Ты — мелодия моей жизни

       Ник помнил, что ему говорил Хей про держать себя в руках, не рыдать, быть сильным. Но разве это реально, когда Крис лежал совсем рядом, так, что можно разглядеть не привычную белую и почти прозрачную кожу, а какую-то серовато-синюю; тяжело поднимающуюся грудь; можно услышать, как с хрипами вырывался воздух, неясное бормотание будто на другом языке…        Ник сжимал холодные ладони своими, надеясь согреть, но безуспешно. В комнате нестерпимо жарко, а Крис по-прежнему ледяной. Но живой. Живой, и это главное.        — Ник? — тихий голос заставил подскочить на месте. — Ты здесь?        — Да, — Ник вместе со стулом придвинулся ближе и натянуто улыбнулся. Быть сильным. Смотреть в немного мутные глаза, красные, из-за полопавшихся капилляров, с почти чёрными кругами и держаться.        — Как?        — Решил сказать правду, — Ник пожал плечами. Равномерный, раздражающий шум от стоящих рядом и подключённых к Крису аппаратов сводил с ума. Он не давал даже сосредоточиться, подобрать слова. — Что мы встречаемся, живём вместе. Мне не поверили, — Крис на эти слова слегка улыбнулся и сжал пальцы Ника своими.        — Почему?        — Не знаю. У тебя же девушка есть. Пришлось объяснять, что девушки нет, есть парень-идиот.        — Нет парня-идиота, — устало выдохнул Крис и приподнялся на подушках, полусадясь и беря в руку лежащего рядом Тотошку.        — Есть. Иначе бы он не тянул столько дней, оставляя тебя одного, а сразу бы во всём признался.        — Брось, — отмахнулся Крис и закашлялся. Ник тут же поднёс к его губам стакан с водой, стоящий на тумбочке, и приобнял за плечи, прижимая к себе. Он боялся сместить провода, прикреплённые к груди, но почему-то сейчас этот страх отошёл, уступая место ужасу за чуть ли не задыхающегося Криса. Когда приступ закончился, Крис откинул голову не на подушку, а на плечо Ника и прикрыл глаза.        — Это… Это нормально? — спросил тот, обнимая крепче и проводя пальцами по спине, чувствуя холодный пот. — Просто у тебя с сердцем, а это…        — Ага. Франц объяснял что-то, но я не слушал. Неинтересно, — Ник усмехнулся, поднял упавшего на пол Тотошку и положил на кровать. О да, зачем слушать своего лечащего врача, когда он рассказывает про причины? Крис чуть повернул голову, уткнувшись носом в ключицы. От холода хотелось вздрогнуть, но Ник сдержался. — Чёрт. Я… Я скучал.        — Поэтому и говорю: твой парень-идиот, — Ник поставил подбородок на макушку Криса. Он так надеялся вдохнуть знакомый и родной запах, но почувствовал лишь больничный.        — Мои родители тоже знают? — перевёл тему Крис, неуверенно прикасаясь к волосам Ника и пропуская их сквозь пальцы.        — Да. И они очень помогли, когда мне не верили. Сказали, что всё правда и мы действительно давно вместе. И потом Клаус как-то выбил разрешение на почти неограниченное посещение, — Ник до сих пор не понимал, как это получилось, но факт оставался фактом: Франц подтвердил, что Ник мог сидеть в палате хоть сутками, выходя только во время осмотра, процедур и прочего. — Не думал, что так отнесутся.        Вместо ответа Крис фыркнул и прижался ближе. Оба сидели жутко неудобно, повернувшись друг к другу совершенно странным образом, но Ник бы ни за что не позволил ни себе, ни Крису отстраниться. Слишком давно они не виделись, не касались друг друга.        — Сейчас день или ночь? — странный вопрос, но для Криса, наверное, в этих стенах время полностью перепуталось.        — Вечер. Клаус говорил, что они зайдут сегодня. Если ты не против, конечно.        — Нет.        Ник понял, что безумно скучал по той уютной тишине, которая часто появлялась, но сейчас её не было. Когда они оба замолчали, писк приборов казался ещё громче, прорывался прямо в мозг, копошился там.        — Что Франц говорит про, — Ник запнулся на середине фразы, но Крис всё понял.        — Что лечение не помогает. Хуже, но немного медленнее.        — И что тогда?        — Хирургия, — коротко ответил Крис, а Ник прижал его ещё ближе, чувствуя пробежавшую по телу дрожь. Да, это казалось предсказуемым, но до последнего хотелось верить, что всё обойдётся, не придётся ложиться под нож, а потом с таким трудом восстанавливаться. Но вариантов нет. — Не знаю.        — Что такое?        — Не факт, что поможет, проживу долго… — Крис кусал губы, почти до боли сжимал волосы Ника, а тот лишь растеряно водил пальцами по обнажённой спине, надеясь успокоить. Хотя самому хотелось разрыдаться. Если даже операция могла оказаться неуспешной…        — Всё будет хорошо. Каким бы мизерным не был шанс по словам Франца, ты в него попадёшь, обещаю, — Ник знал, что нёс бред, понимал, что голос дрожал, но не переставал говорить. Это всегда успокаивало Криса.        — Так странно, — фыркнул тот и снова закашлялся. Ник боялся очередного приступа и уже потянулся за водой, но всё быстро прошло. — Всегда мечтал о смерти, чтобы не было боли, больниц, операций — ничего. А сейчас… Не хочу. Вроде вот она, смерть, уже рядом стоит, но не хочу. Не когда у нас с тобой столько планов, всё только начинается…        Ник ждал, пока Крис скажет что-то ещё, но он лишь жадно глотал воздух, будто не мог вдохнуть. Впрочем, за это время получилось хоть немного подумать над ответом. Ник взял лицо Криса в свои ладони и заставил посмотреть в глаза. Боги, кто бы знал, как невыносимо тяжело! Но Ник заставлял себя глубоко и медленно дышать, чтобы Крис мог привычно подстроиться под него, не отводить взгляд, прикасаться пальцами к синим губам и не морщиться от коротких ногтей, царапающих его руки.        — Ты. Не. Умрёшь, — с паузами после каждого слова произнёс Ник, стараясь говорить как можно увереннее. — Я тебя просто не отпущу и не отдам. Никому.        — Было бы так просто.        — Чёрт, я спущусь в ад, заберу у Люцифера твою грязную душонку и верну обратно, потому что ты мой. И никакая смерть тебя не получит.        — Ник, — устало протянул Крис и убрал упавшую на лицо прядь. — Спасибо.        — За что?        — За тебя. Ты первый, кто не спросил, как я. Не жалеешь. Уверен, что всё хорошо… Спасибо, — закончив, Крис уткнулся лбом в грудь Ника, а тот сильно зажмурился, чувствуя, как щипало глаза. Держаться, нужно держаться. Крису от этого легче, значит, необходимо продолжать. — Моя ночь темнеет с каждым днём, а ты, ты сделал её светлее.        — Никакой ночи, слышишь? Мы вместе.        — Да, теперь точно верим, — Ник с Крисом повернулись в сторону голоса. Клаус слегка усмехнулся, качнув головой, зашёл в палату и протянул Нику руку. Тот её быстро пожал, не желая хоть на миллиметр отпускать от себя дрожащего Криса.        — Были сомнения? — произнёс тот, улыбаясь.        — Немного. Очень неожиданное признание.        Ник уже давно сидел на кровати, поэтому Клаус опустился на стул и поджал губы, раздумывая над чем-то.        — Где мама?        — Скоро подойдёт. Как ты?        — Лучше выскажи про ориентацию, — попросил Крис, нервно усмехнувшись.        — А что высказывать? Немного обидно, раз узнали об этом так, а не за милым семейным ужином. Ты так не доверяешь?        — Нет, — начал Ник, помогая уставшему сидеть Крису удобно лечь и продолжая крепко держать его за руку. — Я боялся, что будут всякие проблемы и прочая хрень. Сейчас понимаю, каким придурком был. Крис сразу хотел сказать.        — Привет, мальчики, — в палату зашла Габи и протянула Нику пластиковый стаканчик с кофе. Пар от него поднимался вверх, аромат перебивал запах лекарств, а горький вкус помогал сосредоточиться после нескольких бессонных ночей. Ник видел, что Крис не отрывал взгляда от стаканчика и облизывал губы, поэтому поторопился выпить, обжигая нёбо, лишь бы не дразнить. — Как…        — Всё в норме, — не дожидаясь окончания вопроса, ответил Крис и сжал ладонь Ника, ища поддержки.        — Давайте о чём-нибудь другом, — попросил тот, улыбаясь родителям Криса. — Читал пару слухов о новом альбоме…        — Никакого альбома, — отрезал Клаус, мотнув головой. — Сегодня разговаривал с Францем…        — Мальчики, как давно вы вместе? — спросила Габи, слегка стукнув Клауса по плечу. Ник расслабленно выдохнул, а Крис лишь попытался сделать очередной судорожный вдох.        — Где-то с конца октября, — ответил Ник, помогая Крису сесть на кровати, опустив ноги на пол и поставив локти на колени. Так должно быть легче, но почему-то на деле результат не виден: Крис задыхался, а как помочь ему — неизвестно, лишь поддерживать, чтобы обессиленный парень не упал.        Прибежавшая медсестра дала ему подышать чем-то похожим на ингалятор, а затем уложила обратно на кровать и поставила капельницу. Габи прикрывала рот рукой и отводила взгляд в сторону, Клаус смотрел себе под ноги, а Ник — в широко распахнутые в ужасе глаза Криса и продолжал держать его руку, пусть на коже уже виднелись красные следы от ногтей. Быть сильным. Он сможет ради Криса.        — Спаси меня от этого ада, — синими губами прошептал Крис, пока вокруг него суетилась медсестра.        И Ник был бы рад, вот только даже не представлял, как именно. Да, он мог быть рядом, держать за руку, обнимать, целовать, но лучше от этого не становилось.        — Всё хорошо, — начал говорить Ник, гладя пальцами ладонь Криса. — Я с тобой. Потерпи немного, и я покажу тебе путь, отведу к нам домой. И всё будет по-прежнему. Нет, даже лучше. Помнишь, ты как-то сказал, что хочешь собаку? Мы её обязательно заведём. Представь, как каждый день она встречает нас дома, вылизывает, клянчит еду, спит с нами… И утро начинается не с кофе, а с прогулки. Зато ночью какой хороший сон после свежего воздуха! — Ник говорил первое, что приходило в голову, неважно что. Главное — говорить. Если он остановится, то проиграет в борьбе с самим собой, не выдержит, разрыдается, а этого нельзя допустить. Ник видел, как глаза Криса хоть немного, но прояснялись, и уверенности становилось больше. — И вечером, когда ты расчёсываешь мои волосы, она садится рядом, кладёт голову тебе на колени, чтобы и её расчесали. Или мы читаем друг другу, а она заглядывает в книгу, мешается… — Крис опустил веки, ресницы мелко дрожали, но дыхание восстановилось, а пульс, показываемый на мониторе, стал ровнее. — И мы вместе переживём все взлёты и падения.        — Он заснул, — медсестра осторожно тронула собирающегося продолжить Ника за локоть и улыбнулась. — Вы молодец.        — Да, спасибо, — Ник зарылся пальцами в волосы, а затем закрыл ладонями лицо, чувствуя кожей слёзы. Нет, рано. Не при врачах, родителях и могущем в любую секунду проснуться Крисом. В другом месте и в другое время.        Краем сознания Ник отметил, как Клаус достал сигареты и, кивнув Габи, вышел из палаты. Он же не курил? Хотя сам Ник держался только из-за того, что курить в палате запрещено, а оставлять Криса одного нельзя.        Габи положила руку на плечо Ника и попыталась притянуть его в свои объятия. Парень поколебался буквально пару секунд, а затем сам обнял женщину. Немного легче. Но всё равно не то: хотелось обниматься только с Крисом.        — Я могу лечь с ним? — спросил Ник, даже не осознавая своего вопроса.        — Что? — замялась медсестра и бросила взгляд на Криса. — Лучше узнать у его врача.        — Что у меня нужно узнать? — Франц зашёл в палату и сразу же направился к Крису, осматривая показатели приборов и забирая у медсестры папку с документами.        — Могу ли я лечь на одну кровать с ним. Объятия его всегда успокаивали.        Пару недель назад Ник не мог даже и подумать о том, что будет просить такое разрешение, боясь просто признаться в чувствах, что уж говорить про подобное выставление на показ. Но плевать. Крису это нужно.        — Неожиданно, — мужчина вскинул брови и усмехнулся.        — Ответьте, пожалуйста.        — Запрещено. И вы сами должны понимать это: одно неловкое движение во сне собьёт аппаратуру. А она позволяет быстро реагировать на малейшие изменения в самочувствии.        Ожидаемо. Но как хотелось услышать что-то другое! И Ник услышит. Сейчас он был готов бороться до последнего, лишь бы не позволить Крису чувствовать себя в одиночестве, беззащитным, покинутым.        — Я не буду спать.        — Николас, вы всё равно заснёте, — устало произнёс Франц, бросил папку на тумбочку и скрестил руки на груди.        — Я знаю, у него жуткие кошмары. Подскакивание от них не сбивает вашу чёртову аппаратуру? — Ник поднял голову и посмотрел в глаза Франца, заметив, как тот немного напрягся при этих словах. Видимо, всё же сбивает.        — Для таких случаев у нас есть сильное снотворное. И, Николас, вам позволяют слишком многое, поэтому забудьте.        — Франц, — начала Габи, как всегда мило улыбаясь, — неужели никак нельзя? Я знаю Ника, он будет предельно осторожен и не допустит, чтобы по его вне что-то случилось. И также я знаю, что его близость действительно хорошо влияет на состояние Криса.        Ник затаил дыхание, когда Франц поджал губы, раздумывая, но затем покачал головой.        — Мне жаль, но я и так пошёл на большие уступки. Плед с подушкой вам принесут.        — Сдалась мне подушка, — пробурчал Ник, когда Франц с медсестрой вышли. Он по-прежнему держал ладонь Криса и только сейчас заметил, как тот похудел. А ведь это далеко не всё! Бросил ли он антидепрессанты, садящие сердце? Помогает ли хоть что-то от головной боли или она теперь кажется незаметной? Что видит в кошмарах: смерть Ника или собственную? Что он ест? Всё такое важное, но по сравнению с тем, что происходило сейчас, — пустячное. С депрессией можно справиться, с отказывающим сердцем, когда успешный исход операции под вопросом, — нет. — Как мне тебя спасти? Я готов на что угодно, помогло бы только.        — Я рада, что ты есть у Криса, — неожиданно произнесла Габи, поправляя одеяло. — Мало кто выдержит такое.        — Не знаю, что делать. Просто быть рядом? Так этого мало. Отдать ему своё сердце?.. — осознание больно кольнуло в груди. Да, если Крису пересадят сердце, то и проблем не будет. Плевать на собственную жизнь, лишь бы спасти…        — Не вздумай, — Крис уже специально царапнул ладонь Ника, а в голубых глаза плескалась ярость, какой Ник никогда и не видел. — Я хочу жить только ради тебя. И только с тобой. Не иначе.        — И как давно не спишь? — спросил Ник, проводя пальцем по слишком острой сейчас скуле. Но даже это не уменьшило злость.        — Услышал достаточно. Не вздумай так делать, понял? Или спущусь в ад, заберу у Люцифера твою душонку, верну обратно и сам убью.        Ник засмеялся от того, как Крис переиначил его же фразу. Да, ничего смешного не было, а это казалось единственным вариантом действительно помочь, но Ник помнил, как однажды нашёл Криса на крыше и был уверен, что тот хотел покончить с собой. Пусть в итоге и выяснилось, что отсюда видно красивые закаты, но сказанная тогда фраза врезалась в мозг.        «Иногда я думаю о смерти, но, обещаю, не суициднусь, потому что не хочу делать тебе больно».        Странно понимать, что кто-то живёт только ради тебя. Хотя люди же умирают ради кого-то, так почему не могут жить?        — Как мне помочь тебе? — спросил Ник, видя, как снова начинался кашель. Пусть ничего страшного, как до этого, и не произошло.        — Можешь обнять? Или поцеловать, — немного неуверенно попросил Крис, бросая растерянные взгляды на мать.        — Я, наверное, пойду к мужу, пока он две пачки сигарет за раз не выкурил, — улыбнулась Габи и легко поцеловала сына в щёку, а Ника крепко обняла, прошептав ему на ухо «Спасибо».        Ник ещё недолго смотрел на закрывшуюся дверь. Да, ему запретили, но Крис сам попросил, а отказать — выше его сил. Поэтому Ник, плюнув на всё, осторожно лёг на самый край с той стороны, где не было никакой аппаратуры, и аккуратно обнял Криса за талию. Холодными оказались не только руки.        Хотелось крепко прижать к себе, как они привыкли спать, так, чтобы не было даже миллиметра свободного пространства, но этого точно нельзя. Ник притронулся кончиками пальцев к губам Криса, а тот улыбнулся и поцеловал подушечки, не сводя уставшего взгляда с чужих глаз.        Даже не поцелуй — едва уловимое касание губ — значил так многое для обоих. Помогал понять, что ещё не всё потеряно, надежда есть. И пусть удача иногда обходила их стороной, в этот раз она никуда не сбежит, её просто не отпустят.        — Если ты откроешь мне своё сердце и ляжешь рядом, мы сможем лежать так в тишине, только вдвоём, — прошептал Ник, мазнув губами по щеке и заставив Криса фыркнуть.        — Неисправимый романтик.        — Я тебе стихи вообще-то посвящаю, а ты возмущаешься.        — Только пару строчек.        — Давай ты поспишь немного, — улыбнулся Ник, но сразу же стал серьёзнее, когда заметил боль в глазах Криса. Нет, она была и до этого, но не так же много… Крис закусил губу, снова схватившись за Ника, будто за последний шанс спастись. — Крис? Родной?        Ник, не отпуская руку парня, нажал на кнопку вызова врача, даже не вспомнив, что ему нельзя лежать на кровати и лучше бы нормально сесть. Взгляд Криса приковывал к себе. Ник снова говорил какие-то глупости, надеясь, что они помогут и в этот раз, но становилось хуже. Приборы будто сходили с ума, показывая непонятные графики, цифры, пища без перерыва. Крису опять не хватало воздуха, он судорожно хватал его губами, но когда это получалось — захлёбывался в кашле, а никто не шёл в палату, хотя прошло уже столько времени! Ник прижимал такого беспомощного и одинокого Криса к себе, целовал во взмокший лоб, шептал, молился…        Когда чьи-то руки попытались оттащить его в сторону, Ник сам вцепился в Криса, не представляя, как можно отпустить.        — Тогда сиди здесь и не мешайся.        Грубый голос немного отрезвил. Крису пытались помочь, а Ник мешал своей паникой. Глубоко вдохнув, он всё же отпустил ладонь, но из палаты не вышел, лишь чуть отошёл и продолжил смотреть в глаза Криса. Пусть хоть так, но показать, что он рядом, не оставил.        — Спаси, — прочитал по губам Ник и сжал кулаки. Вроде с одной стороны не было никого из докторов или медсестёр. Если аккуратно сесть там, на пол, чтобы держать Криса за руку, то он не должен никому мешать, и Ник уже сделал первый шаг, когда другая фраза заставила остановиться, а весь контроль над собственными чувствами рассыпаться осколками.        — Готовьте операционную.