Ты совершил ошибку, Мурад...

Мурад Мурад проснулся от гуляющих по его лицу ярких солнечных лучей. Открыв глаза, вместо натянутой ткани шатра, он увидел перед собой незнакомый потолок, отделанный золотой лепниной. Сонно поморгав, он потянулся, повернул голову в сторону и увидел мирно спящую рядом с ним жену. В этот же момент он вспомнил всё, что произошло с ним за последние сутки. Он в плену у собственной жены. Вчера они занимались любовью. Вчера он почти убил её. Мужчина закрыл глаза и попытался вспомнить детали этой ночи. Фарья... была дьявольски страстной. Безудержной и чувственной. Словно одержимая своими демонами. Он уже и не помнил когда она в последний раз отдавалась ему с такой пылкостью. Кажется, будто они снова вернулись на несколько лет назад, когда были ещё безумно влюблены и помешаны друг на друге. Он не мог сдерживать себя и делал ей больно, но она будто не замечала этого, наслаждаясь их близостью. Она хотела его. Она признала это не по принуждению, но сама. Её желание ощущалось так остро, что своей силой беспощадно пронзило его насквозь, насадив на себя, пригвоздив двое тел друг к другу, заставив стать единым целым. И это не могло не лишать рассудка. Он вспомнил, как его ладони сжались на тонкой шее, перекрыв доступ к воздуху. Как она билась в руках, пытаясь разжать его пальцы. Как медленно угасала жизнь на её лице. Её глаза наливались кровью, превращаясь в блестящие и пустые, похожие на большие пуговицы, как у тех кукол, которыми его сёстры играли в детстве. Он не смог вынести этой картины. Только не во второй раз. Только не сейчас, когда он так отчаянно скучал по ней, жаждал снова увидеть её лицо, вдохнуть её аромат. Не сейчас, когда она обнимала его столь доверчиво, что тело перестало подчиняться разуму, пожелав приласкать когда-то любимую женщину, словно дитя. Не сейчас... Он пытался и не смог. Наверное, он ещё пожалеет об этом. Наверняка пожалеет. А что было дальше? Он снова солгал. Не только ей, но и самому себе. Не хотел признавать свою слабость. Он и так поражён в этой войне, не хватало только выглядеть ещё более жалким. Несмотря на всё произошедшее, ему всё ещё важно как он выглядит в её глазах. А может, благодаря всему произошедшему, важно. Впрочем, кажется ей было всё равно. Она ведь не произнесла ни слова. Не испугалась, не оттолкнула, не попыталась вырваться из его рук. Не ответила на его слова. Не заплакала. Она не сделала НИ-ЧЕ-ГО. Отдышавшись, лишь крепко прижала его к себе, поглаживая по волосам. Что с ней стало? Он больше не узнавал её. Никаких слёз или упрёков, никаких разъедающих до основания слов, лишь противостояние где-то глубоко внутри, что ощущается болезненным комком от соединения страждущих тел. Её действия не поддаются объяснениям, следующий шаг невозможно предугадать. Мысли не под силу прочесть, они закрыты на замок и ключи от него утеряны в глубокой бездне. Чего она добивается на самом деле? Жаждет властвовать над ним и тут же отдаётся в его руки, рискуя расстаться с жизнью. Делает его своим заложником, а затем делит с ним постель. Дразнит льва, а после спускает его с цепи. Кто поступает столь опрометчиво? Разве что безумцы. Да, она сошла с ума, стала такой же как и он сам - безрассудной, сумасбродной, непредсказуемой. Она стала опасной. ОН сделал её такой. Слепил по образу и подобию своему. Глупец. Мурад повернул голову в сторону безмятежно спящей девушки и горько вздохнул. Она была такой... родной. Во сне из её лица ушли ложащиеся тенью тревоги, от которых она казалась усталой. Сейчас она снова была похожа на ту юную девочку, что приставила меч к его груди при их первой встрече. Он всегда любил наблюдать за тем, как спит его жена. Как трепещут во сне её расслабленные губы, дрожат длинные ресницы. Она была так прекрасна в эти мгновения. Не в силах сдержать свой порыв, он аккуратно дотронулся до её лица, легонько погладив по нежной щеке. Фарья сонно приоткрыла веки и туманно поглядела на него. А затем со вздохом закрыла глаза и убрав его руку со своей щеки, молча отвернулась.