«Жаль, подмога не пришла, подкрепленье не прислали. Нас осталось только два, нас с тобою наебали. Все братушки полегли и со стрелами напряжно, Но мы держим рубежи, мы сражаемся отважно. Меч сломался — все, пиздец, больше нечем отбиваться. Что ж, закурим, брат-боец, нам от смерти не съебаться! Жаль, подмога не пришла, подкрепленье не прислали. Что ж обычные дела — нас с тобою наебали М-м-м наебали…»
Мужчины зычно, по окончании песнопения хлебнули пива, за здравие неизвестного им Бориса Гребенщикова, автора той песни, что милостиво пропела им Мирина. За это девушке разрешали пить и крутиться рядом. Часть пути, что они проплыли, был сложным. Река была не спокойна, к тому же они плыли против течения и ветер не благоволил парусам. Все устали, и сейчас, вечером, проплывая мимо гор, названия которых Довакин не знала, команда и пассажиры отдыхали, позволив себе открыть не тронутый ранее бочонок с Флотзамским пивом. Рея сидела на перилах, свесив ноги вниз и упираясь руками в борт из красного дерева, и смотрела за тем, что происходит на корабле. Понтар был пресной судоходной рекой, и Довакин, плыла по ней второй раз в жизни, хотя в своём мире переплывала лишь моря. Это всё казалось каким-то странным сном и не вязалось в голове у данмерки. Она ещё раз обвела взглядом уставших глаз палубу и людей на ней. В тесной группе у фонаря собрались те, кто слушал иномирные песни и пил пиво. В той же компании находилась и Роза, со своим новым любимцем котом, которого она назвала Себастьяном. Рея усмехнулась, вспоминая, как этот кот заявил о себе, когда они уже отплыли, и высаживать его было поздно. Роза не дала Роше скинуть «ещё один голодный рот и гадящую жопу» за борт, а за это капитану перепала пара дохлых крыс притащенных животным из трюма. Вернон Роше принял « подношение» сказав, что хоть кто-то знает, кто здесь главный. И вот теперь этот пушистый комок лениво лежал на коленях у брюнетки, что любовно гладила его и сама мурлыкала, не хуже кошки. Нет, тихо на корабле не было, зато была странная идиллия и затишье. Никто не решался громко кричать, за исключением командира, выкрикивающего приказы. Никто не шумел и не лез в драку. Даже Лютик и Золтан нашли здесь себе компанию подстать. Хотя бард и не был доволен тем, что у него то и дело забирали лютню, в конце концов, он смирился с этой неприятностью и согласен был помочь шатенке правильно складывать пальцы на изящном грифе. Рея вспомнила, с какой любовью, нежностью и азартом, менестрель, будучи пьяным в штабе Синих Полосок, обучал Розу, но у той мало что выходило. Струны больно царапали нежные пальцы, и она то и дело ойкала и извинялась. А теперь, видимо, и вовсе забросила это дело, и Лютик, уже не с таким терпением учил всезнайку Мирину. Сегодня небо было залито кучей ярко сияющих звёзд, луна стала меньше и приобрела серповидную форму. Довакин покачала головой, про себя удивляясь тому, как же похож и одновременно различен этот мир от её собственного. — Бдишь? Рядом, лицом к воде, оперевшись сложенными руками о борт, спросила Бьянка. — Нет, бездельничаю. Спокойно ответила данмерка, слегка пожав плечами и позволив себе для полного образа беспечно легонько помахать ногами. — Не волнуйся. Они конечно те ещё засранцы, но девушек не тронут. — Как бы девушки их не тронули, вот о чём стоит переживать. Они засмеялись, не смело, осторожно, но искренне. Рее это нравилось. Солдатка перевернулась и теперь упиралась спиной в борт, так же как воительница, наблюдая за происходящим на палубе. — Кто же ты такая? — Ммм? — Ты всех балуешь. Откупаешься дорогими подарками, чтобы показать своё расположение. Так делают только высокородные и аристократы. Но при этом сражаешься так, словно с детства этому училась. Из-за этого сложно понять, твои мотивы и кто ты на самом деле. — А это так важно? Знать кто я? — Ты хороший человек, Рея. Это видно сразу. Но прошлое настигает всех, и мне хочется знать, не случится ли это, пока ты рядом с нашей командой, и какие последствия это может принести. Данмерка дёрнулась, выпрямилась, показывая, что ей этот разговор не приятен. — Пока что, я расхлёбываю ваши проблемы, и нас всех настигает лишь ваше прошлое. Я просто ищу способ вернуть нас домой. — Эй, не бычись. Мало ли странностей и совпадений в нашем мире? Бьянка отделилась от борта и, повернувшись к мачте спиной, расправив руки в стороны, с доброй улыбкой посмотрела на воительницу, прежде чем присоединиться к отдыхающей компании. Мимо них всех прошёл капитан. Вечно рассерженный и всем недовольный и постоянно, сколько Рея его видела, уставший. Мирина слабо дёрнулась и запела чуть громче, видимо, стараясь в очередной раз привлечь внимание командира СО к себе, но всё было тщетно. Сколько бы девушка не исхитрялась, Роше не обращал на неё больше внимания, чем требовалось для общего дела. Видимо шатенка наивно полагала, что раз она переспала с этим мужчиной, то в их отношениях что-то изменится. Довакин в это не лезла, отчасти понимая, какого Мирине, и при этом желала, чтобы девушка, наконец, поняла, что обязательства на другого человека нельзя накладывать насильно. Винить Вернона Роше в том, что он расслабился с её подругой, и пошёл себе дальше — так же не было нужды. Данмерка не знала, как это происходит в мире Розы и Миры, но в чём точно был похож мир Ведьмака и Скайрима, так это в отношении к сношению. Оно необходимо чтобы расслабиться, получить удовольствие и порой спустить пар, и при этом не предполагает дальнейшего развития отношений или какой-либо перемены в дружбе. Лучшие друзья могут без зазрения совести ласкать друг друга, даря тепло и нежность, или смотря кто что предпочитает, и при этом не хотеть выйти замуж или жениться. В северном Скайриме секс был по большей частью необходимостью в продолжительных походах. Никакой любви. Никакой страсти. Лишь острое желание согреться, выжить и идти дальше бодрым и здоровым. Правда, став магом, и получив возможность согреваться в любой момент с помощью магии, Довакин не утратила этой привычки. Скорее просто из животного желания и удовольствия, ведь согреваться таким образом уже не было нужды, но всё же оставалось приятным. Воительница покачнулась, покрепче зацепилась ладонями за перила, и упёрлась ногами в борт, прежде чем изогнуться всем телом назад. Позвонки громко хрустнули, кровь в спине вновь зациркулировала, разливаясь приятным теплом в местах бывшего застоя. Висеть в таком положении было неудобно, но это приносило желанную разминку в ноющие от бездействия мышцы и кости. Девушка не успела разогнуться обратно в сидячее положение, как сильные руки схватили её за ткань куртки на груди и потянули обратно на борт. Не упасть уже вперёд на палубу, помогли сжимавшие всё это время перила ладони. Лицо Вернона Роше было очень близко, если бы не маска на лице, Рея была уверена, она чувствовала бы его дыхание, исходящее из плотно закрытого рта и раздувшихся в раздражении ноздрей. Она склонила голову на бок, в вопросе. Но ответа на этот немой вопрос не последовало. Чтобы как-то уравновесить эту ситуацию, Довакин разжимает бортики и кладёт ладони на руки капитана, чтобы тот, наконец, отпустил её куртку. Карие глаза, с морщинками в уголках, быстро посмотрели на то, что происходит внизу, оценили ситуацию, и вернулись к просмотру темноты под капюшоном. За спиной командира грянул очередной громкий мужской смех. Их небольшое недоразумение пока не заметили. Роше медленно отпускает куртку. Рея не ругается столь резким и необычным методам капитана. Он не виноват, что решил, что она сейчас упадёт в реку, и самоотверженно пошёл спасать девицу-попавшую-в-беду. Он совсем не виноват в том, что воительница не была в беде ни на йоту. Довакин демонстративно расслабилась, снова начав держаться руками за бортик и беспечно помахивая ногами, рассчитывая, что и темерец перед ней расслабится, а может и вовсе пойдёт дальше по своим нескончаемым делам. Но Роше лишь сжал и разжал кулаки, стоя к ней полубоком. О чём он думал, эльфка не знала, и уже собиралась слезть с насиженного места и уйти восвояси, и даже уже начала делать это, как была схвачена за капюшон. В женский живот резко, быстро и болезненно упёрлось колено в металлическом наколеннике. А на запястьях в перчатках защёлкнулись кандалы. Рея, глотнув воздуха, ошалело смотря вокруг и чувствуя, как внутри неё кипит кровь от неожиданного предательства, начала отбиваться от скрутившего её капитана. Послышались голоса тех, кто увидел эти насильственные действа. — Ты что творишь?! — Эй, тут капитан воительницу допрашивает! Но по факту, никакого допроса не было. Была борьба, и ни Рее, ни командиру никто не помогал. Опрокинув мужчину на деревянные доски, Довакин попыталась ударить темерца лбом в лицо. А получилось лоб в нос. На исписанную причудливыми линиями маску брызнула кровь. Данмерка отчаянно держала ногами ёрзающее тело командира под собой, не давая ему встать. Из наручников не удалось высвободиться, но и сдаваться так просто она была не намерена. Их окружили заметившие возню матросы и пассажиры. Где-то поблизости послышалось угрожающее шипение кота. Рею схватили за подмышки и стащили с капитана, затеявшего драку. — Что вы делаете!!! Девичий крик. Эльфка кидает полный злости взгляд на девушек, которых зажали и скрутили те же люди, что говорили им комплементы пару минут назад. Голову данмерки пронзает резкая боль, когда Роше хватает грубыми пальцами её капюшон, вместе с волосами под ним. Девушка дёргается, силясь встать на ноги, но её крепко прижимают за плечи. С ужасом она понимает, что с её лица сдирают маску и шлем. Роше стоит над ней, разглядывает, и скулы на его небритом лице едва заметно дрожат от напряжения. Его взгляд мечется по чертам лица данмерки. — Бабы блять. Он кидает в неё её же маской, и даёт молчаливый знак отпустить девушку. Как только давление на плечи ослабевает, Рея резко, даже слишком встаёт. Швыряет расплавленные оковы в спину удаляющегося капитана и с вызовом оглядывается на его команду. Девушек уже отпустили, но те лишь завороженно, эльфка поначалу решила, что от страха, смотрели только на неё. Присутствующие на палубе Полоски начали со скучающими лицами расходиться по своим местам. — Рея, ты… — Ну и стоило оно того, Роше? Стоило лишь попросить мазельку. Али ты что ещё там думал увидеть? Но Роше отмахнулся от приставшего к нему краснолюда. Наконец к ним на палубе присоединился Геральт. Он осмотрел лицо Реи оценивающим, слегка сердитым взглядом. — Брусничка, ты как? Этот солдафон возомнил о себе чёрт знает что и творит всякое, не имея никакого чувства такта! Мне так жаль, что…- но договорить, чего именно ему жаль, Лютик, подошедший слишком близко, и собирающийся приобнять девушку, не успел. Рея, с чувством стыда и угрызений совести, зажевав нижнюю губу, словно ребёнок, которого обидели, разбежалась и прыгнула за борт. — Она каждый раз топиться будет, если я ей что-то сделаю? Лютик подпрыгнул на месте от того, как внезапно вернулся командир, и боясь, что тот услышал часть из его пламенно утешительных речей. Мира и Роза, синхронно кинулись к левому борту, в надежде увидеть подругу. — Она в домик поплыла, — слегка потерянным голосом произнесла Роза. Геральт молча кивнул и принял от Роше кружку с пивом, которую капитан ему предложил. — Может, — предложил один из проходивших мимо солдат, ведьмак узнал в нём Кугву, которого после прошлого происшествия на корабле, кроме как « Мудаком» никто не звал, — отцепим его нахрен вместе с ней? Я пошутил. — Геральт, она же… — начала брюнетка, обращаясь к белоголовому, но тот остановил её. — Шрамы исчезли. Дайте ей время принять свой обновлённый внешний вид. А для начала, просто узнать о нём. У вас же там, вроде были зеркала, да? Расслабьтесь. С ней всё будет хорошо, не маленькая, она справится. Верьте в неё. Роза с Мирой переглянулись, а после обе посмотрели за борт. Они надеялись, что с Реей действительно всё хорошо. К тому же, они всё равно, не смогли бы отправиться за ней, хотя бы для моральной поддержки, ибо прекрасно понимали, что с течением не справятся, и вовремя за лодку схватиться не успеют, чтобы туда залезть. Тем более ни о каком возвращении на корабль речи не идёт. А плыть до Аэдирна позади большого деревянного корабля, уж точно не хочется. Но и оставить всё как есть они не могли, а потому, вооружившись тёплыми одеялами, пресной водой, (пиво девушки не пили на корабле принципиально, чтобы а) не захмелеть и б) меньше бегать в туалет, ибо на таких кораблях он жуткий) Лютиком с его инструментом, фонарём и устроились на корме, откуда хорошо виднелся белый водоплавающий дом, сцепленный толстой цепью с кораблём и неровно плывущий следом, как гадкий утёнок-инвалид за большой мамой уткой. Девушки только сейчас увидели, на сколько дико это всё смотрится со стороны. Но, сглотнув печали и несуразный каламбур ситуации, начали играть весёлые, подбадривающие, а порой и грустные мелодии. В надежде, что Рея услышит их и поймёт, что она не одна. Довакин еле забралась на края этой белой волшебной шлюпки так, чтобы не перевернуться ко всем чертям. Она была зла, обижена и ничего не понимала, и чувствовала себя как после первого в её жизни сношения — мокро, непонятно и потеряно. Разве так всё должно было быть? То, что Роше был непомерно груб и уж точно не галантен в этом вопросе — это факт. Снял с неё маску, да ещё и при всей команде! Да ещё как? Напав! Это было до одури обидно. Она значит к нему по-доброму, по-хорошему, чтобы всё было гладко, а он. Да как он посмел! Но лишь после, когда воительница уже забралась в кабину, внутрь комнатки, что была попаданкам домом несколько недель, в полной темноте, в голову Реи закралась другая мысль. « Что со мной случилось?!» ощупав лицо ладонями в мокрых перчатках, Довакин не досчиталась ушей. Точнее их формы и расположения. Внутри было темно, электричества в машине давно не было, чтобы зажечь свет. « Дура, ты маг или кто вообще?!» Как только комната осветилась белым, режущим глаза светом, Архимаг увидела, что пол в кузове был мокрым. Где-то была брешь, и по быстрым подсчётам данмерки, эта штука долго в воде не протянет. Наверно эта машина и не предназначалась для подобного, лишь на крайние случаи и только чтобы держаться на плаву, а не быть постоянным преследователем. А возможно всё дело в выбитом стекле, куда при сильной качке и заливалась вода, попадая в салон. Но разбираться с этим не было ни времени, ни желания. Даже если эта хреновина пойдёт ко дну, у эльфки были дела поважнее. А выбраться, в случае чего, она всегда успеет. Как же всё дико, сложно и абсолютно точно ненормально. Но пока было время побыть наедине и раздобыть зеркало. Пробравшись сквозь раскиданные вещи к ванной комнате, в которой девушки раньше умывались, Рея посмотрела в грязное и разбитое во время своего «одиночного плавания» зеркальце в дверце шкафчика с ванными принадлежностями. Из отражения смотрела совсем незнакомая ей девушка. Белые как молоко седые волосы остались, и это было почти единственное, что не изменилось. Данмерка сняла с дрожащих рук перчатки. Кожа была белой, под ней виднелись синие венки. Мясо под прозрачными ногтями тоже не было серо-синим, а розовым. Девушка вновь подняла голову, смотря теперь на собственное отражение, и пыталась узнать там себя. Рот отражения открывался и закрывался. Зелёные глаза смотрели с ужасом и непониманием. Тонкие розовые слегка припухлые губы… Размеры не изменились, лишь цвет всего лица и тела приобрёл человеческие оттенки, но так дико было смотреть на себя в паутинном отражении разбитого зеркала и не верить, что это ты. Что глаза, родные, слегка раскосые большие глаза, кроваво красного цвета без белков, стали просто большими, зелёными, правильной человеческой формы, с белыми белками по краям… Эльфка схватилась за уши, откапывая их среди бледно седых волос. Такие маленькие, круглые, такие нелепые! « А остальное? Остальное тоже стало таким?!» Девушка начала быстро раздеваться. С остервенением снимать уже порядком надоевшую ей соловьиную броню. Тихо заскулила, взяв по груди в каждую руку и приблизив их, насколько позволяла анатомия, к лицу. Вместо привычных тёмно-синих аккуратных сосков, были две розовые точки, покрывшиеся гусиной кожей и слегка съежившиеся от холода и влажности. Нет, Рея прекрасно знала, как выглядит женское человеческое тело. Всё-таки Изольда была нордкой, Довакин во всех подробностях видела, как выглядят обнажённые девушки и какого цвета бывают соски, и другие более спрятанные части половых признаков людей. Но у неё и у других данмеров всё было другого цвета, не слишком выделяющегося на фоне общего цвета кожи. « Я блять надеюсь это не то, что Ульфрик имел в виду, когда говорил, что сделает меня нордкой!» Такие изменения шокировали. Медальон на голой груди мелко задрожал, выделяя домашнее уютное тепло, согревая продрогшее холодное тело. Эльфка взяла его в руки. Если снять цепочку, то колдовство развеется. И можно вернуть своё тело обратно. Чтобы оно стало таким, как раньше. — Дура. Трисс так старалась, накладывая такие сложные чары… Буквально превратила меня в человека! Девушка ударила себя по лицу, чтобы выгнать из головы мысли о том, чтобы всё испортить окончательно. Кажется, помогло. Щека стала розовой. Рея никогда раньше не краснела. Серая кожа вообще не могла краснеть. Единственное, что было в её данмерском теле красным — это кровь и глаза. Видеть такую, вполне обычную для других людей, но столь неожиданную реакцию собственной кожи, было удивительно. В Архимаге заиграл исследовательский интерес. Словно подросток, она вертелась на месте, стараясь познать своё тело заново. А после обследований с карманным зеркальцем, что было обнаружено в шкафчике и благодаря не дюжей удаче не разбитым, всех труднодоступных мест, Довакин поняла ещё кое-что. Она может больше не прятаться. Может носить одежду, какую захочет и посчитает нужным. Больше никакой соловьиной маски и даэдрического шлема, без необходимости. Можно трогать всё вокруг без перчаток. Можно улыбаться, и чтобы эту улыбку видели. Довакин впервые, за всё время, проведённое в этом мире, искренне счастливо улыбалась, а после заливисто засмеялась. Ведь самое главное — можно было есть вместе со всеми и не бояться, что кто-то закричит при её виде и попытается убить. Можно спокойно мыться и ходить в туалет. И никто не обзовёт её дьяволом.***
— Дьявольщина! Роше едва не метал молнии своим взглядом, подходя ближе к беловолосой девушке, что стояла и грелась на солнышке, обсыхая и излучая самодовольство и счастье. В воздухе чувствовался запах дыма и гари. — Мать твою, ты рехнулась? Сигаешь в ледяную воду по ночам, являя свои суицидальные наклонности. Игнорируешь приказы. И вместо того, чтобы надеть кирасу, ты лезешь в бой в рубахе раскрытой до пупа, с сиськами наружу! Ранее утро началось явно не с того. Рея не спала всю ночь, и потому заметила, когда на палубе корабля началась явно не просто утренняя возня. На корабль Синих Полосок напали. Разумеется, Довакин не могла остаться в стороне, особенно когда большая часть команды ещё спала и не знала о происшествии. А то, что она залезла на чужой корабль в одной рубахе и простых штанах, и устроив там пожар, вернулась на судно Полосок, всего лишь ерунда. Стыдится девушке было нечего. Ну не услышала приказа капитана брать живьём, с кем не бывает? Она вообще была так рада избавиться от надоевшего шлема, что едва помнила себя от счастья, вновь встречаться с незнакомым противником лицом к лицу, и чтобы перед смертью враги видели её глаза. Но теперь, когда азарт битвы сходил, а позади остался догорающий корабль разбойников, идущий ко дну, Вернон Роше устраивал девушке разнос. Весьма горячий и пристрастный, судя по вздувшейся вене на его виске и нервной жестикуляции руками. Геральт чистил меч неподалеку, и вмешиваться не спешил, лишь кидал странные взгляды на воительницу. — Но ведь всё хорошо закончилось, да? И я что, должна была из пижамы переодеваться в доспех, чтобы помочь отбиться от бандитов? — Ты находишься на моём сука корабле. Ты обязана подчиняться моим приказам. И раз собралась воевать, то тебе сука, стоит, как и раньше носить броню, а иначе можешь валить в храм Милетеле и учиться на знахарку! — Роше, ты стоически пытаешься не смотреть на мою грудь. Я тобой прям горжусь. — Лучше бы ты и дальше была молчалива и скрытна. Бабы блять, вас хер поймёшь. Пробурчав под нос ещё что-то, точно нелицеприятное, капитан постепенно удалялся. Остановился перед грот-мачтой, и, запрокинув голову, что-то прокричал тем, кто был на вантах. Рея размяла плечи. — Погода отменная. Отметила девушка, подойдя к ведьмаку, что заканчивал чистить стальной меч от крови незадачливых грабителей. Ведь это ж сколько дури в голове надо иметь, чтобы налететь на корабль, идущий под темерским военным флагом? — Угу. А ты своим видом и сиськами пугаешь солдатню. Геральт показал на рубашку воительницы. Та начала осматривать себя и свою одежду, и с разочарованием на лице, отметила розовые кровавые пятна на некогда белой, а теперь мокрой от речной воды ткани. — Пойду, переоденусь. Но скажи, как я выгляжу? Повертевшись, Довакин уперила руки в боки. Ведьмак показательно закатил глаза и вздохнув, более дружелюбно произнёс: — Прекрасно, думаю так ты и должна выглядеть под чарами Трисс. Мужчина нахмурился. Рея хотела положить руку ему на плечо, с понимающим и жалеющим выражением лица, но ведьмак покачал головой, словно отгоняя от себя дурные мысли. Довакин пришлось долго пролазить через все «подарки» для темерского специального подразделения, прежде чем она попала в место для неё и других двух девушек, почти на самом дне корабля. Благо дамы этот закуток ещё в прошлый раз облагородили и обустроили для приемлемой ночёвки. Не став будить спящих красавиц, которых не разбудил шум битвы и штурма корабля, а так же крики и прочая мешанина звуков, поднявшие с постелей, хотя бы под конец, даже матросов с жутким похмельем после вчерашнего, Рея быстро разделась до нижнего белья и юркнула под тёплое большое одеяло. Поспать без одежды, в тепле тел юных девушек, что так мило скорчили лица, когда они коснулись холодного и влажного тела Довакин, было бесконечно мило и приятно. Единственная, кто пустил седовласую в тёплые объятия, была Роза. Архимаг с удовольствием прижалась к брюнетке потеснее, чтобы как можно скорее согреться и уснуть. Впервые не душа себя обтягивающим обмундированием и неудобному, для лежания в нём, шлему. Можно, наконец, расслабиться и получать удовольствие. Ведь когда у тебя под боком тёплое и мягкое живое существо, которое тебе дорого, ты чувствуешь себя намного лучше.***
Рее впервые снились сны за последние недели. Яркие, приятные и полные нежности. Просыпаться не хотелось, но как только корабль довольно резко остановил свой ход, из-за чего содержимое трюма дрогнуло, вскочила и она. Довакин раскрыла глаза. Было немного душно и жарко. Первым делом ощупала уши, а после тронула медальон на груди. Волк смотрел на неё кроваво красным взглядом, его пасть как и прежде была раскрыта, являя острые клыки и явное желание впиться кому-то в глотку. Она всё ещё была человеком, или хотя бы выглядела как оный. Волосы уже были сухими, так Рея поняла, что проспала часов 6 не меньше. Девушек с ней уже не было. Видимо не стали будить, когда сами проснулись и теперь доводили до белого каления команду и других присутствующих на корабле. Довакин улыбнулась, выбираясь из лежанки, и начала искать для себя более подходящую, удобную и желанную одежду. Больше прятаться не было смысла, а значит можно позволить себе что-то более вольное и удобное. Поседевшие уже давно волосы постоянно мешали, девушка не знала, чем их зацепить, чтобы они перестали лезть в глаза. А после в руку попал кинжал. Пожав плечами и тихо хмыкнув, Рея резанула оттянутые пряди. Короткие волосы для воительницы всегда были аспектом безопасности и практичности. Их длина всегда зависела от того, можно ли ей их себе позволить, не будут ли они мешать при битве. И сейчас был тот случай, когда нужно исключить возможность того, что тебя начнут за них хватать. Ведь чем они длиннее, тем больнее. Девушка застыла, стоя на коленях под магическим светом, оттягивая волосы и едва проведя по ним кинжалом. Роше. Она даже не поговорила с ним как следует, после вчерашнего. Утренние крики не в счёт. Всю ночь она потратила на изучения себя и радость по поводу сработавшего зачарования. И совсем не подумала о том, как ей вести себя с командиром, что вчера был до неприличия груб. А утренняя стычка прошла так, словно ничего не случилось, точнее очень даже случилось, что-то из-за чего капитан вёл себя более… участливо. Рея сомневалась, что раньше он бы ей хоть что-нибудь сказал о её неподобающем для драки виде. « Может он так извиняется?» Нет, девушка решительно мотнула головой, отрицая эту мысль, и едва не задела кинжалом теперь уже маленькое ухо. Седые волосы упали на пол. Пока Рея занималась подравниванием причёски сзади, то думала и анализировала дальше. С чего Роше вообще приспичило смотреть на её лицо, хотя раньше он даже не заикался о её таинственном виде. «Белки» И тут, с очередным отрезанным клоком волос, Довакин поняла. Он не мог не заметить, каким мечом с ним сражался Йорвет тогда на поляне. Да и само то, что она раскидала эльфов и людей по разные стороны, оградив их друг от друга невидимой стеной, говорил не в её пользу, как сторонницу темерцев. А ещё до этого, он наверняка прознал, что она и Геральт спутались с скоя’таэлями, раз на той же злополучной поляне, они стояли рядом с их атаманом. Ещё и «подарок», в котором капитан нуждался. Наверняка решил, что она подмазывается. Неудивительно, что он решил проверить, не эльфка-предательница ли в его рядах. Ведь как только он увидел её лицо, он не стал её убивать или продолжать, что начал. Кандалы какие-то с собой таскал, тяжёлые, такие девушке раньше видеть не доводилось. Они явно были зачарованы на что-то, что подавляло бы её волю и магию, но… Нужно было лишь время, чтобы их снять. Довакин задумалась. Она сама вела себя скрытно и давала больше чем положено поводов для того, чтобы подозревать её в чём бы то ни было. Роше можно винить лишь за слишком грубые методы. И в то же время, может и хорошо, что всё сложилось так. Они узнали, что медальон уже какое-то время действовал. А всем хватило объяснения о том, что он скрывал шрамы и ожоги. И потому она может теперь быть свободной от гонения и угнетения. Собрав в кучу все грубо отрезанные волосы, Архимаг подожгла их заклинанием, и наконец, начала собираться, для выхода на палубу.***
— А ты не думала, что он может оказаться блохастым? — А ты не думала, что ты можешь не быть врединой 24 на 7? Мирина не нашлась, что ответить на это замечание и продолжила ковырять пальцем краску с борта. По палубе туда сюда ходили мужчины, все были заняты делом, а те, кто не был, сразу получали его от проходящего мимо Роше. Девушкам работы не давали. Утром они вызвались хотя бы протереть полы. Из-за этой простой работы, не требующей много ума, многие едва не свернули себе шеи. Теперь попаданки скучали, наблюдая за работой других. Точнее скучала Мира, Роза же нашла себе занятие в виде вычёсывания Себастьяна, что был не против просто лежать на коленках, пока из него вычёсывают клоки грязной шерсти. К ним подошёл краснолюд, и поделился едой. Вяленое мясо, варёное яйцо и луковица. На десерт было яблоко. Девушки брезгливо поморщились. Смогли впихнуть в себя только яйца и яблоки. Вяленое мясо всегда было жёстким, пересоленым и вечно застревало в зубах. Проглотить такую штуку можно было лишь запив большим количеством воды. А туалет на корабле всё ещё был странным местом, куда попаданки ходили только вместе, буквально держась за руки, и очень неохотно. Оказывается, было тяжело не делать ничего весь день. От такого бездействия сильно устаёшь. Пейзаж менялся медленно, был скучен и неразнообразен до одури. Кот есть человеческую еду отказался и убежал в открытый трюм, ловко виляя между ног солдат. — А ну осторожней! Давай-давай, иди и поймай пару мышей, хороший мальчик. Отрабатывай место. Раздавшийся знакомый голос вынудил девушек отвлечься от залипания каждый в свою точку и сосредоточенного медленного пережёвывания. Из люка появились сначала бледные ладони, а после беловолосая голова. Рея вылезла по лестнице и с широкой улыбкой двигалась к девушкам, что потеряли дар речи, при виде переодетой подруги. Они привыкли к другому её виду, и сейчас, она больше походила на совершенно другого и незнакомого им человека. — О, а вы уже едите. Золтан, а мне что-нибудь есть? — А то как же. Твои вообще ничего не едят, так весь паёк пропадёт. Краснолюд протянул девушке солонины. Довакин с жадным и голодным остервенением откусила тягучий кусок. — Ммм, о, спасибо — с набитым ртом, Рея забирает у Хивая протянутый деревянный стакан с пивом и её лицо скрывается за днищем тары. Краснолюд, довольный собой, вытер усы. — Это ещё что. Вот доберёмся до Вергена, вот там пиво так пиво, а это покажется ослиной мочой. — М-угх-р! Заявила всё ещё пьющая Довакин, и после весьма некультурно вытерла рот рукавом, широко улыбаясь. — Блять, вы другого места для пожрать не нашли? Марш с палубы, не мешайте… Это ещё что за хрень?! Взгляд капитана Синих Полосок медленно скользил сверху вниз, а после снова наверх, пытаясь осознать, что именно он перед собой видит. Рея, чтобы командиру было лучше видно, даже развернулась к нему лицом, держа руки на бёдрах. — Переоделась вот. Теперь не такая страшная и грозная, но и не в запачканной кровью пижаме. Вам не нравится, капитан? Девушка весьма вызывающе двинула бровями, проводя языком по внутренней части нижней губы, в ожидании вердикта темерца, что сверлил её наряд острым взглядом карих глаз. А посмотреть было на что, не смотря на общую закрытость одежды. Тёмно синие цвета ткани плотно прилегающей блузки, выделяли общую бледность кожи, как лица, так и не до конца открытой груди, что была туго связана корсетом-доспехом. Длинные сапоги кончались выше колен, и виднелись такие же тёмно-синие крепкие обтягивающие штаны, терявшиеся в широком металлическом ремне, поддерживающим их и захватывающий нижние края блузки. На нём висел неизменный мешочек, что вмешал в себя больше, чем стоило по законам логики, и ножны с мечом, чья рукоятка переливалась тёмно-красными бликами в свете непостоянного солнца. Оценив эту одежду, как что-то среднее, едва похожее на доспехи, а значит приемлемое, Роше поджав губы, лишь коротко кивнул и повторил свой приказ о том, что пассажирам не стоит мешаться под ногами у матросов. Как только капитан отошёл на приличное расстояние, Рея лишь беспечно пожала плечами: — И чего это он? Первой очнулась Роза. — Выглядишь просто восхитительно. Это же вампирская броня из замка Волкихар? — Ага, она лучше укреплена, да и не мешает, если вдруг придётся проявить навыки акробатики. — Размяв плечи, произнесла зачарованная данмерка. — А как ты себя, ну… Чувствуешь. — слегка замявшись и кинув быстрый взгляд на находящегося всё ещё поблизости краснолюда, не знающего о тайне происхождения воительницы, спросила брюнетка. Довакин улыбнулась, широко, по-доброму, едва показывая белые зубы. — Людей при виде меня больше не выворачивает наизнанку, так что прекрасно, я бы сказала. Но спасибо за беспокойство, Роза. Золтан поперхнулся. — Я так понимаю, — Рея отвела взгляд от краснолюда, и снова вернулась к разговору с подругами — вам никакой работы не доверяют, и вы тут без дела шатаетесь? Прищур зелёных глаз седоволосой прямо-таки искрился. Девушки словно почуяли надвигающуюся по их душам что-то серьёзное, и одновременно вжались в край корабля, инстинктивно отступая и защищая тыл. — Вижу что это так. Бьянка! Подойди, пожалуйста. — Ну что тут у вас? Бьянка отделилась от мачты, скидывая свою работу, а именно часть белого паруса, который она и ещё несколько солдат скручивали на соратников, и подошла к компании. — Как считаешь, милая моему сердцу воительница, выйдет ли толк от этих двух жеманных барышень, если мы хотя бы попробуем научить их защищать себя? — Рея говорила медленно, растягивая слова и смотря в глаза Бьянки с хитрым прищуром. Блондинка облизала губы и сделала задумчивый вид, критично оглядывая пассажирок. — Кости слабоваты, мышц практически нет. Может если только уворачиваться и смогут, если прогнутся. Меч то ручки слабоваты держать. — А как на счёт этого — с готовностью, словно только этого она и ждала, Довакин достала и показала Бьянке два кинжала искусной работы. — Ага, может и сработает. — солдатка смотрела на оружие ближнего боя с пониманием и даже азартом. — Тогда мне брюнетка, а тебе шатенка. — Идёт. — Рея отдала стеклянный кинжал блондинке, а сама, взяв за руку Мирину, потащила ту в сторону, где они бы не мешали окружающим и при этом смогли бы заняться своими делами. — А вы нас спросить не хотите? Шатенка уже хотела закатить нешуточный скандал на тему того, что ей это всё не нужно и ей вообще-то и так хорошо, но полный злости взгляд Довакин велел подчиняться и молчать. Хотя последнее скоро стало совершенно невыполнимой задачей. Мирина кряхтела, выла, а после едва не начала натурально хныкать. — Ты должна увернуться от моих рук, а ты в них подставляешься! И не бойся попасть по мне, ведь в этом вся суть! — Я не ведьмачка, чтобы успевать делать и то и другое! — Ты позорище моей жизни, Мирина. Ещё раз! Изворачивайся, Мара тебя дери! Ноги то тебе зачем нужны?! — Мне нужно отдохнуть! — Попадёшь по мне хоть раз — устроим перерыв. Посмотри на Розу, она вот не ноет. — Так Бьянка и не бьёт её так сильно! — Ты забыла, как я могу сильно ударить? Мира застыла, вспоминая и понимая, что для Довакин это не стоило никаких усилий. А сейчас она так и вовсе расслаблена. Это и стало ошибкой. Воительница приближалась к ней, медленно, выставив впереди себя лишь кулаки, а Мира забыла что ей делать. Не знала, куда она ударит. Просто отступила на шаг и зажмурилась, когда костяшки пальцев едва не коснулись её носа. Выставила вперёд ладони, едва задев стальные браслеты остриём кинжала. — Перерыв! Мирина открыла глаза, увидела, как Рея машет рукой, подавая сигнал Бьянке. Едва не упала на месте от накатившего на неё облегчения. Воительницы встретились по середине, о чём-то говорили. Шатенка начала жадно пить из фляги. Роза присоединилась, села рядом и протянула руку, показывая, что она следующая в очереди, чтобы напиться. Обе девушки, раскрасневшись от слишком резко начавшейся силовой тренировки, тяжело дышали, пытаясь прийти в себя. — И сильно она тебя? Спросила Роза. Мира поморщилась. — Она больно бьёт. Словно нарочно! Я ей не груша для битья, и как она вообще может заставлять нас… — Она делает это, чтобы мы могли себя защитить, если её вдруг не будет рядом. — Ох, словно она собирается куда-то от нас деться. Она ж Довакин, не убиваемый персонаж и вообще… — Ты забыла? Она едва не умерла у нас на руках, в первый день во Флотзаме. Шатенка скорбно замолчала, откидываясь слегка назад и запрокидывая голову. — А вообще ты молодец. Мне так и не удалось попасть по Бьянке. А кинжал и вовсе постоянно выскальзывает. И кажется, скоро будут мозоли. Брюнетка начала ковырять свои ладони. Мира сдержанно улыбнулась, критично и исподлобья наблюдая за подругой. Ей нравилось, что девушка признавала, что она в чём то лучше. — Так, меняемся. Мира! К Бьянке, марш! — Мне больше нравилось, когда она старалась ни с кем не общаться. — пробурчала Мира, но слишком уж наигранно, Роза усмехнулась и покачала головой. Думая о том, что как же легко иногда добавить другим уверенности в себе. Жаль с ней это так легко не проходило. — Бьянка сказала, что реакция у тебя есть, медленная, но есть. — Рея, не обнадёживай меня. Я прекрасно знаю, что могу и чего нет. И физические нагрузки не моё, к тому же… Я почти не вижу, когда она на меня нападет, и по этому сложно сосредоточиться. — Я знаю, но давай попробуем выработать хотя бы реакции. Никогда не знаешь, что может пригодится, если… — Ладно, мне всё равно не отвертеться. Довакин с Розой была куда нежнее, чем с той же Мирой. Это было видно, хотя бы потому, что в этот раз брюнетка даже не запыхалась. Рея ставила её ноги и руки в нужные позиции, много объясняла. И девушка правда старалась, но когда на тебя нападает, пусть даже понарошку, чёрно-сине-белое пятно, сложно понять, что именно нужно защищать. В этот раз нужно было защищать живот. Рука воительницы едва коснулась ткани рубашки, а Роза защищала лицо, вскинув кинжал. — Ты опять мертва. Жаркий шёпот на ухо заставил брюнетку вздрогнуть и открыть глаза. Вблизи лицо Довакин виделось девушке чётче. Та, наконец, разглядела большие зелёные глаза, весёлую улыбку тонких губ и короткие чистые белые волосы. Роза задержала дыхание, пока смотрела на сокрытую магией данмерку перед собой. Кого-то она ей напоминала. Но сходство было лишь мимолётным. Простым совпадением. Черты лица совсем не те, хотя цветовая гамма и соответствовала. — Роза, ты меня не боишься. Это плохо. Попытайся хотя бы представить, что я могу сделать тебе больно. Рея покачала головой, отходя от подопечной. — Прости. Это была нелепая затея, хотя бы со мной. С другой стороны палубы послышался крик. Мира, словно озверев, кинулась на Бьянку, переходя из защиты в нападение, и тут же упала, оказавшись осёдланной солдаткой. Та смеялась. Шатенка умудрилась вывернуться и приставить кинжал к бедру блондинки. Тренировочный бой закончился смехом и пыхтением довольной собой Мирины. Роза поджала губы, щурясь и стараясь рассмотреть далёкие расплывчатые пятна. Но смысл был понятен и без хорошего зрения. Мира справлялась, и каждая удача, приносила ей больше сил, а главное умений. — Давай ещё раз. Я буду строже. Тёплые пальцы прошлись по лицу брюнетки, разворачивая голову и обращая на себя внимание. Роза лишь кивнула, зажевав губу и стараясь встать в защитную стойку. В этот раз промах едва не стоил девушке дыхания. Ничего не получалось. « И не получится» — подумала Роза, когда Рея обходила её по дуге — « Я едва её различаю на этом корабле. Я слишком слабая и никчёмная. Я ничегошеньки не могу ей противопоставить» В этот раз Довакин напала сзади. Подмяв под себя девушку, воительница прижала её к себе, сжав изгибом локтя горло. — Всё получится. В следующий раз. — прошептав это куда-то в волосы опешившей и застывшей на месте брюнетки, Рея отдалилась, оставив ту один на один с бесполезным в этих руках кинжалом. Из раздумий её вывел хлопок по спине и счастливая, снова вся раскрасневшаяся Мирина. Роза послала ей сдержанную улыбку, мол, ну хоть у кого-то что-то получается. Их обеих окликнули. — Сейчас покажем вам, как действовать в реальном рукопашном бою. А после, посмотрим чему вы научились. Говорила Бьянка, хотя брюнетка могла поклясться что идея принадлежала Рее, что держалась позади солдатки. Мира с готовностью кивнула и за руку отвела подругу чуть-чуть подальше, чтобы две воительницы могли им показать, что делать. — Эй, тут бабья драчка намечаетьси! Поначалу, когда они только начали обучение, мужики плевались и долго не задерживались, смотря за мучениями учениц. А сейчас, когда стало понятно, что морду друг другу бить будут опытные воительницы, на это представление мужики решили посмотреть. В ужас пришёл только Лютик, переживающий, что после этого, «Рея снова закроет своё прекрасное личико шлемом и больше он не увидит её живописных черт лица». Мира поняла, что что-то не так, лишь после того, как показательно-учебный бой, стал самым настоящим мордобоем. Сперва всё было нормально. Девушки медленно кружили в полукруге, позицию защиты заняла Рея, а Бьянке досталась роль нападающей. Довакин легко уворачивалась, не отнимая рук от своего лица, гадко улыбалась. Солдатка поначалу комментировала, но перестала, когда во время своего последнего отвлечения, белоголовая ударила её кулаком в скулу. — Правило номер два. Не отвлекаться, в реальном бою, ждать пока ты закончишь говорить будут лишь… Извращённые убийцы. Наслаждающиеся чужими мучениями. Бьянка провела ладонью по подбитой щеке, слегка потерянная от такого расхождения с первоначальным планом. Ухмыльнувшись и слегка дёргая головой, молча согласилась на новые условия и пошла в очередную атаку с большим остервенением. Рея увернулась, не дав солдатке даже коснуться себя, изящно, вызывая странный вздох у зрителей. — Номер три. Разъярённый противник опасен вдвойне, а то и втройне. Но за яростью часто накладывается отключение здравомыслия, и получается… — Рея в очередной раз лишь увернулась от нападения Бьянки — что он только нападает, забывая… — Довакин вновь лишь отодвинулась в сторону, чтобы не угодить в захват солдатки, и пока та пролетала мимо, ударила ту локтём в спину, сбивая нападавшей траекторию — защищаться. Кажется не совсем складно, но думаю, суть вы уловили. Ваша задача уворачиваться и убегать. Для начала этого достаточно, но бывает и такое, что… Бьянка, толстозадая ты корова, ты бить то меня будешь или что? Я блин не мастер долгих речей! О-о-о-о. Бьянка накинулась снизу, хватая соперницу за талию и протаскивая вперёд, едва ли не в толпу. Рея спутывает свои ноги с зажавшей её в своих воинственных объятиях, чтобы они нарочно упали на деревянные доски палубы. Солдатка отпускает воительницу и заносит кулак, чтобы ударить в рёбра. Довакин резко поднимает бёдра, упёршись пятками в пол, и Бьянка теряет равновесие, не совсем понимая, что это за скачки. И по итогу сама оказывается под белоголовой. — Девушки, бёдрами можно двигать не только во время секса, видите, как она удивлена? В бою нужно использовать все умения. — Рея заводит руки начавшей дрыгаться солдатки той над головой, ногами же она удерживает ноги соперницы. — В таком положении, если вы успели правильно зафиксировать противника, остаётся только одно — бить головой. Но давайте допустим… Что вы сами оказались в этом положении, что вероятнее, и, — Довакин освободила одну свою руку, удерживая ладони блондинки уже одной рукой и тянется за кинжалом. — Что у вас есть кинжал. Рея, с слегка хамской улыбкой, вкладывает в ладони Бьянки короткое холодное оружие. Солдатка тут же этим пользуется. Крепко схватив рукоятку, вырывает ладонь с орудием из захвата и едва не задевает грудь соперницы. Довакин отскакивает, отпуская Бьянку, и та сразу вскакивает на полусогнутые. Разумеется, девушке не понравилось то, как с ней обращаются. Ведь договаривались они совсем о другом. Но Рея едва ли обращает на разгорячённую блондинку внимание. Её лицо озаряется мстительной улыбкой, когда она видит, что на их представление пришёл посмотреть сам Роше. Геральт едва заметно кивает, прежде чем с животным криком на Довакин начала надвигаться вновь атакующая протеже капитана. И тут произошло то, от чего кровь застыла в жилах, парализуя тела зрителей мерзким и липким страхом. Рея, не теряя зрительного контакта с Роше, показательно выбивает клинок из руки Бьянки голыми руками, и в прыжке, заведя солдатке руку за спину, вынудила ту встать на колени, прямо перед лицом своего командира. Довакин дёрнула, Бьянка вскрикнула от боли. Воительница весьма чётко грозила устроить сопернице как минимум вывих. Зубы капитана сжались, он уже сделал шаг, чтобы прекратить это, но резко остановился. Рея уже присела, касаясь горла блондинки тем самым кинжалом, что сама ей давала минуту назад. Бьянка старалась не дышать, чтобы острое лезвие не впивалось в тонкую кожу на шее. — В бой нужно идти с горячим сердцем и холодной головой. Если не можешь сражаться — беги, если схватили — выжди момент и сбеги. Если тебе угрожают — подчиняйся, а после беги или мсти, но так, чтобы не пострадали союзники. И не важно, что на тебе надето, главное чтобы одежда не мешала отточенным навыкам и умениям. Надеюсь, достаточно понятно? После сказанного, Довакин медленно выпустила солдатку, хищным взглядом едва ли не пожирая командира Синих Полосок. Поднявшись, воительница отряхнула руки и посмотрела на попаданок. — Девочки, я не слышу, вы поняли? Роза и Мира, которые боялись даже пискнуть, с опозданием, но кивнули. — Хорошо, а то следующие вы. Чего встали? Показывайте, что вы поняли, без оружия, Мира. Чтоб не пачкали палубу кровью, ясно? Бьянка, пиво будешь? — Лучше водки. Чёт у тебя удар крепковат для меня. Осмелилась солдатка, потирая руку. Рея лишь пожала плечами и красноречиво посмотрела на краснолюда, ведь это ему выпала честь, подать напитки. — Хочешь, можем повторить? — А то. Только уже на берегу. Там у меня точно будет преимущество. — Ну да, теперь от песка в глаза меня ни что не спасёт. Обе девушки засмеялись, Рея осторожно приобняла солдатку за плечи, чокаясь своей чашкой с её. Роше сжимал и разжимал кулаки, прекрасно понимая смысл показанного для него представления. Мстить Довакин умела. Ещё и так, чтобы те, кто не был в курсе, ничего не поняли. Смотреть на то, как будут биться начинающие ученицы, большинство солдат-матросов уже не хотели, разбредаясь, кто по примеру «учительниц» выпить и перекусить, а кто вновь взялся за брошенную ранее работу. Роза не очень то хотела показывать то чему научилась на Мире, во первых, потому что не хотела сделать подруге ненароком больно, а во-вторых, ведь она так ничему и не научилась. А вот Мира, видимо, загорелась желанием, наконец, показать себя. Разумеется, ведь Роше смотрит! Но Роше смотрел на то, как дружески общаются и выпивают Рея и Бьянка, словно одна не пыталась лишить жизни другую. К воительницам присоединился Геральт. Человек, что сам привёл капитана посмотреть на учения, ещё до того, как эти учения начались. Капитан понял, что ведьмак знал о том, что ему будут показывать и невербально тыкать в свою же ошибку. Самое просто было бы высадить этих выскочек и продолжать путь уже без этих мозговыносящих тёмных личностей, даже если они очень нужны для его плана. Но Роше не думал об этом, хотя бы потому, что это показало бы его с худшей стороны, а точнее, сделай он так, или даже хотя бы задумался бы об этом хоть на секунду всерьёз, он стал бы сам себе противен, от мысли, что похож на слабака, не умеющего признавать ошибки. Но он умел. Не умел извиняться. Умел работать. И не мог себе позволить слабости. Капитан проглотил то, что заслужил, и теперь будет хотя бы считаться с мнением этой особы. И быть вдвойне настороже. Тем временем между «ученицами», что стали такими не по собственной прихоти, разгорались нешуточные страсти, и смотреть за тем, как девки вырывают друг другу волосы, было смешно, до момента, реально опасного для жизни. Мира разошлась не на шутку, за что-то начиная выбивать всю мыслимую дурь из головы Розы кулаками. Та лишь слабо вырывалась под телом подруги, а после и вовсе перестала даже скрести палубу ногами, прежде чем их растащили подоспевшие воительницы. — Это ещё что такое?! — Рея встряхнула Миру, больно сжимая за плечи и оттаскивая подальше от лежащей на полу. Довакин на что-то наступила, опустив взгляд злых глаз вниз, она увидела кинжал, которым девушке было запрещено пользоваться в демонстрационном бою. — Она… Она меня обожгла! Эта сука конченная прокляла меня! Я ей щас ещё раз всеку! — Мира, успокойся, мать твою! Чем она тебя обжечь то могла?! Здесь ничего горючего нет! Что у тебя с лицом?! Рея, не церемонясь схватила шатенку за челюсть и приблизила к себе, внимательно вглядываясь. И действительно ожоги, в виде пальцев и ладони на щеке Миры были, но не выглядели критично, хотя наверняка и болели. Архимаг думала не долго, отпуская девушку из рук и отпихивая её в сторону бочек с пресной водой. — Иди. Умойся, после расскажешь, как было. Бьянка, что с Розой? — Дышит. Только и ответила солдатка, Довакин рыкнула от злости и двинулась в их сторону. Нащупала на тонкой шее пульс. — Померла штоль? Рея лишь тихо цикнула, проверяя тело брюнетки на другие видимые повреждения. — Нет, просто в обмороке. Из-за чего они сцепились, кто-нибудь видел? — Тык вы ж сами им велели… — Мы велели до первой крови. А это уже походит на что-то более личное. Воительницы оттащили обморочную девицу к скамейке, Рея сосредоточенно мудрила заклинание. Бьянка, с малой долей восхищения и зависти, наблюдала за действиями новой подружки до гроба. И как раз этот новый статус в отношениях они и отмечали, пока показательный бой, неожиданно стал боем без правил. — Она мне лицо опалила, а ты её лечишь? Ты блять всегда так. Чуть что, так сразу ой Розочка, бедная Розочка! — Она тебе его не просто так опалила, так что заткнись, пока… — Пока, что? — вмешался Геральт. — Пока остальные не узнают, как Мирина решила покрасоваться и напала на неё, угрожая кинжалом? — Да вы все против меня с самого начала были! — Не заставляй меня окунать твою голову в бочку, пока ты дна не увидишь! Заткнись. Иди сюда, клыки матери будешь показывать. Я сказала, закрой рот, не растягивай кожу! — А с этой что? — Спросил кто-то. — Скоро придёт в себя. — отмахнулась Рея, занимаясь ожогом на лице шатенки. Довакин о чём то думала, это было видно, по сосредоточенному взгляду, смотрящему куда-то сквозь голову Миры. Сама же девушка, уже не сопротивлялась и остыла окончательно, когда от ожога не осталось и следа. — А теперь марш. Хватит для тебя боёв, покрасовалась, молодец. Я что говорила про холодную голову? Ты чем меня слушала? — Я просто хотела показать, что могу не только на кулаках… — Ты понимаешь, что напала на безоружную? — Она была не против! — Так я и поверила, что она разрешила тебе махать перед ней кинжалом. — Я лишь пошутить хотела, чтобы она тоже себя защищать научилась. — Ты лишь пошутить хотела, а вызвала в ней обратную реакцию. — устало потирая лоб произнесла белоголовая. — Только не говори, что она магичкой будет. Это ж блин не честно! Почему ей всё самое интересное?! И Белки ей, и платья ей, и квесты ей, а теперь ещё и магия! — Ты бы хоть думала, что говоришь. Марш спать. Без ужина. Бегом, пока я не передумала, соплячка, и не оттаскала тебя по всей палубе! Не найдя поддержки среди компании друзей, Мирина, сделав весьма оскорбившийся вид и задрав нос, отправилась в трюм. — И ты мне ещё будешь говорить о том, как мне себя вести с моими подчинёнными, хотя у самой вон что происходит. — Роше, ты бы блять не лез, сам виноват. Вскружил малолетке голову, а она теперь ничего кроме твоей странной шляпы перед собой и не видит. — Сама то далеко от этой малолетки ушла? — Но ощутив на себе красноречивый вопрос зелёных разъярённых глаз, мужчина решил пояснить, что имел ввиду лишь то, что все эти девушки выглядят слишком молодо. — Возраст понятие растяжимое. И это шапперон, для твоего общего образования. — Да чтоб даэдра твой шапперон сожрали. Слушай, это ты мне тут дестабилизировал девушку, так что было бы мило с твоей стороны, в следующий раз, хотя бы объяснится с ней, а не игнорировать проблему. Вот это будет точно взрослый поступок. — Хочешь сказать, это я виноват во всех бедах, и всё потому, что трахнул твою подругу?! — Не переиначивай мои слова. Что я действительно хотела сказать, так это, что ты ведёшь себя как свинья. Видишь же, что девка от тебя без ума, так охладил бы её пыл. Она может руки на себя сейчас наложит, чтоб ты на неё своё милостивое внимание обратил. Вы мужики, абсолютно безответственные скоты, а всё туда же лезете. — И куда это мы лезем? Ну-ка расскажи поподробней. — Эй, горе-родители, тут младшая очнулась. — Рея, повернулась на насмешливый голос Геральта и едва сдержалась чтобы не двинуть ведьмаку по его нагло веселящейся роже. И лишь сейчас поняла, что пока длилась её с Роше не самая красивая перепалка, они с ним только что лбами друг к другу не прижались, так близко они находились. — Поговорим позднее. — Это если я твою тощую жопу под килем не протяну, за неподчинение старшему по званию. Довакин лишь покачала головой, не став вдаваться в объяснения о том, на сколько сильно ошибается Роше, говоря такие вещи. Начиная от того, что как минимум «жопа» у неё не тощая. Но сейчас ей предстояло заняться Розой, над которой уже стоял Геральт и двое других его приятелей. Бьянка, как оказалось, ушла за питьём. — Ты как? — Вроде нормально, только… — брюнетка покраснела, зажмурилась, но после продолжила — Только ладони жжёт. — Могу поспорить что не только ладони. Ну, раз ты в норме, то расскажи-ка нам, на кой-чёрт ты решила повторить заклятие Трисс? — Я не… — Роза, не врать. Мира рассказала. И да, я знаю, что она виновата, но ты могла просто позвать на помощь, а не использовать магию, не умея это делать. — Я случайно. Испугалась ну и… — А вот и винишко! — возвестила о своём возращении Бьянка. Дальше разговор перетёк совсем в другое русло. Довакин молча пообещала Розе продолжить этот неприятный разговор, но уже без свидетелей. Ужинали теперь большой компанией, и Рея старалась насладиться ею, так как поняла, что соскучилась по вот таким трапезам в окружении большого количества дружественно настроенных людей. Она улыбалась, с удовольствием ела и пила, слушала шутки и теперь, впервые за всё своё время в этом мире, учувствовала в разговорах, смеялась от рассказов и просто отдыхала душой. Но увлечённая беседа, не могла не дать заметить, как отделилась от их шумной компании брюнетка. Рея проследила за девушкой взглядом, а после встала с места и отправилась следом к носу корабля, где оперевшись о перила, Роза смотрела вдаль. Довакин встала рядом, сделала задумчивый вид, смотря на пасмурное ночное небо. — Я знаю о чём ты думаешь. Роза не отвечала, лишь постаралась спокойно выдохнуть. — Нет, мы не могли разделиться. Они там и без нас справятся. Брюнетка поджала губы. — А если бы мы всё же сбежали, то кем бы мы стали? Мы с самого начала обещали следовать за Геральтом, и его выбор пал на Роше. А если мы будем нарушать обещания, данные нами союзникам… Роза, посмотри на меня. Девушка помедлив, повернулась. Она хмурилась, но возразить не могла, признавая правоту подруги. — Мы станем хуже, чем мы есть и в конце концов, просто потеряем себя. Тогда смысла в возвращении домой не будет. Хорошая девочка. Остальное, и ты поняла о чём я, обсудим и сделаем, когда доплывём и разобьём лагерь. — Хорошо… — Роза прижалась к груди воительницы, внимательно вслушиваясь в стук её сердца. Это успокаивало и дарило умиротворение.