ПЕРЕПУТАЛА...

Эмма успевает распихать свой немногочисленный хлам по ящикам письменного стола, когда оживает её мобильник. — Да. Я уже на месте. Успела познакомиться с коллегами. Очень милые люди. Да. И успела соскучиться. Когда вас ждать? Очень хорошо. Передай привет Еве и скажи Коре чтобы не дулась. Сторибрук, конечно, не Бостон, но ей понравится. Пока. Эмма отключила телефон и выглянула в окно. Одинокая фигурка. Генри, сын мэра Регины Миллс ждал приезда матери. Вот и чёрный джип. Хлопнула дверца. Это был насыщенный день. Эмма успела познакомится с мэром, которая сама очень хотела познакомиться с новым человеком в их городе. — У нас не так часто появляются новые люди, — с улыбкой объяснила Регина. — Я заметила, — Эмма отмечает про себя, что взгляд мэра становится настороженным — несмотря на то, что улыбка не гаснет. — У вас одна гостиница в городе, но я оказалась вторым её постояльцем за столько лет. — У нас очень гостеприимные горожане. Многие предпочитают снять комнату у кого-то из местных. «Ты лжёшь!» Дар, который страшно мешает Эмме всю жизнь — ей приходилось прилагать титанические усилия, чтобы радоваться очередному сюрпризу, разыгрывать удивление. Никому ещё не удавалось обмануть Эмму Кэссиди. Но Эмма благоразумно не говорит это вслух. Генри она приметила сразу — всегда один. Очки в тяжёлой оправе вечно сползают на кончик носа. Маленький джентльмен — шарфик, галстук, всегда очень аккуратен. И Регина рядом с сыном переставала быть мэром, суровой деловой женщиной — глаза лучились нежностью и теплом, а Генри почему то дичился матери, становился заметно напряжённым, пытался ускользнуть из-под её руки. С одноклассниками у Генри отношения явно не сложились — почти всегда один на перемене. Забьётся в угол и сидит. — Они не верят мне! — Ну кто поверит в такое? — улыбается Эмма. — Зачарованный город? Герои сказок, которые забыли кто и что они на самом деле? Тебе бы самому сказки писать, пацан. Генри молча вытягивает из сумки книгу, открывает её и Эмма прыскает, закрывает рот ладонью. — Прости… Твоя мама это видела? — Да. Эмма кладёт раскрытую книгу себе на колени. Это было реально смешно — Злая Королева действительно просто точная копия мэра. — И что она сказала? Рассердилась? — Нет. Только спросила откуда эта книга у меня. — И откуда? — Мэри Маргарет дала. А откуда у неё книга взялась она сама не знает… Эмма листает книгу — попадаются знакомые лица. Руби, если верить книге, Красная Шапочка, а бабуля Лукас её Бабушка и есть. Недоеденная волком. Лерой, угрюмый работяга в комбинезоне — гном по прозвищу Ворчун. Эмма иначе представляла себе гномов — Лерой не был карликом. Коренастый крепыш среднего роста. — Ты фантазёр, Генри. Прямо как моя младшая — Ева. Она обожает сказки. Но ей четыре только недавно исполнилось. — Вы тоже мне не верите… — вздыхает Генри. — Ну, а как ты думаешь? С Мэри Маргарет Эмма быстро сдружилась. Милая темноволосая брюнетка. В книге она тоже присутствовала — как Белоснежка. — Твои приезжают сегодня? — Да. Муж и дочери — Ева и Кора. — Зачем ты дала эту книгу Генри? Мэри Маргарет заваривает себе чай и её ушки начинают отливать малиновым. — Он тебе её показывал? — Да. Забавная книга. Ты там тоже есть — Белоснежка. Принцесса и лесная разбойница. Мэри Маргарет возвращается за стол с кружкой чая. — Хм. Я всегда хотела быть Золушкой… Сколько себя помню. — Ну Белоснежка тоже неплохо… — Я хотела дать Генри надежду. Что в конце концов всё заканчивается хорошо. Наши побеждают. — А он себе такого нафантазировал… Но Злая Королева и наш мэр действительно на одно лицо… Думаю, что Регина с удовольствием нашла бы автора и надрала ему уши. И не только Регина и ты есть в книге — Руби у нас Красная Шапочка. А Лерой — гном Ворчун. Эмма допивает свой чай, прощается и выходит — судя по времени от его последнего звонка, Нил должен уже приближаться к городу. — Ты должна их встретить. Генри. Поджидает Эмму в коридоре. — Кого? — Мужа с детьми. Эмма улыбается и ерошит Генри чёлку. — Нил уже взрослый мальчик и способен сам найти дорогу до города. Генри вздыхает. — Я же говорил — Сторибрук зачарованный город. Он сам решает — кого впустить, а кого нет. Он вроде и есть на карте, но в него трудно, а для кого-то и невозможно попасть… Эмма закатывает глаза — «О, господи! Дай мне терпенья!» — Предлагаешь сделать Нилу и девочкам приятный сюрприз? Я не против. Эмма уже собирается открыть дверь «жука», когда мальчик дёргает её за рукав. — Я с тобой. — А твоя мама? — У неё сейчас совещание. Приехал какой то важный тип из Огасты. Она попросила Руби присмотреть за мной, но в кафе «У Бабушки» сегодня страшный наплыв посетителей и Руби просто нет на меня времени… — Генри смотрит на Эмму жалобными глазами и тараторит с пулемётной скоростью. Эмма вздыхает и набирает номер мэра. «Да?» — очень недовольный голос. — «Я вроде просила Руби присмотреть за сыном… Хорошо. Я надеюсь, что вы ответственный человек, миссис Кэссиди!» — Ладно. Поехали. «Жука» Эмма остановила прямо у указателя. Ждать пришлось недолго. — Ну, наконец-то! — Я только подъехала, Нил. Что такое? — Я уверен, что мы тут уже проезжали… — Вот фантик от моей шоколадки, — Ева высунулась из окна джипа и тыкала пальчиком в сторону. На обочине действительно валялась какая то пёстрая бумажка. Эмма растерянно улыбнулась. — Забавно… Значит не зря Генри советовал мне поехать и встретить вас. Надо его поблагодарить за хороший совет. Где он, кстати? Генри? Генри стоял в каких считанных метрах. Но он словно не видел и не слышал Эмму — растерянно топтался на обочине дороги и казалось собирается заплакать. Эмма подошла и схватила мальчика за руку. — Пошли. Познакомлю тебя с Нилом и девочками. Генри, с облегчением, выдохнул и так сжал Эмме пальцы, что она ойкнула. Эмма была готова поклясться, что, когда делала шаг через городскую черту, почувствовала лёгкое сопротивление воздуха — словно он стал чуть плотнее. И видела почти незаметное мерцание — как над раскалённым асфальтом в июльский полдень, но день клонился к вечеру и было довольно прохладно. Ладно, она подумает над этим завтра. — Это мой муж Нил и наши девочки — старшая Кора и младшая Ева. А этот молодой человек — Генри Миллс, сын нашего мэра. Это случилось на следующий день. Вдова Лукас была очень довольна — в гостинице давно не жило сразу столько постояльцев, а уж детей… Так что Еве и Коре досталось столько внимания и ласки, что даже старшенькая, недовольная тем, что из-за родителей, пришлось покинуть любимый Бостон и тащиться в этот провинциальный Сторибрук, заулыбалась. Нил предложил подкинуть Эмму до работы. Голд стоял на пороге своей лавки и что-то выговаривал невысокому крепышу Лерою. Видимо, вывеске над лавкой понадобился мелкий ремонт. Совершенно до этого момента спокойный Нил занервничал, внезапно побледнел и вжался в сиденье. — Эй! Дорогой, не гони! Что с тобой? — Это он… — Нил тяжело дышал. — Кто? — Мой драгоценный папочка… Я скрывался от него столько лет и вот он — в этом городе… — Мистер Голд мой свёкор?! — Значит мистер Голд… — И как он звался раньше? — Тебе мой ответ не понравится… — Тогда не говори. Но он не знает о тебе — иначе я бы уже подверглась жёсткому допросу с пристрастием. Он тут самый богатый человек в городе. И самый влиятельный. После нашего мэра, конечно. — И кто у нас мэр? — Мэр у нас женщина. Регина. Регина Миллс. — Предупреждать надо. Был неправ. Всё гораздо хуже… Эмма уже начала тревожиться. — Да что с тобой такое?! Только не говори, что этот город заколдован. Нил посмотрел на Эмму с таким выражением на лице, что она просто испугалась. — Кто тебе сказал такое?! — Генри. Генри Миллс. Сын нашего мэра. Будешь смеяться — он показал мне книгу — так наш мэр и Злая Королева, мачеха Белоснежки, на одно лицо. — Мне почему то совсем не смешно… Генри ждал письмо. Последнюю неделю мальчику приходилось вставать даже раньше собственной матери — Регина всегда поднималась ни свет ни заря и обычно её утренняя пробежка завершалась у почтового ящика. Так что Генри должен был перехватить почтальона раньше матери и успеть оказаться в своей комнате. И вот, наконец-то — Генри кидается к ящику — большой конверт формата А4. Генри стрелой летит в дом — только бы Регина не поймала по дороге. Но боги сегодня играют на его стороне — у «Мисс Само Совершенство во всём» развязался шнурок — беспрецедентное событие! А потом Регину остановил для беседы доктор Хоппер. Так что Генри не только успел оказаться в своей комнате и залезть под одеяло, но и вскрыть конверт. Он аккуратно вытянул бланки из конверта и прочёл имя. Глаза мальчика расширились от удивления. — Простите, никогда не болела и вот… Но я наверстаю. Не может быть! Эмма поднимает голову и смотрит на девушку, которая, шмыгая носом, остановилась у учительского стола. Эмма сидит с открытым широко, как у деревенского дурачка, ртом, но, наконец, сглатывает и подбирает отвисшую челюсть. — Лилит? — Да. Можно Лили. Лили Пейдж. Эмма встаёт и бесцеремонно задирает девушке рукав свитера. Хорошо знакомая звёздочка. — Но как такое может быть?! — Мы знакомы? — По Миннесоте… Ты меня очень выручила в том магазинчике, когда меня чуть не сцапали и там же показала эту звёздочку… — Эмма? Эмма Свон? — По мужу Кэссиди… Но как?! Лилит одёргивает рукав. — Поговорим потом. В кафе «У Бабушки». Эмма садится за столик и делает заказ. В полной растерянности. На автопилоте. Кто-то садится напротив и Эмма поднимает голову. Но это не Лилит — Генри. С большим конвертом — у Эммы сжимается желудок. Она знает эту эмблему. Пару раз приходилось пользоваться услугами этого сайта и поэтому она не сильно удивлена, когда видит бумаги, которые ей протягивает Генри и своё имя на одном из бланков. — Значит, ты моя настоящая мама. Эмма криво усмехается. — Нет. Ни юридически, ни морально у меня нет на тебя никаких прав. Я тебе никто. Мать не та, что родила, а та что вырастила. Твоя мать — Регина Миллс. — Она… — Только не говори опять, что она Злая Королева. Иначе я сама отведу тебя, малыш, к доктору Хопперу. И с твоей мамой у нас будет серьёзный разговор. Например о том где ты взял деньги. Когда то я работала… скажем так — в иной области. И знаю сколько стоят услуги этого сайта. Сэкономил на карманных? — Привет, Генри. Не оставишь нас на время? Мне тут надо со старой подругой перетереть… Генри кивает и уходит. — Как? — Завидно? — Лилит улыбается подошедшей к их столу Руби. — Мне как обычно. Лилит терпеливо ждёт свой заказ. Эмма жуёт и разглядывает подругу — она совсем не изменилась. За… десять с лишним лет. — Это зачарованный город. Время тут остановилось. Поэтому я выгляжу также как во время нашей последней встречи. Представь себе — до сих пор учусь в школе и не могу себе даже пива купить. Эмма уже не знает, что и думать — вновь обретённый сын и старая подруга, которая застряла как мушка в янтаре в своих четырнадцати годах. Но признать, что магия существует… Как и проклятые города, Злые Королевы и принцессы она ещё не готова. Лилит допивает свой кофе. — И это не самое неприятное. Выгляжу я на четырнадцать, но на самом деле мы с тобой ровесницы. И ментально я давно уже старше… А для окружающих я всё ещё подросток. Как насчёт мороженого? — А? — Эмма так погрузилась в свои невесёлые мысли, что реагирует не сразу. — Прости… Почему и нет? — Тогда пошли. — Ингрид?! — новый повод для шока — ещё одна старая подруга и тоже выглядит так, словно время над ней не властно. — Эмма? Ну наконец-то. Я столько лет ждала, когда ты появишься в Сторибруке… Лилит в это время, пока Эмма пялится на старую знакомую открыв рот, успевает переодеться и занять своё место за прилавком. — Твои вкусы не изменились, Эмма? Ванильно-вишнёвое? — Да… — Ну как ты? — Ингрид внимательно разглядывает Эмму. — Да в порядке… Вроде. Звякает колокольчик. Лерой. С любопытством косится на Эмму и, получив свою порцию, уходит. Ингрид хмурится, поднимает руку, дверь захлопывается, щёлкает замок и с тихим потрескиванием дверной проём зарастает льдом. Лилит совершенно не выглядит удивлённой. А у Эммы опять челюсть стукается о грудь. — Теперь нам никто не помешает. Рассказывай — как ты жила все эти годы? — Госпожа мэр, нам надо бы встретиться и поговорить. Там где не будет лишних глаз и ушей. — Хорошо, миссис Кэссиди. Мой кабинет в мэрии вас устроит? Поверьте — нас никто не побеспокоит. Завтра в три. — Договорились. Эмма уселась напротив мэра и, после короткой паузы, начала говорить: — Я хочу сразу сказать, что ни на что не претендую. Я не имею никаких прав на Генри — ни моральных, ни юридических. — Вы…? — Биологическая мать Генри. Регина выдвинула ящик письменного стола и вытащила чековую книжку, сняла колпачок с «Паркера». — Сколько вы хотите? — Я, конечно, понимаю, что вы, оказавшись в этом мире, уже привыкли решать почти все возникающие проблемы подобным образом, но, как я уже сказала, тут несколько не тот случай… Во первых — я действительно ни на что не претендую. Во вторых — это Генри меня нашёл. — Каким образом? Регина завернула колпачок, но чековую книжку не убрала в стол. — Есть такой специализированный сайт… Некие «энтузиасты» решили, что кого-то может сильно обрадовать внезапно свалившийся на голову, годы назад отданный на усыновление или удочерение, отпрыск. На этом сайте полно слезоточивых, слащавых до тошноты, рождественских сказочек на тему счастливых воссоединений семей. Я бы с удовольствием поверила в подобное, но знаю несколько хороших примеров обратного… Мало того, разыскивая усыновлённых, сотрудники этой конторы нарушают закон, но чего не сделаешь ради хороших денег… Регина скептически хмыкнула. — Хотите сказать, что Генри воспользовался их услугами? Но где он взял деньги? Эмма пожала плечами. — Это уже ваше дело… Выяснять такие подробности. Регина встала из-за стола и подошла к окну. — Ладно. Но к чему вы завели этот разговор если вам не нужны деньги и вы не искали сына сами? Эмма невесело усмехается. — К тому, что я, при всё своём желании, не могу покинуть Сторибрук. Мой муж не знает о Генри и я не хочу чтобы он узнал о нём не от меня. И это в ваших же интересах. Регина обернулась к Эмме. — Так Нил? — Отец Генри. А Генри поставил передо мной условие — и если я его не выполню он не будет молчать и всё расскажет Нилу. У вашего сына есть все документы. — И что это за условие? — Снять Проклятие со Сторибрука. — Простите, что? — Вы не умеете лгать, Ваше Величество. Регина проигнорировала эту реплику Эммы. — Вы поверили маленькому десятилетнему мальчику? Наш Генри большой фантазёр… Эмма с ехидной улыбкой отрицательно помотала головой. — Нет. Я не поверила Генри. Но кто в твёрдом уме и памяти поверит в такое? Я поверила своей подруге детства, Лилит. — И почему же? Эмма вздохнула. — Потому что прошло четырнадцать лет с нашей последней встречи — мы не очень хорошо расстались, но это не относится к делу. Я взрослый человек, вышла замуж, родила детей, а она живёт в Сторибруке и все эти годы ходит в одну и ту же школу. Она не стала старше и на день. Регина скептически пожимает плечами. — Это может быть чья-то дурацкая шутка. Розыгрыш… — Вы не навели обо мне справки, госпожа мэр? О моём прошлом и настоящем. Ни за что не поверю. Вы, которая любит держать всё под жёстким контролем. — Ну, положим навела. Про ваши старые грехи. Но к вашей чести можно сказать, что после восемнадцати даже немногочисленные штрафы за неправильную парковку уплачены в срок. Вы стали просто законопослушной занудой, миссис Кэссиди. — Вот именно. А Лилит помнит то, что вы не найдёте ни в одной из этих бумаг. То, о чём могла знать только она. Больше никто. И родинка… — Какая родинка? — В виде звёздочки. На запястье. Что с вами? — Я знала… знаю только одного человека с похожей… Эмма улыбается до самых ушей. — Вы о матери Лилит? О Малефисент? — У Малефисент была дочь?! — Почему это «была»? Она есть и мы сегодня вместе завтракали в кафе «У Бабушки». Она моя ровесница, но до сих пор не может купить себе пива и закончить школу. Застряла в подростковом возрасте. Из-за вашего Проклятия. Регина опять опускается в кресло. Небрежно смахивает чековую книжку в ящик стола. — Так вы ТА САМАЯ Эмма… — Ага. Дочь Белоснежки. Спаситель. Ни хрена не поняла хотя Лилит и пыталась мне объяснить, что это собственно значит… Регина усмехается. — Узнаете со временем, миссис Кэссиди. Мы с вами в безвыходном положении… — То есть? — Если не снять Проклятие мы все просто исчезнем. — Все? — Все, кто был рождён в нашем мире. Сторибрук исчезнет, как будто его и не было. Ваши дети. ВСЕ ваши дети, Эмма, останутся в этом мире. Одни. Эмма сразу представила Еву, свою маленькую Еву одну, зарёванную в лесу. И Кора, которая немногим старше рядом… Генри… И кто им поверит? — Ну может быть только ваш муж… Эмма задумчиво покачала головой. — Не уверена… А наш мистер Голд? — Тоже. Он же из нашего мира. Румпельштильцхен. Тёмный. Сгинет вместе со всеми. Но причём тут он? Эмма прикусила язык. Чёрт… Это был не её секрет. — Чёрт… Это не мой секрет… Но Регина сама всё поняла. — Так Нил имеет какое то отношение к нашему Тёмному? — Он его сын. Миллс издала очень странный звук. Словно поперхнулась воздухом. — Бэйлфаер! — Что, простите? — У Голда когда то очень давно был сын Бэйлфаер, Бэйл. Румпельштильцхен его уже больше трёхсот лет ищет… — Сколько?! — Больше трёхсот. А сам Голд много старше… Он сам кажется сбился со счёта. Получается наш Генри внук Голда? И ваши дочери? — Получается так… Ну а если снять Проклятие? — Сторибрук всё равно может исчезнуть. Но мы останемся живы и просто окажемся в нашем мире. Вернёмся. — И опять же — наши дети останутся в этом мире. Одни. — Но у нас будет шанс это исправить. Мы сможем найти способ забрать их отсюда… — И как снять Проклятие вы, конечно, не знаете? — Нет, миссис Кэссиди. Ни малейшего представления. — Надеюсь, вы не расскажете Голду о… Миллс серьёзно смотрит на Эмму. — Всегда стоит припрятать козырь в рукаве. Особенно, когда имеешь дело с Тёмным. Эмма прислонилась спиной к грубой поверхности скалы и пытается отдышаться. Кто бы ей, несколько лет назад сказал, что она будет убегать от дракона в его… её пещере — не поверила бы. Но что-то надо делать. Сколько она ещё продержится? И убивать мать Лилит совсем не хотелось… — Эй! Малефисент! Я совсем не хочу тебя убивать. Мне же твоя дочь за это голову оторвёт! Стало удивительно тихо. Кажется дракон затаил дыхание. И чего то ждал. — Да. Твоя дочь моя подруга. Она говорит, что ты думаешь, что она погибла. Так вот — Лилит жива! У неё такая же родинка на запястье. В виде звёздочки. И мне надо снять проклятие и тогда к тебе вернётся человеческий облик. Но это случится если я получу то, что хранится у тебя внутри! Эмма осторожно выглядывает из-за камня. Дракон выгибает шею, напрягается всем телом… Раздаётся оглушительный скрежещущий звук и какой то предмет со звоном скачет по камням. Малефисент аккуратно придерживает его кончиком хвоста. Эмма поднимает это — серебряное яйцо. Точнее шкатулка выполненная в виде яйца. Замочная скважина на остром конце. Эмма прижимает одной рукой яйцо, в другой сжимает меч и отступает назад к выходу, впрочем не спуская глаз с дракона. — Спасибо… Эмма кидается к Регине, лихорадочно распутывает верёвки. — Голд! Подонок! Получил своё и рванул отсюда, как будто за ним черти гнались. — Думаешь, это не случайно, что Генри нашли в его лавке? — Веретено… Наш Румпельштильцхен держит прялку в одной из задних комнат. Говорит, что его это успокаивает. — Так что это было? — Сонное Заклятие… Мобильные телефоны оживают у Регины и Эммы одновременно. — Что?! Эмма едва может дышать от боли в груди. — Генри… Как же так, пацан? Регина вцепилась в руку Эммы. Они обе склоняются и касаются губами потного, бледного лба. Генри делает глубокий судорожный вдох и садится на кровати. — Генри… — Пацан… Генри улыбается глядя на растерянного Франкенштейна и растроганную Голубую Фею. — Проклятие… Но он не успевает продолжить — мир переворачивается вверх дном. Регина встряхивает головой и решительно толкает дверь трактира…