Вы ненавидите меня так страстно

      – В очередной раз удивляюсь, как ловко ты манипулируешь людьми, Джеймс, – сказал Чарльз, выйдя из машины. За его спиной возвышалась пара вооружённых охранников, и Магнуссен, несмотря на самодовольную улыбку, не выглядел спокойным.       Джим вышел ему навстречу, спокойно рассматривая десяток окруживших выход машин. Себастьян держался рядом, готовый в любой момент подстраховать и прикрыть, хотя Мориарти и не просил. Моран ощущал себя непривычно и странно: он до сих пор помнил прикосновение пальцев Джима, его отчаянный шёпот и просьбу о помощи. Его близость была такой естественной, словно они были знакомы когда-то очень давно, в прошлой жизни. И теперь Себастьян больше не нуждался ни в приказах, ни в просьбах; ему даже было наплевать на то, кто этот юноша и сколько раз он его обманул. Себастьян сам решил остаться за его спиной.       Люди Джорджа стояли чуть поодаль, но держали оружие наготове. Они прикрывали не Джима, но Морана, что в их ситуации было вполне равнозначно.       – Вас обманули, полковник Моран, – продолжил Чарльз. – Обманули снова. Спасибо вам за помощь, но прошу, забирайте своих людей и уходите, а Джима оставьте мне. Это уже личное.       Мориарти даже не шелохнулся. Он выглядел сурово, даже пугающе холодно, и ничем не выдавал своих мучений из-за полученных ран. И всё же Себастьян ощутил, как тонкие пальцы легко дёрнули его футболку: Джим просил поддержки.       – Потом поговорите, Чарльз, – сказал Моран, удерживая Магнуссена на прицеле. – Джиму срочно нужна медицинская помощь, а мои ребята устали. Скоро приедет полиция, а оно нам надо? Нет, не надо.       – Моран… – усмехнулся Магнуссен. – Подойдите. Нам надо поговорить. Это быстро.       – Вам не о чем говорить, – внезапно вмещался Джим. – Забирай своих шавок и вали, поджав хвост. Радуйся, что я оставил тебе дом и машину.       – Не тебе это решать, – холодно ответил Чарльз. – Полковник Моран?       Себастьян обернулся к Джорджу и кивнул. Его друг ответил таким же кивком, давая понять, что подстрахует. Моран не видел лица Джима, но понимал, что тому не нравится эта перспектива, и это было ещё одним поводом подойти к Чарльзу. Моран опустил пистолет и неспешно подошёл, присматриваясь к действиям ребят Магнуссена.       – Мы с вами оба не понимали, с кем играем, – прошептал Чарльз. – Раньше я думал, что это я нашёл этого талантливого парня, а теперь я уверен, что он нарочно хакнул мои базы, чтобы привлечь внимание.       – Вы думали, что взяли его на крючок, а всё было с точностью да наоборот?       – Именно так. После нашего с вами разговора я весь день потратил на поиски ответов. И оказалось, что это люди Джима стравили меня с Адамсоном. Он знал, что я не сдержусь и попытаюсь использовать его незаурядный ум против нависшей надо мной угрозы. Джим ведь сблизился с вами в последнюю неделю?       – Немного.       – Он изучил вас. Сначала пинал, потом поманил, потом разыграл жертву, сделал вид, что вы ему помогли. Он подловил вас и знал, что вы придёте. Знаете, кто на самом деле заказал похищение Джима?       – И кто же? – напряжённо спросил Моран, быстро анализируя слова Чарльза.       – Он сам себя заказал. Через подставные лица, через чужие имена, он обратился к Адамсону и заказал себя!       – Это бред, – хмыкнул Моран. – Джим сейчас еле живой после этого похищения.       – Возможно, что-то пошло не по его плану, – согласно кивнул Чарльз. – Но рано или поздно его бы вытащили, и если не вы, так те ребята, которых он также нанял. Всё это не больше, чем профессионально разыгранный спектакль.       – Зачем Джиму это?       – Сегодня ночью Адамсон был убит. Джим отвлёк нас всех друг на друга, на себя, а сам в это время стал одним из самых богатых людей Лондона. Он обчистил счета Адамсона, прибрал к рукам его власть и территории, часть его людей.       – И ваши счета, как я понимаю, тоже? – усмехнулся Моран. – А то вы так засуетились.       – Мои тоже, да. Себастьян, в ту ночь в борделе он не оставил вас в плену умирать, потому что понял, как можно вас использовать. Вы – идеальных защитник с ворохом своих комплексов. Джим использовал всех нас. Этот чёртов ублюдок умнее и рискованнее самого дьявола, он выбрал фигуры, выставил их на доску и разбил все до единой.       Себастьян обернулся. Джим смотрел на них холодно и сурово, но что-то в его взгляде отдалённо напоминало… волнение? Джордж за его спиной поднял руку, спрашивая, как поступить, но Моран не был готов ответить. Слишком много информации обрушил на него Магнуссен, а полковник не привык принимать решения впопыхах.       – Даже если вы правы, Джиму сейчас срочно нужно в больницу, – сказал он после небольшой паузы. – Дайте нам проехать.       – А вы не думали, что это Джим мог вас посадить? Кто-то обратился к нему с заказом избавиться от человека, и он…       – Дайте проехать, иначе будет перестрелка.       Впервые за долгое время Моран ощущал такую ярость. Он злился на Магнуссена, на Джима, на всех вокруг, но больше всего на себя. Да, он и правда был тем самым идиотом, который не мог не довести дело до конца. И сейчас его делом была защита Джима, пусть даже тот трижды его использовал. Мориарти был ранен, обессилен, и его здоровье и состояние были для полковника в приоритете.       Магнуссен был вынужден отступить: перестрелка была ему не нужна, как и открытая война с парнем, который обчистил его. Себастьян потянул Джима к машине Джорджа и попросил друга отвезти их в знакомую ему частную клинику. В ту самую, где когда-то по заказу М лечили самого Морана.       Выглядел Мориарти ужасно. Заигрался он или нет, но травмы его были настоящие, да и психологически он был явно истощён. Себастьян отвернулся от него, откинулся на спинку сиденья и погрузился в свои мысли, размышляя о том, мог ли столь молодой и неопытный парень обыграть всех. Он вздрогнул, когда ощутил прикосновение холодных пальцев к своим. Он хотел оттолкнуть чужую руку, но пальцы Джима и без того были изувечены, поэтому Моран сдержался, только напрягся.       Чужое прикосновение неприятно холодило кожу. Моран всё же отстранил руку, но только для того, чтобы накрыть пальцы Джима и чуть сжать, делясь с ним теплом. Он ненавидел этого лживого и лицемерного парня, но не мог заставить себя отвергнуть его. За последние дни, проведённые рядом с Джимом, Моран снова нашёл смысл и стал ощущать себя живым. Он наконец-то вернулся с войны. И дьявольский гений с лицом провинившегося подростка, играющий очередную роль, словно был на своём месте. Рядом с Мораном.       – Ты не пожалеешь об этом, – прошептал Джим.       – Я уже пожалел, что вообще связался с тобой, – признался Моран. – И что сегодня дёрнул своих людей на эту разборку.       – Эти люди получат солидный куш. Все их труды будут окуплены, обещаю.       – А с ранеными как быть?       – Им предоставят медицинскую помощь. За мой счёт.       Джордж на водительском месте присвистнул. Себастьян промолчал и недовольно поджал губы. Он понимал, что должен пристрелить Джима или тот должен пристрелить его, им надо было обмениваться угрозами, а не разбирать, кто прав, кто виноват, словно они давно уже не чужие люди. Что-то изменилось.       Джордж и Себастьян оставили Джима на попечение его лечащего врача, убедились, что слежки нет, и разъехались. Они встретились на другой день в небольшом кафе в центре Лондона, чтобы обсудить всё случившееся.       – На счета каждого из моих ребят упала солидная сумма, – сообщил Джордж и закурил. – Как я понимаю, от Мориарти?       – Чёрт его знает, – поморщился Моран и сделал глоток крепкого чёрного кофе. – Возможно.       – А надо знать точно. Ночью состоялось несколько громких убийств. Некий М захлопнул все свои ловушки и сети, разом убил несколько криминальных боссов, кого-то заставил бежать, избавился от всех, кто знал его в лицо, и ушёл в тень. Теперь он заправляет теневым Лондоном.       – Но мы ещё живы.       – Надолго ли? Слушай… Каким бы отморозком и отбитым психопатом Джим ни был, мальчишка явно испытывает некую слабость к тебе. Поговори с ним. Обеспечь нам жизнь.       Себастьян выдохнул. Он не был уверен, что хочет видеть Мориарти.       И всё же он приехал в клинику на следующий день после разговора с Джорджем. Он немного постоял на улице, покурил и поднял взгляд к осеннему серому небу. С деревьев уже давно посрывало листья, и полковник старался отгонять от себя траурные мысли. Ведь встреча с Джимом могла закончиться чем угодно. Выстрелом в голову в лучшем случае. Хуже всего – Морана ждали. Его сразу же провели к отдельной палате и оставили у приоткрытой двери.       Джим сидел на кровати в свободной футболке и штанах и тыкал по кнопкам ноутбука одной рукой, а на вторую был наложен гипс. Выглядел он плохо, но значительно лучше, чем два дня назад. Раны на бледном лице были обработаны, но щёки впали, словно он совсем ничего не ел.       Джим недовольно закатил глаза, когда открылась дверь, но выражение его лица сменилось, как только он увидел Морана. Мориарти тут же спихнул с колен ноутбук и встал, чуть прихрамывая. Видимо, ублюдки повредили ему не только руку. Улыбнувшись, Джим замер в паре шагов от Себастьяна.       – Я пришёл не воевать, а поговорить… - начал Моран, но Джим внезапно подался вперёд.       Мориарти порывисто обнял его. Тонкие руки сомкнулись на шее, и Джим прижался к полковнику всем телом. Было странно, но и в этот раз Моран не ощутил отторжения. Напротив, это казалось ему таким правильным, что он, поддавшись желанию, обнял исхудавшего парнишку в ответ. Неужели этот хрупкий человек теперь мог возглавлять бандитов и террористов всего города?..       – Твои друзья боятся, что я убью их? – спросил Джим, когда они вышли из палаты и устроились у окна. Мориарти со всей своей непосредственностью уселся на подоконник и сразу перешёл к прямым вопросам. – Им нет причин беспокоиться, пока они держат языки за зубами.       – Как у тебя планы на них? На меня? – так же честно спросил Моран. – Ты же теперь самый влиятельный человек в Лондоне.       – Твой Джордж слишком много под меня копает, – холодно заметил Джим, игнорируя слова о своей влиятельности. – И всё же планы весьма миролюбивые. Весь его отряд я готов нанять на работу.       – Думаешь, они так просто согласятся.       – А почему нет? Им скучно, платят мало, жизнь несправедлива. Я дам им занятость, стабильность и деньги.       – А я? – снова спросил Моран. – Когда я снова впаду в немилость, то что будет?       – Ты… – задумчиво повторил Джим. – Я мог бы оставить тебя рядовым снайпером. Это деньги, стабильность, занятость. В знак моей благодарности за всё, что ты сделал. Но я хочу другого.       – И чего же?       – Партнёрства.       В воздухе повисла пауза. Моран внимательно всматривался в лицо Джима, но прочесть что-либо по его лицу было невозможно. Несносный чертёнок всегда мастерски играл эмоциями, и едва ли можно было обычным анализом распознать его искренность.       Джим спокойно и терпеливо ждал ответа. Моран прокручивал в памяти все те дни, что они провели вместе. И ссоры, и пролитый на брюки кофе, и ругань, и редкие дни перемирия, тишины и бесед. Возможно, он вообще никогда не знал настоящего Джима.       – Ну нет, – рассмеялся Моран. – Дважды я на одни и те же грабли не наступлю…. Тебе, парень, веры нет.       – Пусть даже так, – кивнул Мориарти. – Но правда есть правда: мне рядом нужен надёжный и верный человек. Кто-то с твоим опытом и твоей преданностью…       – Я тебе не пёс, Джим.       – Ты зануда! – закатил глаза Мориарти. – Как с тобой тяжело! Сейчас, подожди…       Джим спрыгнул с подоконника и поморщился от боли. Дохромав до своей палаты, он скрылся за дверью, а вернулся уже с ноутбуком, и Себастьян даже и не подумал ему помочь. Сам виноват, не нужно было играть с бандитами в игры, о которых ничего толком и не знаешь.       Джим поставил ноутбук на подоконник, быстро прощёлкал несколько папок, открыл файл, вбил пароль и повернул монитор к Морану. Глаза Мориарти горели недобрым огоньком, и ему не терпелось чем-то поделиться с собеседником.       – Смотри! Узнаешь?       Полковник наклонился, изучая взглядом чертежи и схемы. Он, как бывший военный, сразу же узнал, что это карта, с отмеченными на ней военными лагерями.       – Это военные планы, – сказал он, не скрывая изумления. – Откуда?       – Моран, я не пустышка, – заверил Джим. – Совсем скоро я стану королём преступного Лондона, и предлагаю тебе идти рядом со мной. Быть моим партнёром. Другом!       – Какой мне с этого интерес? – Себастьян поднял внимательный взгляд на Джима. – Ты играешься в своей песочнице, но мне это не интересно.       – Развеять скуку! – заверил Джим. – Быть частью чего-то большего, чем членство в совете ветеранов. Я открою перед тобой, перед нами, целый мир.       – Джим, я тебе не верю, – мягко улыбнулся Моран. – Ты пытался подставить меня, убить, ты обманывал меня, использовал. Когда ты наиграешься, я снова отправлюсь в утиль.       – Да почему? – нахмурился Мориарти. – Что было, то было!       – Ты сам знаешь ответ. Я для тебя пёс.       Моран улыбнулся Джиму тепло и почти что нежно. Пожалуй, он будет даже скучать по этому несносному мальчишке с горящим взглядом и ворохом безумных идей. Полковник протянул руку, растрепал чёрные волосы Джима, забавно взъерошив их, что было молчаливым прощанием. Для себя Себастьян уже всё решил.       – Это не так, – серьёзно ответил Джим и нахмурился. – Точнее, было так, но теперь нет.       – И что изменилось?       – Ты оказался слишком упрямым ублюдком. Ты сломал меня.       – И ты меня за это ненавидишь?       – Безумно ненавижу.       – Но и отпустить не можешь.       – Не могу.       – Я тоже ненавижу тебя, Джим, – почему-то Себастьян улыбался, видя раздражение в глазах Мориарти. – Столько хороших людей гибнет из-за тебя, стольких ты обманываешь, калечишь, ломаешь. Мне... жаль тебя. Удачи. Прощай.       Уходил Себастьян со спокойным сердцем. Его друзьям ничего не угрожало, а сам он оставался свободным.       Брошенным всеми, забытым, но свободным. И живым.