ПЕРЕПУТАЛА...

— Ты должна помириться с родителями. Безапелляционно. Эмма смотрит на Регину — та совершенно серьёзна. Даже сурова. Смотрит строго. Как, одна из самых нелюбимых Эммой, школьных учительниц. Эмма вздыхает — она наорала на Мэри Маргарет и может быть зря… — Я не могу… Дай мне время… Регина смотрит куда-то в пространство. Почти не мигая. — Что я усвоила за свою, довольно долгую жизнь, так это простую истину — времени, на самом деле, нет. Ни на что. Нельзя ничего откладывать на потом. Можно не успеть — сказать, что-то сделать, извиниться… Ты ещё очень молода и глупа, девочка… Эмма не то чтобы в шоке, но… Это, такое непривычное обращение — Регина никогда так её, Эмму, не называла — «Эмма» — в очень редкие моменты, а чаще — «Мисс Свон» и «Свон» в момент сильного раздражения и высшая степень, когда Эмме удаётся довести мэра до белого каления, почти неуправляемой ярости — «Св-о-о-о-о-он!!!». «Шериф» и «заноза в заднице» это уже почти ласково. — Что ты так уставилась на меня, Свон? — невесело усмехается Регина. — Я тебе таки бабушка — хоть и приёмная. Эмма, наконец, захлопывает рот. — Сколько тебе было, когда ты стала мачехой Белоснежки? — Шестнадцать. Но учти — в нашем мире взрослели быстрее и умирали раньше. Я была бы уже невеста в любом случае. — Ладно. Только если ты будешь рядом. — Я вчера наговорила лишнего. Извини… Мэри Маргарет смотрит на Эмму, потом на Регину. — Прощаю. Я понимаю — ты обижена. Не понимаешь, как себя с нами вести… И я не знаю, как мне вести себя с тобой… Думаешь, меня это не сводит с ума? — у меня такая взрослая дочь! Я была младше тебя, сегодняшней, когда родила. Эмма вздыхает и садится за стол. Мэри Маргарет усаживает Регину и садится сама. Эмма задумчиво крутит в руках кружку с чаем. — Вся моя жизнь превратилась в один непрерывный стресс. Родители, которые оказались сказочными героями и выглядят моложе меня… Этот город… Я — Спаситель. Регина, со странным выражением лица, смотрит на Снежку. — Что? Регина вздыхает. — Другое воспитание. Нам всё время говорили о долге, обязанностях… Бремени власти, судьбе и роке. Ответственности. Мы впитали это, буквально, с молоком матери… Мэри Маргарет кивает. — Точно. С самого детства. Эмма хмурится и серьёзно смотрит на мать и бабушку. — Опять будете говорить о судьбе? Что мне суждено было стать Спасителем? Регина сидит на стуле с совершенно прямой спиной и Эмма, который раз ловит себя на том, что сама машинально прекращает сутулится. — Думаешь я выбирала кем мне стать? — усмехается Регина. — Или Белоснежка? Мы родились принцессами — ты же Спаситель. И светлый маг. Это твоя судьба. И не морщись. Бывают судьбы много хуже твоей. — Знаю… Может и вам пора помириться? Прекратить эту бессмысленную вражду. Белоснежка смотрит на Эмму и возмущённо фыркает. — Думаешь это легко? Сколько крови… — Я не сказала забыть. Кем она притворялась… — Притворялась?! — Регина слегка ошарашена. — Ты никогда не была злой по настоящему. Скорее, как раненый зверь, который, обезумев от боли, крушит всё вокруг… Белоснежке было всего десять. Одна, без матери. И Кора — коварная, бессердечная… Думаешь твоя матушка оставила бы тебя и Дэниэла в покое? Не разыскала бы вас? Не уничтожила бы ваше счастье на корню? Регина мрачно улыбается каким то своим невесёлым мыслям. — Да… А потом, на руинах моей жизни, нашей мечты о счастье, она бы сказала что-то вроде — «Моя дорогая, сейчас ты на меня зла и сильно обижена, но потом… Ты будешь мне только благодарна, что я избавила тебя от такой судьбы. Ты даже не представляешь себе…» И опять бы про вечно пьяного отца, тяжёлую работу, неподъёмные мешки с мукой… Про гнусный и тёмный кабак, в котором она разносила выпивку и грязные выпивохи щипали за задницу… И единственная, которая радовалась бы от чистого сердца моему возвращению, была бы твоя мать, Эмма. Наивная и простодушная Белоснежка… Она была в таком восторге на моей свадьбе… Просто сияла от счастья. И поздравила меня совершенно искренне. Даже не почувствовала моей боли… Белоснежка грустно улыбается. — Я была глупа и эгоистична… Но я любила тебя и думала, что ты будешь счастлива с моим отцом… Прости меня… Регина улыбается сквозь слёзы. — Ты не сильно поумнела с тех пор… И обе смеются, захлёбываясь слезами. Регина встаёт из-за стола и обнимает Мэри Маргарет, которая крепко обнимает бывшую мачеху в ответ, и Миллс целует Белоснежку в лоб… Регина вздрагивает и ей с трудом удаётся устоять на ногах. — Что это было?! Она встряхивает головой чтобы избавиться от последних обрывков странных видений. Потом собирается с духом и толкает дверь трактира. — К вашим услугам, мадам. Я могу вам чем-то помочь? Регина не может отвести взгляд. Татуировка изображающая льва. — Надеюсь, что да. — Что это было? — Принцесса Эмма с недоумением на лице поднимает голову от пялец. — Не знаю… — Белоснежка встаёт из кресел и подходит к окну. — Кажется наши мужья возвращаются с охоты и с богатой добычей. Эмма присоединяется к матери и с улыбкой смотрит, как Генри кидается к отцу на шею. Дэвид машет рукой жене.