История моей любви: сказка

Дни летели, словно ветер в поле. Миновал месяц, затем другой. Зима стремительно катилась к концу, и я начала привыкать к своей новой жизни. По вторникам и пятницам я делала уборку, по средам - стирала одежду, я даже научилась немного готовить. Конечно, мое меню было пока весьма ограниченным, но то, что я создавала, было вполне съедобно и даже вкусно. А еще мне разрешили пользоваться библиотекой! Когда я услышала это, мне захотелось запрыгать и захлопать в ладоши, как маленькой девочке, но я сдержалась и лишь вежливо поблагодарила. И тогда я впервые увидела его улыбку. Не ехидную усмешку, что так часто кривила его губы, а именно улыбку. Она совершенно преобразила его лицо, сделав почти… привлекательным. Вообще-то я уже давно поймала себя на том, что стоит ему оказаться в поле зрения, как вопреки моей воле мой взгляд устремлялся к нему. «Мне нравится смотреть на него», - однажды призналась я себе. За эти месяцы я поняла, что никто в нашем мире не имеет ни малейшего представления о нем. Да и я лишь слегка приподняла завесу его таинственности, но и этого оказалось достаточно, чтобы понять, что большая часть слухов – пустые домыслы напуганных людей. Вообще-то мой странный хозяин с самого начала вызывал у меня любопытство. Если бы не его кожа, как бы припорошенная золотом, смешанным с серой дорожной пылью, черные когти на длинных изящных пальцах да жуткие звериные глаза, то я сочла бы его самым обычным человеком. Вероятно, когда-то он и был человеком, и частенько во время уборки в столовой я краем глаза смотрела на него, гадая, что же могло привести его душу во тьму? Я метнула очередной взгляд в сторону темного. Тот сидел за прялкой и не обращал на меня ни малейшего внимания, словно меня здесь и не было. Тогда я впервые подумала о том, кто он и кем был раньше. «Явно не из знати». Его вкусы были просты и непритязательны, а уже одно то, что он умел прясть – говорило о многом. Он владел огромным замком, но пользовался лишь столовой, башней и спальней. Большую часть времени он проводил в башне за какими-то опытами, иногда исчезал, порой - на несколько дней, но всегда возвращался. В углу столовой на крестьянском коврике стояла прялка. По вечерам он сидел за ней. Тихий скрип колеса успокаивал и навевал мысли о доме и уюте. Мне нравилось наблюдать, как, проходя сквозь его длинные изящные пальцы, солома превращается в золото. Я старалась изо всех сил, но никак не могла уловить то самое мгновение чуда. Единственное, что мне действительно не нравилось – это вечный полумрак, царивший в столовой. Заглянув однажды за портьеру, я поразилась изумительному виду, который открывался из окон, и приняла решение. На следующее утро, сразу после завтрака Румпельштильцхен уселся за прялку, а я принесла лестницу. Учитывая, что во время уборки, я то и дело скакала и лазила по замку, он не обратил на меня никакого внимания. Приставив лестницу к стене возле окна, я вскарабкалась по ней и попыталась раздвинуть шторы, но безуспешно. Обернувшись, я зацепилась взглядом за корзину у прялки, в которую мерно ползла змейка золотой нити. - Почему вы так много прядете? Не прерывая своего занятия, маг одарил меня косым взглядом и ничего не ответил. Я почувствовала, что снова сую нос не в свое дело, но уже не могла остановиться. Любопытство буквально раздирало меня. - Простите, я спросила, потому что вы напряли золота больше, чем можете потратить… - Мне нравится смотреть, как вращается колесо. Помогает забыть. - Что забыть? - Кажется, помогает, - он смешно дернул плечами и хихикнул. - Не помню. Я покачала головой и рассмеялась. Он повернулся, с удивлением посмотрел на меня, словно только что осознал мое присутствие, и, поднявшись, подошел к лестнице. - Что ты делаешь? Я вспомнила о своем решении и, сжав портьеру, с силой дернула ее. - Открываю окна. Скоро весна. Нужно впустить сюда свет. Портьера не поддалась. Я дернула сильнее – тот же результат. Теперь пришел мой черед удивляться. Взглянув на чародея, я возмущенно осведомилась: - Что вы с ними сделали? Прибили? - Да, - совершенно серьезно подтвердил тот. Ни в его лице, ни в его глазах я не обнаружила и тени улыбки. Скорее из упрямства, чем в надежде на успех, я вцепилась в тяжелую бархатную ткань обеими руками и дернула изо всех сил. Послышался треск, и я вместе со злосчастной портьерой камнем рухнула вниз. Взметнулось облако пыли, а в следующее мгновение я обнаружила себя на руках у колдуна. Его лицо вдруг оказалось совсем рядом, и у меня перехватило дыхание. Не считая давнего прошлого, когда мы покидали замок моего отца, это был первый раз, что он дотронулся до меня. Но если тогда он лишь слегка касался талии, то сейчас его ладони обнимали мои плечи и колени, а моя рука обвивала его шею. Сквозь ткань одежды я отчетливо чувствовала жар его тела, впервые не увидев, а ощутив его худощавую твердость и силу, размах плеч… Я видела его каждый день, но так реально осознала его присутствие впервые. Мои щеки вспыхнули, а сердце трепыхнулось и заколотилось где-то в горле. Минуту мы ошарашено смотрели друг на друга, и мне показалось, что под его золотой кожей расползается румянец. Пауза затягивалась. Я сглотнула комок и прошептала: - Спасибо. Спасибо, что… Он несколько неловко опустил меня на пол и быстро отступил назад. Его движения были неуверенными и угловатыми, словно у куклы-марионетки. Смешно, но мне вдруг подумалось, что великий темный маг, от одного имени которого у многих тряслись поджилки, не знает, куда девать руки, и я почувствовала себя виноватой, хотя и не могла понять, в чем именно моя вина. - Не за что, - пробормотал он, нервно одергивая жилет, и направился к прялке. - Я… Я повешу их обратно, - сказала я. Он замер и обернулся. - Не стоит, - и, взглянув в окно, добавил. – Я привыкну. День прошел, словно в тумане, а в ту ночь я впервые не смогла уснуть. Лежа в постели, я смотрела на луну за окном, и думала о нем. В памяти то и дело всплывали детали утреннего происшествия. Его взгляд… Руки… Прикосновения… Стоило мне закрыть глаза, как я снова ощущала жар его тела, видела его лицо. Оно было так близко, что стоило лишь чуть наклониться и… «Что со мной?» - с молчаливой тоской спрашивала я себя и не находила ответа. Ни в одной из книг, что я читала, ничего не говорилось о таких чувствах. Мое тело горело. Оно умоляло и требовало… Чего? Я не знала чего. Тогда не знала. Провертевшись большую часть ночи с боку на бок, я лишь под утро забылась тревожным сном. Следующий день оказался совершенно обычным. Мой загадочный хозяин занимался привычными делами и ни словом, ни жестом не упомянул о случившемся вчера. Я тоже предпочла промолчать. И снова замелькали дни, словно стекла в калейдоскопе. Пришла весна, с шумом растопив сугробы. Горы покрылись нежной зеленью, а лучи солнца дарили тепло. Наблюдая за пробуждением природы, я все чаще думала о своем темном маге. С каких пор он стал моим? Не знаю, но однажды поймала себя на том, что мысленно зову его только так: мой темный маг. «Что сделало его таким? Боль? Слабость? Отчаяние? Что заставило его отдать душу тьме?» - неустанно гадала я, смахивая пыль. Он не был злым. Тьма владела им, но было что-то еще. Я чувствовала это, хотя и не могла выразить словами. Порой, я ловила на себе его взгляд, и сквозь непроницаемое зеркало звериных глаз видела свет и тоску.