***
Нацепив на нос солнечные очки, мимоходом взглянув в эти тёмные глаза и в который раз понимая, что пропал, окончательно и бесповоротно, стоит обладателю этого проницательного взгляда посмотреть на него, Юра крикнул дедушке, что они ушли и после этого, покинув квартиру вместе с Бекой, запер дверь. Он радовался, что очки и капюшон скрывают его смущение, так что просто пошёл по ступенькам вниз к дверям, но у самого выхода был вынужден притормозить, пропуская соседку и ненароком, отшагнув назад, вжимаясь спиной в грудь Отабека. Это смутило юношу ещё сильнее и поэтому паренёк поспешил выскочить из подъезда, сунув обе руки в карманы, весь нахохлившись и поджав губы. Он понимал, что ведёт себя странно и дико, но ничего не мог с собой поделать: несмотря на периоды поведения вполне домашнего, даже милого, ершистость подростка никуда не девалась и ему было всё впервой, всё непонятно: как вести себя с тем, кому он предложил встречаться? Можно ли взять теперь его за руку, уже как парня, а не как друга? Что будет, если он это сделает? А если не сделает? Эти вопросы сводили Плисецкого с ума и он злился на себя всё больше, пиная камешек впереди себя и быстро шагая к ледовому дворцу, где всё началось для них с Отабеком, но даже не глядя, идёт ли казах за ним. Во дворце он дождался, пока Бека возьмёт в прокате коньки, забрал свои из запертой ячейки хранения и всё также молча прошагал к раздевалке. А вот там, несмотря на то, что других фигуристов ещё не было, он смутился: переодеваться при Алтыне он... Стеснялся. Да, этот парень дрочил ему в ванне, облапал всего за эти несколько дней и целовал так, что в паху начинало ныть только от воспоминаний, но почему-то раздеваться перед ним... Было страшно.***
Отабек залихватски подмигнул Юрке и, сунув руки в карманы, пошёл вслед за ним. - Завтра попробую на байк сесть. Надоело ходить пешком. Вдруг Юрка резко остановился, заставив и Беку чуть притормозить и упереться грудью в спину парнишки. Бека незаметно ото всех снова прикоснулся к его бедру, но тут же воровато спрятал руку в карман. Парень не стал навязываться Юре, а просто шёл рядом с ним, давая тому побыть наедине со своими мыслями. А вот и Ледовый, который когда-то свёл их вместе. Взяв коньки напрокат, Бека прошел в раздевалку, где принялся их зашнуровывать. Вскоре всё было готово и парень галантно вышел из раздевалки, давая мнущемуся у шкафчиков юноше возможность переодеться. Алтын понимал смущение Юры и не хотел стеснять его ещё больше. - Я подожду тебя за дверью.***
С одной стороны, такая забота была ну очень приятна. А с другой... Юра начинал беситься ещё сильнее, когда ему делали, как он считал, поблажки. В конце концов, они оба парни и ничего такого, чего не было бы у самого Отабека, казах у него не увидит. Но недовольный мальчишка остался в одиночестве и, быстро переодевшись, в зачехлённых коньках вышел из раздевалки. В привычной облегающей форме было удобно и можно было не думать, что она будет мешать: водолазка с коротким рукавом и леггинсы были идеальной одеждой для тренировок. А вот Бека так и собирался, видимо, кататься, в чём пришёл. Но Юрочку это не смущало. - Пошли! - буркнул он, таща за руку за собой Отабека вместе с ним сняв чехлы с лезвий, выйдя на лёд. Парнишка размялся у бортика, сделав несколько упражнений на гибкость, а потом проехал пару небольших кругов для разогрева. Подъехав к Беке, он протянул ему руку: - Покатаемся? - вдруг лукаво блеснули зелёные глаза из-под пшеничного цвета чёлки.***
Бека ловко поцокал на коньках до льда, где, сняв чехлы с лезвий и положив их на бортик, тоже сделал небольшую разминку, не без удовольствия наблюдая за стройным русским. Всё же он был безумно прекрасен и желанен, этот взбалмошный непредсказуемый блондин. Казах поймал этот зажигательный взгляд и кивнул: -Покатаемся! - Отабек подъехал к Юрочке с боку, беря его руку в свою и украдкой, пока никого не было на льду, поднёс тонкую кисть к своим губам, целуя каждый пальчик. Затем, подмигнув, Алтын плавно заскользил рядом с Юрой, вспоминая всё, чему он учился по записям выступлений известных фигуристов. Конечно лутцы с акселями Бека прыгать и крутить не умеет, но вот простые повороты, дорожки шагов: всё это ему давалось легко и непринуждённо. - Юр, смотри, чему я научился по видео твоих выступлений! - Казах показал парню несколько небольших отрывков, скомбинированных между собой. - Ну как? Мне до тебя далеко, конечно, но я всё же старался.***
Юра, вспыхнувший после прикосновения к пальцам горячих губ Отабека, собрался с мыслями и, как ни в чём ни бывало, вместе с парнем начал кататься. Если мальчишка скользил также естественно, как и дышал, то в движениях Беки он видел некоторую неуверенность, скованность. Но просто ехал рядом, молча и серьёзно наблюдая за брюнетом. А потом, кивнул каким-то своим мыслям, медленно поехал спиной вперёд перед медленно скользящим казахом: - Отлично! Ты поможешь мне с моей новой программой? Та, что поставила Лилия... Мне не нравится. Она ничуть не отличается от этого тошнотворного агапэ. - фыркнул блондин, грациозно уклоняясь от столкновения с бортиком. - Я же хочу... Другого. Чтобы перестать быть в глазах всего мира Феей. Это меня затрахало уже! Все видят во мне куколку. Красивую и до соплей тупую. - фыркнул юноша, делая изящный оборот вокруг себя наподобие балерины в музыкальной шкатулке.***
Бека иногда завидовал Юре. Завидовал, но по-хорошему, тому, что он так классно катается. А ведь мечта самого Отабека так и осталась мечтой. Хотя кто знает: случись всё по-другому, может быть, он с Юрой и вообще не познакомился бы. Бека продолжал плавное скольжение, раздумывая о словах своего собеседника. - Знаешь, как мне показалось все номера у тебя слишком... Нежные какие-то. Вот брутальности бы тебе: рваная майка, чёрные джинсы, кожаная косуха и музыка потяжелее. Вот тогда, думаю, все охнут. - Бека подкатился к Юре и приобнял его за талию, плавно кружа вокруг своей оси. - Если что я тебе с визуальной составляющей образа я всегда помогу.***
- Ну, Барановская из меня же приму делала... Хотя ты так и не видел же моего выступления на финале. Глаза юноши загорелись неподдельным интересом, когда Отабек начал предлагать весьма заманчивые идеи. Сам Юра тоже подумывал над сменой имиджа, и такое кардинальное решение очень нравилось ему. Он даже не сопротивлялся этому объятию, легко и непринужденно положив обе руки на плечи казаха, позволяя ему "вести". Плисецкий всерьёз задумался над предложением Алтына, мысленно примерив на себя этот образ и оставшись довольным. Так он точно порвёт в клочья сложившийся у всех шаблон прекрасной феи на льду. И одна мысль об этом заставляла парнишку ухмыляться. Он довольно грубо притянул своего парня к себе за воротник и горячо коснулся губами уха: - Ну тогда надо сделать так, чтобы у них крышу снесло. Ты со мной? Как бы пошло это не выглядело, но Юрка был доволен своей проделкой. Мягко выскользнув из рук казаха, легонько толкнув его ладонью в грудь, чтобы тот не врезался в него, он отъехал чуть в сторону и метнул ядовитый взгляд на брюнета: - Смотри. У меня есть вот такие намётки... - и заскользил по льду в грациозной дорожке шагов, буквально перетекая в более сложные элементы и прыгая в такой шпагат, что он казался невероятным. И столько силы и красоты было в движениях юноши, а откровенно оценивающий взгляд полуприкрытых глаз, который был нацелен только на Беку, обещал так много и... Чуть больше.***
Бека слушал Юру внимательно, продолжая скользить по льду, оставляя за собой едва заметные следы. Но последующее чуть не заставило Беку приземлиться на пятую точку, горячее дыхание Юры мигом пронзило всё тело сладкой истомой. Знал ведь, проказник, куда метил! - Я поддержу тебя в любом начинании! - ответил парень, подъезжая к бортику, подталкиваемый легким движением юного фигуриста. Казах внимательно следил за каждым движением Плисецкого, снимая его на видео в телефоне. Исключительно для себя и больше ни для кого. Когда Юра прыгнул в шпагат, у казаха просто отвисла челюсть - Плисецкий был прекрасен. Просто слов нет, как прекрасен. Лезвия коньков мерцали в свете прожекторов, окутывая своего хозяина каким-то мистическим шлейфом. Бека запоминал его каждое движение, каждый поворот и это было достаточно чувственно и возбуждающе: видеть, как твой любимый парит надо льдом.***
Но, увы, на свете не бывает ничего идеального. И Юра - не исключение: во время очередного элемента он упал, но, к счастью, сгруппировался и не пострадал. Лишь усмехнулся, вставая и отряхиваясь: - Видишь? Мне нужны тренировки. Так что... Займёшься подбором музыки? А я сосредоточусь на программе. - Плисецкий медленно подъехал к Отабеку, который держал в руках телефон, и, нахмурившись, процедил: - А если это видео попадёт в сеть, как было с Кацудоном, я к тебе и на километр не подойду, - пригрозил парнишка, однако отлично понимая: угроза несерьёзна: Алтын ведь нужен ему не меньше, чем сам Юрочка - казаху. Но с усмешкой юноша проговорил, наехав на брюнета почти вплотную и глядя на него снизу вверх: - А ты был прав. Я взял золото. Почти во всех смыслах. - если бы взгляд имел магическую силу, то Отабек бы уже давно был покорён и отвёл бы взгляд. Но упрямый казах не отводил глаз. И Юре... Нравилось это противостояние.***
Бека было дёрнулся, подаваясь почти всем корпусом вперёд, и сердце пропустило пару ударов, когда казах увидел, как упал Плисецкий. Но у него отлегло от сердца, едва Юра снова поднялся и подкатился к нему. Выглядел парень донельзя серьёзно и даже мрачно. - Юр, я не дурак. Это видео только для моих глаз. Я тебе обещаю! - Казах заверил Юру в том, что никто и никогда, кроме него, не увидит это видео. - Хорошо. У меня уже есть кое-какие идеи с музыкой. Вернёмся домой - я озвучу. - Бека упёр взгляд в два искристых изумруда глаз Плисецкого. Он был покорён им ещё тогда, когда вытащил его, бессознательного, из огня. Именно тогда Отабек уже твёрдо знал, что, рано или поздно, он сможет найти дорожку к сердцу Юрия Плисецкого.***
Юра вклинился коленом между ног парня, вжавшись в него, за шиворот притянул к себе и шепнув в самые губы: - Не думай, что я сдался тебе. - и, как ни в чём ни бывало, отъехал на шаг назад, провокационно облизнув нижнюю губу, просто потому, что пересохли от волнения губы, а вовсе не для того, чтобы поддразнить Отабека. Мальчишка чуть прищурился, разрывая зрительный контакт лишь сейчас, когда держать взгляд было уже трудновато. Он мотнул головой и с усмешкой поинтересовался: - Неужели ты будешь ждать меня до конца тренировки? Прямо вот так, при всех? Плисецкого очень интересовал ответ казаха: с того ведь, действительно, станется просидеть на трибунах молчаливой тенью всю долгую тренировку юноши. А ведь скоро уже придут другие фигуристы. И разговаривать вот так, вплотную, на грани фола, станет сложнее.***
Эта нахальная и такая возбуждающая дерзость Плисецкого очень импонировала казаху. Так и хотелось схватить острого на язычок парня в объятия и хорошенько отшлепать по мягкому месту. Проследив глазами за парнем, он шепнул на ушко, подкатившемуся к нему чемпиону: - Давай, Юра, покажи им класс! Всем покажи, пусть знают кто тут чемпион! И да, кстати, у меня всё равно отпуск на работе. Так что я никуда не спешу. И подожду тебя: чего мне стесняться-то? - Резонно заметил Отабек. Казах вольготно развалился на трибуне первого ряда кресел зрителей, краем глаза наблюдая, как на лёд стали выходить ещё фигуристы со своими тренерами. Значит, скоро и Юрин тренер должен прийти.***
- Ты совершенно непроходимый идиот... - фыркнул парнишка и упрямо тряхнул головой, откидывая назад лезущие в глаза волосы. Пришлось пересобирать резинкой волосы, а, пока он с ними возился, Бека уже на трибуны возле бортика уселся. Да и Яков уже подошёл. И, к сожалению для Юрочки, он лишился возможности ещё поговорить с Отабеком, с его золотым пожарным, с его героем, завоевать полностью которого он стремился не меньше, чем взять медаль на чемпионате. Когда тренер поинтересовался, кто этот парень, Юрка буркнул, что это - его друг. А сам Фельцман, узнав в серьёзном юноше того парня у лазарета и на фуршете, лишь недовольно проворчал, что посторонним здесь не место. Но, если Юра берёт его под свою ответственность и парень не будет мешать фигуристам - то пусть остаётся. Сейчас, под взглядом Алтына, подросток выкладывался ещё больше, чем обычно, даже почти не споря с Яковом, хотя так и не сказав ему, что сменит программу. В конце концов, он ведь часть элементов возьмёт из этой.***
Несмотря на обилие людей на катке, каждому хватало места. Казах, всё так же сидя на трибуне, с восхищением наблюдал за тренировкой Плисецкого. И вот время тренировки подошло к концу, Бека поднялся и направился к выходу, зная, что, пока Юра будет переодеваться, у него есть время, чтобы купить бутылочку воды. Казах как раз успел вернуться, протягивая воду Юре: - Ты был великолепен! Просто великолепен! Пойдем ко мне домой теперь. Я, пока тебя ждал, уже кое-какие наметки для музыки сделал: послушаешь, может, что-то подберём интересное? - Бека подал парню руку, открывая перед ним дверь Ледового. На улице вечерело и потихоньку по всему проспекту стали зажигаться светлячки фонарей.