***
Парнишка задремал, сидя под дверью палаты друга и уткнувшись лбом в острые коленки. Он вскинулся, когда незнакомая медсестра попросила его пересесть и, сонно растирая кулаком глаза, поплёлся на диван, подобрав с пола свой стаканчик, уже пустой, конечно же, и вертя его в пальцах. В ответ на благодарность Рафаэля и игнорируя его вопросы Юрий лишь буркнул: - Не за что, - и начал сверлить взглядом дверь палаты, будто надеясь, что Бека вот вот выйдет, улыбнётся и скажет, что всё это дерьмо - лишь неудачная шутка. Но вместо этого сначала в палату зашли врачи и медсестра, а затем через неплотно прикрытую дверь послышался заполошный писк приборов, сопровождаемый руганью врачей, ведь пациенту становилось лишь хуже, несмотря на все попытки облегчить его состояние. В итоге медсестра выглянула в коридор и умоляюще приговорила: - Он зовёт какого-то Юру. Вы можете с ним связаться? - тут Плисецкий, до этого момента чуть не ломающий себе с противным хрустом пальцы от волнения, вскочил и, оттолкнув тётку, вбежал в палату. При виде мечущегося на кровати Беки Юра закусил губу и, вмиг оказавшись рядом, обнял друга, шепча: - Ну что ты? Я же тут. Никуда не делся. Вот он я. Я рядом. Здесь. С тобой, Бека. - Юрий обнимал парня крепко, не позволяя ему вырываться, но вместе с тем, помня о его травме, старался не сжимать слишком сильно и... Не плакать. Не при посторонних. О том, что он уже опоздал на тренировку, Юра не думал. И о том, что надрывающийся звонками Якова телефон остался в коридоре, у Рафаэля, выпав из кармана, когда мальчишка бросился к Отабеку.***
Врачи ошалело замерли, увидев, как в палату влетело блондинистое нечто, маленький ураганчик, который стремглав бросился к парню на койке, не обращая ни на кого внимания. Почувствовав родное тепло, Бека обмяк в руках блондина, дыхание пришло в норму, давление немного выровнялось. - Юра... - шептал казах, голос его был непривычно сухим и тихим. - Темно... я не вижу... Юра... - Бека протянул руку к повязке, нащупывая бинты: - Почему темно... я ничего не вижу? - юноша вертел головой, пытаясь найти того, кто сможет дать ответ на вопрос. Но все вокруг было темно, словно ночью, парень снова начал волноваться, наощупь находя руку Юрия и касаясь холодными пальцами теплой ладошки. Сейчас Бека выглядел, словно слепой котенок, ищущий мамку. Докторам и медсестре оставалось только удивляться тому, какие изменения произошли в состоянии казаха, едва этот самый Юра пришел успокаивать их пациента.***
Юра сглотнул, видя столь беспомощного, с трудом разговаривающего Отабека. Но он лишь отпустил его, присаживаясь на койку рядом и перехватив судорожно ищущую его руку брюнета, который сейчас напоминал мумию со всеми этими дурацкими бинтами на голове. Взяв холодную руку парня в свои тёплые ладони, Плисецкий нервно хихикнул: - Думаю, сквозь бинты трудновато видеть. Ты укутан так, словно на тебе полбольницы тренировалось. - юноша сам дрожал от волнения, но сейчас не Бека его, как тогда на катке, а он Беку был обязан поддержать. Так что, едва ли обращая внимания на суетящихся врачей, которые поспешно проверяли состояние пациента, парнишка просто укачивал руку друга в своих руках, тихо говоря: - Ты кретин, ты знаешь об этом? Дебил... Идиот. - Юра говорил это, а сам думал: "Зато живой. Зато... Мой. Не допущу повторения этого... Ни за что", вслух лишь упорно ругая Алтына: - Твой приятель, Рафаэль, просидел тут всю ночь, - о себе мальчишка и не заикался, - и тебе не стыдно?***
-Я знаю, что я идиот, ты мне уже об этом говорил,- Бека чуть улыбнулся, едва заметно, но улыбнулся, слегка сжимая руку Плисецкого. - Это работа... нельзя по-другому, - сейчас голос Отабека звучал серьёзно. Одна из медсестер как раз разговаривала с Рафаэлем в коридорчике, произнося что-то вроде слепота, временная, черепно-мозговая травма. Сам Бека слышать этого не мог, но вот до слуха блондина эти слова донеслись весьма отчетливо. - Доктор, когда повязку снять можно? - слегка запинаясь, спросил брюнет, - Мне эта темнота абсолютно не нравится, - Отабек вздохнул и устало повернул голову в сторону Юрия, который всё ещё никак не мог прийти в себя от услышанного.***
Слыша слова медсестры в коридоре, Юра замер. Слепота? Пусть даже и временная. Это ужасно. Ведь неизвестно, на сколько времени за тянется этот период восстановления. А вдруг... Зрение не вернётся?! От этих жутких мыслей юноша вздрогнул и крепче сжал ладонь друга, не удержавшись и шмыгнув носом и тут же поспешно кашлянул, наиграно, но вполне убедительно: - Прости Бека, кажется, аллергия. А вот доктор, наблюдавший за ними, вздохнул и спокойно сказал парню, аккуратно снимая с его глаз повязку: - Молодой человек, не хочу Вас расстраивать, но Вы некоторое время будете лишены зрения. От удара оказался защемлён зрительный нерв в мозге и из-за этого Вы и не видите. А теперь, юноша... Юра, верно? Вам пора идти. Приходите вечером. Ваш друг как раз проснётся. На слова врача мальчишка чуть ли не оскалился: - Я никуда не уйду! Вы видели, до чего его довели, не пуская меня к нему?! И эти глупости про зрение... Оно же вернётся, да? - еле слышно прошептал паренёк. - Обязательно вернётся.***
Бека вздрогнул, когда почувствовал как доктор снимает повязку и выносит свой вердикт, сердце снова бешено застучало, доктор кивнул вернувшейся медсестре и та, поняв его с полуслова, вышла из палаты за лекарством. Отабек часто дышал, он всё ещё не верил, что стал инвалидом. Мысли галопом носились у него в голове, не давая спокойно вздохнуть. - Юра... - тихо позвал он. - Пожалуйста не бросай меня... - Алтын сжал руку Плисецкого в своей и тяжело вздохнул. В это время вернулась медсестра с двумя шприцами на хромированном подносе. - Я сделаю ему укол успокоительного и снотворного, - объяснил он нахохлившемуся Юре, - это поможет снизить нагрузку на сердце, он и так переволновался. А Вы можете идти, он всё равно не проснется до следующего вечера. Если вдруг что-то случится - мы вам обязательно позвоним, - заверил заупрямившегося было парня доктор. Быстро вколов лекарство в шею парня, доктор дождался, пока казах заснет, проверил его дыхание и пульс, а затем вышел из палаты вместе с блондином, подталкивая его за плечи вперёд.***
- Бека... - Юра прижал дрожащую холодную ладонь парня к своей щеке, тщетно пытаясь согреть её. Он видел, какой шок был на лице Отабека, как его незрячие, широко раскрытые при этом глаза уставились на него, и пусть Бека его не видел, но "смотрел" он именно на блондина. - Не брошу! Я буду с тобой. - Плисецкий шептал, крепко сжимая руку брюнета, сам еле удерживаясь, чтобы не наорать на доктора: ну зачем он так сразу? Да, Бека сильный, настоящий батыр (или как там у этих казахов?). Но такое известие кого угодно сломит. Поэтому Юру пришлось силой выпихивать из палаты, когда Алтын уснул. У него и вправду взяли номер телефона, а затем отчаянно ругающегося со всем своим нецензурным лексиконом паренька вытурили из больницы. У дверей его ждал Рафаэль и парень протянул мальчишке его телефон: - Держи. Он весь иззвонился. - Раф усмехнулся и помахал блондину рукой: - До завтра! Я к телефону бумажку со своим номером приклеил. Держи меня в курсе, как там Бека, хорошо? - Юрий лишь сумрачно кивнул и побрёл домой, а затем на тренировку. К удивлению Милы и Гоши, Юрочка сегодня не огрызался на тренера, молча выслушав его и приступив к разминке. Он то и дело проверял телефон, но не разговаривал с товарищами, словно их и не существовало рядом.