Мы вместе пройдем этот путь

Тимар медленно встал с колен, пытаясь осмыслить произошедшее. То, что король не оставит его, а тем более ребенка в живых, если он не сможет достать артефакт, было ясно по взгляду, который Шейдар кинул на него перед тем, как выйти. Благо государства важнее, чем жизнь сына предателей и его ребенка, а значит у него есть всего три месяца, чтобы достать Елинаж и подготовить побег в случае провала. Главным оружием во все времена являлась информация – это было первое, чему Тимар научился у Крейна, когда тот еще не был Главным Следователем и они ездили по Айре, раскрывая преступления и разгадывая заговоры во имя короны. Поэтому первым делом юноша запросил из архива все данные на герцога Эску. Без этих сведений обдумывать свои действия было бесполезно, и Тимар, закрыв кабинет на ключ, отправился в сад, чтобы подышать свежим воздухом. За ним, как две тени, устремились стражники, нанятые лично графом. Физическую безопасность охрана обеспечивала отменно, но вот от сплетен и гадкого шепотка за спиной оградить не могла. Увидев Тимара, придворные хихикали, бросали колкости ему вслед и постоянно косились на его пока еще довольно плоский живот. – Братец! – стражники на мгновение напряглись, но тут же расслабились, когда вокруг их подопечного закружился ворох изумрудных юбок. Мадлен, счастливо улыбаясь, расцеловала брата и увлекала его за собой вглубь сада, в беседку, где стоял небольшой столик с плетеными стульями, дымился ароматный чай, а слуги расставляли тарелки с фруктами и пирожными. За эти несколько недель во дворце девушка буквально расцвела: глаза радостно сияли, а ленность и сарказм сменились безупречными манерами. Впрочем, Тимар подозревал, что это сказывалось влияние принцессы. Сразу после прибытия девушки ко двору ее заметила Ее Высочество, самая младшая и любимая дочь Шейдара – Одетт, она была ровесницей Мадлен и быстро оценила красоту и гибкий ум новенькой, приблизила ее к себе, и через несколько часов они уже стали неразлучны. – Чудесно выглядишь, – улыбнулся Тимар, оценив и новое изумрудное платье, со скромным вырезом, но подчеркивающее все достоинства фигуры, и модную прическу сестры – ее волосы были собраны в низкий пучок, прикрытый золотой сеточкой, а несколько локонов обрамляли лицо и падали на высокую грудь. – Я знаю, – улыбнулась Мадлен, разливая чай. – Зато ты бледен, а глаза красные – граф слишком нагружает тебя работой. – Это помогает не думать о другом, поэтому я ему даже благодарен, – Тимар благодарно кивнул, взял чай и потянулся за сладкой плюшкой с творогом. Девушка аккуратно размешала чай и отослала слуг. – Как ты справляешься? – поинтересовалась Мадлен, поджав изящно подкрашенные губы. – А ты? – попытался уклониться от ответа юноша. – Мы никогда не ладили с графом, да и родителей я плохо помню – все детство рядом был ты и кормилица, – вздохнула девушка. – Ты же пять лет жил с ним, как с супругом, наверное, даже любил его, и точно был счастлив. Представить не могу, каким ударом для тебя стала правда… Вы уже решили, что будете делать дальше? Тимар вспомнил, тяжелый разговор, когда Раду был холоден и непреклонен, а сам он раздражен, взвинчен и упрям, и поморщился. – Ни я, ни он не хотим отказываться от ребенка, поэтому у него будет два родителя, но жить мы будем каждый своей жизнью. – Ничего не получится! – раздраженно передернула плечами Мадлен. – Крейн через несколько месяцев перебесится и найдет себе новую пассию или просто-напросто женится. А ты полностью посвятишь себя ребенку и не заметишь, как вся жизнь промчится мимо тебя. – Эй! – возмутился Тимар. – Что бы ты про меня не думала, я вовсе не затворник и не монах! И у меня богатый опыт в отношениях! – То, что у графа бурная сексуальная фантазия, не значит, что у ТЕБЯ был богатый опыт в отношениях, – язвительно ответила Мадлен. – Ты ведь, кроме него даже ни с кем не целовался... – Неправда! – Тимар невольно покраснел. – Я целовался со своей невестой и один раз с соседом. – Я тебя умоляю! – закатила глаза Мадлен. – Фиби Винт была фригидной тощей воблой, а про соседа ты наврал – он обожал своего жениха и точно бы не позарился на тощего рыжего мальчишку! – Не понимаю, к чему ты ведешь, – надулся Тимар. – Я хочу сказать, что ты достоин большего, нежели быть бывшим любовником графа с маленьким ребенком на руках! – воскликнула Мадлен. – Оглянись вокруг – на тебя и раньше заглядывались, а сейчас, когда все знают, что ты свободен, от желающих познакомиться поближе отбою не будет. Захочешь – будешь менять любовников, как перчатки, или можешь жениться на милой леди или суровом джентльмене, – это ведь именно твой типаж. – Ты, как всегда, прямолинейна и лишена стыда, – фыркнул Тимар. – Но не думаю, что прямо сейчас готов последовать твоему совету. – Я тебя не тороплю, – мягко ответила девушка, накрывая ладонью пальцы брата. – Но если через год ты все еще будешь один, то я приму меры! Тимар внимательно посмотрел на младшую сестру, несмотря на свой юный возраст и дерзкий характер, она обладала какой-то жизненной мудростью, словно многое знала наперед. В детстве их обоих проверяли на наличие магических сил, но ни Тимар, ни Мадлен не оправдали ожидания родителей – юноша был полностью лишен способностей, а у девушки они были столь малы, что приглашенный маг посоветовал Лиорам не тратить деньги на ее обучение. Однако с годами Тимар все чаще спрашивал себя – не ошибся ли тот чародей? – Спасибо, милая, – улыбнулся Лиор и, перевернув ладонь, пожал руку Мадлен, показывая, как много значит для него ее поддержка. – Но отчего-то я уверен, что ты хотела поговорить не о моих отношениях с графом… Мадлен согласно наклонила голову и улыбнулась, позволяя брату продолжить их давнюю игру. – И раз уж ты подкупаешь меня всеми сладостями, как я люблю, то дело действительно серьезное. Если бы это касалось тебя, то ты бы просто попросила о помощи, – размышлял Тимар, уплетая пирожок с брусникой. – Поэтому я позволю себе предположить, что дело касается Ее высочества. Я прав? – К сожалению, да, – легкомысленная улыбка исчезла, и Мадлен уже серьезно смотрела на брата. – Я буду рада, если мои подозрения не подтвердятся, но для этого, нужно все увидеть своими глазами, и мне нужна твоя помощь. Тимар приподнял брови, показывая, что слушает. – Как ты знаешь, Одетт – единственный ребенок Его Величества, у которого обнаружили магические способности, а значит именно она станет правой рукой будущего короля. Естественно брак с ней – это невероятная удача для любой знатной семьи, поэтому с тех пор, как принцессе исполнилось пятнадцать дворец, осаждают потенциальные женихи. Как правило, надолго они не задерживаются, потому что Одетт считает, что еще не готова к браку, а отец пообещал, что она сама сможет выбрать супруга, когда посчитает нужным. Однако три недели назад в столицу прибыл виконт де Бри и вскоре он был представлен королю как перспективный молодой человек со множеством проектов, правда я не увидела, чтобы хотя бы один из них был воплощен в жизнь. Естественно де Бри начал ухаживать за Одетт, я бы сказала, что он стал одним их самых ярых ее поклонников. Сначала все шло как обычно – принцесса отвергала ухаживания, не отвечала на флирт и посмеивалась над незадачливым кавалером, но пять дней назад я увидела, что горничная оставляет под подушкой принцессы послания от тайного поклонника, а по ночам Одетт стала исчезать из комнаты. На пару часов – не более, однако чтобы заморочить ей голову хватит и этого. – Ты думаешь, что принцесса тайно встречается с виконтом? – уточнил Тимар. – Если это так, то я уверен, что Его Величество знает об этом, а если эти встречи продолжаются, то король ничего не имеет против. – Уверяю тебя, Его Величество ничего не знает о ночных похождениях Одетт, – покачала головой Мадлен. – Иначе за ней по пятам следовала бы ее личная охрана, а они уверены, что принцесса спит у себя в комнате. – А ты хочешь, чтобы эти ночные свидания прекратились? Почему? Может принцесса действительно встретила свою любовь, сейчас им обоим нужна романтика – тайные встречи, лунный свет, темнота вокруг – а когда оба будут готовы, то расскажут Его Величеству. – Братец, поверь, де Бри – не пара Одетт, – взволнованно воскликнула Мадлен. – Ты не знаешь его так, как знаю я: он любит кричать о своих проектах, но ни один из них не был воплощен в жизнь, он проматывает деньги за игральным столом и обожает развлечения, а еще он очень любит женщин, и никогда не будет верен Одетт, как она того заслуживает… – грустно закончила девушка. – Он к тебе приставал, – гневно сощурил глаза Тимар, а когда сестра испуганно посмотрела на него, то окончательно уверился в своих подозрениях. – Я уничтожу этого подонка, – прошипел юноша. – Пожалуйста, успокойся, – заволновалась Мадлен. – Сейчас главное – помочь принцессе. Нужно проследить за ней, чтобы удостовериться, что свидания имеют место быть. Если же да, то я постараюсь убедить ее, что де Бри не тот, кто ей нужен, и я прошу тебя пойти со мной! – Ты ведь все равно пойдешь? – девушка кивнула. – Тогда лучше уж со мной, чем одна, – согласился Тимар, твердо решив, что виконт просто так не отделается. Когда через четыре часа юноша прокладывал путь по темным, пыльным, потайным ходам, вслед за виднеющимся вдалеке огоньком факела принцессы, он вовсю проклинал дурацкий план. Мадлен кралась сзади и была намного изящнее брата, который то и дело спотыкался или вляпывался в крупные лохмотья паутины, свисавшие с потолка. Вот уже полчаса, как огонек принцессы потух, а туннель все продолжался, но Тимар неожиданно почувствовал нежданное возбуждение, желая разгадать, что скрывает принцесса, поэтому пошел быстрее. Наконец, проход расширился, а впереди заблестел голубоватый свет. Лиор погасил свой факел и решительно двинулся вперед. Коридор привел к небольшой пещере, посреди нее была яма, из которой вырывались языки синего пламени, а над всем этим, словно на пуховой перине, зависнув в воздухе мирно спала принцесса. – Какая красота… – восхищенно прошептала Мадлен, подошла к пламени и провела над ним рукой. – И совсем не горячо! Тимар, понимаешь? Это же источник, от которого питается магией весь дворец! Значит, Одетт ходит сюда, чтобы привыкнуть к его магии! – Чудесно, – прошипел в ответ Тимар. – А теперь пойдем отсюда! Где-то рядом должен быть страж! – Какой догадливый мальчик, – прошелестело в темноте, а в следующий миг Мадлен вскрикнула, потому что мужчина в темных одеждах, появившийся из-за одной из колон в пещере, крепко обхватил ее за талию и приставил к шее нож. На вид он был на пять-шесть лет старше Тимара, очень бледный, с белыми волосами и светло-голубыми глазами, словно пещера выпила из него все краски, а на шее тускло поблескивал магический ошейник. – Наказание за нарушение покоя источника – смерть, – прошипел мужчина и чуть отвел руку с кинжалом назад, намереваясь перерезать Мадлен горло. Брат с сестрой мгновенно переглянулись, словно обмениваясь мыслями, и девушка согласно моргнула, а в следующую секунду Тимар швырнул в руку нападавшему тяжелый острый камень, а Мадлен заехала ему острым каблуком по голени, а локтем в живот и выскользнула из захвата. В следующую секунду расстановка сил уже была иной: Мадлен была в безопасности, а Тимар приставил к шее стража острый конец меча, который выхватил их ножен. – Мы просим прощения за то, что нарушили покой источника, – проговорил Тимар, стараясь, чтобы его голос не дрожал. – Мы не хотели никому причинить вреда, мы уйдем отсюда и больше никогда вас не потревожим! – Я знаю, кто ты, – неожиданно удивленно проговорил страж, вглядываясь в лицо юноши, а затем Тимар почувствовал укол в живот, и холодная волна прокаталась по его позвоночнику. Меч стража был направлен прямо ему в живот. Мужчина тем временем кончиком оружия отвел в стороны края камзола и, увидев небольшую округлость живота, кивнул. – Раду о тебе рассказывал, ты принадлежишь ему и носишь его ребенка. – А кто ты? – Тимар не стал уточнять, что сведения стража не верны. – Раду не рассказывал о тебе. – Потому что обо мне нельзя говорить, – равнодушно пожал плечами страж и спрятал клинок. – Но у тебя ведь есть имя? – раздался голос Мадлен, и она бесстрашно шагнула к незнакомцу. Яркая, красивая девушка неожиданно странно смотрелась рядом с бледным мужчиной. – Или его тоже запрещено называть? От этого простого вопроса мужчина растерялся, и на его бледных щеках вспыхнул неожиданно яркий румянец. – Я не знаю. Мне не кому было назвать свое имя, – пробормотал он, отступая назад и словно пытаясь отгородиться от света и красок, что излучала девушка. – Ну а теперь я прошу тебя, – Лиор мягко улыбнулась и положила ладонь на кисть мужчины, которая судорожно сжимала рукоять меча. – Я – Мадлен, а это мой брат Тимар. Видишь, нет ничего страшного в том, чтобы назвать себя. Кто ты? – Раньше меня звали Ингвар, а теперь я – страж источника, – настороженно ответил мужчина, внимательно разглядывая девушку. Услышав это имя, Тимар судорожно вздохнул. Все знали, что у Его Величества трое детей – наследник престола Александр, второй сын Илия, который посвятил свою жизнь церкви, и младшая дочь, любимица отца – Одетт. Однако у короля был еще один сын, незаконорожденный полукровка, позор семьи, о котором предпочитали молчать. Первый муж короля скончался вскоре после рождения наследника престола, и Шейдар, чтобы заглушить боль от потери любимого, начал то и дело прикладываться к вину. Через его постель прошла целая череда любовников – прекрасных женщин и мужчин. Но время шло, боль от потери притупилась, и Его Величество решил, что должен жениться во второй раз, но уже не по любви, а чтобы принести пользу своей стране. Второй королевой стала наследница древнего рода, считавшаяся уже старой девой – тридцатилетняя Мари Виктуар, которая стала матерью двух остальных детей Шейдара. Однако перед самой свадьбой к королю пришла одна из его бывших любовниц и заявила, что ждет от него ребенка. Его Величество разгневался и потребовал, чтобы она выпила прегацию, но женщина отказалась. Она родила у себя на родине, в северной стране, где все покрыто снегами и не бывает лета, и нарекла ребенка Ингваром, что с языка первых людей значит «храброе сердце». До десяти лет мальчик рос с матерью, но после бесследно пропал. Безутешная женщина упорно искала его много лет, но в одном из путешествий на ее кортеж напади разбойники, и эта история канула в лету. Вот только в год пропажи мальчика в королевской темнице появился ребенок, не говорящий на местном языке. Много лет его учили обращаться с луком, мечом и кинжалами, кулаками и плетью вбивали в него безоговорочную преданность королю, а когда ему исполнилось семнадцать – отправили охранять источник, рядом с которым долгое время мог находиться только тот, в ком течет королевская кровь. – Ингвар – значит храбрый, – сквозь слезы прошептала Мадлен, не сумев скрыть эмоции, и ладонью коснулась щеки воина. – Ты делаешь важное дело, Ингвар, – охраняешь источник, но наверняка, тебе бывает одиноко… – Ко мне приходит Раду и мой отец, а сейчас еще и сестра, – ответил страж. – Больше никому не позволено. Наказание – смерть. – А если я буду приходить – ты убьешь меня? – смахнув со щек слезинки, прошептала Мадлен. – Я не знаю, – растерянно ответил мужчина. – Тогда ты позволишь мне навещать тебя? Ингвар кивнул, не зная, почему. Ведь эта красивая девушка и ее брат уже должны были быть мертвы, а утром Раду бы убрал их тела, и о них больше никто бы не вспомнил. Но Раду сказал, что стражу ни в коем случае нельзя убивать юношу, что принадлежит графу, или причинять ему вред. А убить его сестру – это значит причинить вред. Все просто и логично. Но нелогично было позволять девушке, состоящей из красок и света, приходить сюда. Отец всегда говорит, что Ингвар – оружие, просто машина для убийства, он не может никому нравиться, никто не захочет проводить с ним время и уж тем более никто не сможет полюбить его. Наверняка, девчонке просто любопытно, она придет сюда пару раз, расскажет подружкам о своем опасном и забавном приключении, и забудет о страже, заключенным в пещере. Тимар проводил подавленную Мадлен до ее покоев и отправился к себе. Он много раз слышал истории про Ингвара, но они всегда казались лишь слухами, местными страшилками, чтобы дети не спускались в подвал. В голове юноши не укладывалось, как можно так ненавидеть собственного ребенка, чтобы отобрать его у любящей матери и навсегда запереть в пещере с источником. Наверняка Шейдар считал это своей великой жертвой, но король мог нанять солдат, чтобы они охраняли вход в пещеру, сменяя друг друга, как только безопасное время нахождения рядом с источником истекало. То, как поступил король, было слишком жестоко, и Тимар еще больше укрепился в своем решении не просто достать артефакт, но и сбежать после этого. Раду будет ненавидеть его, проклинать до конца жизни, но если бы он знал все, то понял бы и поддержал. Тимар невольно посмотрел на кабинет Главного следователя, мимо которого проходил. Несмотря на поздний час, из-под двери виднелась полоска света от магических шаров. Юноша приоткрыл дверь – в приемной было пусто, а в кабинете, не обращая внимания на свет, спал Раду, развалившись на кресле и откинув назад голову. В груди Тимара защемило, когда он увидел осунувшееся лицо и тени под глазами графа. Не удержавшись, юноша, не касаясь, провел рукой вдоль щеки, на которой виднелась неаккуратная щетина – Крейн не любил растительность на лице, и обычно внимательно следил за собой, покупая дорогостоящие магические бальзамы, чтобы волосы не росли как можно дольше. Один из волосков уколол ладонь, и Тимар, опомнившись, отдернул руку. Оглянувшись, он нашел на диване скомканный плед, накрыл им графа и тихо выскользнул из кабинета. Выждав немного, граф открыл глаза и усмехнулся, поглаживая пальцами теплую клетчатую ткань.