ты…
- Я помолчу.
- Нет, лучше прочти что-нибудь. Из родной английской поэзии.
…Возвесть в Ксанаду Кубла Хан
Дворец волшебный повелел.
Где Альф священный протекал,
Вниз, к морю, чрез пещеры храм…
Роберт и Реннер торопливо скидывали вещи в кучу, освобождая место возле холодильника. Сейчас подойдут все остальные, и вместе они его вытащат.
Из вереска напиток забыт давным-давно,
А был он слаще меда, пьянее, чем вино…
Быстрее, пока не поздно. Так, здесь уже можно нормально подойти и поднять металлический ящик. И здесь – тоже. Где же остальные?
Моряк забудет моря соль,
Солдат забудет битву,
Масон забудет свой пароль,
Монах – свою молитву…
-Том, ты как?
- Нормально вроде, - ничего не нормально. Голова пустая. Тела уже просто нет.
-Это хорошо! Давай еще что-нибудь из Уильяма вашего Шекспира.
…Оставь меня, но не в последний миг,
Когда от мелких бед я ослабею…
- Ну наконец-то! Где вас носило? – Реннер смотрел, как через разбитое окно спускаются оба Криса, Джексон и Руффало.
- Где, где… Как… - Сэмюель заметил предупреждающий взгляд Роберта, осекся и исправился: - Как ты, Том?
- Живой, - Хиддлстон хотел засмеяться, но получилось только закашляться.
- Том, держись, - Хемсворт присел рядом, сжал ладонь друга. – Мы сейчас.
Все заняли свои позиции. Четверо – возле углов холодильника, еще двое – у головы Тома, готовые его вытащить.
- Том, помнишь нашу песню? Давай хором?
Что нам делать с пьяным матросом с самого утра?
Бог в помощь…
Они рванули вверх этот чертов холодильник, вытащили Хиддлстона, уложили его на расстеленный зеленый плащ от костюма Локи, чтобы удобнее было поднимать.
Уже не испытывая тяжести ящика, тело актера, а с ним и его разум, осознало всю боль, пронизывающую каждую клеточку. Том зашелся в истошном крике, в попытке сбежать от боли выгибаясь дугой, царапая пол пальцами и елозя по нему сломанными ногами. Те, кто вытащил его, застыли в немом испуге, слушая долгий горестный стон, понимая, что ничем не могут ему помочь.
Локи дождался момента.
Начертать на лбу смертного руну исцеления, сжать лицо ладонями, заставить смотреть себе в глаза. Пусть его не видно, Том и так знает, что Локи здесь.
«Держись, сейчас все будет хорошо, просто потерпи немного.
Вот так. Уже все хорошо».
Том замолчал так же неожиданно, как начал кричать. Застыв на мгновение с открытым ртом, выгнувшись «мостиком», он всхлипнул и бессильно упал на пол. Еще сумел прошептать кому-то «Все равно герой» и нырнул в спасительное забытье.
* стихи Кольриджа, Стивенсона и Киплинга
