17 минут.

POV Акаши. – Мне звонили с больницы. Главврач, мой некогда хороший знакомый, сообщил о поступлении в реанимацию баскетболиста. – Меня словно ударило током.       Ноги, до этого момента твердо державшие мое тело, вдруг начали сотрясаться, посылая волну мерзких, покалывающих мурашек в каждую клеточку плоти, заставляя ее тревожно трепетать от одной только мысли, что речь идет о Поколении чудес. Бесшумно сглотнув ком, вставший где-то между ключицами, я прочищаю горло и, стараясь сохранить всю прежнюю холодность голоса, благодарю отца за информацию, тут же бросая трубку. Я даже не спрашиваю адрес, ведь знаю, о какой именно больницы идет речь. Хоть бы все обошлось..       С этой мыслью, попутно коря себя за дрожь, предательски мешающую мне двигаться и даже думать, я поспешно натаскиваю на себя брюки и мастерку, хватаю сумку, и, открывая список контакта в своем мобильном, вылетаю из раздевалки. Шум, до сего момента заполнявший весь тренировочный зал «Ракузан», тут же стих, ибо внимание ребят, секундой назад занятых только товарищеской игрой, переключается на меня, спешно покидающего площадку.       Вдруг понимаю, что тишина, воцарившаяся вокруг и неприятно бьющая по ушам, разрезается звуком быстрых ног, приближающихся ко мне, а скрип от кроссовок, до сей поры ласкающий слух, становится совершенно невыносимым. - Что стряслось, Сей-чан? – громкий, но уже не такой заводной голос Котаро, словно разрядом, пробивает мое застывшее на месте тело, отчего чувствую, что колени, чуть подкошенные от сжирающего все мои внутренности волнения, грозятся вот-вот подогнуться и уронить меня на блестящий паркет. – Куда ты? – вдогонку первому, второй вопрос слетает с губ блондина в следующую же секунду.       Чёрт. Каждая мышца, кость и вена, надувшаяся на руках и ногах от напряжения, выдает всю мою тревогу, заполнившую недавно собранную по кусочкам душу. В этот момент мне, почему-то, захотелось вновь разорваться на части, отдав все эти паршивые чувства, едким пламенем сжигающие изнутри, второй половине, дав ей право справляться с этим самостоятельно. Мне противно от самого себя. Противно оттого, как я выгляжу в глазах своих сокомандников. Противно, что именно сейчас, на обозрение всей «Ракузан», я невольно выпустил эмоции, которых они никогда прежде даже не видели и не думали, что их капитан способен на проявление хотя бы малейшей доли подобных чувств. - Сей-чик, что..? – медленно поворачивая голову к ребятам, я невольно заставил Рео прерваться на полуслове и раскрыть глаза, в которых теперь, вместо азарта и бодрости, которые он испытывает во время игры, читается крайнее непонимание и шок, сродни тому, что испытал я, минуту назад подняв трубку мобильного. Видимо со стороны картина казалась более, чем удручающей.       Позже я пойму эту реакцию парней. Позже, когда осознаю, что повернув голову, я одарил их взглядом чуть расширившихся глаз, полных не просто тревоги, а ужаса. Ужаса неизвестности и правдивости того самого липкого предчувствия, с которым я открыл глаза утром, много часов назад. Осознаю, что таким: избитым дрожью и страхом – они не видели меня никогда прежде. - Акаши.. – мягкий, словно пытающийся успокоить мое разбушевавшееся волнение, голос Мибучи, проникая в самые отдаленные уголки моего сознания, заставляет меня опустить глаза, и выдать тихим, на мгновенье дрогнувшим голосом только одно: «Что-то случилось. Я должен попасть в больницу.»       И, не выжидая более ни секунды, я буквально срываю ручку двери, на полной скорости вылетая из нее, устремляясь к поликлинике, которая, благо, находится всего в паре кварталов отсюда, и бегу. Бегу, вкладывая в свои ноги всю свою силу, дабы сократить время пути на столько, на сколько это возможно. Бегу, оглядываясь по сторонам, просто для того, чтобы хоть как-то отвлечь собственные мысли и вернуть свое спокойствие, с которым мне придется услышать о происшествии. Бегу, попутно доставая телефон, и, набирая сообщения, успеваю отправить их Мидориме и Мурасакибаре до того, как бедный аппарат вырубается от недостатка заряда. Чёрт.. Отец не сказал, кто именно угодил в огромную беду и на сколько она внушительна, но, вопреки всем своим надеждам, я был уверен, что когда узнаю, мой мир сокрушительно перевернется. Конец POV Акаши.       Сейджуро несся вперед, перебирая ногами на столько быстро, на сколько у него вообще хватало сил. Прохожий за прохожим, мимо которых он обегал, даже не успевая извиниться за столь невежливое поведение, как ему казалось, застывали на месте, провожая взглядом шустрого парня, глаза которого пронзительно испепеляли впереди лежащий путь. И вот, за углом показалось то самое злополучное здание, где его, по сообщению отца, уже ждала новость, которая могла не просто изменить, а разрушить его жизнь..       «Еще быстрее!» - сам себе мысленно командовал юноша, пытаясь взять хотя бы из воздуха толику силы, которой ему сейчас не хватало для максимально огромной скорости, на которую только способен человек. Сбившееся еще метров сто назад дыхание его словно совершенно не волновало, он лишь стремился вперед, рассекая собственным телом воздух, как вдруг, залетев за поворот, его пятая точка почувствовала неприятное прикосновение с прохладной землей. - С дороги! – все, что успел выкрикнуть парень, поднимая взгляд вверх, дабы узреть, что за бессмертный умудрился преградить аловолосому путь. И каково же было удивление капитана «Ракузан», смешанное с растерянность, когда перед его глазами сверкнула блондинистая, ухоженная, но чуть растрепанная шевелюра. - Ака-ччи?! – дрогнувший голос парня, развалившегося буквально в метре от Сейджуро, прошелся по ушам Императора легкой волной непонимания и, одновременно, облегчения, с которым он тут же выдохнул застывший в легких воздух, видимо откинув еще один возможный вариант того, кто попал в больницу.       Прикрыв глаза и постаравшись изобразить на своем лице полное спокойствие, подкрашенное легким негодованием от неосторожности Рёты, Акаши медленно поднялся на ноги и тут же, совершенно не раздумывая, протянул руку вперед, дабы помочь копировальщику проделать точно такую же процедуру. Однако, как только Кисе коснулся руки аловолосого, позади него возник уставший, но по всей видимости разъяренный силуэт догнавшего модель юноши, который мгновенно схватил своего подопечного под руки, одним движением ставя последнего на ноги. - Тупая твоя голова! Смотреть надо, куда идешь! – раздраженный голос Касамацу словно облил блондина водой, отчего тот, выпучив глаза, уставился не на капитана, а на свое препятствие, которое опустило предложенное для помощи руку. - Значит, вы тоже уже в курсе. – немного задумчиво, при этом окидывая бывшего сокомандника чуть удивленным взглядом, быстро проговорил Кисе, будто обращаясь не только к Акаши. Последний же, немного не поняв, кого это Рёта имел ввиду, сказав «вы», тут же обернулся, поначалу даже не поверив собственным глазам. И его сердце пропустило удар..       Пихая друг друга локтями и ногами, ловко и порой не очень обегая все появляющиеся на пути преграды, перебивая громкие высказывания друг друга более звонкими и четкими, прямо на Сейджуро летела толпа парней, лица которых были почему-то окрашены непониманием, удивлением, странным волнением и негодованием одновременно, с которыми они неслись вперед, рискуя вновь сбить капитана с ног. Мгновенно растеряв свое пусть и чуть фальшивое, но все собранное в кулак минутой назад спокойствие, Император было раскрыл рот, дабы вымолвить из него хотя бы звук, как вдруг кучка ребят, впопыхах обгоняя друг друга, тормознула, едва ли не налетев на Акаши, тут же начав засыпать его всеми возможными вопросами и утверждениями. - Почему ты пошел один? - Не мог нас подождать? - Качковская сила с тобой! - Ну нельзя же так волновать нас, Сей-чик! - Во-во! Мы ж команда. - Ты, вообще-то, можешь на нас положиться. - Эй, Сей-чан, ты чего? - Погоди-погоди! Что? - Сей-чик.. плачет?..       Услышав последний, пусть и риторический, но все же вопрос, парень с толикой искреннего непонимания тут же приподнял к себе ладонь, осторожно касаясь пальцами влажной щеки. И только ощутив подушечками теплую каплю, вновь слетевшую с его ресниц, он аккуратно снял ее прямо с лица и, уставившись на нее, как на нечто невообразимое и удивительное, поднял растерянный взгляд на «Ракузан». - Ребята.. * * *       - Игра окончена! Со счетом 87:87 я объявляю ничью! – громко оповестила Масако, которой сегодня, в виду отсутствия запасных игроков с обеих сторон команд, пришлось выйти в роли не только тренера, но и судьи.       Темное время суток, опустившееся на Токио буквально пару минут назад, совершенно не волновало баскетболистов, почти синхронно восстанавливающих дыхание после товарищеского матча «Шутоку» и «Йосен», о котором тренера школ буквально мечтали последние несколько месяцев. Зная Араки, против слов которой не мог пойти даже Атсуши, она бы не потерпела возражений ни о одного своего подопечного, аргументируя сложившуюся ситуацию тем, что столкновение подобных команд – в первую очередь опыт, которого смогут поднабраться ребята и той, и другой сторон площадки. И она не просчиталась. Наблюдая за противостоянием Асов, Мурасакибары и Мидоримы, а так же оценивая общие моменты и стиль игры сегодняшних соперников, брюнетка в очередной раз сделала кое-какие выводы, которые позже, во время следующих матчей, смогут сыграть «Йосен» на руку. Да и сами парни, не смотря на то, что их заставили пойти на такой шаг, выложились практически на полную, о чем говорил их нынешний счет. Надо сказать, что у обеих команд были свои и плюсы, и минусы, однако что «Шутоку», что «Йосен», были невообразимо сильны, просто каждая в каком-то своем направлении баскетбола. Было порядком увлекательно наблюдать за противостоянием исключительных трёхочковых Шинтаро и физических данных, коими славились их противники. Однако, как только матч был окончен и все юноши встали на поклон, от довольно теплой и уютной атмосферы площадки осталась лишь тишина, иногда нарушаемая громкими криками что из одной, что из другой раздевалки. Но позже стихли и они. - Эй, Шин-чан, какие планы на вечер? – как всегда неугомонный, Такао, казалось, совершенно не устал после столь напряженной игры. И откуда в нем столько энергии на что-то, помимо баскетбола? Решив особо не задумываться над этим вопросом, который кстати снайпер задавал себе почти каждый день, он лишь продолжил перебинтовывать пальцы левой руки, как делал всегда после любого, даже товарищеского матча. Парень, привыкший всегда выкладываться на полную, сегодня был почти на высоте, вновь продемонстрировав не только соперникам, но и товарищам по команде свою совершенную технику владения дальними бросками, ни один из которых не прошел мимо своей цели. Оно и понятно. Когда Шинтаро, выбрасывая из головы весь лишний мусор, сосредотачивается на мече, его нереально остановить. И если бы сегодняшними соперниками были не ребята из «Йосен», «Шутоку», скорее всего, одержала бы победу. - Отправлюсь домой. Мой сегодняшний гороскоп не советует мне строить планов на вечер. – спокойный и рассудительный тон Мидоримы всегда действовал Казунари на нервы, и, наверное, если бы брюнет не смирился с таким поведением напарника, он уже давно попробовал бы поставить его хваленое эго на место. Однако с момента их перехода в одну школу, парням некуда было деваться, а потому – пришлось поладить. Сейчас отношения Такао и Шинтаро нельзя было назвать натянутыми. Первый относился к Шину, как к чему-то обычному, из-за чего не реагировал на его порой грубые и неуместные замечания, чем привлекал второго, которому обычно приходилось сталкиваться с людьми в конфликтах из-за своей манеры указывать на чужие ошибки. Но только в отличие от многих окружающих, Казунари был единственным, кто знает, что если Мидорима говорит о неудачах других, то скорее вкладывает в свои слова больше совет, нежели претензию и недовольство. И на своем опыте, брюнет мог с уверенностью заявить, что даже к такому моральному засранцу, как Шин-чан можно просто-напросто привыкнуть. - Фу-у, вредина, Шин-ча-ан. – высунув язык, пропел Ястребиный глаз, как вдруг услышал громкий звук разрывающейся двери раздевалки, которая уже через мгновенье с шумом раскрылась, демонстрируя игрокам «Шутоку» довольно необычное лицо самого высокого спортсмена «Йосен». Парни в момент замерли, ожидая, что скажет пришедший, который, в свою очередь, тут же принялся рыскать хмурым взглядом по каждому из присутствующих, видимо ища зеленоволосого. - Ты уже читал, Мидориша? – нотка серьезности в неожиданном голосе Атсуши тут же заставила призываемого чуть наклонить корпус, дабы выглянуть из-за школьного шкафчика и понять, о чем говорит Мурасакибара. Однако слов не понадобилось, ибо именно в этот момент парень, открыв телефон, щелкнул на пришедшее сообщение от Акаши, что само собой говорило о чем-то более, чем серьезном. «Срочно в больницу. Адрес ниже». - Иду. – отрезал юноша, не произнеся больше ни слова. В следующую секунду он, быстро застегнув спортивную мастерку, схватил сумку и почти что вылетел из раздевалки, оставив обескураженных товарищей наедине со своими вопросами и мыслями, из которых первым «выбрался» Такао. Он, совершенно не понимая зачем и почему, не менее шустро схватил вещи и, запихав их в рюкзак, аналогично Мидориме покинул помещение, позабыв даже попрощаться что с капитаном, что с тренером обеих команд. * * *       Путь, лежащий до больницы, центровой и снайпер Поколения чудес провели в полном молчании. В голове.. нет. В душе каждого из них сейчас творилась полная неразбериха, связанная с известием, пришедшим от их бывшего капитана. Мало того, что парень не сообщил им, что именно случилось, он даже не удосужился сразу же сказать, с кем, что чрезмерно напрягало Шинтаро, который то и дело поправлял очки, съезжавшие с переносицы либо от внезапных поворотов головой в поиске нужного направления, либо от того, что он стал гораздо чаще опускать голову вниз, скорее всего размышляя о чем-то. Вот только о чем, сам Мидорима пока не понимал. Впрочем, Мурасакибара, который шел чуть позади, отдав бывшему товарищу по команде право выбирать правильную дорогу, тоже не мог похвастаться особыми просветлениями в своей голове, которые коснулись бы происходящего.       Та тишина, что нависла над баскетболистами, жестко била по ушам, заставляя адреналин, медленно, но верно разгорающийся внутри, пробираться в самые отдаленные уголки их сознаний как можно глубже, засасывая в себя все адекватные и светлые мысли, которые сейчас требовались им даже больше, чем воздух. Спокойствие, вечно царившее в сердце Мидоримы; беспечность, постоянно сопутствующая Мурасакибаре – сейчас всё это будто улетучилось, оставив место только для предательской тревоги, скручивающей крепкий узел где-то в груди и приказывающей обоим парням поддаваться давлению всех самых противоречивых чувств. Они-то и создали вокруг Шина и Атсцуши одну, словно отталкивающую от себя всех прохожих и случайных попутчиков, ауру, которая не просто раскаляла, а испепеляла окружающий их воздух.       От «Шутоку» до больницы Токио путь занял около пятнадцати минут. Однако, по пришествию к месту назначения, обоим Аса своим команд казалось, что прошло гораздо больше: практически вечность. - Это Акаша? – тормознув в паре метров от входной зоны в больницу, Мурасакибара задал этот вопрос скорее себе, нежели Шинтаро, который, услышав слова парня, тут же обернулся туда же, куда и он, отчего застал картину, заставившую его раскрыть глаза от удивления, которым, наверное, он был поражен впервые. Аловолосый юноша, лицо которого с вечно спокойного, собранного и выражающего чрезмерное хладнокровие, внезапно для абсолютно всех присутствующих, прямо на их глазах сменялось на нечто, похожее на раскаяние, волнение и смущение одновременно. Непривычная картина, нарисовавшаяся перед спортсменами, представила и Мурасакибаре, и Мидориме, и Кисе с Касамацу (которых пришедшие заметили секундой раннее), своего бывшего капитана в самом необычном для него виде. Он шел, чуть опустив взгляд вниз, не решаясь его поднять ни на одного из присутствующих, с нелегкой рукой, подбадривающе перекинутой через его плечо. Парни, что окружали его, создавая вокруг непробиваемую стену буквально осязаемой поддержки и защиты, выглядели слегка удивленными, но в то же время воодушевленными собственным настроем и серьезными одновременно. Можно было с уверенностью сказать, что на глазах всех собравшихся, команда «Ракузан» в составе Котаро, Небуи, Акаши, сестрички Рео и даже Маюзуми, становилась чуть ли не одним целым, ощущение которого сейчас для Сейджуро было важнее всего. * * * - Акаши, будь любезен, объясни, что происходит. – по свой вечной привычке поправив очки, спросил Мидорима, подняв свой нахмуренный взгляд на Сейджуро, когда большая часть Поколения Чудес наконец собралась вместе. Не смотря на минутную разрядку, возникшую перед парнями минуту назад в виде Императора, сопровождаемого своими необычно-добрыми товарищами, сейчас ни о каком расслаблении не могло быть и речь. Ведь сейчас разговор пойдет о том, с какой же целью все-таки игроки в прошлом одной школы собрались именно у больницы, подгоняемые рассасывающим все внутренние мысли волнением. При этом, все основное внимание сейчас было сосредоточенно на Акаши, который, как все считали, и должен взять слово на себя, растолковав парням, по какой причине он созвал их так спешно. Однако, сделать это должен был другой человек.. Набрав в легкие побольше воздуха, Император попытался как можно скорее унять внутренний тревожный трепет и сохранить хоть какое-то спокойствие, с которым ему придется толкать речь перед бывшими соигроками. Сказать честно, он даже понятия не имел, на сколько мало он знал по сравнению с тем, кто стоял совсем рядом. - Мой отец сообщил, что в больницу поступил баскетболист, с которым я играл в «Тейко». Кто именно, он не уточнил, однако, если Мурасакибара-кун, Мидорима-кун, Кисе-кун и я здесь, то остаются только трое – это.. - Курокушка. – тихий голос блондина, перебивший Акаши, словно содрогнул саму землю. POV Акаши. - ..остаются только трое – это.. - Курокушка.       Плиточное покрытие площади перед больницей будто ушло у меня из-под ног.       Распахнув глаза, я медленно и крайне неуверенно перевожу свой взгляд на Кисе, не веря своим собственным ушам. До этого момента я предполагал, что это либо Аоминэ, либо Хайзаки, о котором давно ничего не было слышно. Но имя, скользнувшее из уст Рёты, будто в миг уничтожило какую-то часть меня, не дав шанса на спасение.. - Ч..что? – слышу, как мой шепот отдает мерзкой дрожью, которая, вслед за вопросом, словно волной, окатывает все мое тело. Я невольно сжимаю кулаки, не имея достаточного количества сил и собранности, чтобы и дальше удерживать эмоции, ярым пламенем бушующие внутри меня. Вижу, что Рета чувствует то же самое. Его глаза, наполненные едкое горечью, словно прошибают током каждую клеточку организма, сжирая все внутренности целиком. – Куроко?       Невольный вопрос, заставший в моих глазах, после которого решаюсь посмотреть на остальных. О Боги.. - Идем. – не имею ни малейшего понятия, откуда вдруг в моем голосе вдруг появилось столько настойчивости, твердости, и воли, но это срабатывает, и парни, которые через секунду готовы были взорваться чем-то невообразимым, двигаются за мной, не решаясь произнести ни слова.