Глава 7. Уничтожение
Квартира, которую в последнее время Джим и Моран использовали как укрытие, была разгромлена. Себастьян прошёл внутрь, быстро осмотрел все комнаты, перевёрнутую мебель, разбитую посуду, испорченные вещи, и вернулся в зал, где с бледным лицом стоял Чарльз Магнуссен. Своих людей он оставил внизу, поднявшись только с Мораном, и сейчас, казалось, испугался такого своего поспешного решения. Но в квартире они были одни. – Разгромили демонстративно, – сообщил Себастьян. – Чтобы дать нам понять, что они не особо спешили и делали всё, что хотели. – Я понял это, – кивнул Чарльз и нервно облизнул губы. – Боже… – Кто заказал Джима? – Моран приблизился к нему, решив больше не тянуть с расспросами. – Уверен, вы прекрасно знаете, кто охотился на Джима, именно поэтому так паниковали. – Какая теперь разница? – сдавленно спросил тот. – В смысле? – полковник нахмурился. Этот разговор нравился ему все меньше: Чарльз дураком не был, но по каким-то причинам не спешил делать хоть что-то, чтобы спасти Джима. – Мы время теряем, говорите. – Вы ему уже не поможете. – Дайте мне людей, назовите имя и посмотрим. – Нет. Чарльз наконец-то посмотрел Себастьяну в глаза. Он был твёрд и уверен в своём решении, это читалось по выражению лица. Он всё для себя решил и точно определился с тем, что не станет помогать в поисках Джима, хотя это далось ему нелегко. – Я не дам людей, – сказал он. – Если вам нужно имя, хорошо. Охоту на Джима объявил Итан Адамсон, выходец из благороднейшей лондонской семьи, богатей, а по совместительству садист, моральный ублюдок и глава наркотрафика города. – Почему не дадите людей? – нахмурился Моран, пропустив лишнюю информацию мимо себя. – Потому что если Адамсон узнает, кто помог вам в войне с ним… полетит множество голов, в том числе и моя, – ответил Чарльз. – Вы не слышали новости о трупе, что нашли на той неделе в доках? Так вот это работа его людей, Моран. Джима никому уже не спасти. – Вы даже не пытаетесь, и мы потеряли уже пятнадцать минут из-за вашего упрямства. – Если можете – спасите его. Но я в этом не участвую. Чарльз сделал шаг назад, развернулся и стремительно покинул квартиру, оставляя Морана одного. Полковник не мог сказать, что его удивила эта трусость, но он всё же немного растерялся. Ведь всём распоряжался именно Магнуссен, а связи с М ни у кого не было. Себастьян осмотрелся ещё раз, затем спешно спустился и вышел на улицу, отправляясь к ближайшему автомату. Джордж Харрисон, его военный товарищ, такой же опытный снайпер, к счастью оказался дома, как и обычно в это время суток. – Джордж, это Моран, – сказал полковник, услышав знакомый голос. – Мне нужно всё и как можно быстрее на некого Итана Адамсона, короля здешнего наркотрафика. Вопрос жизни и смерти. Джордж не стал задавать лишних вопросов и попросил перезвонить. За те десять минут, что Харрисон обещал управиться, полковник успел сбегать к газетному киоску, приобрести последний выпуск газеты и прочесть статью о трупе в доках. Травмы и увечья несчастный получил при жизни, и расправа над ним напоминала настоящую пытку: ожоги от утюга и сигары, изнасилование, выбитые зубы, многочисленные следы побоев и кое-где даже срезанная кожа. Моран понимал, что вряд ли Джима ждёт более лёгкая смерть, если он угодил в руки чокнутых садистов, но не был уверен, что тот стоит того, чтобы рисковать ради него жизнью. – Мне не нравится, что ты вляпался в это, – сказал Джордж, когда Себастьян перезвонил. – Как и то, что ты говоришь многие вещи прямо по телефону. – Времени нет, – нетерпеливо перебил полковник. – Ну тогда стой, а то сейчас упадёшь от некоторых новостей.***
Джима ударили по голове, как только он попытался скрыться через окно от вломившихся в квартиру людей. Он моментально отключился и пришёл в себя лишь в небольшом тёмном помещении, где оказался привязан к стулу. Его сразу же поприветствовали ударом в челюсть, и однотипные вопросы посыпались градом: – Кто такой М? Где его найти? Координаты и пароли от его баз данных? Имена ближайших подручных? Адреса штаб-квартир? Все возможные контакты? Джим молчал, зная, что пока он нужен этим ублюдкам для информации, они его убивать не станут. А там, возможно, подтянется Чарльз и его люди. Джима били долго, умело и действительно больно. Губы и нос уже были разбиты в кровь, на щеке остался след от прижжённой сигареты, а на ухе надрез от охотничьего ножа. Его унижали морально, словесно, закрепляя всё новыми ударами, порезами, отбивая живот и выкручивая руки. Пальцы правой руки изуродовали клещами, и их Джим уже не чувствовал: всё превратилось в одну долгую боль. И лишь когда на стол поставили утюг, включив его в розетку, он спросил: – Но что… что вы сделаете с М, – он закашлялся, сплёвывая кровь. – Если найдёте его? – Так легко, как ты, он не отделается, – сообщил главный среди издевавшихся над ним людей, представившийся Маркусом. Он всё это время оставался спокоен, явно будучи уверенным, что Джим рано или поздно заговорит. – Для него я заготовил особое развлечение: ты видел, как заживо горят люди? А я видел. Это зачаровывает, Джим. И ведь сжигать можно медленно… медленно… Только из-за этих слов Джим усиленно настраивал себя на то, что надо выдержать чёртов утюг. А там придёт Чарльз, обязательно придёт. Когда Маркус взял утюг и подмигнул Джиму, Мориарти подумал, что ещё немного и сдастся. Пожалуй, если бы ему пообещали пулю в голову, он сделал бы это уже давно, назвал и пароли, и координаты. Но правда предполагала ещё большие страдания, поэтому он только закусил и без того разбитую губу, когда Маркус оторвал рукав его рубашки, обнажая плечо. Всё самообладание было отброшено в один миг, превращаясь в долгий истошный крик сильнейшей боли. На некоторое время Джим потерял сознание. Когда его привели в чувства, он чувствовал только ужасную, мучительную боль и запах горелой плоти. По щекам текли слёзы, и сознание предательски вело, тошнота подкатывала к горлу, и жар охватывал тело. – Единственная причина, по которой я сейчас остановился на одном ожоге, – сказал Маркус, куря в стороне. – Заключается в том, что мои мальчики не очень любят играть с сильно изуродованными клиентами, а ты явно доигрался до того, чтобы пустить тебя по кругу. Хотя, ты ещё можешь позаботиться о своей заднице и всё нам рассказать. – Почему все ваши оскорбления и угрозы… – Джим не узнавал свой охрипший от криков голос. Он понимал, что лучше молчать, но слова лились сами, неконтролируемые почти сломленным сознанием. – Сводятся к унижениям и заднице? Потрясающее скудоумие. – Сводится к заднице, потому что ты ею думаешь, – заметил Маркус. – Думал бы головой, давно бы всё рассказал и не мучился. – То есть если я заговорю, – Джим нервно рассмеялся. – Вы не пустите меня по кругу? – Ну, уже пустим, – пожал плечами Маркус. – Я же пообещал мальчикам. Но всё можно сделать менее болезненно, знаешь ли. Пока что ты вынуждаешь нас быть грубыми. – Я клянусь… – в сотый раз устало повторил Джим. – Я ничего не знаю! – Упёртый, – прицокнул языком Маркус. – Чем этот М так тебя запугал? Джим продолжал молчать, даже когда его выволокли из комнатушки и повели по длинному коридору. Было похоже, что его мучители сняли дешёвый отель, весь или только этаж, так как везде были вооружённые люди. Четверо садистов, кроме Маркуса, затащили Джима в комнату, где ещё трое издевались над обнажённым мужчиной в возрасте. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что с ним уже закончили. Всё ещё тело было в синяках, порезах и крови, а разорванный рот и характерные синяки на бёдрах говорили сами за себя. Джим ощутил холодок ужаса, когда увидел, каким опустошённым и безумным был взгляд бедолаги. Когда того, уже почти без сознания, выволокли и закрыли дверь, Джим остался в компании троих мужчин, каждый из которых явно был сильнее него физически. Мориарти окинул взглядом комнату, кровать, две тумбочки, пока один из них говорил ему какие-то гадости. «Ты уродлив. Ты мне не нравишься. Мерзкая рожа. На мужика не похож, не пойми что. Сука. Надеюсь, умеешь работать ртом». Джим пропускал всё это мимо себя, уже примерно понимая, что надо делать. Он метнулся в сторону, словно хотел сбежать, и тот, кто его оскорблял, моментально его перехватил, грубо ударяя лицом о стол. Джим взвыл от боли, а тот заломил его руку, удобно устраивая жертву грудью на столе, и щёлкнул ножом. – Не трогай меня! – Джим закричал, когда почувствовал, как под ножом трещит ткань его джинсов. И всё же это было именно то, чего он добивался. На пару секунд Мориарти замер, словно сдавшись, а когда брякнула пряжка ремня, он вытянул вторую руку, схватил стакан из подготовленного для гостей комплекта посуды, ударил его о стол и вывернулся, вгоняя битое стекло в обидчика. Джим угодил ровно в шею, брызнула кровь, и Мориарти дёрнулся в сторону ванной, когда на него кинулся второй похититель. Они сцепились и кубарем влетели в ванную. Джим тут же подскочил и запер дверь на замок, пока третий пытался помочь раненному другу. Запертный с ним садист тут же кинулся на Джима, но Мориарти продолжал уверенно сжимать осколок бокала. В недолгой потасовке, он изрезал обидчику горло и лицо. Схватившись за шею и стараясь сдержать кровь, он осел, медленно умирая. Джим забился в углу, дрожа всем телом. Страх и боль мешали думать, как и кровь, своя и чужая. За время этой потасовки Мориарти перепачкался с головы до ног, футболка и вовсе пропиталась тёмно-красным и липким. Изуродованные пальцы на правой руке не слушались, на предплечье горел ожог, все места, куда пришлись удары и порезы, нещадно болели. Сил на борьбу просто не осталось, да и выхода из проклятого отеля не было. Джим поднял левую руку, продолжая сжимать спасшие его осколки. Он надавил на вену правой руки, но вздрогнул, не решаясь порезать. Внезапно дверь сотрясло ударом снаружи, послышались гневные крики, и Мориарти понял, что дверь выдержит недолго. Он надавил на вену, убеждая себя сделать ровный надрез, как внезапно раздались выстрелы. Один, второй, третий. Ответная пальба, ещё и ещё. Следующий выстрел пришёлся по замку спасительной двери, и Джим вскочил на ноги, вжимаясь спиной в стену. Мощный удар выбил дверь, и Мориарти замер, видя полковника Морана. Себастьян не стал терять время, когда Джордж ответил ему на второй звонок. Харрисон был таким же наёмником, как и сам Моран, и он имел целый отряд таких парней, разочаровавшихся в службе своей стране. Они довольно быстро выехали на место встречи, желая помочь боевому товарищу, хотя Себастьян всё же пообещал каждому из них солидный куш. Информатор Харрисона, довольно умелая крыса в рядах сильнейших мира сего, быстро добыл информацию о Джиме, узнал, в чём корень всех проблем, и даже быстро раздобыл адрес отеля, на окраине города, где люди Итона Адамсона развлекались с неугодными боссу. Интерес последнего к Мориарти тоже стал понятен, и Себастьян наконец-то увидел всю историю в истинном свете. Команда Морана по численности проигрывала наёмникам в отеле, но они тянули опытом и навыками. Всё было кончено буквально за несколько минут. Себастьян приволок Маркуса (с простреленной ногой) в комнату, где тот оставил Джима на растерзание своих дружков. Небольшая перестрелка с находящимися в номере двумя головорезами закончилась их гибелью и царапиной плеча полковника. Замерев на пороге ванной комнаты, Себастьян смотрел на труп на полу. Всё вокруг было забрызгано кровью, словно горло тому вспороли крайне неумело. В углу стоял Джим, сам на себя непохожий: измученный, избитый и напуганный. Казалось, он даже не сразу узнал Морана. – Джим, убери осколок, – попросил Моран, опуская оружие. – Всё, успокойся. Всё хорошо. Руки Джима дрогнули и тот, пусть и не сразу, но опустил их. Осколок со звоном ударился о пол и отлетел в сторону. Моран сделал осторожный шаг навстречу, затем ещё один и ещё, пока осторожно не приблизился к айтишнику, быстрым взглядом оценивая его состояние. – Всё хорошо, – сказал он, осторожно прикасаясь к его плечу. – Мы доставим тебя врачу, и всё будет хорошо, слышишь? К его удивлению Джим внезапно подался вперёд, утыкаясь лицом в плечо полковника. Он вздрогнул всем телом и дал волю копившейся в нём нервной истерике. Моран воспринял это как «спасибо» и не оттолкнул его, замирая, удивлённый таким внезапным доверием. Он прекрасно видел травмы Джима, представлял, что тот пережил, и был бы рад поддержать его, но на данный момент были дела поважнее. – Джим, послушай, – Себастьян мягко сжал плечи программиста и осторожно отстранил его от себя. – Я всё понимаю, но сейчас тебе ещё немного предстоит побыть сильным. Ты понимаешь? К его радости Джим кивнул. Взгляд его пусть и был рассеянным, но осмысленным. – Что ты им сказал? – спросил Моран, сжимая плечи парня, чтобы сконцентрировать его внимание. – Ничего. – Джим… Джим, послушай. Этот Маркус мог уже что-то из сказанного тобой передать Итону, и я должен знать, что это. Я не скажу М, не сдам тебя, но позволь тогда решить проблему. Что ты им рассказал? Джим глянул на него откровенно изумлённо. Кажется, он не ожидал, что Моран будет прикрывать его в случае малодушия. Он впервые так сильно не контролировал себя, что все эмоции отражались на его лице. – Я ничего им не сказал, – упёрто повторил Джим. – Джим… – раздражённо выдохнул Моран. – Себастьян! Теперь удивился Моран: Джим впервые назвал его по имени. Прозвучало непривычно и вызвало в целом странные чувства. – Я ничего им не сказал! – повторил он. – Это невозможно, тебя пытали. Ты не мог молчать. – Мог! Мог… Вас Чарльз прислал? – С Чарльзом… всё не так просто, – уклончиво ответил Моран, но Джим всё понял сам. Его глаза удивлённо распахнулись, и он отступил на шаг, заметавшись из стороны в сторону. Себастьян не сразу увидел, что он пытается сморгнуть проступившие слёзы: мальчишка, да и только. Преданный, обманутый и использованный. – Так почему ты ничего не сказал? Нельзя молчать, когда тебя прижигают утюгом. – Да потому что!.. – неверно отозвался Джим и зло сцепил зубы. Теперь пришла очередь Морана понимать всё без лишних слов. Себастьян замер, мрачнея на глазах. Он неверяще смотрел на Джима, оценивал вероятность осознанного и понимал, что его тоже ловко обманули. Вот почему никакой информации о Джиме не было. Вот почему на нём обрубались все ниточки. Вот почему никто ничего не мог выйти на М. Искали не там, а стоило свести воедино две личности, как всё сразу становилось чётким и ясным. – Имя, – произнёс полковник, встряхивая Джима. – Твою мать, как всё-таки тебя зовут? – Джеймс Мориарти, – ответил Джим и, подавшись вперёд, отчаянно сжал куртку полковника пальцами. – Меня зовут Джеймс Мориарти, и я прошу… пожалуйста… Помоги мне! Его голос прозвучал сдавленно, надломлено. Он снова сдерживал истерику боли и страха, но с каждой минутой это давалось ему всё труднее. Моран ненавидел этого парня, ненавидел всю его паутину обмана, а с ним и Магнуссена, и всю их так и не созданную империю. И всё же в какой-то момент он смягчился. Возможно по той же причине, по которой всё же не бросил Джима (долг, обещал ведь защищать!) или из-за откровенной, отчаянной просьбы мальчишки. – Никому больше ни слова, – предупредил Моран. – Имей в виду, за это ты должен моим людям кругленькую сумму. Ты идти можешь? Они тебя… – Нет, – ответил Джим, видя, что Себастьян смотрит на надрез на его бедре. – Хотели, но я отбился. Стаканом. Моран, если и удивился, то не продемонстрировал этого. Он снял куртку и накинул её на Джима, затем достал платок и перемотал его изуродованные пальцы. Мориарти закусил губу, плохо скрывая злобу, но полковник заверил, что, скорее всего, рука будет функционировать нормально, после чего вывел Джима из ванной. Из коридора доносились голоса и смех, а в комнате раненный Маркус пытался перевязать рану на ноге. Себастьян не задумываясь выстрелил ему в пах, и Джим не стал отводить взгляд. – Ты сам говорил, что всё сводится к тому месту, которым думаешь, – холодно заметил он, когда Маркус перестал выть и орать. Джордж Харрисон, потерявший несколько лет назад пару своих ребят из-за пыток головорезов Маркуса, не спешил. Он включил утюг, раскалил его и попросил оставить его ненадолго наедине с Маркусом. Джим всё же постоял у двери, прислушиваясь к крикам и воплям последнего, а потом Себастьян уверенно увёл его вниз. – Что тебе сказал Чарльз? – спросил Джим, пока они спускались со второго этажа. Люди Морана даже не стали заметать следы перестрелки, бросая трупы и гильзы там, где они и лежали. Это был их своеобразный обратный привет Итону Адамсону. – Ничего умного, – честно ответил Себастьян, придерживая Мориарти за локоть, когда его вело. – Не думай об этом. Тебе надо беречь силы. Где та клиника, где лечили меня? У тебя же там всё куплено? – Ну… – Джим замялся и остановился, облокачиваясь на перила. Внизу, ближе к улице, курили ребята Морана, и Мориарти немного понаблюдал за ними, удивляясь их довольно весёлому настроению. Он тяжело выдохнул и поморщился. – Я спросил о Чарльзе не просто так. Одно его слово и меня туда даже не пустят. – Вот я одного не понимаю… – нахмурился Моран, стоя рядом и не отходя далеко от парня. – Если ты такой умный, ты тот самый М, то Магнуссен явно тебе проигрывает умишком. Как ты так облажался, что теперь зависим от него по всем статьям? – Даже обосрался, я бы сказал, – к ним спустился Джордж, вытирая окровавленные руки платком. – Я, Джим, не дурак, и тоже кое-что понимаю. Моё молчание окупится деньгами, если только Магнуссен не перехватил ещё и твои счета. – Счета – нет, – спокойно ответил Джим. – И я заплачу. В вопросе финансов я давно всё изменил под себя в обход счетов и слежки Чарльза. – И всё же? – попросил Моран. – Если кратко: Чарльз подцепил меня, когда я только начал заниматься консультацией по всяким тёмным вопросам, – ответил Джим, морщась. – Он оценил, насколько я могу быть полезен, и начал шантажировать меня кое-чем из прошлого. Но я тоже смекнул, что мне нужны его связи, и подыграл. Так мы и сотрудничали. Я постепенно изучал мир криминала, проталкивал Чарльза по карьерной лестнице, но он видел во мне лишь свою игрушку и не считал, что «М» имеет реальный вес и ценность. И вот я начал бунтовать, и он сцепил пальцы на моем горле. Мои люди внезапно оказались его людьми, мои каналы – его каналами. Но почему он даже не попытался помочь мне?.. – Потому что он испугался подставлять себя под удар, это раз, – пояснил Себастьян. – А два, оценил, что получит, если ты умрёшь. Никто ведь не знал, что ты и есть М. А у него есть всё. Он просто берёт всё, что было твоим, называет себя М, а после разделяет и властвует. – А потом Адамсон и его наркокортеж ему яйца отрывает, – заметил Джим. – Что им вообще от меня надо было? Я даже не успел заняться наркотиками, а тут такой ажиотаж на меня. Моран отвёл взгляд и нахмурился. Сложив руки на груди, он выдохнул, глянул на Харрисона и мотнул головой, намекая, что пора убираться. Джим едва стоял на ногах и функционировал только на чистом адреналине, хотя в любой момент можно было ожидать, что он просто свалится с ног. Только Мориарти достаточно прожил под одной крышей с полковником, чтобы заметить, что тот избегает ответа. – Говори, – болезненно выдохнул он. – Умоляю, Себастьян, говори! – Чарльз стравил тебя с Адамсоном, так как был уверен, что умный и влиятельный ты задавишь его. И он не ожидал, что тот выйдет на Джима и похитит его! Моран подхватил Джима и сжал его плечи, когда Мориарти снова повело. В его глазах отразилось что-то такое, что дало полковнику понять, что Джим не до конца откровенен. Он мог говорить, что никогда не верил в свою с Чарльзом дружбу, но в глубине души не ожидал такого предательства. – Себастьян, Джордж! – крикнул мальчишка, один из людей полковника. – На улице много машин и вооружённых парней. Велят передать им этого парня. Джима. – Адамсон? – вскинул брови Харрисон. – Нет, – ответил Джим, сжимая здоровыми пальцами футболку Морана. – Магнуссен.